Кавалеристы Второй мировой: североафриканские спаги Франции, 1940 (часть 2).
Часть 1: https://m2kozhemyakin.livejournal.com/123744.html
***
3-я бригада спаги (3e brigade de spahis) была сформирована по мобилизации в сентябре 1939 г. в городе Маскара (Алжир) из 2-го полка алжирских спаги (2e régiment de spahis algériens), укомплектованного призванными из запаса резервистами, и 2-го полка марокканских спаги (2e régiment de spahis marocains), в основном кадрового. Бригадой командовал опытный колониальный кавалерийский офицер 45-летний полковник Оливье Марк, начинавший службу в авиации (sic!) в годы Первой мировой войны. Командиры полков полковники Эммануэль Бурньоль (2-й алжирский) и Эммануэль Жоффрей (2-й марокканский) также были участниками Первой мировой войны и долго служили в колониях.
В конце октября 3-я бригада спаги была переброшена в метрополию. На момент начала немецкого наступления она была дислоцирована в Мезьере, департамент Арденны, на севере Франции, в оперативном подчинении 9-й французской армии.
Бригадир (капрал кавалерии) 2-го полка алжирских спаги, из экспозиции Музея Армии в Париже.
Солдат 2-го полка марокканских спаги, рисунок одного из офицеров полка, 1940.
10 мая 1940 г., с вторжением гитлеровских войск в Бельгию, бригада была выдвинута в бельгийские Арденны, чтобы прикрыть стык между 1-й легкой механизированной дивизией 9-й армии и 5-й легкой кавалерийской дивизией 2-й армии. За пять дней оборонительных боев, отступлений и штурмовок с воздуха бригада потеряла более 600 человек убитыми, ранеными, пленными, но в основном - отставшими и потерявшимися. Еще существеннее были потери в вооружении. На 15 мая в бригаде оставалось две 25-мм пушечки и одно 37-мм пехотное орудие, несколько минометов, 9 станковых и 35 ручных пулеметов - менее половины положенного по штату.
Дальнейшие боевые действия и задачу 3-й бригады спаги точно описал командир 3-го эскадрона 2-го полка марокканских спаги лейтенант Дюге МакКарти (потомок шотландских якобитов, эмигрировавших во Францию), возглавивший в бою 15 мая контратаку своего эскадрона (не кавалерийскую). В своих воспоминаниях он написал: "Поскольку между 2-й и 9-й французскими армиями образовалась значительная брешь после прорыва бронетанкового корпуса Гудериана у Седана 13 мая 1940 г. (имеется в виду XIX. Armeekorps), наша бригада получила боевую задачу в соответствии с приказом командования в ночь с 14 на 15 мая занять деревню Ла Хорнь в 14 километрах к югу от Шарлевиля, оборудовать там оборонительную позицию и как можно дольше преграждать путь немецкой бронетехнике, которая, наступая из Седана в 20 километрах к востоку, обязательно должна появиться. К утру все подразделения были на месте. Приказ полковника Марка гласил: держаться во что бы то ни стало".
Полковник Оливье Марк, командир 3-й бригады спаги.
Бывший авиатор, блин. Бригаду 15 мая 1940 г. разгромили не немцы, а его необдуманный приказ об отступлении.
Благодаря форсированному маршу в конном строю в темное время суток, 3-я бригада спаги избежала сокрушительных ударов с воздуха при передвижении и сумела обогнать авангарды XIX армейского корпуса генерала Гудериана. Время наспех оборудовать линию обороны у североафриканских кавалеристов Франции было.
Населенный пункт Ла Хорнь представлял из себя типичную северофранцузскую деревушку с преимущественно каменными строениями, капитальной католической церковью и памятником павшим в первую мировую. Расположение деревни на небольшой гряде возвышенностей создавало выгодный сектор обстрела, а стены домов представляли какое-никакое укрытие от неприятельского огня. Местное население выехало из зоны боевых действий согласно указанию французского правительства; несколько отказников от эвакуации, прятавшихся по подвалам, сразу же развернули с питавшимися впроголодь спаги выгодную торговлю своими запасами.
Церковь и памятник Первой мировой в Ла Хорни, современный вид.
Один из полков спаги занял оборону в самой деревне, другой - на окрестных высотах. Улицы населенного пункта кавалеристы преградили баррикадами из бревен и подручных средств, которые были усилены корпусами трех неисправных устаревших легких танков Рено FT modifié 31 и нескольких автомобилей, брошенных там накануне 33-м батальоном боевых машин. На высотах начали копать окопы, но это хлопотное дело не нравилось привыкшим к стремительным скачкам по пустыне спаги, земляные фортификации получились неглубокими и халтурно сработанными. Штаб бригады расположился в прочном здании церкви. Там же установили одну из 25-мм пушечек, которой надлежало вести огонь через пробитые в стенах бойницы. Вторую противотанковую пушку, 37-мм орудие, пулеметы и минометы распределили по позициям. Лошади и обоз находились в относительной безопасности в лесу у восточного подножия гряды. Однако некоторые эскадроны предпочли оставить коней поблизости от своих расположений, что потом сыграло ключевую роль в действиях остатков одного из них в конном строю.
Баррикада в Ла Хорни, усиленная корпусом танка FT 31.
Снимок сделан немецким "кригсберихтером" (военным корреспондентом) после захвата деревни.
Помимо слабости огневых средств, главным недостатком обороны 3-й бригады спаги в Ла Хорне была из рук вон плохо налаженная система связи. Командиры на протяжении всего боя передавали приказы и донесения с ординарцами, и они доходили по назначению примерно в соотношении одно через два.
