Публика стала наносить побои Шарикову
Каковы мы есть, нам не только нельзя мечтать о слиянии с народом,- бояться его мы должны пуще всех казней власти и благословлять эту власть, которая одна своими штыками и тюрьмами еще ограждает нас от ярости народной.
Крупные безпорядки на Сенной. // Петроградский Листок. Пг., 1917. №185, 3 (16) августа, с. 4.
Вчера около 11 час. утра в комиссариат милиции 3-го спасского подрайона было срочно сообщено, что в складе Беккера, в д. №6 по Забалканскому пр., обнаружены большие запасы мыла и что это обстоятельством сильно волнует публику. Комиссар милиции с своим помощником Шариковым и несколькими милиционерами поспешил на Забалканский пр. и ознакомился с обстоятельствами дела. В складе Беккера он действительно обнаружил 54 ящика мыла. Кроме того, около склада стоял нагруженный воз с мылом, купленным одним комиссионером и предназначенным к отправке в г. Везенберг.
Около склада с мылом собралась огромная толпа.
Представители милиции, по соглашению с представителями от публики, решили все запасы мыла опечатать, перевезти затем в городской магазин на углу Садовой ул. и Таирова пер. и распродать по фунту.
В городской лавке между покупателями и администрацией произошло препирательство из-за цены на мыло. Покупатели потребовали, чтобы мыло отпускалось по 40 коп. за фунт, а представители власти настаивали на 45 коп., ссылаясь на таксу. В конце-концов решено было продавать мыло по 45 коп. Весь этот спор и шум происходил при огромном скоплении публики. Настроение у всех было крайне возбужденное, наэлектризованное и до невероятия обостренное.
Инцидент с кожами.
Ожидая разрешения спора, публика вдруг заметила, что к д. №42 по Садовой ул. подъехали две ломовых телеги с кожами. Моментально был пущен слух, что спекулянты увозят кожу. Помощник комиссара милиции Шариков поспешил на место происшествия и стал выяснять дело.
Оказалось, что кожи принадлежат сенновскому торговцу [мясом, еврею] А. Змитину [или Знесину, см. Буйство толпы на Сенной. // День. Пг., 1917. №126, 3 (16) августа, с. 4], который занимается поставками на интендантство. Зметин предъвил документ реквизиционной интендантской комиссии, удостоверение общества кожевенных заводчиков и другие бумаги. Из представленных документов видно было, что владельцу их предоставляется право свободного вывоза кожи и переработки ея.
Вся оказавшаяся на возах кожа легкая, желтая, подметочной совершенно не было. В виду этого помощник комиссара милиции Шариков громко объявил публике, что нет никаких оснований как к реквизиции кожи, так и к аресту владельца таковой. [Послышались возгласы «бей жидов», «бей милицию, она заодно с жидами».]
Нападение на помощника комиссара.
Публика накинулась на Шарикова, повалила на воз с кожей и стала наносить побои. В избиении принимали участие все, в том числе бабы, рабочие и солдаты. О случае расправы над представителем власти немедленно же было дано знать в комиссариат.
Комиссар милиции, для спасения своего помощника от озверевшей толпы, отправил весь наличный состав милиционеров и в то же время о случае сообщил начальнику милиции, коменданту, начальнику резерва милиции, прося у них экстренной помощи.
На несчастье, огромное большинство милиционеров этого подрайона совершенно не имеет оружия. Благодаря этому прибывшие милиционеры ничего не могли сделать с публикой и лишь явились зрителями дикого самосуда над помощником комиссара. Наиболее недовольные из массы предлагали попросту тут же убить Шарикова или утопить его в Фонтанке. Под влиянием вмешательства милиционеров, а также других более благоразумных участников расправы, публика, наконец, решила привязать Шарикова к возу и свезти его в Исполнительный Комитет С.Р. и С.Д.
Несчастного на возу с кожей провезли по всему городу к Смольному институту, где теперь находится С.Р. и С.Д. По пути Шарикова били и безконечно издевались. В Исполнительный Комитет его доставили в полуобморочном состоянии, при чем все тело его было покрыто кровоподтеками, рваными и ушибленными ранами. В исполнительном комитете Шарикова моментально освободили, но двинуться с места он не мог и его отправили в Обуховскую больницу, где положение его признано весьма тяжким и опасным. [У Шарикова при избиении отняли золотые часы с цепочкой, кошелек с 200 руб. и все бывшие при нем документы.]
Самосуд над торговцем.
Во время препровождения Шарикова в Смольный институт по пути произошел целый ряд побочных случаев, имевших не менее серьезные последствия. Еще на Сенной владелец шапочного магазина на Садовой ул. Бриккер обратился к толпе с речью, указывая, что публика несправедливо расправляется с помощником комиссара милиции, который защищал их интересы, а отнюдь не евреев. Не успел оратор закончить последней фразы, как публика накинулась на него самого. Послышались крики:
- Бей евреев!
Бриккера избили и в заключение решили утопить в Фонтанке.
По дороге туда на Горстинной улице избиваемый Бриккер каким-то образом вырвался от истязателей и бросился бежать. Здесь в одном из домов находится комиссариат милиции 3-го Спасского подрайона. Не видя другого выхода, Бриккер кинулся во двор, а затем и в комиссариат. Публика за ним. Около дома и во дворе собралась огромная толпа. Некоторые предложили немедленно же разгромить комиссариат и поучить милиционеров вместе с комиссаром.
По счастью во дворе дома оказались двое милиционеров, у которых имелись револьверы.
Опасаясь за возможность разгрома комиссариата и расправы над милиционерами, милицейские сделали несколько выстрелов в воздух. Публика моментально отхлынула и быстро очистила двор. Ворота дома сейчас же заперли. Тем не менее паника в самом комиссариате в момент приближения толпы была настолько сильной, что один случайный посетитель, впоследствии оказавшийся рабочим Станиславом Слабковичем, боясь, чтобы его не приняли за милиционера и не учинили самосуда, с высоты 2-го этажа выбросился из окна на двор и разбился.
Издевательства над приказчиком.
Расправа этим не кончилась. Разыскивая виновных, публика, наконец, изловила приказчика мясной лавки Змитина в д. №2 по Садовой ул., тоже еврея, усадила его на второй воз с кожей и повезла по городу. До вечера выяснить судьбу этого приказчика не удалось.
Милиция узнала лишь, что несчастного приказчика били многократно, обвязали кожами, нарисовали на одной коже какой-то плакат с надписью не то «мародер», не то «спекулянт» и долго возили по разным улицам.
Мимо этой процессии по Садовой ул. проходил вагон трамвая, переполненный пассажирами. Вагон не мог пройти в виду массы публики и остановился в середине. Окна трамвая были раскрыты.
Еще один избитый защитник справедливости.
Один пассажир, молодой человек, лет 23-24, по национальности еврей, через окно обратился к публике с увещеванием, указав, что такие самочинные расправы вредят делу революции и терроризируют население.
- Господа, вот еще один еврей-спекулянт,- послышались крики из публики.- Бей его!
Безобразники бросились в вагон трамвая, смяли часть пассажиров, стоявших на площадке, и наконец захватили оратора. Несчастного били долго и сильно. С большим трудом его освободили милиционеры и доставили в комиссариат, откуда молодой человек был перевезен в больницу. Несчастный находится в безсознательном состоянии и выяснить его звание пока не представляется возможным.