Соображения.
У меня выше крыши разнообразных долгов по всякой писанине и, понятно, я ничего не успеваю. Но все-таки решила выделить немножко минут, чтобы написать об этом еще раз. При этом в тысячный раз сделаю оговорку о том, что мои соображения - здесь ли в виде постов, или ссылок, или комментариев - не являются руководством к действию. Я не имею ни малейшего права «пасти народы» и отдаю себе в этом полный отчет. Вместе с тем, я не могу этими соображениями не делиться.
В виду того, что эта тема в обязательном порядке здесь поднимается и будет подниматься, я решила тоже опять ее поднять. Назовем ее условно «медикаментозный подход к поведению». Мне кажется, есть несколько моментов, которые важно усвоить при принятии решения относительно назначения ребенку прямых антипсихотических препаратов. Первый, и практически ключевой из них - это попытка примерить те или иные вещи на себя. С некоторых пор это один из методов, который помогает мне найти ответы на очень многие вопросы (например, сложности освоения моим сыном родной речи я стала экстраполировать на свою собственную ситуацию с иностранными языками - и благодаря этому я достигла той глубины понимания проблемы, какая не давалась мне ни огромным количеством теоретического познания, ни невероятным объемом консультаций со специалистами). Примеров масса - практически любое нежелательное проявление и любая трудность в обретении навыка у ребенка прекрасно отыскивает аналогию в моих собственных, нейротипических, трудностях и проблемах. С той лишь разницей, что они иначе масштабируются. Есть ли у меня стереотипии? Да, есть. Отслеживая их природу, я отыскиваю механику их запуска у себя. Они, разумеется, под несоизмеримо большим контролем, но для выбора подходов в их преодолении у ребенка масштаб непринципиален - важно отрефлексировать «механику». То же касается и сенсорных проблем, приводящих к дискомфорту, портящему поведение, и к разного рода стимуляциям. Они есть у всех - не погрызываете ли вы карандаш при раздумывании, не почесываете ли затылок, не потираете ли руки, не любите ли укутываться в тяжелое одеяло, не накрываете ли себя подушкой, защищаясь от назойливой соседской дрели, не мастурбируете ли, наконец? Думаю - если вы еще живы - что-нибудь из этого списка вам знакомо. Ибо именно для регулярного освидетельствования себя в рядах живых мы и осуществляем постоянный сенсорный поиск. Ну и так далее. Я не говорю о поступках, вызванных эмоциональными стимулами - бросить работу, хлопнув дверью перед носом хамоватого и бессовестного начальника, врезать пощечину визави за скабрезность, не открыть дверь незнакомцу, априорно заподозрив его в криминальных намерениях, швырнуть об пол тарелку в гневе, - всякое такое поведение, очевидно напрягая его стороннего наблюдателя, не выходит за пределы того, что мы именуем нормой. Однако такое же поведение «в масштабе» воспринимается как серьезное нарушение. Разумеется, это связано и с нашей деформацией - при наличии диагноза у ребенка мы склонны видеть в каждом, допустимом для любого, «девиантном» или сверхэмоциональном, истеричном детском поступке признак отклонения. (Когда-то на совместной прогулке с моей подругой - у нее здоровая девочка, у меня аутист - мы заглянули в кафе. Есть Платону там ничего нельзя, он быстро напился дозволенного морсу и пошел развлекаться. Он отошел к дальнему столу, взял с него салфетницу с разноцветными салфетками и стал выкладывать их на полу. Я стала его одергивать: «поставь на место». «сложи», «отойди». Моя подруга тогда стала одергивать меня: «Скажи мне, что такого в его поведении, что ты сходишь с ума? Моя Маша только что подошла и взяла хлеб из хлебницы на чужом столе, и, по-моему, это гораздо хуже и непристойней, чем салфетки». Это правда, она была права. То, что совершенно естественно в поведении любого ребенка, допускающего вольности по причине лишь того, что он РЕБЕНОК, мною понимается не как обычная детскость (то есть проявление общей, естественной социальной незрелости), а как проявление аутизма.) Так вот, вопрос - находим ли мы разумным и логичным принимать какие-нибудь стимуляторы допаминовых рецепторов или ингибиторы захвата серотонина в случае, если послали начальника и остались без работы (повели то бишь себя абсолютно асоциально и неадаптивно)? Станем ли мы немедленно принимать нейролептик или антидепрессант, если раздражены сами на себя за этот поступок и отныне зациклены на теме поиска новой работы (ведем себя то бишь обсессивно)? Не станем. (Если, разумеется, нам не придет в голову в этом состоянии обратиться к подножному психиатру:))) Поведение не формируется внешним химическим вмешательством. Поведение формируется биохимическими процессами внутри конкретного тела и набором заданных поведенческих образцов (принятие этих образцов происходит через посредство разных подходов - не всегда только путем прямого копирования. Часто для воспроизведения этих образцов нужно в самостоятельном и отдельном порядке приобрести ряд навыков, необходимых для воспроизводства этих образцов. Например, и мы, НОРМАЛЬНЫЕ, только лишь посмотрев на скрипача, не сможем заиграть на скрипке - нам нужно будет лет восемь повозить смычком по струнам. В этом и заключается формирование разных школ и методик обучения поведению. То есть психокоррекция). Безусловно, есть факт взаимовлияния - процессы внутренней биохимической работы влияют на поведение, а поведение влияет на наш «химсостав» - да, это нельзя отрицать. (Знаете ли вы, например, что в день зарплаты (вознаграждения) у всех у нас повышается допамин? Знаете ли вы, что момент дарения или благодеяния связан с уровнем окситоцина, определяющим уровень нашей эмпатии и удовлетворения от сделанного добра? Ну тд). Можем ли как-то извне повлиять на биохимические процессы в случае их разладки. Да, можем. Но для этого существует огромный выбор нутрицевтиков, естественных, наших родных органических агентов действия. Для этого совершенно не нужен синтезированный «кирпич на голову», который, авось, «вправит мозги».
