Повседневная жизнь провинции в царской России
Очень занятные выдержки из статей газеты "Губернские Уфимские ведомости" за 1905 г., где показана жизнь простых людей в провинции без всяких прикрас.
Февраль 1905 года
Безотрадное положение. Наступило время крестьянских свадеб по деревням и селам, время полнаго разгула и всяких безобразий, в будущем предвидится еще и Масленица.
В бедной семье, живущей чуть ли не Христовым именем, считается чем-то предосудительным не «попировать» денька три и не выпить ведерок трех живительной влаги, не говоря уже о семьях средняго достатка и зажиточных, где водка потребляется в ужасающем количестве.
Пьют старики, убеленные сединами и имеющие уже правнуков, пьют женщины, девушки и, что всего ужаснее, малыши 7-8 лет; пьют до последней возможности, до полнаго одурения, до потери стыда и сознания. Особенно в день венчания. Вся эта пьяная ватага, рыкающая, икающая и, по местному выражению, «сеющая репу», имея впереди «бояр» со святыми иконами, с пением, скорее воем, свадебных песен, нередко даже с гармоникою, подъезжает к храму Божию для совершения таинства брака.
В церкви масса посторонних «зрителей», более, чем во время обычных богослужений. «Зрителей», но не молящихся. Подробному критическому обзору подвергаются жених и невеста; слышатся говор, смех и даже недвусмысленныя шутки, сопровождаемыя иногда погрызыванием семечек. Нередко среди совершения таинства раздается голос священника: «Перестаньте шуметь!». Минутная тишина, и там опять. Точь-в-точь как у неопытнаго педагога со школьниками. Господи! Какое кощунство…
Было это прежде, ведется и сейчас, в годину тяжелых испытаний, ниспосланных Провидением на истерзанную Родину, несмотря на призыв с высоты Престола к честной, трудовой жизни. Не хочется верить, что русский мужик совершенно разложился нравственно.
Пастыри церкви! Почему же вы молчите? Почему на ваших глазах безпрепятственно совершается такое нравственное падение пасомых? Неужели вы лишь наемники? Правда, почти за каждой обедней раздаются с амвона проповеди, но оне ничего не говорят сердцу народа, эти шаблонныя проповеди.
В № 7 «Губернских Ведомостей» г. З-ов по поводу проповеди высказывает «несколько вылившихся от порыва наболевшаго сердца слов», и это в городе! Так сказать, в глазах начальства. Каковы же проповеди, читаемыя в сельских храмах? В городе оне хоть слушаются «только со вниманием», а в селе большинство предпочитает идти по домам; читающий же, по-видимому, занят концом проповеди.
За воскресной обедней говорится проповедь о свадебных безобразиях, вечером в тот же день они повторяются подробнейшим образом и как бы не замечаются. Пастыри! Неужели подобный формализм может быть терпим в храме Божием? Ведь и в жизни у вас нет духовнаго общения с народом.
Взгляд мужика на священника - не как на служителя Божия, а как на начальство, могущее карать и миловать. Причины такого взгляда совершенно мелочныя: не достраивается долго новый дом, священник жалуется земскому начальнику, который и принимает свои меры в виде ареста старосты; заблудился ли священник во время вьюги по дороге (на свою мельницу), не имеющей вех, опять донос, - штраф того десятника, на участке котораго вех не оказалось. Поссорились ли матушка с учительницей церковно-приходской школы, здание которой рядом с домом священника с одним колодцем, в результате - колодец на замок, а обществу приходится чуть ли не рядом рыть другой колодец для школы.
Мелочи, имеющия громадныя последствия; мелочи, влекущия за собой упадок авторитета служителя Божия. Пастыри! Неужели у вас не найдется своего собственнаго слова к пасомым? Слова, а не шаблона! Дайте же душу живую, дайте же слово живое этому жаждущему, темному народу! До того темному, что он не имеет почти понятия о Священной Истории, не умеет правильно, за редкими исключениями, прочитать ни одной молитвы. Оставьте напыщенное самолюбие и возьмите в пример самарянина и тогда обильную жатву пожнете делами вашими от благодарных, а пока несчастных, сынов веры православной.
