Балчик, 1916. Русские корабли против болгарских батарей (Часть 2).
Начало: https://m2kozhemyakin.livejournal.com/107661.html
БОЙ У БАЛЧИКА.
В отличие от "набегов" эсминцев на Балчик в сентябре 1916 г., следующая операция Черноморского флота была хорошо подготовлена и проведена соответствующим задаче отрядом кораблей. Целью бомбардировки должна была стать балчикская мукомольная фабрика. Ее разрушение, по расчетам русского командования, должно было оставить без свежего хлеба Третью болгарскую армию на Румынском фронте, следовательно - осложнить задачи противника по обеспечению войск, перегрузить его тыловую логистику и, в долгосрочной перспективе, истощить и расшатать боевой потенциал Болгарии на Востоке. Когда как не в Первую мировую научились всерьез понимать зависимость между желудком солдата и боеспособностью всей армии, недаром в ту войну войска было приято считать, вместо традиционных "штыков" и "сабель", на количество "едоков" (A.M. Зайончковский. "Первая мировая война".)! Словом, в зареве горящей мельницы в небольшом приморском городке при наличии богатой фантазии можно было разглядеть крах одного из союзников австро-германского блока. Фантазия у гг. генералов и адмиралов Российской империи армии была богатая...
Ранним утром 13 декабря 1916 г. болгарские наблюдательные посты на черноморском побережье засекли приближение к Балчику отряда русских боевых кораблей, в которых были опознаны трехтрубный бронепалубный крейсер типа "Богатырь" и два эскадренных миноносца - вездесущие "Новики". О грядущем "пришествии братушек во гневе" были немедленно оповещены Штаб флота в Варне, а также военные и гражданские власти Балчика и Каварны. Там немедленно сыграли тревогу по гарнизонам и объявили эвакуацию жителей. Объявили посредством хрипатых городских глашатаев с барабаном на пузе; со времен османского владычества иных средств оповещения там не было заведено.
Бронепалубный крейсер "Память Меркурия".
Русский корабельный отряд в составе крейсера "Память Меркурия" (до 25.03.1907 - "Кагул") и эскадренных миноносцев "Громкий" и "Счастливый" надвигался в стройной кильватерной колонне, как на учениях. Флагшип "Память Меркурия" шел между двумя эсминцами. Он гордо нес Георгиевский флаг в память о своем славном пращуре - бриге "Меркурий", герое Русско-турецкой войны 1828-29 гг. Этот красавец-крейсер, рожденный на верфях Николаевского адмиралтейства и вступивший в строй в 1905 г., по праву считался одним из лучших кораблей своего класса на Черном море. При водоизмещении 7 428 т. масса брони у него составляла 11,4%, боевая рубка была бронирована 140-мм листами, орудийные башни - 125 мм, палуба и артиллерийский каземат - 35-79-мм. Из 30 орудий крейсера 16 приходились на главный калибр - 152 мм/45. Благодаря их компоновке крейсер мог вести огонь по одной цели одновременно из 10 стволов главного калибра, "выплевывая" в минуту 1 897.5 кг смертоносного железа и взрывчатки. Система управления огнем фирмы "Гейслер" включала расчетно-решающие устройства, облегчающие работу специалистов центрального артиллерийского поста. Добавим к этому две паровые машины мощностью 19 500 "лошадок", обеспечивавших скорость хода до 25 узлов, и получим все составляющие успешного боевого корабля эпохи стали и пара: огонь, броню и быстроту.
Александр Оттович Гадд.
Командовал крейсером капитан 1-го ранга Александр Оттович Гадд (1875-1960), прекрасно образованный и проверенный в деле моряк, практик и теоретик подводного плавания, командовавший Дивизионом подлодок Черноморского флота, а в годы Первой мировой получивший большой опыт командира надводных кораблей (канонерские лодки, эсминец) и награжденный за храбрость Георгиевским оружием. Будучи назначен на "Память Меркурия" относительно недавно, в 1916 г., он держал крейсер "железной рукой", к большому неудовольствию уставшей от войны команды, но к несомненной пользе боеспособности корабля.
Офицеры, корабельный священник и боцман крейсера "Память Меркурия", 1916.
"Новики" должны были прикрывать "Память Меркурия" с юга/юго-запада от возможных атак болгарских миноносцев. О том, как маленькие "Шнайдеры" Болгарского флота умеют торпедировать бронепалубные крейсера, все морские державы помнили с первой Балканской войны, когда в ночь с 7 на 8 ноября 1912 г. "Дръзки" со товарищи тяжело повредили турецкий рейдер "Хамидие". "Громкому" и "Счастливому", располагавшим на двоих шестью 102-мм орудиями и 10 торпедными аппаратами и дававшим до 30 узлов хода (в идеале, но все равно больше, чем болгары) было вполне по силам отогнать, а то и уничтожить болгарские миноносцы.
Против этой мощи у болгарской береговой обороны Балчика имелось только два не новых морских орудия и две полевые пушки. Однако капитан Георги Радков оптимистично отдал приказ: "К бою", и расчеты батареи "Света Троица" привычно заняли свои места. Ранее декабрьское утро было темным, как ночь, и из темноты надвигалась война.