***
Утром 15 мая части 1-й танковой дивизии (1. Panzer-Division) "вермахта" продолжили энергичное наступление, стремясь скорее выйти к Сомме в районе Сен-Кантен. Преследуя беспорядочно отступающие французские войска, дивизия применяла тактику двух подвижных боевых групп (Kampfgruppe), наступавших сообразно обстановке насколько и куда возможно было продвинуться. Одна из них под командованием полковника Вальтера Крюгера, матерого вояки, начинавшего в Первую мировую солдатом, натолкнулась на оборону североафриканских кавалеристов у Ла Хорни.
Наступление немецких передовых частей у Седана, 13 мая 1940.
Вперед идут легкий танк Pz.KpfW. II и мотопехота, в обратном направлении (справа) бредет сдавшийся французский солдат, нагруженный своим барахлом.
Рано утром пара немецких самолетов-разведчиков "Хеншель" Hs 126 обнаружила окапывавшихся на возвышенностях спаги и даже бегло проштурмовала их, однако пилоты "люфтваффе" почему-то не поделились этой информацией с "сухопутчиками". Для батальона 1-го стрелкового полка (schützen regiment 1) из "Кампфгруппы Крюгер", наступавшего в походном порядке на автотранспорте и полугусеничных бронетранспортерах Sd.Kfz. 251, оказалось полной неожиданностью попасть около 9.00 под беспорядочный огонь спаги на подходе к Ла Хорню.
Однако привыкшие к легким победам "гансы" образца 1940 г. были "на кураже". Гитлеровская пехота спешилась, развернула для огневой поддержки 3 37-мм орудия, 2 75-мм легких гаубицы, печально знаменитые скорострельные "машингеверы" (пулеметы MG) и минометы, и силами одной роты атаковала деревню, а другой ротой попыталась обойти фланг обороны спаги. Несмотря на многократное численное превосходство колониальных солдат Франции, обладавшие большей огневой мощью и боевым опытом немцы упорно продвигались вперед. К полудню им удалось закрепиться на окраинах Ла Хорня и вклиниться между деревней и оборонительными позициями на возвышенности. На этом их атаки застопорились, в бою наступила патовая ситуация, когда ни одна из сторон не могла добиться решающего успеха.
Однако в то время, как 3-й бригаде спаги приходилось полагаться только на свои силы, командир "Кампфгруппы Крюгер" лично взял пробуксовку наступления на контроль, прибыл на место сражения и организовал переброску подкреплений.
В 14.30 в помощь грызшим землю на окраине деревни немецким пехотинцам была подтянута батарея 105-мм гаубиц Feldhaubitze 18. Ее тяжелые снаряды начали рваться на позициях обороняющихся, нанося спаги серьезные потери, но еще больше подрывая их волю к сопротивлению. Всего на импровизированные оборонительные сооружения 3-й бригады спаги в тот день обрушилось около 300 снарядов калибра 75 и 105 миллиметров. Вроде бы не очень много, однако устойчивость всадников пустыни к артиллерийскому обстрелу была существенно ниже, чем у обычных французских солдат: в колониях они привыкли к совершенно иной войне. Некоторые кавалеристы начали поодиночке и мелкими группами самовольно оставлять позиции; однако в целом оборона спаги упрямо держалась. Немецкий командир в бою за Ла Хорнь 15 мая 1940 г. полковник Вальтер Крюгер впоследствии так охарактеризовал упорство алжирских и марокканских колониальных солдат: "Для бедуина, воина по воспитанию, укрепленного армейской дисциплиной, поражение представляет унижение, с которым трудно смириться".
Вальтер Крюгер (справа), фото 1944 г., когда он выслужился в генералы.
К 16.30, исчерпав прочие аргументы, полковник Крюгер был вынужден отозвать из авангарда своей боевой группы часть танкового батальона. На штурм позиций 3-й бригады спаги пошли 2 легкие и 1 средняя немецких танковых роты, всего 12 Pz.Kpfw. III с 37-мм орудиями и 8 Pz.KpfW. IV с 75-мм пушками. Однако, как выяснилось, в ходе боя жалкие противотанковые средства спаги не были подавлены, и обе 25-мм пушечки встретили крупповскую броню отчаянной стрельбой. В первые же минуты им удалось добиться нескольких попаданий по головным машинам противника. Не дрогнули и спешенные кавалеристы на высотках, применившие против германских "панцеров" винтовочные гранатометы системы Вивен-Бессьера (VB). При помощи этого маломощного изделия обр. 1915 г. было невозможно нанести танку увечья, однако "на испуг" немецких танкистов оно сработало. Попав под огонь, танковые роты предпочли не лезть на рожон и до конца боя действовали исключительно в качестве маневренных огневых точек с относительно безопасных позиций. Удивительно, но танковую атаку североафриканские кавалеристы Франции поначалу остановили с большей легкостью, чем пехотную утром.
Артиллеристы-спаги ведут огонь из 25-мм противотанкового орудия из здания церкви в Ла Хорне. С обложки современного французского издания.
По поводу потерь, которые храбрым спаги удалось нанести танкам "вермахта", существует официальная французская версия о целых 16 выведенных из строя "панцерах", однако она ничем не подтверждена документально. В журнале боевых действий 1. Panzer-Division досконально подсчитаны все убитые и раненые в бою 15 мая 1940 г. гитлеровцы, но нет сведений ни об одном потерянном танке. Скорее всего, речь может идти только о незначительных повреждениях некоторых машин, каковые были легко устранены на уровне полевой рембазы.
