152. Что было, то было... война с самураями продолжается...
Оригинал взят у wlad_ladygin в 152. Что было, то было... война с самураями продолжается...
Продолжение
В 1973 году в Иркутске отмечалось тридцатилетие создания 8-го Смоленского авиационного корпуса дальнего действия. К тому времени 8-ой Смоленский авиационный корпус дальней авиации ВВС СССР был действующим. В Иркутске располагался его штаб. На празднование был приглашен Главный Маршал авиации Голованов А.Е., но по каким-то причинам, независящим от организаторов, не был обеспечен борт для его доставки. Главного маршала представлял на мероприятии ГСС генерал-лейтенант Серафим Кириллович Бирюков. Материал для главного доклада готовил лектор политотдела корпуса майор Сергиенко А.М.. Доклад делал заместитель командира корпуса генерал-майор Подольский Владимир Данилович.
На мероприятии присутствовал ряд ветеранов, воевавших в частях корпуса в Великую Отечественную войну... стрелок-радист Жандаев Мукатай Жандаевич, летчики: Герой Социалистического Труда Помелов А.П., генерал-лейтенант Агурин Л.И. и многие другие...
(Слева направо) Жандаев М.Ж., Помелов А.П., Смринков А., Алма-Ата 23.03.70 г
В поселке Серышево Амурской области, где в то время базировалась одна из авиадивизий корпуса, политотделом дивизии была оперативно издана брошюра под названием « Мужество, рожденное в боях (Краткий исторический очерк боевого пути части)», автором которой был кандидат исторических наук майор Сергиенко Анатолий Михайлович. Это брошюра оказалась первой в ряду последующих работ по истории Авиации дальнего действия историка Сергиенко...
Когда я знакомился с этим трудом, то обратил внимание, что номера частей, входивших в состав 19-го АК (именно так значился 8 АК во время Советско-Японской войны 1945 года), были искажены. Например, 55-я АД значилась как 53-я, 303 АП был почему-то под № 30, а 444 АП - под №44. Мне показалось, что это случилось по недоразумению и в спешке, когда набирался в типографии текст. Однако мои предположения оказались беспочвенными, так как автор рассказал, что эти полки были действующими, и какое либо упоминание их в «суете» могло быть наказуемо. Поэтому и были преднамеренно сделаны данные «опечатки».
Структура 19 АК
И так продолжим. Слово историку Сергиенко:
«.... в состав 19 бак вошли полки, созданные на Дальнем Востоке в основном в предвоенные годы и в начале войны. За исключением 10 БАП все они не имели опыта боевой работы.
Помимо этого, экипажи полков не имели достаточной практики летной подготовки. Все годы войны дальневосточные части получали минимальное количество бензина, необходимого только для поддержания на уровне основных элементов летной практики. Все эти годы полки сидели на «голодном пайке», не имея возможности в полной мере совершенствовать воздушную выучку летных экипажей. Наконец, части имели на своем вооружении самолеты ДБ-3. Необходимо было в срочном порядке переучить летные экипажи на новую материальную часть - самолет Ил-4. Все это накладывало на руководство и штаб корпуса определенные задачи. Их нужно было решить в сжатые сроки. А это требовало напряженной летной подготовки - нужно было летать буквально днем и ночью.
В течение марта и апреля 1945 года полки получили с авиационного завода новые самолеты и приступили к переучиванию. Интенсивность летной работы возрастала с каждым днем. Личный состав отдавал все свои силы делу совершенствования летного мастерства. Все понимали: идет война, которая в любое время может потребовать его личного участия в боевых действиях.
26 июля 1945 года была опубликована Потсдамская декларация, требовавшая от Японии немедленной безоговорочной капитуляции. Однако уже на следующий день японское правительство заявило что Япония «оставит без внимания эту декларацию и будет вести войну до самого конца в соответствии с установленной ею политикой».
