Альберт Сыркин в Вечерней Москве
Альберт Сыркин. Восток в Берлине. (Из берлинского блокнота). // Вечерняя Москва. М., 1925. №75 (385), 02.04, с. 2.
Он приходит к вам обычно утром, когда фрау Шмидт уже ушла на базар, а внизу у ворот выгружают горки брекетов. Он вежливо стучится в дверь, аккуратно вешает свое наимоднейшее пальто от Гофмана, или Адама (восточные люди в Берлине одеваются только у лучших портных), расправляет костюмчик и услужливо протягивает свою визитную карточку на лучшем бристоле. На ней помимо замысловатых восточных закорючек, значится по-немецки что-то вроде следующего:
Абдулла-Сеид-Хан
Шеф-редактор ежедневной тюркской газеты,
Председатель объединения тюркских народов в Германии, Генеральный представитель торгового Дома сушеных фруктов.
Бр. Абдалиевых.
Тегеран и Мешхед.
Berlin, W.
Если-бы вам такую карточку вручили в Москве, вы приняли-бы ее владельца в лучшем случае за сумасшедшего. В Берлине же это в порядке вещей. Ведь эта экзотическая карточка легла в мой ящик рядышком со следующей неменее экзотической, хотя отпечатанной и без всяких «тюркизмов». На этой большой солидной, деловой карточке солидным шрифтом значилось:
Профессор Доктор
Розенберг
Шеф-редактор
Газеты «Гомосексуалист».
Почтенный профессор повидимому из излишней скромности забыл приписать на карточке три буквы:
M.D.R.
Что значит: Член Германского Рейхстага, каковым профессор является от социал-демократической партии. (...)
Потухли последние огоньки ночных ресторанов, восточный Берлин кончает ночь в темных щелях «нахтлокалей», или в тайных притонах воспитанников профессора, доктора Розенберга. И в уродливой массе голых тел, прильнувших к столам, не различишь, кто избранник Магомета, а кто германский социал-демократ; и не поймешь, кто печется о величии полумесяца, а кто хлопочет о завтрашнем курсе доллара.
Альберт Сыркин. Что пишут о нас в польской «литературе». // Вечерняя Москва. М., 1925. №76 (386), 03.04, с. 1.
Варшава стала центром антисоветской агитации. (...)
Нигде в другом месте, как в польской литературе, появились и такие крупные «труды» из цикла антисоветской, реакционной белиберды, как «труды» польского профессора Оссендовского, обогатившего мракобесную литературу солидным вкладом трех томов своих приключений в «варварских странах» Советской России, Монголии, Тибете и т.д.
Профессор Оссендовский переплел свои путевые записки с невероятным количеством выдуманных им небылиц, с оккультизмом, спиритизмом и еще с другой чертовщиной. Винегрет получился настолько «сочный», что вызвал ряд резких протестов в европейской печати, в частности со стороны известного путешественника Свена Гедина, уличившего профессора в полнейшем невежестве.
«Своеобразный» взгляд на Россию высказывает Оссендовский в своей книге «Тень мрачного Востока» - он утверждает, что русский народ, близкий исторически и физиологически (!) к народам Востока, принял от них самые мрачные и преступные черты.
Светлые черты психологии и морали восточных народов, чужды русским. Христианской цивилизации грозит опасность с Востока, но не от настоящего Востока, пребывающего в мистической задумчивости, или в импонирующем величии, а от русского муравейника, монгольской смеси, от азиатов, развращенных советскими дипломатами.... Европа должна идти в Россию не с торговыми миссиями и валютой, а с крестом... (...)
Альберт Сыркин. Тоже «Россия». (На праздновании трехлетия журнала «Россия» в Колонном зале Дома Союза). // Вечерняя Москва. М., 1925. №79 (389), 07.04, с. 1.
«Россий» теперь развелось видимо-невидимо.
«Россия №1», «Россия №2» - это общеизвестные.
А вчера в Колонном зале выступала трехлетняя «Россия», олицетворяющая собою Россию №3.
«Россия №3» внутренняя эмиграция. (...)
Я закрыл глаза и мне показалось, что я перенесся на два года назад в такой-же белый зал, возле Курфюрстендамма, на одну из лекций России №2. (...)