Однако, несмотря на первоначальный неуспех немецких танков, их появление на поле боя стало решающим для сражения за Ла Хорнь. Избегая зоны поражения слабых противотанковых орудий спаги, "панцерам" вскоре удалось обойти левый фланг их обороны и создать угрозу окружения. Чтобы парировать этот маневр, обороняющимися была предпринята контратака силами 3-го эскадрона 2-го полка марокканских спаги во главе с лейтенантом Дюге МакКарти. Каковы шансы у сотни с лишним спешенных кавалеристов с легким стрелковым оружием против танкового подразделения, было ясно всем, включая самих участников атаки. Потому спаги 3-го эскадрона лишь немного продвинулись в сторону врага и, попав под заградительный огонь немецкой артиллерии и потеряв всего несколько человек, залегли и начали расползаться под всевозможные укрытия. Сам лейтенант МакКарти был тяжело ранен осколками. Думая, что умирает, он передал командование аджюдан-шефу (старшему прапорщику в приблизительном соответствии российским званиям) Мустафе Рокуру и приказал "выводить людей", а сам остался лежать на поле сражения. Большинство кавалеристов 3-го эскадрона после этого несчастного "атакоподобного движения" так и не собрались снова. Лейтенант Дюге МакКарти выжил и был взят в плен гитлеровцами.
Лейтенант Дюге МакКарти, командовавший попыткой контратаки спаги в Ла Хорни.
Из этой слабой попытки продвижения в пешем строю французская официальная военная традиция впоследствии сочинила вымышленную историю о "доблестной сабельной кавалерийской атаке спаги против германских танков". Не очень возражал против этой версии и бывший командир эскадрона Дюге МакКарти: все-таки приятно считаться героем! Как положено красивой сказке, она зажила самостоятельной жизнью, стала темой солдатской песни La Horgne, прекрасного батального полотна художника Альбера Бренета (хранится в Музее кавалерии в Сомюре) и вдохновила французского поэта-коммуниста участника войны 1940 г. Луи Арагона на пронзительные строки: "Мы никогда не узнаем, как спаги из Марракеша были брошены в танковый холокост". Монументальная ложь о "единственной французской кавалерийской атаке 1940-го" благополучно просуществовала до 2010 г., пока военный историк полковник Тьери Моне на основании документального материала обеих противоборствовавших сторон не доказал, что это была совсем не кавалерийская и не совсем атака (Thierry Moné, Les Spahis de La Horgne, 2011).
Тем не менее, пытаясь найти источники этой фальсификации, полковник Тьери Моне выяснил, что часть спаги 3-го эскадрона все-таки предприняли на завершающей стадии боя 15 мая 1940 г. маневр в конном строю.
***
После охвата немецкими танками фланга обороны 3-й бригады спаги ее командир полковник Оливье Марк счел боевую задачу дня выполненной, решил не искушать судьбу и около 18.00 отдал приказ об общем отступлении. Но это оказало на бригаду гораздо более разрушительное действие, чем все немецкие обстрелы и атаки. Связь между штабом и подразделениями была не налажена совсем от слова: "никак". Попытка передать приказ с ординарцами провалилась. В итоге одни подразделения спаги, до которых приказ дошел, начинали отступать в полном порядке; другие, видя отход, впадали в панику и ударялись в бегство; третьи, не получив приказа, продолжали обороняться. Оба командира полков бригады, проклиная все на свете, бросились сами командовать отступлением своих людей и опрометью метались от позиции к позиции. Для обоих это закончилось трагически.
Командир 2-го полка алжирских спаги полковник Бурньоль, растеряв всех своих подчиненных, бегал по холмам в совершенном одиночестве и столкнулся со штабом командира немецкого schützen regiment 1 оберст-лейтнаната (подполковника) Балка, точно так же заблудившимся. Последовала скоротечная перестрелка, в которой французский полковник вел огонь из карабина Бертье Мушкетон, а его гитлеровские визави - из "машинпистолей". Автоматическое оружие победило, и комполка алжирских спаги был убит.
Командир марокканских спаги полковник Жоффрей погиб еще более нелепо. Он с сопровождавшими его офицерами по ошибке вышел к баррикаде, на которой вели бой его солдаты, не с тыла, а с фронта. Спаги не успели прекратить стрельбу, и полковник был смертельно ранен "дружественным огнем".
На этом жестокий рок, довлевший над комсоставом 3-й бригады спаги, не остановился. Командир бригады полковник Марк при отступлении попал под разрыв немецкого снаряда и получил множественные ранения. По дороге в полевой госпиталь он был перехвачен авангардом немцев и взят в плен.
Однако среди полного хаоса и всеобщей растерянности был человек, который не пал духом. Это был аджюдан-шеф 3-го эскадрона 2-го полка марокканских спаги Мустафа Рокур, принявший командование после ранения командира эскадрона лейтенанта МакКарти. Колониальный старший унтер-офицер во Франции тех лет - это почти обязательно испытанный твердый служака, знаток и начетчик уставов, командир-практик, которого долгие годы службы в состоянии перманентной опасности научили моментально реагировать и самостоятельно принимать решения. Таков был и Мустафа Рокур. Сын уроженки Марокко, от которой он получил имя, и обретавшегося там француза, от которого унаследовал фамилию, Мустафа Рокур поступил в армию в 1924 г. в шестнадцатилетнем возрасте (приписал годы?). Отлично себя проявив, он поднялся по служебной лестнице настолько высоко, насколько мог образцовый военный без офицерского образования.
После провала контратаки своего эскадрона он собрал вокруг себя всех сохранивших строй солдат - всего около 40 человек. Они находились ближе всего к немецким танкам и дальше всего от рубежа предполагаемого отхода бригады. Они видели бегство своей бригады из Ла Хорнь. Изучив обстановку на поле боя с помощью обычного бинокля, аджюдан-шеф Рион принял вполне естественное для прирожденного кавалериста решение: "Проскочим в конном строю!"
Прорыв 3-го эскадрона марокканских спаги в конном строю под огнем врага. Рисунок одного из офицеров полка, 1940.
Все примерно так, только сабли они навряд ли выхватывали - не было против кого.
