Во благо человечества?
Оригинал взят у nekairk в Во благо человечества?
To & On Nature's Representatives.
Отсюда
Во благо человечества?
Недавно наткнулась на онлайн статью. «Пожилые мужчины в погоне за женщинами помоложе - это хорошо» - гласил шрифтом Ariel жирный заголовок вверху моего экрана. Я быстро пробежала глазами по странице в поисках упущенного знака вопроса - который прямо напрашивался туда. Видимо, там был какой-то глюк в формате, из-за которого съехали строчки текста. И жирный голубой знак вопроса, должно быть, притаился где-нибудь за всплывающим окном с рекламой. Но увы, не было никакого сбоя и никаких всплывающих окон. Это было утверждение, а не вопрос. Пожилые мужчины в погоне за женщинами помоложе - это хорошо.
Возможно, я бы не была так поражена, наткнись я на эту статью в группе, посвященной Хью Хефнеру (основатель Playboy - п/п) где-нибудь в Facebook. Тогда бы я просто скользнула по ней взглядом и вскоре бы не вспомнила о ней. Но это был другой случай. И я прочитала ее целиком, с отвисшей челюстью, и к концу была возмущена настолько, что схватила ручку и написала все это. Я была в ярости, поскольку детально выверенное оправдание страсти мужчин в возрасте к молоденьким женщинам, уместившееся в полторы с лишним тысячи слов, было опубликовано на научном сайте. Это была не какая-нибудь пара строчек размечтавшегося торговца машинами на пенсии, смакующего добродетели своей молодой и эффектной жены, это был полноценный отчет, полный ссылок и доказательств, приведенных выдающимися университетами. Это было правдой. Научным реальным фактом. И как с таким поспорить, а?
Связь мужчины в возрасте и молодой женщины «обеспечивает человеческое долгожительство и выживаемость вида» - утверждается в статье. Согласно эволюционной теории, особи умирают, достигнув возраста, когда их репродуктивный потенциал исчерпан, то есть старости. Но отцовство небольшого количества пожилых мужчин будет иметь положительный эффект на продолжительность жизни будущих поколений благодаря естественному отбору. «Род Стюарт и Дэвид Леттерман», продолжает статья, - «окажут благотворное влияние на популяцию в целом… зачав ребенка в 50- или 60-летнем возрасте… Возрастающая выживаемость мужчин будет распространяться и на женщин, поскольку гены передадутся детям обоих полов».
А если по-честному. Автор ни разу не написал прямо: «Мужчины, во спасение человечества, бросят вас в 40 и найдут себе молоденькую модель». Но выразить эту мысль ему (или ей, имени, к сожалению, не было дано) удалось и без слов. Никакое количество ссылок, профессиональной лексики или опускания имен не скрыло эти откровенные мизогинные разглагольствования. Хорошо, допустим, существуют факты, подтверждающие, что союз мужчины в возрасте и молодой женщины положительно скажется на продолжительности жизни потомков - как знать, я не научный работник. Я кое-как справлялась со школьной химией до 18 лет, а потом сдалась в пользу гуманитарных наук. Но нюх на скрытые мотивы у меня есть, а от этой статьи так и разит.
Для начала обратимся к языку. «Погоня»: с каких пор это научный термин? Последний раз, когда я обращалась к его значению, оно стояло наравне с «травлей», «охотой», «выслеживанием» и «выслеживанием». Ну а что, девочки-красавицы, нам же всем нравится, когда на нас охотятся?
Наука должна оперировать углубленным знанием. Она должна быть направлена на лучшее понимание нас и нашей планеты. Она может улучшать нашу жизнь: крупные открытия облегчают ее, продлевают и обустраивают. Наука, даже популярная наука, не должна сводиться к языку мужских журналов. И я не хочу, чтобы наука служила поводом тем товарищам, которые годятся мне в дедушки, хищно глазеть, подмигивать и шептать мне в юное ухо «привет, цыпа» - и плевать на любые выгоды для науки от таких законных «открытий». Я не преувеличиваю. Это как раз тот случай безответственного представления научных фактов, который подкрепляет мужской взгляд на женщин как на совокупность репродуктивных функций.
