Наталья Шашкова - о терапии жертвы нарцисса. Сирин - о переживаниях жертвы психически больного
Пишет femina_vita
Итак, о новых ключиках в терапии абьюза.
Ключик первый.
Когда формируется пара (об этом вообще длинная и отдельная история), то в психике каждого партнера формируются ДВА образования: 1. Внутренний образ любимого объекта 2. Внутренний образ пары. Стоит ли говорить, что внутренний образ пары у двух людей не совпадает? Не стоит.
Дак вот, при утрате отношений человек горюет об утрате внутреннего образа любимого объекта. И, что очень важно, что упускается в работе многими терапевтами, горюет об утрате внутреннего образа пары.
При завершении нарциссического абьюза (язык не поворачивается назвать ЭТО отношениями), переработать утрату внутреннего образа любимого объекта (партнера) не очень сложно - препарируешь ЧТО ЭТО был за человек, и возникают чувства отвращения и самосохранения, которые разваливаются снова и снова (я о возвратах в абьюз, о тоске по абьюзеру) именно из-за сложности переработки утраты ОБРАЗА ПАРЫ. А почему сложно-то?
А потому что партнер абьюзера работал над этим в одну морду - туда инвестированно огромное количество психической энергии... за двоих. Это невозможно обесценить так, как можно обесценить образ абьюзера, выведя его на белый свет со всеми его пороками и ущербностями.
Что делать? Пока не знаю. Выводы эти мои, на основе рассказа Смаджа о формировании этих двух образований в психике.
P.S. очевидно, что при нарциссическом расстройстве, у человека им страдающего, образ любимого объекта и образ пары очень специфичны, особенно с учетом того, что нарциссы пусты психически и живут из ЛОЖНОГО Я.
Ключик второй.
Мне очень понравился термин Смаджа - "нарциссическая хрупкость". И мои выводы по этому поводу (это как раз к первому ключику) - у нарциссов нестабильны представления о себе и о других. Так что как бы не старался его партнер/партнерша, сколько бы всего хорошего не получал нарцисс в отношениях, это легко может рухнуть от взмаха крыла бабочки по другую сторону земного шара.
Ну и поделюсь про спектакль. Он был прямо по теме - знание о детской судьбе предопределило все. Две сироты в детстве так и остались сиротами в жизни. Хотите хорошие отношения, имея травматичное детство? Тогда в терапию, вместе с партнером... или циклы будут повторятся.
Ключик третий.
Стоит вспомнить, что одним из основных чувств нарциссического партнера является ЗАВИСТЬ. Добавляем к ней нарциссическую хрупкость. Получаем, что ЛЮБОЙ успех у партнера нарцисса приводит к разрушению и/или искажению внутреннего образа любимого объекта. Бедные нарциссы постоянно маются от того, что это образование в психике бесконечно нестабильно. Но их маята ни в какое сравнение не идет со страданием партнера нарцисса, который из-за этого расколбаса внутри психики своего партнера-нарцисса, не просто теряет позитивную оценку себя...все хуже - партнер нарцисса вообще теряет понимание о том, какой он человек.
Отсюда: https://vk.com/id202756332?w=wall202756332_812%2Fall
Пишет sirin_from_shrm
А как происходит терапия жертвы абьюзера-душевнобольного? Никак. Что происходит со здоровым партнёром по выходу из отношений с больным? Казалось бы, то же, что и при разрыве пары, где один из партнёров - нарцисс? А вот и нет!
Концы в воду
Согласна: при формировании пары в психике каждого партнера формируются ДВА образования: 1. Внутренний образ любимого объекта 2. Внутренний образ пары.
Внутренний образ пары у партнёров может не совпадать, но в более-менее гармоничных отношениях это образ благополучия и счастья - у каждого из партнёров. И он отражает реальное положение вещей.