Дело в том, что лошади 3-го эскадрона марокканских спаги находились поблизости, укрытые в низине. Вскочив в седла, маленький отряд галопом пустился в догон отступавшим в беспорядке главным силам. Вскоре по ним пристрелялись немецкие артиллеристы, провожавшие отступление беспокоящим огнем. Потеряв несколько коней и всадников, Мустафа Рокур повернул своих боевых товарищей в деревню Ла Хорнь, чтобы укрыться от глаз вражеских наводчиков в ее застройке. Однако когда верховые спаги вошли в деревню, они обнаружили, что по пересекающейся улице туда въезжает передовая разведка гитлеровцев - легкий бронеавтомобиль (скорее всего - Sd.Kfz.222) и мотоциклисты. Встреча была равно неожиданной для обеих сторон.
Мустафа Рокур, опытный командир-кавалерист, не колебался ни мгновения, это спасло жизни его подчиненным и ему самому. "Ela al'amam! (Вперед)", - скомандовал он своим солдатам по-арабски (французы, служившие в спаги, как правило, тоже хорошо понимали этот язык). Спаги пустили коней в галоп и стремительно пронеслись мимо немецкого разведдозора прежде, чем ошеломленные гитлеровцы успели открыть огонь. Под запоздалую пулеметную очередь с броневика попали только замыкавшие всадники, в результате было убито две лошади и легко ранены двое кавалеристов, которые сумели выбежать из зоны обстрела пешком. Их подняли к себе в седла задержавшиеся бригадир (капрал кавалерии) Ласпелье и солдат Зей, еще до конца Французской кампании получившие за это "Военные кресты" (Croix de guerre).
Показательно, что немецкая разведка повернула назад и выехала из деревни, сочтя, что населенный пункт еще не оставлен неприятелем. Конный отряд Мустафы Рокура благополучно выбрался из Ла Хорня и вскоре догнал главные силы бригады. Кавалерийской атакой его действия никак не назовешь, но прорыв в конном строю имел место. Впоследствии французский армейский нарратив объединил бесславную контратаку 3-го эскадрона марокканских спаги в пешем строю и их действительно замечательный прорыв верхом в одно целое, так родилась байка о кавалерийской атаке.
***
После в общем удачного выполнения боевой задачи в Ла Хорне - продвижение противника было задержано примерно на 10 часов - 3-я бригада спаги понесла неоправданно высокие потери из-за неграмотно и безответственно со стороны командующих офицеров проведенного отступления. 15 мая 1940 г. бригада недосчиталась 740 человек. При этом погибли только 50 спаги, включая 5 офицеров (из них 16 французов и 34 "туземца"), около 150 были ранены.
Кладбище бойцов 3-й бригады спаги, Ла Хорнь, наши дни.
Остальные потери приходятся на отставших, заблудившихся, разбежавшихся при отступлении. Многие из них вскоре попали в немецкий плен, другие смогли примкнуть к различным французским частям, а некоторые продолжали скитаться сами по себе, добывая пропитание мародерством. Последних без зазрения совести расстреливали обе противоборствовавшие стороны...
Немецкая 1-ая танковая дивизия оценила свой урон в бою за Ла Хорнь в 31 убитого, включая 2 лейтенантов, и 102 раненых. Немного; впрочем, во Франции дивизия потеряла всего 399 убитых. Это был явно не Восточный фронт!
Остатки 3-й бригады спаги продолжали участвовать в боях до бесславного и разгромного для Франции завершения кампании. 2-й полк марокканских спаги 23 июня 1940 г. сдался немцам в Этревале; к этому времени в нем насчитывалось всего 349 человек и 390 лошадей и мулов. Среди пленных оказался и командовавший прорывом 3-го эскадрона в конном строю в Ла Хорни аджюдан-шеф Мустафа Рокур. Он был освобожден только в 1945 г., тяжело больной, и уволился из армии, после чего его следы теряются.
Североафриканские солдаты в немецком плену, 1940.
Нацисты относились к "черным наемникам" с презрением, условия их содержания были значительно хуже, чем у "титулярных" французов. Периодически предпринимались попытки переманить их на сторону гитлеровской Германии, однако большинство сохранили верность Франции.
2-й полк алжирских спаги смог избежать сдачи в плен и уйти на неоккупированную территорию Франции, откуда в октябре 1940 г. был возвращен на свою североафриканскую Родину. В 1944 г., оснащенный техникой американского производства, он вернулся на европейский театр войны в составе войск "Свободной Франции" под названием 2-го разведывательного полка алжирских спаги (régiment de spahis algériens de reconnaissance) и сражался в наступательных операциях Союзников во Франции, Германии и Австрии вплоть до Победы.
***
На второй прорыв в конном строю во время Французской кампании, правда, не кавалеристов, а конных артиллеристов, претендует видный военный деятель Ален де Буассье, потомственный аристократ, впоследствии генерал армии и зять Шарля де Голля. В 1940 г. он, будучи еще молодым лейтенантом, командовал противотанковым взводом на конной тяге 15-й дивизионной разведывательной группы (15e groupe de reconnaissance de division), приданной 10-й пех. дивизии.
Основным источником об этом эпизоде являются мемуары самого де Буассье (Alain de Boissieu. Pour combattre avec de Gaulle: 1940-1945. - Paris: Plon, 1981). По его словам, 11 июня 1940 г. после ожесточенного боя взвод был окружен в лесу близ населенного пункта Эпойе на Марне. Собрав 35 своих подчиненных, де Буассье повел их на прорыв в конном строю, орудия в запряжках, "с саблей в руке против немцев, охранявших выходы из леса". Их прикрывало подразделение французской пехоты, проводившее отвлекающий маневр. Потеряв часть людей, де Буассье удалось вывести орудия на дорогу, после чего он поручил своему помощнику маршалю де ложи (сержанту артиллерии) Барбе уводить уцелевших к своим, а сам пешком вернулся в лес, чтобы принять командование пехотинцами. Однако с пехотой де Буассье почему-то не ушел и на следующий день попал в плен к немцам, пытаясь выбраться из окружения вдвоем с одним старшим офицером.
Солдаты 15-й дивизионной разведгруппы, зима 1939-1940 г.
Такая история... Впрочем, на войне происходят и не такие, и не только с генеральским зятьями.