В 8:23 утра "Память Меркурия", находившийся в 6 км. от берега, на ходу открыл залповый огонь с правого борта по Балчику. В 8:25, когда русские корабли прекратили сближение, болгарская 100-мм батарея открыла огонь по головному эсминцу "Громкий" с дистанции 5 200 м. Тот дал полный ход и вышел из зоны досягаемости береговых орудий. На протяжении всего боя "Громкий" и "Счастливый" больше под обстрел не попадали, а патрулировали на внешнем периметре Балчикской бухты.
Эскадренный миноносец "Громкий".
Эскадренный миноносец "Счастливый".
"Память Меркурия" повел интенсивную бомбардировку берега; несколько раз он начинал маневрирование, чтобы уклониться от огня береговой батареи, но стрельбы не прекращал. "Крейсер стрелял в продолжение 1 часа 30 мин., пока не были разрушены все строения в районе, где по сведениям Дунайской армии находилась предполагаемая мельница", - лаконично свидетельствует журнал боевых действий Черноморского флота. Всего было выпущено до 80 т. снарядов. В 9.45 "Память Меркурия" задробил стрельбу, и русские корабли стали уходить в направлении мыса Калиакра. Боевая задача была выполнена ими полностью: мукомольная фабрика была разрушена и до конца войны не восстановлена. По некоторым данным, также был потоплен стоявший у пристани пароход с грузом керосина (об этом упоминают не все российские и болгарские источники).
Болгарская 100-мм батарея капитана Георгия Радкова вела огонь по крейсеру с перерывами до 10:50. Разброс в час с лишним между отходом русского отряда и прекращением стрельбы болгарами вполне объясним: история морских войн знает немало примеров, когда береговые батареи продолжали азартно палить вслед кораблям, которые давно вышли из зоны поражения. Боевая скорострельность при этом составила 40 секунд на выстрел. За время боя батарея выпустила 186 снарядов, в т.ч. обычных гранат - 130, бронебойных - 44, осколочных - 12. В журнале боевых действий батареи "Света Троица" отмечается, что в русский крейсер попало 4-5 снарядов. С 9:10 до 9:16 болгарами было зафиксировало 2-3 попадания, а с 9:40 до 9:50 - еще два. При этом болгарскими наблюдателями якобы был замечен какой-то взрыв на корме "Памяти Меркурия".
Российская сторона задокументировала три попадания. "Крейсер «Память Меркурия» имел три попадания 100-мм снарядами, которые причинили ему незначительные повреждения и ранили три человека команды", - говорится в журнале боевых действий Черноморского флота (АИОГШВМС, д. 508, л. 257). Для результативности огня береговой батареи это нормально, для бронепалубного крейсера - "что слону дробина".
Болгарские полевые орудия также открыли огонь, хотя не могли достать "Память Меркурия". Их расчеты надеялись отвлечь ответный огонь крейсера на себя и помочь своим товарищам со 100-мм морской батареи. С "Памяти Меркурия" полевую полубатарею засекли, в журнале боевых действий даже говорится про "интенсивный огонь двух береговых батарей противника". Но тратить на "пехотные пукалки в кустах" тяжелые морские снаряды не стали.
"Артиллерийская дуэль" между русским крейсером и болгарскими батареями, о которой много пишут болгарские авторы, вообще выглядит несколько странно. За все время боя на 100-мм батарее "Света Троица" не было ни одного убитого или раненого, материальный ущерб или разрушения оборонительных сооружений также не задокументированы. В своем рапорте капитан Георги Радков пишет о "рвавшихся вокруг снарядах". Подвергать сомнению слова этого первоклассного офицера нет повода. Однако надо учитывать морально-психологический фактор боя. Для расчетов двух небольших не скорострельных пушек, против которых - десять стволов тяжелой корабельной артиллерии, даже случайный разрыв поблизости мог показаться ужасным обстрелом. На деле "Память Меркурия", скорее всего, по болгарской батарее прицельно не стрелял. То ли не смог "нащупать", то ли, что более вероятно, не стал отвлекаться от выполнения главной огневой задачи.
100-мм орудие "Шнайдер" с батареи "Света Троица", установленное в наши дни в Балчике как памятник.
В то же время Штаб болгарского флота в Варне оказал активную поддержку береговой обороне Балчика всеми разумными средствами. Посылать в бой свои миноносцы болгарские командиры не стали, учитывая неравенство сил и риск в противоборстве с русскими "Новиками". Задача атаковать русские корабли была поставлена подводной лодке "Подводник №18" (ком-р лейт. Никола Тодоров или дублирующий ком-р лейт. Славянов). Но субмарина дошла в Балчикский залив только после 10 утра, и русских кораблей уже не обнаружила.
Работа Штаба флота в Варне в 1916 г. (современная реконструкция).