При развитии у одного из партнёров душевного заболевания, у второго и его образ, и образ пары сохраняются такими, какими они были созданы в течение гармоничного периода отношений. Неадекватное поведение, приступы дисфории, агрессии со стороны душевнобольного-абьюзера воспринимаются партнёром как временные неурядицы, которым находится рациональное оправдание (перенервничал, что-то не так понял, устал, раздражён и т.п.). Особенно если болезнь развивается малопрогредиентно или приступообразно с длительными (поначалу) спонтанными ремиссиями.
А у больного, по мере нарастания дефекта, образ его партнёра претерпевает искажение. Образ, построенный на реальном поведении, реальных эмоциональных реакциях партнёра постепенно вытесняется бредовой фигурой, подчас - враждебного, угрожающего характера. У душевнобольных размываются границы между Я и миром - "всё моё - моё, и всё твоё - тоже моё". Если партнёр пытается защищать себя в изменившихся условиях, больной воспринимает такие действия как беспричинную агрессию, попытку захвата "его" территории, что усиливает враждебность с его стороны. Представление о личности здорового партнёра размывается, становится фрагментарным - как кошки Уэйна.
Если же здоровый партнёр не настаивает на защите собственных границ, предоставляя больному собственные ресурсы для решения "временных трудностей", то тем самым у больного формируется убеждённость в собственной правоте, в правомерности жестокого поведения. Здоровый исподволь индуцируется бредом больного - потому что вынужден "уважать альтернативную точку зрения". Бредовую картину мира больного он пытается добросовестно встроить в собственные представления о реальности. Это становится ещё одним инструментом травматизации для здорового (помимо собственно неадекватно жестокого отношения к нему больного). Учитывая, что душевнобольные нередко переживают чувство превосходства над окружением (из-за причастности к "сакральному знанию", "особой миссии" и т.п.), их поведение способствует разрушению самооценки здорового партнёра.
Амбивалентность - один из основных симптомов душевного заболевания. Добавьте к этому нелогичность, противоречивость оценок и поступков больного, невозможность понять их мотивацию. Сегодня он говорит, что обожает музыку Баха, а завтра при первых звуках хоральной прелюдии разбивает вдребезги колонки. "Люблю-ненавижу" в отношении здорового партнёра приводит к тому, что здоровый "не просто теряет позитивную оценку себя...все хуже - партнер душевнобольного вообще теряет понимание о том, какой он человек".
При выходе из абьюза здоровый не может "переработать утрату внутреннего образа любимого объекта (партнера)". Потому что: 1) он понимает, что сложившийся в благополучный период образ - реален, его партнёр и был таким: внимательным, любящим, заботливым; 2) чтобы сформировать адекватное представление об изменившейся личности больного, здоровый вынужден погрузиться в изучение вопросов психиатрии (пока этого не сделаешь, вопросы - "а чо то было?" и "кем он стал?" остаются мучительно открытыми неопределённо долгое время).
Чувства отвращения и самосохранения могут возникать в комплексе с уже сложившимися годами чувствами привязанности и любви. Такая амбивалентность держит психику жертвы в постоянной раскачке от одного полюса к другому. В отличие от нарциссического абьюза, в котором душевный мир нарцисса в инсайте предстаёт жертве во всей своей нищей неприглядности, партнёр душевнобольного не может почувствовать такого же облегчения. Мешает понимание, что больной не виноват в своей болезни и в происходящих в нём изменениях. Мешает чувство жалости, сопереживание тем ужасам, который больные переживают в психозе, и сочувствие тем негативным расстройствам, которые сопровождают развитие заболевания. У здорового партнёра формируется человечное отношение к больному, а больной всё больше агрессирует или аутизируется, отдаляется, конфронтируется с партнёром. И это доставляет доплнительные страдания здоровому.
Что же касается образа пары - тут всё то же самое, как и в нарциссическом абьюзе, за исключением того, что в работе над отношениями принимали участие оба партнёра, гармония была реальной. Лучшие моменты прожитой жизни у здорового связаны с партнёром, впоследствии заболевшим. Воспоминания, которые могли бы стать ресурсными, оказываются травматичными. У здорового партнёра безвозвратно "сгорает" большая часть инвестиций, сделанных в пршолом - в будущее.
Что делать? Пока не знаю. Выводы эти мои, на основе рассказа Фемины Виты.