Россия №3 подходит к революции с... любопытством. Милый старичок Тан-Богораз, открывший вечер, так прямо и сказал: «Сейчас в России жить чрезвычайно занятно, интересно посмотреть, чем все это кончится». А в ожидании развязки, любознательный старичок «вникает вглубь» событий и находит, что революция совершилась в следующей последовательности: раньше к ней пришла романтическая интеллигенция, затем рабочие, а затем сыгравшие решающую роль крестьяне «с бунтом».
Тан долго искал героя революции. Наконец нашел - это оказался «Иванушка крестьянский сын», тот самый, у которого «идеология двойная, или разбой, или подвижничество». (...)
Редактор журнала И. Лежнев оказался во много интереснее и серьезнее своих сотрудников, но и на много откровеннее.
«Что есть Россия? - То, чего уже нет».
«Что такое СССР? - То, чего еще нет».
«СССР - идея будущего бывшей России».
В этом программа России №3, слишком прозрачная, чтобы ее еще расшифровывать.
После тщательных поисков «русского духа» на протяжении «от Пестеля до Ленина», Лежнев преподнес публике маленький химический фокус, немало ее порадовавший:
Оказывается: «Россия - идея; носители этой идеи и коммунисты, и мы попутчики. В России около 150 миллионов населения. Я представитель 149 миллионов (т.е. попутчиков), остальных (т.е. коммунистов) - 1 миллион»...
Сделав это предисловие, Лежнев засучил рукава и с ловкостью профессионального фокусника «предложил вниманию публики» следующий безобидный опыт: «Возьмем чан с водой и маленький красный кристалл. Опустим кристалл в чан и раз, два, три, кристалл растворился»...
Фокус проделан чисто, интересно, а главное... понятно. (...)
ПРИМЕЧАНИЯ
Альберт Сыркин - вероятно, автор брошюры «Под восточной звездой» (1925), см. фельетон М.А. Булгакова «Караул» (1925).
Профессор Доктор Розенберг, Шеф-редактор Газеты «Гомосексуалист», Член Германского Рейхстага - вероятно, Артур Розенберг, в то время депутат Рейхстага, член ЦК КПГ и ИККИ.
Он приходит к вам обычно утром, когда фрау Шмидт уже ушла на базар, а внизу у ворот выгружают горки брекетов. Он вежливо стучится в дверь, аккуратно вешает свое наимоднейшее пальто от Гофмана, или Адама (восточные люди в Берлине одеваются только у лучших портных), расправляет костюмчик и услужливо протягивает свою визитную карточку на лучшем бристоле. На ней помимо замысловатых восточных закорючек, значится по-немецки что-то вроде следующего:
Абдулла-Сеид-Хан
Шеф-редактор ежедневной тюркской газеты,
Председатель объединения тюркских народов в Германии, Генеральный представитель торгового Дома сушеных фруктов.
Бр. Абдалиевых.
Тегеран и Мешхед.
Berlin, W.
Если-бы вам такую карточку вручили в Москве, вы приняли-бы ее владельца в лучшем случае за сумасшедшего. В Берлине же это в порядке вещей. Ведь эта экзотическая карточка легла в мой ящик рядышком со следующей неменее экзотической, хотя отпечатанной и без всяких «тюркизмов». На этой большой солидной, деловой карточке солидным шрифтом значилось:
Профессор Доктор
Розенберг
Шеф-редактор
Газеты «Гомосексуалист».
Почтенный профессор повидимому из излишней скромности забыл приписать на карточке три буквы:
M.D.R.
Что значит: Член Германского Рейхстага, каковым профессор является от социал-демократической партии. (...)
Потухли последние огоньки ночных ресторанов, восточный Берлин кончает ночь в темных щелях «нахтлокалей», или в тайных притонах воспитанников профессора, доктора Розенберга. И в уродливой массе голых тел, прильнувших к столам, не различишь, кто избранник Магомета, а кто германский социал-демократ; и не поймешь, кто печется о величии полумесяца, а кто хлопочет о завтрашнем курсе доллара.
Альберт Сыркин. Что пишут о нас в польской «литературе». // Вечерняя Москва. М., 1925. №76 (386), 03.04, с. 1.