На базе гидропланов "Болгария" тревога была объявлена в 7.45 утра, и в воздух были подняты три из девяти наличных аэропланов "Фридрихсхафен" FF.33. В болгарской популярной литературе встречаются упоминания, что два из них пилотировались немецкими "военспецами", один - болгарским экипажем. Однако авторитетный болгарский историк авиации Димитър Недялков пишет, что первый болгарский экипаж гидроплана в составе подофицеров Лефтера Атонова и Стефана Власева впервые совершил боевой вылет только 31 мая 1917 г. (Д. Недялков. "Въздушната мощ на Царство България", Ч.2). Так что на русские корабли близ Балчика 13 декабря 1916 г. налетали уже не раз упоминавшиеся незадачливые "гансы". Болгарская сторона сообщает о трех попытках атаковать "Память Меркурия" 20-кг авиабомбами (конструкции болгарского летчика Симеона Петрова), русская - про "неоднократные атаки гидросамолетов". По болгарским данным якобы были достигнуты попадания, по русским - все мимо. "Новики" вели заградительный огонь из 47-мм зенитных орудий, но также никуда не попали.
Объективно, болгарской береговой обороне Балчика и действиям Штаба флота в Варне по ее поддержке можно дать удовлетворительную оценку. В меру своих сил они затруднили действия русского корабельного отряда, но воспрепятствовать им не могли. "Память Меркурия" и сопровождавшие его эсминцы выполнили свою боевую задачу успешно.
К сожалению, не обошлось без сопутствующих потерь среди гражданского населения. Во время бомбардировки погибли четверо жителей Балчика и пять получили ранения. Имелись некоторые разрушения в жилых кварталах. Германская пропаганда не замедлила использовать их в своих интересах и обвинила русский флот в обстреле "мирного болгарского городка". В том же духе высказалась известная болгарская поэтесса Дора Габе (кстати, дочь эмигрировавшего из России революционера Петра Габе), которая посетила Балчик месяц спустя в качестве фронтовой журналистки и описала его как "мертвый город". Однако статус и семейное происхождение Доры Габе вызвали необъективность ее оценки.
Дора Габе.
Действительно, во время первого обстрела кораблями Российского императорского флота Варны 27 октября 1915 г., в котором участвовали 4 линкора (стреляли 3) и 2 крейсера, артиллерийской мощи хватало, чтобы долбить "по площадям", и "на кого Бог пошлет". "Память Меркурия" 13 декабря 1916 г. не стрелял по домам обывателей Балчика хотя бы в силу чисто технических обстоятельств. У него в бою участвовало всего 10 орудий, и цели им были четко определены - злополучная мельница и, возможно, пристань. Все попадания по жилому сектору Балчика были перелетами, неизбежными трагическими случайностями войны.
Что же до бегства населения Балчика и Каварны в страхе перед обстрелами - это вполне понятно. Кому хочется, чтобы по нему прилетело 152-мм "чемоданом", даже случайно? В маленьких городах Болгарии до сих пор очень сильны родственные связи с селом, а в начале ХХ в., в традиционном обществе, они были еще прочнее. Неудивительно, что многие горожане предпочли переждать войну по деревням.
Болгарское командование оценило заслуги батареи "Света Троица" и ее командира в обороне Балчика вполне реально. Капитан Георги Радков получил орден "За храброст" IV степени II класса. Учитывая предыдущие награды капитана, это выглядит очередным по старшинству награждением за боевые заслуги, не более. Германский союзник пожаловал болгарскому капитану "железный крест" II класса, тоже не густо. Всего за бой 13 декабря 1916 г. были награждены до десяти болгарских артиллеристов.
Орден "За храброст" IV степени II класса (Болгария). "Железный крест" II класса (кайзеровская Германия).
А вот боевой опыт капитана Радкова "наверху" учли. 31 декабря 1916 г. он был назначен командиром батареи тяжелых 240-мм орудий, и занимал эту должность до выхода Болгарии из войны в 1918 г.
...Солдаты Третьей болгарской армии на позициях по реке Серет получили вместо свежего хлеба зерновую кукурузу равным весом. Они расстроились - и только. Абсолютное большинство составляли вчерашние крестьяне, и размолоть зерна прикладом в котелке на "чорбу" (похлебку) или смастерить самодельные жернова не составляло для них труда.
СУДЬБА ГЕРОЕВ.
Крейсер "Память Меркурия" прошел нелегкий путь. После Октябрьской революции Георгиевский флаг был унесен с борта верными офицерами и матросами и передан в Морское собрание. А "революционным братишкам" на борту понравилось менять флаги. 12 ноября 1917 г. они сменили красное знамя на флаг Украинской народной республики, 16 февраля 1918 г. снова поменяли его на красный, а в марте сдали крейсер "на хранение" в военном порту Севастополя и "самодемобилизовались".
На мачте "Памяти Меркурия" поднят флаг УНР, ноябрь 1917 г.