Отсюда: из моей головы
Итак, о новых ключиках в терапии абьюза.
Ключик первый.
Когда формируется пара (об этом вообще длинная и отдельная история), то в психике каждого партнера формируются ДВА образования: 1. Внутренний образ любимого объекта 2. Внутренний образ пары. Стоит ли говорить, что внутренний образ пары у двух людей не совпадает? Не стоит.
Дак вот, при утрате отношений человек горюет об утрате внутреннего образа любимого объекта. И, что очень важно, что упускается в работе многими терапевтами, горюет об утрате внутреннего образа пары.
При завершении нарциссического абьюза (язык не поворачивается назвать ЭТО отношениями), переработать утрату внутреннего образа любимого объекта (партнера) не очень сложно - препарируешь ЧТО ЭТО был за человек, и возникают чувства отвращения и самосохранения, которые разваливаются снова и снова (я о возвратах в абьюз, о тоске по абьюзеру) именно из-за сложности переработки утраты ОБРАЗА ПАРЫ. А почему сложно-то?
А потому что партнер абьюзера работал над этим в одну морду - туда инвестированно огромное количество психической энергии... за двоих. Это невозможно обесценить так, как можно обесценить образ абьюзера, выведя его на белый свет со всеми его пороками и ущербностями.
Что делать? Пока не знаю. Выводы эти мои, на основе рассказа Смаджа о формировании этих двух образований в психике.
P.S. очевидно, что при нарциссическом расстройстве, у человека им страдающего, образ любимого объекта и образ пары очень специфичны, особенно с учетом того, что нарциссы пусты психически и живут из ЛОЖНОГО Я.
Ключик второй.
Мне очень понравился термин Смаджа - "нарциссическая хрупкость". И мои выводы по этому поводу (это как раз к первому ключику) - у нарциссов нестабильны представления о себе и о других. Так что как бы не старался его партнер/партнерша, сколько бы всего хорошего не получал нарцисс в отношениях, это легко может рухнуть от взмаха крыла бабочки по другую сторону земного шара.
Ну и поделюсь про спектакль. Он был прямо по теме - знание о детской судьбе предопределило все. Две сироты в детстве так и остались сиротами в жизни. Хотите хорошие отношения, имея травматичное детство? Тогда в терапию, вместе с партнером... или циклы будут повторятся.
Ключик третий.
Стоит вспомнить, что одним из основных чувств нарциссического партнера является ЗАВИСТЬ. Добавляем к ней нарциссическую хрупкость. Получаем, что ЛЮБОЙ успех у партнера нарцисса приводит к разрушению и/или искажению внутреннего образа любимого объекта. Бедные нарциссы постоянно маются от того, что это образование в психике бесконечно нестабильно. Но их маята ни в какое сравнение не идет со страданием партнера нарцисса, который из-за этого расколбаса внутри психики своего партнера-нарцисса, не просто теряет позитивную оценку себя...все хуже - партнер нарцисса вообще теряет понимание о том, какой он человек.
Отсюда: https://vk.com/id202756332?w=wall202756332_812%2Fall
Пишет sirin_from_shrm
А как происходит терапия жертвы абьюзера-душевнобольного? Никак. Что происходит со здоровым партнёром по выходу из отношений с больным? Казалось бы, то же, что и при разрыве пары, где один из партнёров - нарцисс? А вот и нет!
Концы в воду
Согласна: при формировании пары в психике каждого партнера формируются ДВА образования: 1. Внутренний образ любимого объекта 2. Внутренний образ пары.
Внутренний образ пары у партнёров может не совпадать, но в более-менее гармоничных отношениях это образ благополучия и счастья - у каждого из партнёров. И он отражает реальное положение вещей.
При развитии у одного из партнёров душевного заболевания, у второго и его образ, и образ пары сохраняются такими, какими они были созданы в течение гармоничного периода отношений. Неадекватное поведение, приступы дисфории, агрессии со стороны душевнобольного-абьюзера воспринимаются партнёром как временные неурядицы, которым находится рациональное оправдание (перенервничал, что-то не так понял, устал, раздражён и т.п.). Особенно если болезнь развивается малопрогредиентно или приступообразно с длительными (поначалу) спонтанными ремиссиями.