Варшава стала центром антисоветской агитации. (...)
Нигде в другом месте, как в польской литературе, появились и такие крупные «труды» из цикла антисоветской, реакционной белиберды, как «труды» польского профессора Оссендовского, обогатившего мракобесную литературу солидным вкладом трех томов своих приключений в «варварских странах» Советской России, Монголии, Тибете и т.д.
Профессор Оссендовский переплел свои путевые записки с невероятным количеством выдуманных им небылиц, с оккультизмом, спиритизмом и еще с другой чертовщиной. Винегрет получился настолько «сочный», что вызвал ряд резких протестов в европейской печати, в частности со стороны известного путешественника Свена Гедина, уличившего профессора в полнейшем невежестве.
«Своеобразный» взгляд на Россию высказывает Оссендовский в своей книге «Тень мрачного Востока» - он утверждает, что русский народ, близкий исторически и физиологически (!) к народам Востока, принял от них самые мрачные и преступные черты.
Светлые черты психологии и морали восточных народов, чужды русским. Христианской цивилизации грозит опасность с Востока, но не от настоящего Востока, пребывающего в мистической задумчивости, или в импонирующем величии, а от русского муравейника, монгольской смеси, от азиатов, развращенных советскими дипломатами.... Европа должна идти в Россию не с торговыми миссиями и валютой, а с крестом... (...)
Альберт Сыркин. Тоже «Россия». (На праздновании трехлетия журнала «Россия» в Колонном зале Дома Союза). // Вечерняя Москва. М., 1925. №79 (389), 07.04, с. 1.
«Россий» теперь развелось видимо-невидимо.
«Россия №1», «Россия №2» - это общеизвестные.
А вчера в Колонном зале выступала трехлетняя «Россия», олицетворяющая собою Россию №3.
«Россия №3» внутренняя эмиграция. (...)
Я закрыл глаза и мне показалось, что я перенесся на два года назад в такой-же белый зал, возле Курфюрстендамма, на одну из лекций России №2. (...)
Россия №3 подходит к революции с... любопытством. Милый старичок Тан-Богораз, открывший вечер, так прямо и сказал: «Сейчас в России жить чрезвычайно занятно, интересно посмотреть, чем все это кончится». А в ожидании развязки, любознательный старичок «вникает вглубь» событий и находит, что революция совершилась в следующей последовательности: раньше к ней пришла романтическая интеллигенция, затем рабочие, а затем сыгравшие решающую роль крестьяне «с бунтом».
Тан долго искал героя революции. Наконец нашел - это оказался «Иванушка крестьянский сын», тот самый, у которого «идеология двойная, или разбой, или подвижничество». (...)
Редактор журнала И. Лежнев оказался во много интереснее и серьезнее своих сотрудников, но и на много откровеннее.
«Что есть Россия? - То, чего уже нет».
«Что такое СССР? - То, чего еще нет».
«СССР - идея будущего бывшей России».
В этом программа России №3, слишком прозрачная, чтобы ее еще расшифровывать.
После тщательных поисков «русского духа» на протяжении «от Пестеля до Ленина», Лежнев преподнес публике маленький химический фокус, немало ее порадовавший:
Оказывается: «Россия - идея; носители этой идеи и коммунисты, и мы попутчики. В России около 150 миллионов населения. Я представитель 149 миллионов (т.е. попутчиков), остальных (т.е. коммунистов) - 1 миллион»...
Сделав это предисловие, Лежнев засучил рукава и с ловкостью профессионального фокусника «предложил вниманию публики» следующий безобидный опыт: «Возьмем чан с водой и маленький красный кристалл. Опустим кристалл в чан и раз, два, три, кристалл растворился»...
Фокус проделан чисто, интересно, а главное... понятно. (...)
ПРИМЕЧАНИЯ
Альберт Сыркин - вероятно, автор брошюры «Под восточной звездой» (1925), см. фельетон М.А. Булгакова «Караул» (1925).
Профессор Доктор Розенберг, Шеф-редактор Газеты «Гомосексуалист», Член Германского Рейхстага - вероятно, Артур Розенберг, в то время депутат Рейхстага, член ЦК КПГ и ИККИ.