В 1918-20 гг. "Память Меркурия"; успел побывать плавучей казармой германских оккупационных войск, два раза перейти от красных к белым и обратно, повозить генерала Деникина и, наконец, был разоружен и приведен в негодность по приказу британского командования порта. В 1921 г., когда корабль вошел в состав Рабоче-Крестьянского Красного флота, в нем едва теплилась жизнь. В военно-морских силах Страны Совета крейсер был переименован в "Коминтерн", прошел ремонт и модернизацию (1923), снялся в знаменитом фильме Сергея Эйзенштейна "Броненосец Потемкин" (1925), стал героем стихотворения Владимира Маяковского ("Я теперь по мачты влюблена в серый «Коминтерн», трехтрубный крейсер", 1926) и честно дослужил учебным кораблем до начала Великой Отечественной войны.
"Коминтерн" на учениях принимает на борт десант красноармейцев.
Погиб "Коминтерн" достойно памяти "Меркурия", на защите родного Черного моря. С июня 1941 г. он выполнял боевые задачи в качестве минного заградителя и военного транспорта, был несколько раз серьезно поврежден гитлеровской авиацией и по решению командования советского Черноморского флота 10 октября 1942 г. затоплен севернее Поти в качестве волнолома.
Корпус крейсера «Коминтерн» в устье реки Хоби, 1970-е гг.
Командир "Памяти Меркурия" А.О. Гадд в Гражданскую войну послужил сначала гетману Скоропадскому (на адмиральской должности), затем в Вооруженных силах Юга России (поскромнее). Ушел в эмиграцию с армией генерала Врангеля и в 1921 г. некоторое время жил в Варне, где приятельствовал с болгарскими моряками, своими бывшими противниками по Первой мировой. Затем А.О. Гадд, как уроженец Финляндии, поселился в Хельсинки, где прожил всю свою долгую жизнь как частное лицо. В 1930 г. был произведен в контр-адмиралы по корпусу императорских армии и флота, существовавших уже только на бумаге, в изгнании.
Его противник болгарский капитан Георги Радков пережил взлеты и падения. Уволившись в 1920 г. из армии Болгарии, сокращенной до минимума по условиям Нейиского мирного договора с Антантой, он нашел применение своему таланту полиглота на дипломатической службе и некоторое время занимал должности секретаря посольств в ряде европейских столиц. Вернувшись на родину, увлекся политикой и вступил в правящую (при новом монархе Борисе III) лево-популистскую партию Болгарский земледельческий народный союз. Но в июне 1923 г. реваншистские и националистические силы Болгарии совершили государственный переворот и привели к власти правительство, за которым в советской исторической литературе прочно закрепилось определение "монархо-фашистского". После жестокого подавления полустихийных восстаний болгарских левых, Георги Радков с тысячами других был брошен в застенки режима. В отличие от множества других, ему повезло: сработали связи семьи в военных и дипломатических кругах, и бывший герой Первой мировой вышел на свободу, избитый и исхудавший, но живой.
Впоследствии бывший командир батареи "Света Троица" "остепенился", нашел престижную работу в финансовой сфере, женился и перебрался в город Русе на Дунае. В 1930-х гг. Георги Радков снова надел форму: стал служить в штабе вспомогательных Трудовых войск Болгарии. Власть предержащие стали доверять ему, как оказалось - к несчастью. Когда началась Вторая мировая война, в которой Болгария до 1944 г. выступала "мало воюющим" сателлитом Тройственного пакта, прогерманский режим воспользовался буквальным пониманием старым артиллеристом своей присяги. В 1941 Георги Радков был командирован "околийским управителем" (губернатором) в оккупированный Охрид (Македония), в 1943 г. переведен на ту же должность в Болгарию, в город Оряхово.
Георги Радков в чиновничьем мундире.
Как умный человек, Георги Радков понимал, что на фоне победоносного наступления Красной Армии на Восточном фронте дни правящего режима в Болгарии сочтены. В марте 1944 г. он уволился со всех постов и вернулся к семье в Русе. Но было уже поздно. После того, как 9 сентября 1944 г. власть в Болгарии взяла коалиция антифашистских сил, и страна вступила в войну на стороне СССР, Георги Радков был арестован. Народный суд Врачанской области гор. Оряхово предъявил ему обвинения как "высокопоставленному чиновнику свергнутой клики". На процессе Георги Радков держался твердо. "Все обвинения против меня продиктованы исключительно политической конъюнктурой, - заявил он в своем последнем слове. - Как околийский управитель я никому зла не делал, никто не преследовался и не был арестован по моему распоряжению. Никаких эгоистичных и корыстных поступков не свершал". Пятеро вызванных свидетелей также характеризовали его лучшим образом. Тем не менее, четвертый состав суда 23 марта 1945 г. приговорил Георгия Радкова к смертной казни. Вечером того же дня он был расстрелян неподалеку от Врачанской тюрьмы вместе с семью другими осужденными. Перед расстрельным взводом каждому на голову надели пыльный мешок с пришитой мишенью - мрачный ритуал политических казней в Болгарии тех лет.
А 100-мм орудия "Шнайдер" береговой обороны Балчика сохранились до наших дней. Одно из них экспонируется в Военно-морском музее в Варне, другое установлено в Балчике в качестве памятника.