Возьмем, к примеру, такой вот очаровательный комментарий от некоего Mr 35069: «Мне 50 лет, я живу в Австралии, и мне нравятся молоденькие женщины. А женщины моего возраста все сплошь толстые или просто страшные, и им уже ничто не поможет. Кто захочет приударить за такой рухлядью? И вообще я считаю, что все они такими становятся после менопаузы. Может, это природная задумка, чтобы мужчины постарше обращались к молодым женщинам, у которых больше возможностей зачать и родить здоровое потомство». И еще куча подобных ответов в том же духе.
Что меня действительно раздражает, так это идея, поддерживаемая некоторыми, что наука с чего-то не подвержена субъективному толкованию и по-настоящему объективна, в отличие от других отраслей. Разумеется, в университете надо мной порой насмехались некоторые научные сотрудники (не все, конечно), вообразившие себя искателями формы знаний более высшей, чем моя приземленная и бесполезная степень по истории. Для чего? Для того, чтобы открыть вечные истины.
Однако любой, кто считает научную отрасль независимой от того же патриархата, господствующего в обществе, обманывает в первую очередь себя. Наука - это такая же профессиональная деятельность, как и другие отрасли, подчиненная группе интересов и неотделимая от того, кто осуществляет и представляет свои исследования. Достаточно взглянуть на влияние дарвинизма, чтобы понять, как легко используется наука власть имущими с целью масштабного абьюза.
Научный «факт» использовался для легитимации структур власти веками, в любом историческом периоде. В до-Викторианскую эпоху считалось, что женщины более истеричны и менее рациональны, чем мужчины, из-за влияния на их тела природной «науки». И менструальный цикл тому подтверждение. Вот что интересно: спустя столетия, находятся люди, которые придерживаются подобного «научного» взгляда на женское тело, но отношение к женскому сексуальному аппетиту изменилось. Положение «природного существа» (т.е. более животного) когда-то определяло женщин как крайне сексуальных созданий, неспособных к контролю в той степени, которая присуща мужчинам. Такой подход использовался, чтоб клеймить женщин как шлюх, и не допускать их в социальную сферу. К нашему времени произошел сдвиг в науке в более «удобную» сторону, и сейчас уже мужчины провозглашены более половозрелыми и сексуально активными (а мы тем временем все еще застряли среди до-викторианских представлений о женской истеричности, спасибо «науке»).
Но использование и злоупотребление «научными» открытиями минувших столетий - не единственное, что поощряет мизогинию и поощряется ею. Научная отрасль сама по себе патриархальна. Профессор Брайан Мартин спорил, что «научный метод содержит в себе маскулинные характеристики, такие как объективация природы. Научное знание маскулинно в своем отрицании женского опыта и своем усвоении парадигм, основанных на предположениях об иерархии и конкуренции».
О женской объективации и «мужском взгляде» написано сотни трудов: будь это споры о дискриминации на работе, о стриптиз клубах ли, или же о «Рождении Венеры» Ботичелли. И мы не можем позволить «эволюции» стать оправданием объективации женщин, лишению выбора и разработке суждений о том, что «естественно», а что нет.
Я не осуждаю теорию эволюции. Я не осуждаю генетику. Я не осуждаю мужчин и женщин в белых халатах в своих лабораториях за их усилия ради ценных исследований. Я веду к тому, что какой бы факт ни был открыт, они должны ответственно подходить к его распространению. Я не хочу никакого рода «научных» обоснований, почему, идя по улице под раздевающими взглядами каких-нибудь старикашек, я не должна чувствовать себя некомфортно, потому что это «нормально». Я не хочу, чтоб мне надоедали и не давали прохода, когда я где-нибудь в баре с друзьями, потому что это «естественно». И я не хочу, чтобы женщины в возрасте были обузой мужьям, или работодателям, или кому бы то ни было потому, что наука им «выдала» карт-бланш на озабоченность молодостью, красотой и произведением потомства.
В своем романе «Три Гинеи», Вирджиния Вульф писала: «Наука не бесполая. Она мужчина, она отец». Это было в 1938 году; спустя 71 год эти слова не утратили правдивости, но ученые-феминистки и специалисты по эпистемологии уже прилагают усилия для изменении природы этой отрасли на менее патриархальную, более уравновешенную, более нейтральную. Но впереди еще много работы. Наука все еще маскулинна. И если «Погоня пожилых мужчин за женщинами помоложе» - это хорошо, то готовьтесь к преследованиям, пока вам не стукнет 40. Но это нормально. просто расслабьтесь и думайте о человечестве.