Восьмого августа 1945 года Советское правительство передало заявление правительству Японии, в котором говорилось: «После разгрома и капитуляции гитлеровской Германии Япония оказалась единственной великой державой, которая все еще стоит за продолжение войны... Советское правительство заявляет, что с завтрашнего дня, то есть с 9 августа, Советский Союз будет считать себя в состоянии войны с Японией».
К этому времени части 19 БАК были переброшены из района Хабаровск-Комсомольск в район Владивосток - Ворошилов, ближе к району предстоящих боев.
В эти дни большую работу по передаче боевого опыта провели прибывшие в корпус участники боев на Западном фронте. Прибыли они из 108 и 109 авиационных полков. Все они были распределены по частям корпуса и включились в подготовку к боевым действиям. На летно-технических конференциях на специально организованных встречах, а зачастую в многочисленных непроизвольных беседах фронтовики передавали свой богатый боевой опыт, рассказывали наиболее характерные случаи из фронтовой практики, тактические приемы. В 1 АЭ 290 АП участник войны с Германией капитан Зуенко И. С. выступил перед штурманским составом по вопросу: «Как найти цель в ночных условиях». В этой же эскадрилье перед стрелками-радистами выступил начальник связи старший лейтенант Пучков об опыте работы радиста в боевых условиях. Личный состав жадно ловил каждое слово фронтовиков, понимая, что все это пригодится в предстоящих боях.
6 и 7 августа 1945 года во всех частях были проведены митинги, посвященные седьмой годовщине разгрома японцев у озера Хасан. В эти же дни прошли партийные и комсомольские собрания, заседания партийных бюро. Коммунисты и комсомольцы выражали свою готовность с честью выполнить свой воинский долг перед Родиной. Например, в 10 АП член ВКП (б) заместитель командира 2 АЭ лейтенант Сафонов И. В., выступая на партийном бюро, заявил: «Мы долго ждали этого дня для того, чтобы проучить японских захватчиков, провоцировавших Советский Союз все 27 лет его существования. Я уверен, что личный состав эскадрильи выполнит свой долг перед Родиной, для того чтобы окончательно обезопасить наши дальневосточные рубежи». Инженер авиационной эскадрильи этого же полка старший техник-лейтенант Виноградов В. К. на партийном собрании сказал: «От имени технического состава эскадрильи заявляю, что мы утроим свою работу с тем, чтобы часть была всегда в боевой готовности».
Во всех частях 33 авиадивизии прошли комсомольские собрания с повесткой: «Отомстим японским самураям». Летчик 290 АП младший лейтенант Подольский в своем выступлении заявил: «Придет час сурового возмездия японским самураям за злодеяния на Дальнем Востоке. Я как летчик отдам все силы и умения, чтобы мои бомбы легли на голову заклятого врага. Уверен, что не только я горю таким желанием. Заверяю комсомольское собрание, что все летчики отдадут свою жизнь за Дальний Восток».
В эти дни заметно возросло стремление людей связать свою судьбу с партией, с комсомолом. В своих заявлениях авиаторы выражали сокровенные мысли, давали обещание с честью выполнить свой воинский долг. Комсомолец 442 АП Васильев А. Ф. писал: «Вылетая на боевое задание, горю желанием быть в числе передовых, нанести первый удар справедливости по врагу, разжегшему пожар войны на Востоке. Я призван нашей партией, правительством погасить этот пожар. Приложу все свое старание и умение для достижения победы». На заявлении были проставлены дата и время - 19.00, 8 августа 1945 года.
Подготовка частей корпуса к боевым действиям была завершена.
Утром 8 августа в штаб корпуса были вызваны командиры дивизий, начальники политоделов и заместители командиров дивизий по летной подготовке. Командир корпуса генерал-лейтенант авиации Волков Н. А. поставил боевую задачу. Она сводилась к следующему. В ночь с 8 на 9 августа корпус наносит массированный удар по административным центрам Маньчжурии -Харбину и Чанчуню. При этом 33 ад 50 экипажами в период 2 часа 30 минут - 2 часа 50 минут бомбардирует Харбин. Точка прицеливания - центр города. Высота бомбометания - 3700 - 3900 метров. 55 ад 50 экипажами в это же время производит бомбометание по городу Чанчунь. Точка прицеливания - центр города. Высота бомбометания 3900 - 4100 метров.