______________________________________________________Михаил Кожемякин.
***
3-я бригада спаги (3e brigade de spahis) была сформирована по мобилизации в сентябре 1939 г. в городе Маскара (Алжир) из 2-го полка алжирских спаги (2e régiment de spahis algériens), укомплектованного призванными из запаса резервистами, и 2-го полка марокканских спаги (2e régiment de spahis marocains), в основном кадрового. Бригадой командовал опытный колониальный кавалерийский офицер 45-летний полковник Оливье Марк, начинавший службу в авиации (sic!) в годы Первой мировой войны. Командиры полков полковники Эммануэль Бурньоль (2-й алжирский) и Эммануэль Жоффрей (2-й марокканский) также были участниками Первой мировой войны и долго служили в колониях.
В конце октября 3-я бригада спаги была переброшена в метрополию. На момент начала немецкого наступления она была дислоцирована в Мезьере, департамент Арденны, на севере Франции, в оперативном подчинении 9-й французской армии.
Бригадир (капрал кавалерии) 2-го полка алжирских спаги, из экспозиции Музея Армии в Париже.
Солдат 2-го полка марокканских спаги, рисунок одного из офицеров полка, 1940.
10 мая 1940 г., с вторжением гитлеровских войск в Бельгию, бригада была выдвинута в бельгийские Арденны, чтобы прикрыть стык между 1-й легкой механизированной дивизией 9-й армии и 5-й легкой кавалерийской дивизией 2-й армии. За пять дней оборонительных боев, отступлений и штурмовок с воздуха бригада потеряла более 600 человек убитыми, ранеными, пленными, но в основном - отставшими и потерявшимися. Еще существеннее были потери в вооружении. На 15 мая в бригаде оставалось две 25-мм пушечки и одно 37-мм пехотное орудие, несколько минометов, 9 станковых и 35 ручных пулеметов - менее половины положенного по штату.
Дальнейшие боевые действия и задачу 3-й бригады спаги точно описал командир 3-го эскадрона 2-го полка марокканских спаги лейтенант Дюге МакКарти (потомок шотландских якобитов, эмигрировавших во Францию), возглавивший в бою 15 мая контратаку своего эскадрона (не кавалерийскую). В своих воспоминаниях он написал: "Поскольку между 2-й и 9-й французскими армиями образовалась значительная брешь после прорыва бронетанкового корпуса Гудериана у Седана 13 мая 1940 г. (имеется в виду XIX. Armeekorps), наша бригада получила боевую задачу в соответствии с приказом командования в ночь с 14 на 15 мая занять деревню Ла Хорнь в 14 километрах к югу от Шарлевиля, оборудовать там оборонительную позицию и как можно дольше преграждать путь немецкой бронетехнике, которая, наступая из Седана в 20 километрах к востоку, обязательно должна появиться. К утру все подразделения были на месте. Приказ полковника Марка гласил: держаться во что бы то ни стало".
Полковник Оливье Марк, командир 3-й бригады спаги.
Бывший авиатор, блин. Бригаду 15 мая 1940 г. разгромили не немцы, а его необдуманный приказ об отступлении.
Благодаря форсированному маршу в конном строю в темное время суток, 3-я бригада спаги избежала сокрушительных ударов с воздуха при передвижении и сумела обогнать авангарды XIX армейского корпуса генерала Гудериана. Время наспех оборудовать линию обороны у североафриканских кавалеристов Франции было.
Населенный пункт Ла Хорнь представлял из себя типичную северофранцузскую деревушку с преимущественно каменными строениями, капитальной католической церковью и памятником павшим в первую мировую. Расположение деревни на небольшой гряде возвышенностей создавало выгодный сектор обстрела, а стены домов представляли какое-никакое укрытие от неприятельского огня. Местное население выехало из зоны боевых действий согласно указанию французского правительства; несколько отказников от эвакуации, прятавшихся по подвалам, сразу же развернули с питавшимися впроголодь спаги выгодную торговлю своими запасами.
Церковь и памятник Первой мировой в Ла Хорни, современный вид.
Один из полков спаги занял оборону в самой деревне, другой - на окрестных высотах. Улицы населенного пункта кавалеристы преградили баррикадами из бревен и подручных средств, которые были усилены корпусами трех неисправных устаревших легких танков Рено FT modifié 31 и нескольких автомобилей, брошенных там накануне 33-м батальоном боевых машин. На высотах начали копать окопы, но это хлопотное дело не нравилось привыкшим к стремительным скачкам по пустыне спаги, земляные фортификации получились неглубокими и халтурно сработанными. Штаб бригады расположился в прочном здании церкви. Там же установили одну из 25-мм пушечек, которой надлежало вести огонь через пробитые в стенах бойницы. Вторую противотанковую пушку, 37-мм орудие, пулеметы и минометы распределили по позициям. Лошади и обоз находились в относительной безопасности в лесу у восточного подножия гряды. Однако некоторые эскадроны предпочли оставить коней поблизости от своих расположений, что потом сыграло ключевую роль в действиях остатков одного из них в конном строю.
Баррикада в Ла Хорни, усиленная корпусом танка FT 31.
Снимок сделан немецким "кригсберихтером" (военным корреспондентом) после захвата деревни.
Помимо слабости огневых средств, главным недостатком обороны 3-й бригады спаги в Ла Хорне была из рук вон плохо налаженная система связи. Командиры на протяжении всего боя передавали приказы и донесения с ординарцами, и они доходили по назначению примерно в соотношении одно через два.
***
Утром 15 мая части 1-й танковой дивизии (1. Panzer-Division) "вермахта" продолжили энергичное наступление, стремясь скорее выйти к Сомме в районе Сен-Кантен. Преследуя беспорядочно отступающие французские войска, дивизия применяла тактику двух подвижных боевых групп (Kampfgruppe), наступавших сообразно обстановке насколько и куда возможно было продвинуться. Одна из них под командованием полковника Вальтера Крюгера, матерого вояки, начинавшего в Первую мировую солдатом, натолкнулась на оборону североафриканских кавалеристов у Ла Хорни.