To & On Nature's Representatives.
Отсюда
Во благо человечества?
Недавно наткнулась на онлайн статью. «Пожилые мужчины в погоне за женщинами помоложе - это хорошо» - гласил шрифтом Ariel жирный заголовок вверху моего экрана. Я быстро пробежала глазами по странице в поисках упущенного знака вопроса - который прямо напрашивался туда. Видимо, там был какой-то глюк в формате, из-за которого съехали строчки текста. И жирный голубой знак вопроса, должно быть, притаился где-нибудь за всплывающим окном с рекламой. Но увы, не было никакого сбоя и никаких всплывающих окон. Это было утверждение, а не вопрос. Пожилые мужчины в погоне за женщинами помоложе - это хорошо.
Возможно, я бы не была так поражена, наткнись я на эту статью в группе, посвященной Хью Хефнеру (основатель Playboy - п/п) где-нибудь в Facebook. Тогда бы я просто скользнула по ней взглядом и вскоре бы не вспомнила о ней. Но это был другой случай. И я прочитала ее целиком, с отвисшей челюстью, и к концу была возмущена настолько, что схватила ручку и написала все это. Я была в ярости, поскольку детально выверенное оправдание страсти мужчин в возрасте к молоденьким женщинам, уместившееся в полторы с лишним тысячи слов, было опубликовано на научном сайте. Это была не какая-нибудь пара строчек размечтавшегося торговца машинами на пенсии, смакующего добродетели своей молодой и эффектной жены, это был полноценный отчет, полный ссылок и доказательств, приведенных выдающимися университетами. Это было правдой. Научным реальным фактом. И как с таким поспорить, а?
Связь мужчины в возрасте и молодой женщины «обеспечивает человеческое долгожительство и выживаемость вида» - утверждается в статье. Согласно эволюционной теории, особи умирают, достигнув возраста, когда их репродуктивный потенциал исчерпан, то есть старости. Но отцовство небольшого количества пожилых мужчин будет иметь положительный эффект на продолжительность жизни будущих поколений благодаря естественному отбору. «Род Стюарт и Дэвид Леттерман», продолжает статья, - «окажут благотворное влияние на популяцию в целом… зачав ребенка в 50- или 60-летнем возрасте… Возрастающая выживаемость мужчин будет распространяться и на женщин, поскольку гены передадутся детям обоих полов».
А если по-честному. Автор ни разу не написал прямо: «Мужчины, во спасение человечества, бросят вас в 40 и найдут себе молоденькую модель». Но выразить эту мысль ему (или ей, имени, к сожалению, не было дано) удалось и без слов. Никакое количество ссылок, профессиональной лексики или опускания имен не скрыло эти откровенные мизогинные разглагольствования. Хорошо, допустим, существуют факты, подтверждающие, что союз мужчины в возрасте и молодой женщины положительно скажется на продолжительности жизни потомков - как знать, я не научный работник. Я кое-как справлялась со школьной химией до 18 лет, а потом сдалась в пользу гуманитарных наук. Но нюх на скрытые мотивы у меня есть, а от этой статьи так и разит.
Для начала обратимся к языку. «Погоня»: с каких пор это научный термин? Последний раз, когда я обращалась к его значению, оно стояло наравне с «травлей», «охотой», «выслеживанием» и «выслеживанием». Ну а что, девочки-красавицы, нам же всем нравится, когда на нас охотятся?
Наука должна оперировать углубленным знанием. Она должна быть направлена на лучшее понимание нас и нашей планеты. Она может улучшать нашу жизнь: крупные открытия облегчают ее, продлевают и обустраивают. Наука, даже популярная наука, не должна сводиться к языку мужских журналов. И я не хочу, чтобы наука служила поводом тем товарищам, которые годятся мне в дедушки, хищно глазеть, подмигивать и шептать мне в юное ухо «привет, цыпа» - и плевать на любые выгоды для науки от таких законных «открытий». Я не преувеличиваю. Это как раз тот случай безответственного представления научных фактов, который подкрепляет мужской взгляд на женщин как на совокупность репродуктивных функций.