Много вопросов у командиров вызвал прогноз погоды. По докладу синоптика корпуса на границе с Маньчжурией ночью на высоте 4000 метров должен проходить циклон. Здесь же было принято решение преодолеть его набором высоты до 5000 метров.
Уточнив все вопросы, связанные с первым боевым вылетом, командиры дивизий вернулись на места и приступили к постановке задач командирам полков.
Командир 33 АД полковник Коробейников Т. С. ставил задачу у себя в кабинете. К этому времени штурман дивизии подполковник Румянцев В. Н. подготовил необходимые схемы. Начальник штаба дивизии полковник Тимофеев А.В. зачитал боевой приказ.
Особое внимание на постановке задачи было обращено на преодоление циклона, подготовку кислородного оборудования. От каждой эскадрильи выделялся один экипаж - осветитель цели, Экипажи должны были пересечь государственную границу ровно в 24.00 по местному времени.
К обеду 8 августа во всех полках корпуса развернулась работа по подготовке к боевому вылету. В кабинетах и классах над картами и другими боевыми документами склонились летчики, штурманы, стрелки-радисты. На аэродромах трудились инженеры, техники, специалисты частей обслуживания. Тысячный коллектив корпуса от генерала до солдата, каждый на своем месте, трудился в эти часы во имя одной задачи - как можно тщательнее подготовиться к первому боевому вылету.
На раскаленную дневным августовским зноем землю упали сумерки. С сопок потянуло прохладой. На аэродромах все готово: заправлены самолеты, опробованы моторы, подвешены бомбы. Командование полков организовало проведение митингов. Один за другим с короткими заявлениями выступают летчики, штурманы, инженеры, техники, политработники, стрелки-радисты, механики. «Родина требует защиты Дальнего Востока. Я вылетаю на боевое задание. Если не вернусь, то считайте меня коммунистом», заявил в своем выступлении стрелок-радист 290 АП сержант Сильев. Выступления короткие, люди взволнованы.
После митингов последние указания и долгожданная команда; «По самолетам!». Через несколько минут взревели моторы, мощный гул повис над аэродромами.
Командир дивизии полковник Коробейников Т. С. уже собрался выруливать, когда перед самолетом в лучах фар появился инженер дивизии майор Краснов М. И. и поднял скрещенные руки. Коробейников выключил моторы.
- Командир, начальник штаба корпуса требует к телефону!
Коробейников вылез с самолета и побежал на КП полка.
- Тимофей Степанович, командир Вам вылет запретил. Во главе колонны пусть идет Щербаков. Вам же необходимо взять на себя руководство полетами - погода ухудшается, идет холодный фронт. У меня все, действуйте!
Отдав необходимые распоряжения, Коробейников выехал на КП дивизии. Тяжелые боевые машины стали подниматься в воздух и ложиться на боевой курс.
Во главе строя бомбардировщиков 10 АП шел его командир - подполковник Щербаков К. С. Полет проходил строго по графику. В 24.00 штурман Шкалетин С. доложил:
«Переехали границу, мы над территорией Маньчжурии!». Прошло еще несколько минут полета. Появились первые признаки грозы. Вскоре грозовая деятельность стала на пути маршрута непреодолимой стеной. Щербаков вел самолет все время с наборам высоты 5200, 5400... 6000 метров. Гроза бушует, облачности не видно конца. Самолет стал плохо управляем - началось обледенение. В кромешном мраке машину бросало, словно щепку.
- Середин! - вызвал стрелка Щербаков. - Передай: всем экипажам возвращаться домой.
