ГРАНДИОЗНОЕ ОДИНОЧЕСТВО
Оригинал взят у solitaryclown в ГРАНДИОЗНОЕ ОДИНОЧЕСТВО
Альфред Лэнгле. Грандиозное одиночество. Нарциссизм как антропологическо-экзистенциальный феномен. http://www.laengle.info/downloads/Narzissmus-russMPJ-2002corr.doc
Альфред Лэнгле (Австрия) - доктор медицины и философии, психотерапевт, председатель международного Общества логотерапии и экзистенциального анализа в Вене (GLE-International), преподаватель университетов Вены и Инсбрука. С октября 1999 года А.Лэнгле вместе с коллегами из GLE ведет в Москве обучающую программу подготовки психотерапевтов экзистенциально-аналитического направления.
Статья подготовлена автором по материалам его доклада на Международном конгрессе по нарциссизму в г.Зальцбурге (апрель 2002г.) специально для Московского психотерапевтического журнала.
Нужно читать целиком, конечно. Приведённый текст - в продолжение двух предыдущих постов.
Предыдущие посты - в продолжение разговора о самодостаточности, начатом в одной подзамочной записи уважаемого falcao
7. Самая глубокая основа Я: бытие Person
Франкл (1975, s.214) называл Person "свободным в человеке" и в антропологическом аспекте отводил данному измерению центральное место в бытии человеком. Говоря о бытии самим собой, мы можем сформулировать это еще и следующим образом: Person - это самая глубокая основа Я. С другой стороны, одна из важнейших функций Я - создание человеку доступа к этой основе.
Если мы теперь перебросим мостик от этой темы к нарциссизму, то увидим, насколько тесно она связана с поисками и страданиями нарциссической личности: в нарциссизме речь идет именно о поиске Я, о вечном поиске того, на чем основано Я в своей ценности. Вследствие того, что все в нарциссическом поведении безрезультатно вращается вокруг тематики Я, оно всегда столь эгоистично. Вопросы "Кто я?", "Есть ли во мне хоть что-нибудь, что составляет действительную ценность?" потому превращаются в страдание, что ответа на них не находится. Эта рана, зияющая в одной из фундаментальных экзистенциальных мотиваций, не дает покоя. Без весомого внутреннего обоснования успокоения не происходит - в нарциссизме человек не находит того места, где в нем говорит «Я», где «Я» говорит из него. И поэтому ему приходится напряженно и неустанно продолжать и продолжать поиски всего того, что может иметь отношение к его «Я». Так как внутри ничего не обнаруживается, он может найти себя только в том, что относится к внешней части его бытия.
Для того чтобы лучше понять главный болезненный дефицит в нарциссическом страдании, необходимо более внимательно рассмотреть соотношение Я и Person.
Быть Person означает быть способным проживать свое Я из глубины, и тем самым быть Я в полном смысле. Несмотря на то, что собственное бытие Person не находится под контролем человека и он не может им распоряжаться, именно Person предоставляет почву для Я. Поэтому можно утверждать, что Person является «основой» Я. «Person» мы можем назвать то, что «Я» говорит во мне (Längle, 1993, 136ff).
Мы переживаем соотношение Я и Person так, как будто в середине Я раскрывается некая глубина, из которой что-то начинает «говорить». Создается впечатление, что во всем, что я делаю, говорит «Я». Однако не только «Я», но также и другое говорит из этой непостижимой глубины и поднимается нам навстречу: чувства, интуитивное чутье, образы, слова. Все это говорит во мне и адресовано мне, всплывая из непостижимости, подступающей ко мне словно грунтовые воды - незаметно, но пропитывая все насквозь. „Это“ говорит мне и во мне - но и сам я также есть Это. Аналогично фундаментальной основе бытия, которая сообщает нам чувство того, что нас в жизни что-то поддерживает, и аналогично фундаментальной ценности, которая во всех случаях узнаваема как переживаемая нами ценность нашей собственной жизни, точно так же Person представляет собой ту пра-основу, из которой Я черпает свою духовную силу.