_______________________________________________________________Михаил Кожемякин.
БОЙ У БАЛЧИКА.
В отличие от "набегов" эсминцев на Балчик в сентябре 1916 г., следующая операция Черноморского флота была хорошо подготовлена и проведена соответствующим задаче отрядом кораблей. Целью бомбардировки должна была стать балчикская мукомольная фабрика. Ее разрушение, по расчетам русского командования, должно было оставить без свежего хлеба Третью болгарскую армию на Румынском фронте, следовательно - осложнить задачи противника по обеспечению войск, перегрузить его тыловую логистику и, в долгосрочной перспективе, истощить и расшатать боевой потенциал Болгарии на Востоке. Когда как не в Первую мировую научились всерьез понимать зависимость между желудком солдата и боеспособностью всей армии, недаром в ту войну войска было приято считать, вместо традиционных "штыков" и "сабель", на количество "едоков" (A.M. Зайончковский. "Первая мировая война".)! Словом, в зареве горящей мельницы в небольшом приморском городке при наличии богатой фантазии можно было разглядеть крах одного из союзников австро-германского блока. Фантазия у гг. генералов и адмиралов Российской империи армии была богатая...
Ранним утром 13 декабря 1916 г. болгарские наблюдательные посты на черноморском побережье засекли приближение к Балчику отряда русских боевых кораблей, в которых были опознаны трехтрубный бронепалубный крейсер типа "Богатырь" и два эскадренных миноносца - вездесущие "Новики". О грядущем "пришествии братушек во гневе" были немедленно оповещены Штаб флота в Варне, а также военные и гражданские власти Балчика и Каварны. Там немедленно сыграли тревогу по гарнизонам и объявили эвакуацию жителей. Объявили посредством хрипатых городских глашатаев с барабаном на пузе; со времен османского владычества иных средств оповещения там не было заведено.
Бронепалубный крейсер "Память Меркурия".
Русский корабельный отряд в составе крейсера "Память Меркурия" (до 25.03.1907 - "Кагул") и эскадренных миноносцев "Громкий" и "Счастливый" надвигался в стройной кильватерной колонне, как на учениях. Флагшип "Память Меркурия" шел между двумя эсминцами. Он гордо нес Георгиевский флаг в память о своем славном пращуре - бриге "Меркурий", герое Русско-турецкой войны 1828-29 гг. Этот красавец-крейсер, рожденный на верфях Николаевского адмиралтейства и вступивший в строй в 1905 г., по праву считался одним из лучших кораблей своего класса на Черном море. При водоизмещении 7 428 т. масса брони у него составляла 11,4%, боевая рубка была бронирована 140-мм листами, орудийные башни - 125 мм, палуба и артиллерийский каземат - 35-79-мм. Из 30 орудий крейсера 16 приходились на главный калибр - 152 мм/45. Благодаря их компоновке крейсер мог вести огонь по одной цели одновременно из 10 стволов главного калибра, "выплевывая" в минуту 1 897.5 кг смертоносного железа и взрывчатки. Система управления огнем фирмы "Гейслер" включала расчетно-решающие устройства, облегчающие работу специалистов центрального артиллерийского поста. Добавим к этому две паровые машины мощностью 19 500 "лошадок", обеспечивавших скорость хода до 25 узлов, и получим все составляющие успешного боевого корабля эпохи стали и пара: огонь, броню и быстроту.
Александр Оттович Гадд.
Командовал крейсером капитан 1-го ранга Александр Оттович Гадд (1875-1960), прекрасно образованный и проверенный в деле моряк, практик и теоретик подводного плавания, командовавший Дивизионом подлодок Черноморского флота, а в годы Первой мировой получивший большой опыт командира надводных кораблей (канонерские лодки, эсминец) и награжденный за храбрость Георгиевским оружием. Будучи назначен на "Память Меркурия" относительно недавно, в 1916 г., он держал крейсер "железной рукой", к большому неудовольствию уставшей от войны команды, но к несомненной пользе боеспособности корабля.
Офицеры, корабельный священник и боцман крейсера "Память Меркурия", 1916.
"Новики" должны были прикрывать "Память Меркурия" с юга/юго-запада от возможных атак болгарских миноносцев. О том, как маленькие "Шнайдеры" Болгарского флота умеют торпедировать бронепалубные крейсера, все морские державы помнили с первой Балканской войны, когда в ночь с 7 на 8 ноября 1912 г. "Дръзки" со товарищи тяжело повредили турецкий рейдер "Хамидие". "Громкому" и "Счастливому", располагавшим на двоих шестью 102-мм орудиями и 10 торпедными аппаратами и дававшим до 30 узлов хода (в идеале, но все равно больше, чем болгары) было вполне по силам отогнать, а то и уничтожить болгарские миноносцы.
Против этой мощи у болгарской береговой обороны Балчика имелось только два не новых морских орудия и две полевые пушки. Однако капитан Георги Радков оптимистично отдал приказ: "К бою", и расчеты батареи "Света Троица" привычно заняли свои места. Ранее декабрьское утро было темным, как ночь, и из темноты надвигалась война.