Еще из серии примерить на себя. Собственно, подслушанный мною разговор моего мужа с нашим кинезиотерапевтом и навел меня на мысль, что надо бы этот пост написать. Наша прекрасная кинезистка познакомилась с Платоном только этой осенью (то есть она не ведает о его динамике) и не в самый лучший момент (мы как раз начали новые терапии после каникул). После первого занятия, сообщив о каких-то его типовых и временных проявлениях она сказала, что при таких проблемах вполне уместно «попробовать подобрать медикамент». Мой муж, человек очень спокойный и здравый (что не помешало ему быть дважды госпитализированным в психиатрические больницы) не стал ей оппонировать «вообще» (как, возможно, стала бы я - я склона к пространным жанрам «о вреде мировых революций» или «о жизни на Марсе»). Он сказал ей следующее: «ну, допустим, что мы не против серьезной психофармакологии. Но объясните мне, что вы понимаете под выражением «подобрать медикамент» в применении к ребенку? Я лечился в психклиниках, я многажды и не однодневно сидел на нейролептиках, и я наверняка знаю, что такое медикаментозная психотерапия. Я также знаю, что значит «подобрать медикамент» в применении к взрослому. Мне назначали лекарство, первоначальная доза давалась исходя из общих моих параметров (типа рост-вес) и общих же клинических данных. Только на самом старте. Буквально со следующего же дня начинается интерактив - мы беседуем с врачом, который подробно и дотошно выясняет у меня ВСЕ мои ощущения: что изменилось в моторике, что болит, прет ли побочка, есть ли неусидка, в каком объеме, как я спал, какие сны видел и тп. И на основе дотошного опроса врач уточняет дозировку, дополняет синергистами или антогонистами - и так долго и упорно на основе ИНТЕРАКТИВА подбирается мой собственный лекарственный протокол. Расскажите мне, как это делается с детьми? Как можно «подобрать медикамент» ребенку, не способному указать даже на свой живот в момент острой боли в желудке?»…
У меня всегда была масса аргументов против использования антипсихотиков у детей - и то, что препараты эти, в основном, имеют экспериментальную историю лишь на крысах, и то, что в инструкциях честно не указываются дети в качестве их адресатов, и бездоказательность диагнозов, выведение диагностики за пределы объективных функциональных и лабораторных методов, и, разумеется, то, что НИКОГО и НИКОГДА вылеченного нейролептиками я в своей жизни не видела. Но вот это спокойный диалог мужа с одним из наших педагогов стал аргументом наиболее простым и реальным. Мне хочется спросить всех, кто верит в психофармацевтику и смело ведет детей на госпитализацию в «шестерку» - вы сами когда-нибудь принимали то, что назначено вашим детям? Ведь это такие лекарства, которые вы не имеете возможности даже на себе протестировать. (Например, все, что входит в биомедицинские протоколы лечения, я могу попробовать на себе - от диеты до любой аминокислоты, или витамина, или фитопрепарата, залить в нос то, что планирую залить ребенку, засунуть, простите, в анус то, что планирую засунуть ему, намазать на грудь себе то, чем планирую намазать его). Нейролептик вы не можете попробовать потому, что вы заведомо знаете: с вами может что-то произойти, он может дать эффект, который вам был бы весьма некстати - не это ли и является первым признаком опасности препарата? Ведь если ВЫ «боитесь» его, то разве не страшно им поить ребенка???
Выводов, резюме и инвектив не будет. Просто я хотела это написать и написала.
ПС Если пожелаете, я могу снять замок. Огребем от психиатров, если что:))
ППС Внимание, я сняла замок.