Наступление немецких передовых частей у Седана, 13 мая 1940.
Вперед идут легкий танк Pz.KpfW. II и мотопехота, в обратном направлении (справа) бредет сдавшийся французский солдат, нагруженный своим барахлом.
Рано утром пара немецких самолетов-разведчиков "Хеншель" Hs 126 обнаружила окапывавшихся на возвышенностях спаги и даже бегло проштурмовала их, однако пилоты "люфтваффе" почему-то не поделились этой информацией с "сухопутчиками". Для батальона 1-го стрелкового полка (schützen regiment 1) из "Кампфгруппы Крюгер", наступавшего в походном порядке на автотранспорте и полугусеничных бронетранспортерах Sd.Kfz. 251, оказалось полной неожиданностью попасть около 9.00 под беспорядочный огонь спаги на подходе к Ла Хорню.
Однако привыкшие к легким победам "гансы" образца 1940 г. были "на кураже". Гитлеровская пехота спешилась, развернула для огневой поддержки 3 37-мм орудия, 2 75-мм легких гаубицы, печально знаменитые скорострельные "машингеверы" (пулеметы MG) и минометы, и силами одной роты атаковала деревню, а другой ротой попыталась обойти фланг обороны спаги. Несмотря на многократное численное превосходство колониальных солдат Франции, обладавшие большей огневой мощью и боевым опытом немцы упорно продвигались вперед. К полудню им удалось закрепиться на окраинах Ла Хорня и вклиниться между деревней и оборонительными позициями на возвышенности. На этом их атаки застопорились, в бою наступила патовая ситуация, когда ни одна из сторон не могла добиться решающего успеха.
Однако в то время, как 3-й бригаде спаги приходилось полагаться только на свои силы, командир "Кампфгруппы Крюгер" лично взял пробуксовку наступления на контроль, прибыл на место сражения и организовал переброску подкреплений.
В 14.30 в помощь грызшим землю на окраине деревни немецким пехотинцам была подтянута батарея 105-мм гаубиц Feldhaubitze 18. Ее тяжелые снаряды начали рваться на позициях обороняющихся, нанося спаги серьезные потери, но еще больше подрывая их волю к сопротивлению. Всего на импровизированные оборонительные сооружения 3-й бригады спаги в тот день обрушилось около 300 снарядов калибра 75 и 105 миллиметров. Вроде бы не очень много, однако устойчивость всадников пустыни к артиллерийскому обстрелу была существенно ниже, чем у обычных французских солдат: в колониях они привыкли к совершенно иной войне. Некоторые кавалеристы начали поодиночке и мелкими группами самовольно оставлять позиции; однако в целом оборона спаги упрямо держалась. Немецкий командир в бою за Ла Хорнь 15 мая 1940 г. полковник Вальтер Крюгер впоследствии так охарактеризовал упорство алжирских и марокканских колониальных солдат: "Для бедуина, воина по воспитанию, укрепленного армейской дисциплиной, поражение представляет унижение, с которым трудно смириться".
Вальтер Крюгер (справа), фото 1944 г., когда он выслужился в генералы.
К 16.30, исчерпав прочие аргументы, полковник Крюгер был вынужден отозвать из авангарда своей боевой группы часть танкового батальона. На штурм позиций 3-й бригады спаги пошли 2 легкие и 1 средняя немецких танковых роты, всего 12 Pz.Kpfw. III с 37-мм орудиями и 8 Pz.KpfW. IV с 75-мм пушками. Однако, как выяснилось, в ходе боя жалкие противотанковые средства спаги не были подавлены, и обе 25-мм пушечки встретили крупповскую броню отчаянной стрельбой. В первые же минуты им удалось добиться нескольких попаданий по головным машинам противника. Не дрогнули и спешенные кавалеристы на высотках, применившие против германских "панцеров" винтовочные гранатометы системы Вивен-Бессьера (VB). При помощи этого маломощного изделия обр. 1915 г. было невозможно нанести танку увечья, однако "на испуг" немецких танкистов оно сработало. Попав под огонь, танковые роты предпочли не лезть на рожон и до конца боя действовали исключительно в качестве маневренных огневых точек с относительно безопасных позиций. Удивительно, но танковую атаку североафриканские кавалеристы Франции поначалу остановили с большей легкостью, чем пехотную утром.
Артиллеристы-спаги ведут огонь из 25-мм противотанкового орудия из здания церкви в Ла Хорне. С обложки современного французского издания.
По поводу потерь, которые храбрым спаги удалось нанести танкам "вермахта", существует официальная французская версия о целых 16 выведенных из строя "панцерах", однако она ничем не подтверждена документально. В журнале боевых действий 1. Panzer-Division досконально подсчитаны все убитые и раненые в бою 15 мая 1940 г. гитлеровцы, но нет сведений ни об одном потерянном танке. Скорее всего, речь может идти только о незначительных повреждениях некоторых машин, каковые были легко устранены на уровне полевой рембазы.
Однако, несмотря на первоначальный неуспех немецких танков, их появление на поле боя стало решающим для сражения за Ла Хорнь. Избегая зоны поражения слабых противотанковых орудий спаги, "панцерам" вскоре удалось обойти левый фланг их обороны и создать угрозу окружения. Чтобы парировать этот маневр, обороняющимися была предпринята контратака силами 3-го эскадрона 2-го полка марокканских спаги во главе с лейтенантом Дюге МакКарти. Каковы шансы у сотни с лишним спешенных кавалеристов с легким стрелковым оружием против танкового подразделения, было ясно всем, включая самих участников атаки. Потому спаги 3-го эскадрона лишь немного продвинулись в сторону врага и, попав под заградительный огонь немецкой артиллерии и потеряв всего несколько человек, залегли и начали расползаться под всевозможные укрытия. Сам лейтенант МакКарти был тяжело ранен осколками. Думая, что умирает, он передал командование аджюдан-шефу (старшему прапорщику в приблизительном соответствии российским званиям) Мустафе Рокуру и приказал "выводить людей", а сам остался лежать на поле сражения. Большинство кавалеристов 3-го эскадрона после этого несчастного "атакоподобного движения" так и не собрались снова. Лейтенант Дюге МакКарти выжил и был взят в плен гитлеровцами.