В 8:23 утра "Память Меркурия", находившийся в 6 км. от берега, на ходу открыл залповый огонь с правого борта по Балчику. В 8:25, когда русские корабли прекратили сближение, болгарская 100-мм батарея открыла огонь по головному эсминцу "Громкий" с дистанции 5 200 м. Тот дал полный ход и вышел из зоны досягаемости береговых орудий. На протяжении всего боя "Громкий" и "Счастливый" больше под обстрел не попадали, а патрулировали на внешнем периметре Балчикской бухты.
Эскадренный миноносец "Громкий".
Эскадренный миноносец "Счастливый".
"Память Меркурия" повел интенсивную бомбардировку берега; несколько раз он начинал маневрирование, чтобы уклониться от огня береговой батареи, но стрельбы не прекращал. "Крейсер стрелял в продолжение 1 часа 30 мин., пока не были разрушены все строения в районе, где по сведениям Дунайской армии находилась предполагаемая мельница", - лаконично свидетельствует журнал боевых действий Черноморского флота. Всего было выпущено до 80 т. снарядов. В 9.45 "Память Меркурия" задробил стрельбу, и русские корабли стали уходить в направлении мыса Калиакра. Боевая задача была выполнена ими полностью: мукомольная фабрика была разрушена и до конца войны не восстановлена. По некоторым данным, также был потоплен стоявший у пристани пароход с грузом керосина (об этом упоминают не все российские и болгарские источники).
Болгарская 100-мм батарея капитана Георгия Радкова вела огонь по крейсеру с перерывами до 10:50. Разброс в час с лишним между отходом русского отряда и прекращением стрельбы болгарами вполне объясним: история морских войн знает немало примеров, когда береговые батареи продолжали азартно палить вслед кораблям, которые давно вышли из зоны поражения. Боевая скорострельность при этом составила 40 секунд на выстрел. За время боя батарея выпустила 186 снарядов, в т.ч. обычных гранат - 130, бронебойных - 44, осколочных - 12. В журнале боевых действий батареи "Света Троица" отмечается, что в русский крейсер попало 4-5 снарядов. С 9:10 до 9:16 болгарами было зафиксировало 2-3 попадания, а с 9:40 до 9:50 - еще два. При этом болгарскими наблюдателями якобы был замечен какой-то взрыв на корме "Памяти Меркурия".
Российская сторона задокументировала три попадания. "Крейсер «Память Меркурия» имел три попадания 100-мм снарядами, которые причинили ему незначительные повреждения и ранили три человека команды", - говорится в журнале боевых действий Черноморского флота (АИОГШВМС, д. 508, л. 257). Для результативности огня береговой батареи это нормально, для бронепалубного крейсера - "что слону дробина".
Болгарские полевые орудия также открыли огонь, хотя не могли достать "Память Меркурия". Их расчеты надеялись отвлечь ответный огонь крейсера на себя и помочь своим товарищам со 100-мм морской батареи. С "Памяти Меркурия" полевую полубатарею засекли, в журнале боевых действий даже говорится про "интенсивный огонь двух береговых батарей противника". Но тратить на "пехотные пукалки в кустах" тяжелые морские снаряды не стали.
"Артиллерийская дуэль" между русским крейсером и болгарскими батареями, о которой много пишут болгарские авторы, вообще выглядит несколько странно. За все время боя на 100-мм батарее "Света Троица" не было ни одного убитого или раненого, материальный ущерб или разрушения оборонительных сооружений также не задокументированы. В своем рапорте капитан Георги Радков пишет о "рвавшихся вокруг снарядах". Подвергать сомнению слова этого первоклассного офицера нет повода. Однако надо учитывать морально-психологический фактор боя. Для расчетов двух небольших не скорострельных пушек, против которых - десять стволов тяжелой корабельной артиллерии, даже случайный разрыв поблизости мог показаться ужасным обстрелом. На деле "Память Меркурия", скорее всего, по болгарской батарее прицельно не стрелял. То ли не смог "нащупать", то ли, что более вероятно, не стал отвлекаться от выполнения главной огневой задачи.
100-мм орудие "Шнайдер" с батареи "Света Троица", установленное в наши дни в Балчике как памятник.
В то же время Штаб болгарского флота в Варне оказал активную поддержку береговой обороне Балчика всеми разумными средствами. Посылать в бой свои миноносцы болгарские командиры не стали, учитывая неравенство сил и риск в противоборстве с русскими "Новиками". Задача атаковать русские корабли была поставлена подводной лодке "Подводник №18" (ком-р лейт. Никола Тодоров или дублирующий ком-р лейт. Славянов). Но субмарина дошла в Балчикский залив только после 10 утра, и русских кораблей уже не обнаружила.
Работа Штаба флота в Варне в 1916 г. (современная реконструкция).