А у больного, по мере нарастания дефекта, образ его партнёра претерпевает искажение. Образ, построенный на реальном поведении, реальных эмоциональных реакциях партнёра постепенно вытесняется бредовой фигурой, подчас - враждебного, угрожающего характера. У душевнобольных размываются границы между Я и миром - "всё моё - моё, и всё твоё - тоже моё". Если партнёр пытается защищать себя в изменившихся условиях, больной воспринимает такие действия как беспричинную агрессию, попытку захвата "его" территории, что усиливает враждебность с его стороны. Представление о личности здорового партнёра размывается, становится фрагментарным - как кошки Уэйна.
Если же здоровый партнёр не настаивает на защите собственных границ, предоставляя больному собственные ресурсы для решения "временных трудностей", то тем самым у больного формируется убеждённость в собственной правоте, в правомерности жестокого поведения. Здоровый исподволь индуцируется бредом больного - потому что вынужден "уважать альтернативную точку зрения". Бредовую картину мира больного он пытается добросовестно встроить в собственные представления о реальности. Это становится ещё одним инструментом травматизации для здорового (помимо собственно неадекватно жестокого отношения к нему больного). Учитывая, что душевнобольные нередко переживают чувство превосходства над окружением (из-за причастности к "сакральному знанию", "особой миссии" и т.п.), их поведение способствует разрушению самооценки здорового партнёра.
Амбивалентность - один из основных симптомов душевного заболевания. Добавьте к этому нелогичность, противоречивость оценок и поступков больного, невозможность понять их мотивацию. Сегодня он говорит, что обожает музыку Баха, а завтра при первых звуках хоральной прелюдии разбивает вдребезги колонки. "Люблю-ненавижу" в отношении здорового партнёра приводит к тому, что здоровый "не просто теряет позитивную оценку себя...все хуже - партнер душевнобольного вообще теряет понимание о том, какой он человек".
При выходе из абьюза здоровый не может "переработать утрату внутреннего образа любимого объекта (партнера)". Потому что: 1) он понимает, что сложившийся в благополучный период образ - реален, его партнёр и был таким: внимательным, любящим, заботливым; 2) чтобы сформировать адекватное представление об изменившейся личности больного, здоровый вынужден погрузиться в изучение вопросов психиатрии (пока этого не сделаешь, вопросы - "а чо то было?" и "кем он стал?" остаются мучительно открытыми неопределённо долгое время).
Чувства отвращения и самосохранения могут возникать в комплексе с уже сложившимися годами чувствами привязанности и любви. Такая амбивалентность держит психику жертвы в постоянной раскачке от одного полюса к другому. В отличие от нарциссического абьюза, в котором душевный мир нарцисса в инсайте предстаёт жертве во всей своей нищей неприглядности, партнёр душевнобольного не может почувствовать такого же облегчения. Мешает понимание, что больной не виноват в своей болезни и в происходящих в нём изменениях. Мешает чувство жалости, сопереживание тем ужасам, который больные переживают в психозе, и сочувствие тем негативным расстройствам, которые сопровождают развитие заболевания. У здорового партнёра формируется человечное отношение к больному, а больной всё больше агрессирует или аутизируется, отдаляется, конфронтируется с партнёром. И это доставляет доплнительные страдания здоровому.
Что же касается образа пары - тут всё то же самое, как и в нарциссическом абьюзе, за исключением того, что в работе над отношениями принимали участие оба партнёра, гармония была реальной. Лучшие моменты прожитой жизни у здорового связаны с партнёром, впоследствии заболевшим. Воспоминания, которые могли бы стать ресурсными, оказываются травматичными. У здорового партнёра безвозвратно "сгорает" большая часть инвестиций, сделанных в пршолом - в будущее.
Что делать? Пока не знаю. Выводы эти мои, на основе рассказа Фемины Виты.
Отсюда: из моей головы