Однако из-за сплошного шума и треска в эфире команда не была принята. К тому же утратив аэродинамические свойства в результате обледенения, самолет потерял устойчивость и свалился в беспорядочное падение. Только на высоте 1500 метров летчику удалось восстановить горизонтальный полет. Сажал машину Щербаков в сложных условиях. Через несколько минут аэродром полностью закрыло. Стали подходить вернувшиеся экипажи, но все аэродромы корпуса были закрыты. Сложилась трудная обстановка.
Полковник Турчин И. П. связался с КП ВВС флота. Было принято решение направить экипажи в район Владивостока. Однако и там посадить машины не удалось. Уже на рассвете, когда можно было хоть немного ориентироваться в наземной обстановке, летчики начали сажать свои машины на вынужденную.
Часть экипажей произвели посадку на побережье Тихого океана от Владивостока до бухты Ольга.
Однако большая часть экипажей 33 АД боевое задание выполнила. Летчики, проявив упорство в выполнении поставленной боевой задачи, пробились сквозь непогоду, дошли до цели и нанесли бомбардировочный удар по городу Харбин. Выполнили боевое задание экипажи Сафонова, Кокина, Поугард, Фомина, Вахрушева, Зайцева и других.
Когда спросили командира звена 442 АП лейтенанта Вахрушева почему он не вернулся, встретив грозовую облачность, он ответил: «Я не мог вернуться назад, не выполнив боевого задания, тем более это был мой первый боевой вылет, которого я ожидал и к которому я готовился целые годы». Летчик Зайцев на этот же вопрос ответил; «Встретившись с грозовой облачностью, я вспомнил слова командира полка: «Если будут трудности, настойчиво преодолевай их и помни, что впереди может быть еще труднее. И я пробился до заданной цели».
Несколько экипажей дивизии, не справившись с управлением самолета в условиях грозовой деятельности, погибли. В их числе командир 442 АП майор Воскобой Г. И., экипаж летчика 10 АП лейтенанта Галина В. Ф., экипаж командира АЭ 290 АП старшего лейтенанта Шелаева С. С. и др. Это были первые потери».
Продолжение следует
Продолжение
В 1973 году в Иркутске отмечалось тридцатилетие создания 8-го Смоленского авиационного корпуса дальнего действия. К тому времени 8-ой Смоленский авиационный корпус дальней авиации ВВС СССР был действующим. В Иркутске располагался его штаб. На празднование был приглашен Главный Маршал авиации Голованов А.Е., но по каким-то причинам, независящим от организаторов, не был обеспечен борт для его доставки. Главного маршала представлял на мероприятии ГСС генерал-лейтенант Серафим Кириллович Бирюков. Материал для главного доклада готовил лектор политотдела корпуса майор Сергиенко А.М.. Доклад делал заместитель командира корпуса генерал-майор Подольский Владимир Данилович.
На мероприятии присутствовал ряд ветеранов, воевавших в частях корпуса в Великую Отечественную войну... стрелок-радист Жандаев Мукатай Жандаевич, летчики: Герой Социалистического Труда Помелов А.П., генерал-лейтенант Агурин Л.И. и многие другие...
(Слева направо) Жандаев М.Ж., Помелов А.П., Смринков А., Алма-Ата 23.03.70 г
В поселке Серышево Амурской области, где в то время базировалась одна из авиадивизий корпуса, политотделом дивизии была оперативно издана брошюра под названием « Мужество, рожденное в боях (Краткий исторический очерк боевого пути части)», автором которой был кандидат исторических наук майор Сергиенко Анатолий Михайлович. Это брошюра оказалась первой в ряду последующих работ по истории Авиации дальнего действия историка Сергиенко...
Когда я знакомился с этим трудом, то обратил внимание, что номера частей, входивших в состав 19-го АК (именно так значился 8 АК во время Советско-Японской войны 1945 года), были искажены. Например, 55-я АД значилась как 53-я, 303 АП был почему-то под № 30, а 444 АП - под №44. Мне показалось, что это случилось по недоразумению и в спешке, когда набирался в типографии текст. Однако мои предположения оказались беспочвенными, так как автор рассказал, что эти полки были действующими, и какое либо упоминание их в «суете» могло быть наказуемо. Поэтому и были преднамеренно сделаны данные «опечатки».
