ТРИУМФ И ТРАГЕДИЯ ЛУИ БОНАПАРТА
События, связанные в единую цепь франко-прусской войной 1870 - 1871 годов настолько странные, имеют настолько карнавальный характер, что я даже затрудняюсь с выбором темы для первой статьи. Сама война по своему течению была предвестником блицкрига 1940-го года с тем же составом участников и тем же исходом боевых действий. Но этот блицкриг осуществлялся пешим порядком, поскольку никаких моторизованных дивизий у прусского «вермахта» в то время естественно не было. Более того, по стремительности развязки блицкриг 1871 года даже несколько превзошёл свой аналог 1940 года.
Военные действия как таковые начались 4 августа 1870 года, а уже 1 сентября император Франции Наполеон III сдался в Седане. Ещё четыре месяца продолжались попытки переходного правительства Франции как-то исправить последствия седанской катастрофы, но они лишь продлили агонию несчастной страны и усилили позиции Пруссии, оккупирующей одну французскую область за другой. Результатом войны стал Франкфуртский мирный договор, по своей тяжести для Франции сравнимый с Тильзитским миром для Пруссии или Брестским миром для России.
Разумеется, всякая большая война имеет веские объективные причины, но войны монархов во многом зависят от воли и решений государей. Наполеон Великий в 1814 году мог избежать низложения, заключив в том же самом Франкфурте (занятное совпадение!) предлагаемый ему государями Коалиции вполне почётный, или по крайней мере, пристойный мир. Каковы бы ни были объективные причины всеобщего ополчения народов против Наполеона I, он вполне мог усидеть на престоле, отправив к союзникам Коленкура с положительным ответом на их мирные предложения.
Если же восстанавливать в памяти цепочку событий, непосредственно предшествующих началу франко-прусской войны, то мы упираемся в какую-то загадочную «Эмсскую депешу», о которой нужно поговорить немного подробнее. Между Наполеоном III и Вильгельмом I Прусским велась довольно нервная переписка по вопросу об испанском престолонаследии. Наполеон, с позиций главы великой державы, требовал от Вильгельма письменных гарантий удовлетворения французских требований по данному вопросу. Вильгельм, не желая конфликта, а тем более войны, пытался отвертеться от официального получения французского демарша и отказывал французском посланнику в высочайшей аудиенции под разными предлогами.
В итоге этот французский посланник по фамилии Бенедетти был вынужден бегать за Вильгельмом с письмом французского императора, и наконец настиг его 13 июля 1870-го года на вокзале курортного городишки Эмс. Вильгельм вновь отказался принять письмо от Наполеона, назначив однако Бенедетти аудиенцию в Берлине. Об инциденте Вильгельм сообщил своему канцлеру Отто фон Бисмарку, каковое сообщение и принято называть «Эмсской депешей».
Получив депешу, Бисмарк исказил ответ Вильгельма французскому посланнику, придав ему оскорбительный по форме и ультимативный по содержанию характер и в таком виде передал для немедленной публикации во все ведущие прусские газеты. В итоге во Франции вспыхнул военный психоз, охвативший и простонародье, и делегатов Национального собрания. Простонародье разгромило прусское посольство, а делегаты немедленно объявили Пруссии войну.
Оцените дичь ситуации: ни Наполеон III, ни Вильгельм I, будучи хоть и конституционными, но государями, друг другу войны не объявляли. Не предъявлялись даже ультиматумы. Переписка по испанского вопросу была жёсткой, но и она не стала поводом для столь глобальной по последствиям войны. Встреча Вильгельма и Бенедетти на Эмсском вокзале теплотой не отличалась, и Вильгельм отказал французскому посланнику в принятии письма от Наполеона. Но и Эмсский привокзальный инцидент поводом к войне не стал.
Поводом стали газетные публикации об Эмсском свидании посланника с королём в германской прессе и вызванная ими реакция во Франции. Германская пресса, действуя по указке Бисмарка, разразилась серией издевательских анти-французских публикаций и карикатур. Но в самой Франции первым оскорбился не Наполеон III, ни французский парламент, ни даже французские милитаристы-генералы. Зачин военной истерии положили некие «националистические демонстранты», устроившие погром прусского посольства и беспорядки в столице.
При этом считается, что к 1870-му году режим Второй империи уже утратил остатки всякой популярности, что общественное мнение было настроено либерально и про-республикански, однако в данном конкретном случае и республиканская улица, и либеральный парламент так страшно возбудились унижением императорского посланника, что буквально за пару дней подвели Францию к объявлению войны.
При этом, провокационная роль Бисмарка в разогревании конфликта нам хорошо известна, но имена кукловодов во Франции, приведших страну к военной и политической катастрофе по-прежнему остаются в тени. Ведь кто-то же собирал толпы «патриотов», выводил их на улицы, кто-то определял маршруты передвижения колонн, кто-то науськивал их громить посольство и прусские лавочки в Париже. Кто-то буйствовал в парламенте, требуя смыть оскорбление кровью! Словом, лодку в Париже кто-то очень сильно раскачивал.
И вдобавок ко всему, французская императорская армия в последующей молниеносной кампании августа 1871 года потерпела сокрушительнейшее поражение в мировой истории войн вообще. Для примера советую ознакомиться с историей итальянско-абиссинской (!) войны 1935 - 1936 годов. Армия негуса, вооруженная чуть ли не дрекольем, успешно сопротивлялась вполне современной итальянской армии Муссолини, временами переходя в контрнаступление. Даже с учётом некоторого превосходства Пруссии в артиллерии (на которое сегодня принято ссылаться, как на решающий фактор), такое поражение армии Наполеона было попросту немыслимым. Не говоря уже о том, что он ещё и в плен попал на своей территории!
Может ли быть так, что между столь стремительной реакцией французской либеральной общественности на сообщения германской прессы, крайним накалом военной истерии французской улицы и политической элиты, ошеломительными по темпам и масштабам успехами германских войск, беспрецедентным пленением Наполеона III в Седане и мгновенно последовавшим низложением династии Бонапартов в Париже, а так же провозглашением совершенно невозможной для понимания Парижской коммуны - словом, между всеми событиями 1870-71 годов не было никакой связи? Я считаю, что такая связь была и её можно установить.
Но для того, чтобы прояснить этот вопрос, нам потребуется вникнуть в некоторые подробности событий, а это значит, что продолжение следует...