Возьмем, к примеру, такой вот очаровательный комментарий от некоего Mr 35069: «Мне 50 лет, я живу в Австралии, и мне нравятся молоденькие женщины. А женщины моего возраста все сплошь толстые или просто страшные, и им уже ничто не поможет. Кто захочет приударить за такой рухлядью? И вообще я считаю, что все они такими становятся после менопаузы. Может, это природная задумка, чтобы мужчины постарше обращались к молодым женщинам, у которых больше возможностей зачать и родить здоровое потомство». И еще куча подобных ответов в том же духе.
Что меня действительно раздражает, так это идея, поддерживаемая некоторыми, что наука с чего-то не подвержена субъективному толкованию и по-настоящему объективна, в отличие от других отраслей. Разумеется, в университете надо мной порой насмехались некоторые научные сотрудники (не все, конечно), вообразившие себя искателями формы знаний более высшей, чем моя приземленная и бесполезная степень по истории. Для чего? Для того, чтобы открыть вечные истины.
Однако любой, кто считает научную отрасль независимой от того же патриархата, господствующего в обществе, обманывает в первую очередь себя. Наука - это такая же профессиональная деятельность, как и другие отрасли, подчиненная группе интересов и неотделимая от того, кто осуществляет и представляет свои исследования. Достаточно взглянуть на влияние дарвинизма, чтобы понять, как легко используется наука власть имущими с целью масштабного абьюза.
Научный «факт» использовался для легитимации структур власти веками, в любом историческом периоде. В до-Викторианскую эпоху считалось, что женщины более истеричны и менее рациональны, чем мужчины, из-за влияния на их тела природной «науки». И менструальный цикл тому подтверждение. Вот что интересно: спустя столетия, находятся люди, которые придерживаются подобного «научного» взгляда на женское тело, но отношение к женскому сексуальному аппетиту изменилось. Положение «природного существа» (т.е. более животного) когда-то определяло женщин как крайне сексуальных созданий, неспособных к контролю в той степени, которая присуща мужчинам. Такой подход использовался, чтоб клеймить женщин как шлюх, и не допускать их в социальную сферу. К нашему времени произошел сдвиг в науке в более «удобную» сторону, и сейчас уже мужчины провозглашены более половозрелыми и сексуально активными (а мы тем временем все еще застряли среди до-викторианских представлений о женской истеричности, спасибо «науке»).
Но использование и злоупотребление «научными» открытиями минувших столетий - не единственное, что поощряет мизогинию и поощряется ею. Научная отрасль сама по себе патриархальна. Профессор Брайан Мартин спорил, что «научный метод содержит в себе маскулинные характеристики, такие как объективация природы. Научное знание маскулинно в своем отрицании женского опыта и своем усвоении парадигм, основанных на предположениях об иерархии и конкуренции».
О женской объективации и «мужском взгляде» написано сотни трудов: будь это споры о дискриминации на работе, о стриптиз клубах ли, или же о «Рождении Венеры» Ботичелли. И мы не можем позволить «эволюции» стать оправданием объективации женщин, лишению выбора и разработке суждений о том, что «естественно», а что нет.
Я не осуждаю теорию эволюции. Я не осуждаю генетику. Я не осуждаю мужчин и женщин в белых халатах в своих лабораториях за их усилия ради ценных исследований. Я веду к тому, что какой бы факт ни был открыт, они должны ответственно подходить к его распространению. Я не хочу никакого рода «научных» обоснований, почему, идя по улице под раздевающими взглядами каких-нибудь старикашек, я не должна чувствовать себя некомфортно, потому что это «нормально». Я не хочу, чтоб мне надоедали и не давали прохода, когда я где-нибудь в баре с друзьями, потому что это «естественно». И я не хочу, чтобы женщины в возрасте были обузой мужьям, или работодателям, или кому бы то ни было потому, что наука им «выдала» карт-бланш на озабоченность молодостью, красотой и произведением потомства.
В своем романе «Три Гинеи», Вирджиния Вульф писала: «Наука не бесполая. Она мужчина, она отец». Это было в 1938 году; спустя 71 год эти слова не утратили правдивости, но ученые-феминистки и специалисты по эпистемологии уже прилагают усилия для изменении природы этой отрасли на менее патриархальную, более уравновешенную, более нейтральную. Но впереди еще много работы. Наука все еще маскулинна. И если «Погоня пожилых мужчин за женщинами помоложе» - это хорошо, то готовьтесь к преследованиям, пока вам не стукнет 40. Но это нормально. просто расслабьтесь и думайте о человечестве.