Лейтенант Дюге МакКарти, командовавший попыткой контратаки спаги в Ла Хорни.
Из этой слабой попытки продвижения в пешем строю французская официальная военная традиция впоследствии сочинила вымышленную историю о "доблестной сабельной кавалерийской атаке спаги против германских танков". Не очень возражал против этой версии и бывший командир эскадрона Дюге МакКарти: все-таки приятно считаться героем! Как положено красивой сказке, она зажила самостоятельной жизнью, стала темой солдатской песни La Horgne, прекрасного батального полотна художника Альбера Бренета (хранится в Музее кавалерии в Сомюре) и вдохновила французского поэта-коммуниста участника войны 1940 г. Луи Арагона на пронзительные строки: "Мы никогда не узнаем, как спаги из Марракеша были брошены в танковый холокост". Монументальная ложь о "единственной французской кавалерийской атаке 1940-го" благополучно просуществовала до 2010 г., пока военный историк полковник Тьери Моне на основании документального материала обеих противоборствовавших сторон не доказал, что это была совсем не кавалерийская и не совсем атака (Thierry Moné, Les Spahis de La Horgne, 2011).
Тем не менее, пытаясь найти источники этой фальсификации, полковник Тьери Моне выяснил, что часть спаги 3-го эскадрона все-таки предприняли на завершающей стадии боя 15 мая 1940 г. маневр в конном строю.
***
После охвата немецкими танками фланга обороны 3-й бригады спаги ее командир полковник Оливье Марк счел боевую задачу дня выполненной, решил не искушать судьбу и около 18.00 отдал приказ об общем отступлении. Но это оказало на бригаду гораздо более разрушительное действие, чем все немецкие обстрелы и атаки. Связь между штабом и подразделениями была не налажена совсем от слова: "никак". Попытка передать приказ с ординарцами провалилась. В итоге одни подразделения спаги, до которых приказ дошел, начинали отступать в полном порядке; другие, видя отход, впадали в панику и ударялись в бегство; третьи, не получив приказа, продолжали обороняться. Оба командира полков бригады, проклиная все на свете, бросились сами командовать отступлением своих людей и опрометью метались от позиции к позиции. Для обоих это закончилось трагически.
Командир 2-го полка алжирских спаги полковник Бурньоль, растеряв всех своих подчиненных, бегал по холмам в совершенном одиночестве и столкнулся со штабом командира немецкого schützen regiment 1 оберст-лейтнаната (подполковника) Балка, точно так же заблудившимся. Последовала скоротечная перестрелка, в которой французский полковник вел огонь из карабина Бертье Мушкетон, а его гитлеровские визави - из "машинпистолей". Автоматическое оружие победило, и комполка алжирских спаги был убит.
Командир марокканских спаги полковник Жоффрей погиб еще более нелепо. Он с сопровождавшими его офицерами по ошибке вышел к баррикаде, на которой вели бой его солдаты, не с тыла, а с фронта. Спаги не успели прекратить стрельбу, и полковник был смертельно ранен "дружественным огнем".
На этом жестокий рок, довлевший над комсоставом 3-й бригады спаги, не остановился. Командир бригады полковник Марк при отступлении попал под разрыв немецкого снаряда и получил множественные ранения. По дороге в полевой госпиталь он был перехвачен авангардом немцев и взят в плен.
Однако среди полного хаоса и всеобщей растерянности был человек, который не пал духом. Это был аджюдан-шеф 3-го эскадрона 2-го полка марокканских спаги Мустафа Рокур, принявший командование после ранения командира эскадрона лейтенанта МакКарти. Колониальный старший унтер-офицер во Франции тех лет - это почти обязательно испытанный твердый служака, знаток и начетчик уставов, командир-практик, которого долгие годы службы в состоянии перманентной опасности научили моментально реагировать и самостоятельно принимать решения. Таков был и Мустафа Рокур. Сын уроженки Марокко, от которой он получил имя, и обретавшегося там француза, от которого унаследовал фамилию, Мустафа Рокур поступил в армию в 1924 г. в шестнадцатилетнем возрасте (приписал годы?). Отлично себя проявив, он поднялся по служебной лестнице настолько высоко, насколько мог образцовый военный без офицерского образования.
После провала контратаки своего эскадрона он собрал вокруг себя всех сохранивших строй солдат - всего около 40 человек. Они находились ближе всего к немецким танкам и дальше всего от рубежа предполагаемого отхода бригады. Они видели бегство своей бригады из Ла Хорнь. Изучив обстановку на поле боя с помощью обычного бинокля, аджюдан-шеф Рион принял вполне естественное для прирожденного кавалериста решение: "Проскочим в конном строю!"
Прорыв 3-го эскадрона марокканских спаги в конном строю под огнем врага. Рисунок одного из офицеров полка, 1940.
Все примерно так, только сабли они навряд ли выхватывали - не было против кого.
Дело в том, что лошади 3-го эскадрона марокканских спаги находились поблизости, укрытые в низине. Вскочив в седла, маленький отряд галопом пустился в догон отступавшим в беспорядке главным силам. Вскоре по ним пристрелялись немецкие артиллеристы, провожавшие отступление беспокоящим огнем. Потеряв несколько коней и всадников, Мустафа Рокур повернул своих боевых товарищей в деревню Ла Хорнь, чтобы укрыться от глаз вражеских наводчиков в ее застройке. Однако когда верховые спаги вошли в деревню, они обнаружили, что по пересекающейся улице туда въезжает передовая разведка гитлеровцев - легкий бронеавтомобиль (скорее всего - Sd.Kfz.222) и мотоциклисты. Встреча была равно неожиданной для обеих сторон.