Структура 19 АК
И так продолжим. Слово историку Сергиенко:
«.... в состав 19 бак вошли полки, созданные на Дальнем Востоке в основном в предвоенные годы и в начале войны. За исключением 10 БАП все они не имели опыта боевой работы.
Помимо этого, экипажи полков не имели достаточной практики летной подготовки. Все годы войны дальневосточные части получали минимальное количество бензина, необходимого только для поддержания на уровне основных элементов летной практики. Все эти годы полки сидели на «голодном пайке», не имея возможности в полной мере совершенствовать воздушную выучку летных экипажей. Наконец, части имели на своем вооружении самолеты ДБ-3. Необходимо было в срочном порядке переучить летные экипажи на новую материальную часть - самолет Ил-4. Все это накладывало на руководство и штаб корпуса определенные задачи. Их нужно было решить в сжатые сроки. А это требовало напряженной летной подготовки - нужно было летать буквально днем и ночью.
В течение марта и апреля 1945 года полки получили с авиационного завода новые самолеты и приступили к переучиванию. Интенсивность летной работы возрастала с каждым днем. Личный состав отдавал все свои силы делу совершенствования летного мастерства. Все понимали: идет война, которая в любое время может потребовать его личного участия в боевых действиях.
26 июля 1945 года была опубликована Потсдамская декларация, требовавшая от Японии немедленной безоговорочной капитуляции. Однако уже на следующий день японское правительство заявило что Япония «оставит без внимания эту декларацию и будет вести войну до самого конца в соответствии с установленной ею политикой».
Восьмого августа 1945 года Советское правительство передало заявление правительству Японии, в котором говорилось: «После разгрома и капитуляции гитлеровской Германии Япония оказалась единственной великой державой, которая все еще стоит за продолжение войны... Советское правительство заявляет, что с завтрашнего дня, то есть с 9 августа, Советский Союз будет считать себя в состоянии войны с Японией».
К этому времени части 19 БАК были переброшены из района Хабаровск-Комсомольск в район Владивосток - Ворошилов, ближе к району предстоящих боев.
В эти дни большую работу по передаче боевого опыта провели прибывшие в корпус участники боев на Западном фронте. Прибыли они из 108 и 109 авиационных полков. Все они были распределены по частям корпуса и включились в подготовку к боевым действиям. На летно-технических конференциях на специально организованных встречах, а зачастую в многочисленных непроизвольных беседах фронтовики передавали свой богатый боевой опыт, рассказывали наиболее характерные случаи из фронтовой практики, тактические приемы. В 1 АЭ 290 АП участник войны с Германией капитан Зуенко И. С. выступил перед штурманским составом по вопросу: «Как найти цель в ночных условиях». В этой же эскадрилье перед стрелками-радистами выступил начальник связи старший лейтенант Пучков об опыте работы радиста в боевых условиях. Личный состав жадно ловил каждое слово фронтовиков, понимая, что все это пригодится в предстоящих боях.
6 и 7 августа 1945 года во всех частях были проведены митинги, посвященные седьмой годовщине разгрома японцев у озера Хасан. В эти же дни прошли партийные и комсомольские собрания, заседания партийных бюро. Коммунисты и комсомольцы выражали свою готовность с честью выполнить свой воинский долг перед Родиной. Например, в 10 АП член ВКП (б) заместитель командира 2 АЭ лейтенант Сафонов И. В., выступая на партийном бюро, заявил: «Мы долго ждали этого дня для того, чтобы проучить японских захватчиков, провоцировавших Советский Союз все 27 лет его существования. Я уверен, что личный состав эскадрильи выполнит свой долг перед Родиной, для того чтобы окончательно обезопасить наши дальневосточные рубежи». Инженер авиационной эскадрильи этого же полка старший техник-лейтенант Виноградов В. К. на партийном собрании сказал: «От имени технического состава эскадрильи заявляю, что мы утроим свою работу с тем, чтобы часть была всегда в боевой готовности».