На базе гидропланов "Болгария" тревога была объявлена в 7.45 утра, и в воздух были подняты три из девяти наличных аэропланов "Фридрихсхафен" FF.33. В болгарской популярной литературе встречаются упоминания, что два из них пилотировались немецкими "военспецами", один - болгарским экипажем. Однако авторитетный болгарский историк авиации Димитър Недялков пишет, что первый болгарский экипаж гидроплана в составе подофицеров Лефтера Атонова и Стефана Власева впервые совершил боевой вылет только 31 мая 1917 г. (Д. Недялков. "Въздушната мощ на Царство България", Ч.2). Так что на русские корабли близ Балчика 13 декабря 1916 г. налетали уже не раз упоминавшиеся незадачливые "гансы". Болгарская сторона сообщает о трех попытках атаковать "Память Меркурия" 20-кг авиабомбами (конструкции болгарского летчика Симеона Петрова), русская - про "неоднократные атаки гидросамолетов". По болгарским данным якобы были достигнуты попадания, по русским - все мимо. "Новики" вели заградительный огонь из 47-мм зенитных орудий, но также никуда не попали.
Объективно, болгарской береговой обороне Балчика и действиям Штаба флота в Варне по ее поддержке можно дать удовлетворительную оценку. В меру своих сил они затруднили действия русского корабельного отряда, но воспрепятствовать им не могли. "Память Меркурия" и сопровождавшие его эсминцы выполнили свою боевую задачу успешно.
К сожалению, не обошлось без сопутствующих потерь среди гражданского населения. Во время бомбардировки погибли четверо жителей Балчика и пять получили ранения. Имелись некоторые разрушения в жилых кварталах. Германская пропаганда не замедлила использовать их в своих интересах и обвинила русский флот в обстреле "мирного болгарского городка". В том же духе высказалась известная болгарская поэтесса Дора Габе (кстати, дочь эмигрировавшего из России революционера Петра Габе), которая посетила Балчик месяц спустя в качестве фронтовой журналистки и описала его как "мертвый город". Однако статус и семейное происхождение Доры Габе вызвали необъективность ее оценки.
Дора Габе.
Действительно, во время первого обстрела кораблями Российского императорского флота Варны 27 октября 1915 г., в котором участвовали 4 линкора (стреляли 3) и 2 крейсера, артиллерийской мощи хватало, чтобы долбить "по площадям", и "на кого Бог пошлет". "Память Меркурия" 13 декабря 1916 г. не стрелял по домам обывателей Балчика хотя бы в силу чисто технических обстоятельств. У него в бою участвовало всего 10 орудий, и цели им были четко определены - злополучная мельница и, возможно, пристань. Все попадания по жилому сектору Балчика были перелетами, неизбежными трагическими случайностями войны.
Что же до бегства населения Балчика и Каварны в страхе перед обстрелами - это вполне понятно. Кому хочется, чтобы по нему прилетело 152-мм "чемоданом", даже случайно? В маленьких городах Болгарии до сих пор очень сильны родственные связи с селом, а в начале ХХ в., в традиционном обществе, они были еще прочнее. Неудивительно, что многие горожане предпочли переждать войну по деревням.
Болгарское командование оценило заслуги батареи "Света Троица" и ее командира в обороне Балчика вполне реально. Капитан Георги Радков получил орден "За храброст" IV степени II класса. Учитывая предыдущие награды капитана, это выглядит очередным по старшинству награждением за боевые заслуги, не более. Германский союзник пожаловал болгарскому капитану "железный крест" II класса, тоже не густо. Всего за бой 13 декабря 1916 г. были награждены до десяти болгарских артиллеристов.
Орден "За храброст" IV степени II класса (Болгария). "Железный крест" II класса (кайзеровская Германия).
А вот боевой опыт капитана Радкова "наверху" учли. 31 декабря 1916 г. он был назначен командиром батареи тяжелых 240-мм орудий, и занимал эту должность до выхода Болгарии из войны в 1918 г.
...Солдаты Третьей болгарской армии на позициях по реке Серет получили вместо свежего хлеба зерновую кукурузу равным весом. Они расстроились - и только. Абсолютное большинство составляли вчерашние крестьяне, и размолоть зерна прикладом в котелке на "чорбу" (похлебку) или смастерить самодельные жернова не составляло для них труда.
СУДЬБА ГЕРОЕВ.
Крейсер "Память Меркурия" прошел нелегкий путь. После Октябрьской революции Георгиевский флаг был унесен с борта верными офицерами и матросами и передан в Морское собрание. А "революционным братишкам" на борту понравилось менять флаги. 12 ноября 1917 г. они сменили красное знамя на флаг Украинской народной республики, 16 февраля 1918 г. снова поменяли его на красный, а в марте сдали крейсер "на хранение" в военном порту Севастополя и "самодемобилизовались".
На мачте "Памяти Меркурия" поднят флаг УНР, ноябрь 1917 г.