Мустафа Рокур, опытный командир-кавалерист, не колебался ни мгновения, это спасло жизни его подчиненным и ему самому. "Ela al'amam! (Вперед)", - скомандовал он своим солдатам по-арабски (французы, служившие в спаги, как правило, тоже хорошо понимали этот язык). Спаги пустили коней в галоп и стремительно пронеслись мимо немецкого разведдозора прежде, чем ошеломленные гитлеровцы успели открыть огонь. Под запоздалую пулеметную очередь с броневика попали только замыкавшие всадники, в результате было убито две лошади и легко ранены двое кавалеристов, которые сумели выбежать из зоны обстрела пешком. Их подняли к себе в седла задержавшиеся бригадир (капрал кавалерии) Ласпелье и солдат Зей, еще до конца Французской кампании получившие за это "Военные кресты" (Croix de guerre).
Показательно, что немецкая разведка повернула назад и выехала из деревни, сочтя, что населенный пункт еще не оставлен неприятелем. Конный отряд Мустафы Рокура благополучно выбрался из Ла Хорня и вскоре догнал главные силы бригады. Кавалерийской атакой его действия никак не назовешь, но прорыв в конном строю имел место. Впоследствии французский армейский нарратив объединил бесславную контратаку 3-го эскадрона марокканских спаги в пешем строю и их действительно замечательный прорыв верхом в одно целое, так родилась байка о кавалерийской атаке.
***
После в общем удачного выполнения боевой задачи в Ла Хорне - продвижение противника было задержано примерно на 10 часов - 3-я бригада спаги понесла неоправданно высокие потери из-за неграмотно и безответственно со стороны командующих офицеров проведенного отступления. 15 мая 1940 г. бригада недосчиталась 740 человек. При этом погибли только 50 спаги, включая 5 офицеров (из них 16 французов и 34 "туземца"), около 150 были ранены.
Кладбище бойцов 3-й бригады спаги, Ла Хорнь, наши дни.
Остальные потери приходятся на отставших, заблудившихся, разбежавшихся при отступлении. Многие из них вскоре попали в немецкий плен, другие смогли примкнуть к различным французским частям, а некоторые продолжали скитаться сами по себе, добывая пропитание мародерством. Последних без зазрения совести расстреливали обе противоборствовавшие стороны...
Немецкая 1-ая танковая дивизия оценила свой урон в бою за Ла Хорнь в 31 убитого, включая 2 лейтенантов, и 102 раненых. Немного; впрочем, во Франции дивизия потеряла всего 399 убитых. Это был явно не Восточный фронт!
Остатки 3-й бригады спаги продолжали участвовать в боях до бесславного и разгромного для Франции завершения кампании. 2-й полк марокканских спаги 23 июня 1940 г. сдался немцам в Этревале; к этому времени в нем насчитывалось всего 349 человек и 390 лошадей и мулов. Среди пленных оказался и командовавший прорывом 3-го эскадрона в конном строю в Ла Хорни аджюдан-шеф Мустафа Рокур. Он был освобожден только в 1945 г., тяжело больной, и уволился из армии, после чего его следы теряются.
Североафриканские солдаты в немецком плену, 1940.
Нацисты относились к "черным наемникам" с презрением, условия их содержания были значительно хуже, чем у "титулярных" французов. Периодически предпринимались попытки переманить их на сторону гитлеровской Германии, однако большинство сохранили верность Франции.
2-й полк алжирских спаги смог избежать сдачи в плен и уйти на неоккупированную территорию Франции, откуда в октябре 1940 г. был возвращен на свою североафриканскую Родину. В 1944 г., оснащенный техникой американского производства, он вернулся на европейский театр войны в составе войск "Свободной Франции" под названием 2-го разведывательного полка алжирских спаги (régiment de spahis algériens de reconnaissance) и сражался в наступательных операциях Союзников во Франции, Германии и Австрии вплоть до Победы.
***
На второй прорыв в конном строю во время Французской кампании, правда, не кавалеристов, а конных артиллеристов, претендует видный военный деятель Ален де Буассье, потомственный аристократ, впоследствии генерал армии и зять Шарля де Голля. В 1940 г. он, будучи еще молодым лейтенантом, командовал противотанковым взводом на конной тяге 15-й дивизионной разведывательной группы (15e groupe de reconnaissance de division), приданной 10-й пех. дивизии.
Основным источником об этом эпизоде являются мемуары самого де Буассье (Alain de Boissieu. Pour combattre avec de Gaulle: 1940-1945. - Paris: Plon, 1981). По его словам, 11 июня 1940 г. после ожесточенного боя взвод был окружен в лесу близ населенного пункта Эпойе на Марне. Собрав 35 своих подчиненных, де Буассье повел их на прорыв в конном строю, орудия в запряжках, "с саблей в руке против немцев, охранявших выходы из леса". Их прикрывало подразделение французской пехоты, проводившее отвлекающий маневр. Потеряв часть людей, де Буассье удалось вывести орудия на дорогу, после чего он поручил своему помощнику маршалю де ложи (сержанту артиллерии) Барбе уводить уцелевших к своим, а сам пешком вернулся в лес, чтобы принять командование пехотинцами. Однако с пехотой де Буассье почему-то не ушел и на следующий день попал в плен к немцам, пытаясь выбраться из окружения вдвоем с одним старшим офицером.
Солдаты 15-й дивизионной разведгруппы, зима 1939-1940 г.
Такая история... Впрочем, на войне происходят и не такие, и не только с генеральским зятьями.
______________________________________________________Михаил Кожемякин.