Во всех частях 33 авиадивизии прошли комсомольские собрания с повесткой: «Отомстим японским самураям». Летчик 290 АП младший лейтенант Подольский в своем выступлении заявил: «Придет час сурового возмездия японским самураям за злодеяния на Дальнем Востоке. Я как летчик отдам все силы и умения, чтобы мои бомбы легли на голову заклятого врага. Уверен, что не только я горю таким желанием. Заверяю комсомольское собрание, что все летчики отдадут свою жизнь за Дальний Восток».
В эти дни заметно возросло стремление людей связать свою судьбу с партией, с комсомолом. В своих заявлениях авиаторы выражали сокровенные мысли, давали обещание с честью выполнить свой воинский долг. Комсомолец 442 АП Васильев А. Ф. писал: «Вылетая на боевое задание, горю желанием быть в числе передовых, нанести первый удар справедливости по врагу, разжегшему пожар войны на Востоке. Я призван нашей партией, правительством погасить этот пожар. Приложу все свое старание и умение для достижения победы». На заявлении были проставлены дата и время - 19.00, 8 августа 1945 года.
Подготовка частей корпуса к боевым действиям была завершена.
Утром 8 августа в штаб корпуса были вызваны командиры дивизий, начальники политоделов и заместители командиров дивизий по летной подготовке. Командир корпуса генерал-лейтенант авиации Волков Н. А. поставил боевую задачу. Она сводилась к следующему. В ночь с 8 на 9 августа корпус наносит массированный удар по административным центрам Маньчжурии -Харбину и Чанчуню. При этом 33 ад 50 экипажами в период 2 часа 30 минут - 2 часа 50 минут бомбардирует Харбин. Точка прицеливания - центр города. Высота бомбометания - 3700 - 3900 метров. 55 ад 50 экипажами в это же время производит бомбометание по городу Чанчунь. Точка прицеливания - центр города. Высота бомбометания 3900 - 4100 метров.
Много вопросов у командиров вызвал прогноз погоды. По докладу синоптика корпуса на границе с Маньчжурией ночью на высоте 4000 метров должен проходить циклон. Здесь же было принято решение преодолеть его набором высоты до 5000 метров.
Уточнив все вопросы, связанные с первым боевым вылетом, командиры дивизий вернулись на места и приступили к постановке задач командирам полков.
Командир 33 АД полковник Коробейников Т. С. ставил задачу у себя в кабинете. К этому времени штурман дивизии подполковник Румянцев В. Н. подготовил необходимые схемы. Начальник штаба дивизии полковник Тимофеев А.В. зачитал боевой приказ.
Особое внимание на постановке задачи было обращено на преодоление циклона, подготовку кислородного оборудования. От каждой эскадрильи выделялся один экипаж - осветитель цели, Экипажи должны были пересечь государственную границу ровно в 24.00 по местному времени.
К обеду 8 августа во всех полках корпуса развернулась работа по подготовке к боевому вылету. В кабинетах и классах над картами и другими боевыми документами склонились летчики, штурманы, стрелки-радисты. На аэродромах трудились инженеры, техники, специалисты частей обслуживания. Тысячный коллектив корпуса от генерала до солдата, каждый на своем месте, трудился в эти часы во имя одной задачи - как можно тщательнее подготовиться к первому боевому вылету.
На раскаленную дневным августовским зноем землю упали сумерки. С сопок потянуло прохладой. На аэродромах все готово: заправлены самолеты, опробованы моторы, подвешены бомбы. Командование полков организовало проведение митингов. Один за другим с короткими заявлениями выступают летчики, штурманы, инженеры, техники, политработники, стрелки-радисты, механики. «Родина требует защиты Дальнего Востока. Я вылетаю на боевое задание. Если не вернусь, то считайте меня коммунистом», заявил в своем выступлении стрелок-радист 290 АП сержант Сильев. Выступления короткие, люди взволнованы.