Бельченко.
Февраль 1905 года
Безотрадное положение. Наступило время крестьянских свадеб по деревням и селам, время полнаго разгула и всяких безобразий, в будущем предвидится еще и Масленица.
В бедной семье, живущей чуть ли не Христовым именем, считается чем-то предосудительным не «попировать» денька три и не выпить ведерок трех живительной влаги, не говоря уже о семьях средняго достатка и зажиточных, где водка потребляется в ужасающем количестве.
Пьют старики, убеленные сединами и имеющие уже правнуков, пьют женщины, девушки и, что всего ужаснее, малыши 7-8 лет; пьют до последней возможности, до полнаго одурения, до потери стыда и сознания. Особенно в день венчания. Вся эта пьяная ватага, рыкающая, икающая и, по местному выражению, «сеющая репу», имея впереди «бояр» со святыми иконами, с пением, скорее воем, свадебных песен, нередко даже с гармоникою, подъезжает к храму Божию для совершения таинства брака.
В церкви масса посторонних «зрителей», более, чем во время обычных богослужений. «Зрителей», но не молящихся. Подробному критическому обзору подвергаются жених и невеста; слышатся говор, смех и даже недвусмысленныя шутки, сопровождаемыя иногда погрызыванием семечек. Нередко среди совершения таинства раздается голос священника: «Перестаньте шуметь!». Минутная тишина, и там опять. Точь-в-точь как у неопытнаго педагога со школьниками. Господи! Какое кощунство…
Было это прежде, ведется и сейчас, в годину тяжелых испытаний, ниспосланных Провидением на истерзанную Родину, несмотря на призыв с высоты Престола к честной, трудовой жизни. Не хочется верить, что русский мужик совершенно разложился нравственно.
Пастыри церкви! Почему же вы молчите? Почему на ваших глазах безпрепятственно совершается такое нравственное падение пасомых? Неужели вы лишь наемники? Правда, почти за каждой обедней раздаются с амвона проповеди, но оне ничего не говорят сердцу народа, эти шаблонныя проповеди.
В № 7 «Губернских Ведомостей» г. З-ов по поводу проповеди высказывает «несколько вылившихся от порыва наболевшаго сердца слов», и это в городе! Так сказать, в глазах начальства. Каковы же проповеди, читаемыя в сельских храмах? В городе оне хоть слушаются «только со вниманием», а в селе большинство предпочитает идти по домам; читающий же, по-видимому, занят концом проповеди.
За воскресной обедней говорится проповедь о свадебных безобразиях, вечером в тот же день они повторяются подробнейшим образом и как бы не замечаются. Пастыри! Неужели подобный формализм может быть терпим в храме Божием? Ведь и в жизни у вас нет духовнаго общения с народом.
Взгляд мужика на священника - не как на служителя Божия, а как на начальство, могущее карать и миловать. Причины такого взгляда совершенно мелочныя: не достраивается долго новый дом, священник жалуется земскому начальнику, который и принимает свои меры в виде ареста старосты; заблудился ли священник во время вьюги по дороге (на свою мельницу), не имеющей вех, опять донос, - штраф того десятника, на участке котораго вех не оказалось. Поссорились ли матушка с учительницей церковно-приходской школы, здание которой рядом с домом священника с одним колодцем, в результате - колодец на замок, а обществу приходится чуть ли не рядом рыть другой колодец для школы.
Мелочи, имеющия громадныя последствия; мелочи, влекущия за собой упадок авторитета служителя Божия. Пастыри! Неужели у вас не найдется своего собственнаго слова к пасомым? Слова, а не шаблона! Дайте же душу живую, дайте же слово живое этому жаждущему, темному народу! До того темному, что он не имеет почти понятия о Священной Истории, не умеет правильно, за редкими исключениями, прочитать ни одной молитвы. Оставьте напыщенное самолюбие и возьмите в пример самарянина и тогда обильную жатву пожнете делами вашими от благодарных, а пока несчастных, сынов веры православной.
Бельченко.