В 1918-20 гг. "Память Меркурия"; успел побывать плавучей казармой германских оккупационных войск, два раза перейти от красных к белым и обратно, повозить генерала Деникина и, наконец, был разоружен и приведен в негодность по приказу британского командования порта. В 1921 г., когда корабль вошел в состав Рабоче-Крестьянского Красного флота, в нем едва теплилась жизнь. В военно-морских силах Страны Совета крейсер был переименован в "Коминтерн", прошел ремонт и модернизацию (1923), снялся в знаменитом фильме Сергея Эйзенштейна "Броненосец Потемкин" (1925), стал героем стихотворения Владимира Маяковского ("Я теперь по мачты влюблена в серый «Коминтерн», трехтрубный крейсер", 1926) и честно дослужил учебным кораблем до начала Великой Отечественной войны.
"Коминтерн" на учениях принимает на борт десант красноармейцев.
Погиб "Коминтерн" достойно памяти "Меркурия", на защите родного Черного моря. С июня 1941 г. он выполнял боевые задачи в качестве минного заградителя и военного транспорта, был несколько раз серьезно поврежден гитлеровской авиацией и по решению командования советского Черноморского флота 10 октября 1942 г. затоплен севернее Поти в качестве волнолома.
Корпус крейсера «Коминтерн» в устье реки Хоби, 1970-е гг.
Командир "Памяти Меркурия" А.О. Гадд в Гражданскую войну послужил сначала гетману Скоропадскому (на адмиральской должности), затем в Вооруженных силах Юга России (поскромнее). Ушел в эмиграцию с армией генерала Врангеля и в 1921 г. некоторое время жил в Варне, где приятельствовал с болгарскими моряками, своими бывшими противниками по Первой мировой. Затем А.О. Гадд, как уроженец Финляндии, поселился в Хельсинки, где прожил всю свою долгую жизнь как частное лицо. В 1930 г. был произведен в контр-адмиралы по корпусу императорских армии и флота, существовавших уже только на бумаге, в изгнании.
Его противник болгарский капитан Георги Радков пережил взлеты и падения. Уволившись в 1920 г. из армии Болгарии, сокращенной до минимума по условиям Нейиского мирного договора с Антантой, он нашел применение своему таланту полиглота на дипломатической службе и некоторое время занимал должности секретаря посольств в ряде европейских столиц. Вернувшись на родину, увлекся политикой и вступил в правящую (при новом монархе Борисе III) лево-популистскую партию Болгарский земледельческий народный союз. Но в июне 1923 г. реваншистские и националистические силы Болгарии совершили государственный переворот и привели к власти правительство, за которым в советской исторической литературе прочно закрепилось определение "монархо-фашистского". После жестокого подавления полустихийных восстаний болгарских левых, Георги Радков с тысячами других был брошен в застенки режима. В отличие от множества других, ему повезло: сработали связи семьи в военных и дипломатических кругах, и бывший герой Первой мировой вышел на свободу, избитый и исхудавший, но живой.
Впоследствии бывший командир батареи "Света Троица" "остепенился", нашел престижную работу в финансовой сфере, женился и перебрался в город Русе на Дунае. В 1930-х гг. Георги Радков снова надел форму: стал служить в штабе вспомогательных Трудовых войск Болгарии. Власть предержащие стали доверять ему, как оказалось - к несчастью. Когда началась Вторая мировая война, в которой Болгария до 1944 г. выступала "мало воюющим" сателлитом Тройственного пакта, прогерманский режим воспользовался буквальным пониманием старым артиллеристом своей присяги. В 1941 Георги Радков был командирован "околийским управителем" (губернатором) в оккупированный Охрид (Македония), в 1943 г. переведен на ту же должность в Болгарию, в город Оряхово.
Георги Радков в чиновничьем мундире.
Как умный человек, Георги Радков понимал, что на фоне победоносного наступления Красной Армии на Восточном фронте дни правящего режима в Болгарии сочтены. В марте 1944 г. он уволился со всех постов и вернулся к семье в Русе. Но было уже поздно. После того, как 9 сентября 1944 г. власть в Болгарии взяла коалиция антифашистских сил, и страна вступила в войну на стороне СССР, Георги Радков был арестован. Народный суд Врачанской области гор. Оряхово предъявил ему обвинения как "высокопоставленному чиновнику свергнутой клики". На процессе Георги Радков держался твердо. "Все обвинения против меня продиктованы исключительно политической конъюнктурой, - заявил он в своем последнем слове. - Как околийский управитель я никому зла не делал, никто не преследовался и не был арестован по моему распоряжению. Никаких эгоистичных и корыстных поступков не свершал". Пятеро вызванных свидетелей также характеризовали его лучшим образом. Тем не менее, четвертый состав суда 23 марта 1945 г. приговорил Георгия Радкова к смертной казни. Вечером того же дня он был расстрелян неподалеку от Врачанской тюрьмы вместе с семью другими осужденными. Перед расстрельным взводом каждому на голову надели пыльный мешок с пришитой мишенью - мрачный ритуал политических казней в Болгарии тех лет.
А 100-мм орудия "Шнайдер" береговой обороны Балчика сохранились до наших дней. Одно из них экспонируется в Военно-морском музее в Варне, другое установлено в Балчике в качестве памятника.
_______________________________________________________________Михаил Кожемякин.