После митингов последние указания и долгожданная команда; «По самолетам!». Через несколько минут взревели моторы, мощный гул повис над аэродромами.
Командир дивизии полковник Коробейников Т. С. уже собрался выруливать, когда перед самолетом в лучах фар появился инженер дивизии майор Краснов М. И. и поднял скрещенные руки. Коробейников выключил моторы.
- Командир, начальник штаба корпуса требует к телефону!
Коробейников вылез с самолета и побежал на КП полка.
- Тимофей Степанович, командир Вам вылет запретил. Во главе колонны пусть идет Щербаков. Вам же необходимо взять на себя руководство полетами - погода ухудшается, идет холодный фронт. У меня все, действуйте!
Отдав необходимые распоряжения, Коробейников выехал на КП дивизии. Тяжелые боевые машины стали подниматься в воздух и ложиться на боевой курс.
Во главе строя бомбардировщиков 10 АП шел его командир - подполковник Щербаков К. С. Полет проходил строго по графику. В 24.00 штурман Шкалетин С. доложил:
«Переехали границу, мы над территорией Маньчжурии!». Прошло еще несколько минут полета. Появились первые признаки грозы. Вскоре грозовая деятельность стала на пути маршрута непреодолимой стеной. Щербаков вел самолет все время с наборам высоты 5200, 5400... 6000 метров. Гроза бушует, облачности не видно конца. Самолет стал плохо управляем - началось обледенение. В кромешном мраке машину бросало, словно щепку.
- Середин! - вызвал стрелка Щербаков. - Передай: всем экипажам возвращаться домой.
Однако из-за сплошного шума и треска в эфире команда не была принята. К тому же утратив аэродинамические свойства в результате обледенения, самолет потерял устойчивость и свалился в беспорядочное падение. Только на высоте 1500 метров летчику удалось восстановить горизонтальный полет. Сажал машину Щербаков в сложных условиях. Через несколько минут аэродром полностью закрыло. Стали подходить вернувшиеся экипажи, но все аэродромы корпуса были закрыты. Сложилась трудная обстановка.
Полковник Турчин И. П. связался с КП ВВС флота. Было принято решение направить экипажи в район Владивостока. Однако и там посадить машины не удалось. Уже на рассвете, когда можно было хоть немного ориентироваться в наземной обстановке, летчики начали сажать свои машины на вынужденную.
Часть экипажей произвели посадку на побережье Тихого океана от Владивостока до бухты Ольга.
Однако большая часть экипажей 33 АД боевое задание выполнила. Летчики, проявив упорство в выполнении поставленной боевой задачи, пробились сквозь непогоду, дошли до цели и нанесли бомбардировочный удар по городу Харбин. Выполнили боевое задание экипажи Сафонова, Кокина, Поугард, Фомина, Вахрушева, Зайцева и других.
Когда спросили командира звена 442 АП лейтенанта Вахрушева почему он не вернулся, встретив грозовую облачность, он ответил: «Я не мог вернуться назад, не выполнив боевого задания, тем более это был мой первый боевой вылет, которого я ожидал и к которому я готовился целые годы». Летчик Зайцев на этот же вопрос ответил; «Встретившись с грозовой облачностью, я вспомнил слова командира полка: «Если будут трудности, настойчиво преодолевай их и помни, что впереди может быть еще труднее. И я пробился до заданной цели».
Несколько экипажей дивизии, не справившись с управлением самолета в условиях грозовой деятельности, погибли. В их числе командир 442 АП майор Воскобой Г. И., экипаж летчика 10 АП лейтенанта Галина В. Ф., экипаж командира АЭ 290 АП старшего лейтенанта Шелаева С. С. и др. Это были первые потери».
Продолжение следует