Если, с целью лучшего понимания прибегнуть к метафоре, еще раз уподобив Person грунтовым водам, то Я окажется обрамлением источника, из которого вода попадает в «просвет бытия» (Heidegger, 1957). То, что индивидуум способен вобрать из этого источника, содержимое которого абсолютно свободно и непостижимо течет к каждому человеку из его глубины, и составляет истинное в нашем Я. Возможность черпать из этой глубины придает человеку силы и достоинство. В виду непостижимости ее природы мы можем лишь преклоняться перед этой глубиной.
8. Нарциссическая потеря Person - психопатология и психопатогенез
Нарциссизм - это нарушение, которое на основании приведенного выше описания можно понимать как недостаточное развитие Я. Отсутствуют сформированные функции Я, с помощью которых можно черпать из внутреннего течения собственного бытия как Person. Поэтому нарцисс внутренне слаб - у него «нет себя». Он не знает, кто он есть, так как не может проникнуться бытием Person. Он не знает, чего он может в самом себе ценить, потому что не знает своего внутреннего визави. Его Я в соотнесении с внутренним попадает в пустоту. И поэтому, говоря образно, оно обеими руками хватается за соотнесение с внешним - включая и ту руку, которая припасена для соотнесения с внутренним.
Тезис о недостаточном развитии функций Я, с антропологически обоснованной точки зрения экзистенциального анализа, является ключом для понимания нарциссизма. От этой недостаточности происходит вся его симптоматика и психопатология. В норме здоровые функции Я обеспечивают Я структуру, которая делает возможным доступ к бытию Person. Благодаря этому Person может проявляться в повседневной жизни со всеми своими свойствами - такими как открытость для себя и для других, эмпатия, нравственность, знание того, чего ты хочешь сам и т.д. Сила Я состоит в способности использовать функции Я также и в отягощающих жизненных обстоятельствах. Нарцисс же лишь демонстрирует вовне силу Я (в форме высокомерия, превосходства, обесценивания других), которой противостоит внутренняя потерянность.
Недостаточное развитие Я-функций или потеря Я приводит к следующему:
потере чувства собственных границ и картины себя, что означает слабость внутренне закрепленной идентичности и автономности;
потере чувства своего Собственного, что означает недостаток аутентичности и нравственности*;
потере способности занимать позицию по отношению к самому себе, что ведет к отсутствию прочности, устойчивости Я.
Вследствие слабости структуры Я, которое, образно говоря, прокладывает русло для внутреннего источника, нарциссическая личность лишь в незначительной степени может участвовать в духовном течении собственного бытия Person. В человеке отсутствует «внутреннее говорение», внутри словно мертво, пусто. Внутренние недра не приносят плодов, изнутри течет лишь скудная духовная жизнь. И поэтому нарциссическая личность не может быть наедине с самим собой - внутреннее соотнесение остается глухим, бесплодным, сухим. «Когда-то я очень хорошо закрылся, и с тех пор больше не могу открыть себя», - жалуется пациент-нарцисс.
Нарциссическое страдание - это „пустое одиночество“, внутренняя глухота, пугающая потеря себя - потеря своего внутреннего Я. Это страдание представляет собой сильную боль, которая, однако, в течение длительного времени может не ощущаться в виду включения копинговых реакций. Она проявляется в полной мере, когда к отсутствию внутреннего добавляется утрата нарциссом возможностей идентифицировать себя с внешними объектами, находя в них свое отражение. В принципе это состояние невыносимо и невероятно болезненно: быть в такой степени от самого себя отторгнутым, в такой степени себя не знать, быть вынужденным застыть в таком сильном отчуждении с самым интимным ближним - самим собой. Это ужасно: внутренне остаться без ответа в отношении всего пережитого, ничего не услышав по этому поводу от своего «внутреннего партнера»; быть настолько одиноким, оставшись без какого-либо сопровождения, - без того, чтобы кто-то с тобою заговорил, без отклика из своей внутренней глубины.
Как возникают такие нарушения структуры Я? В качестве причин развития нарциссизма могут быть приведены как общие, так и специфические факторы. К общим относятся те, которые вообще ведут к нарушениям личности. Среди них:
- унаследованные предрасположенности;
- научение определенным установкам, подкрепленное жизненным опытом;
- специфические дефициты и травмы.
Специфические дефициты следует разделить на интер- и интраперсональные. Как уже говорилось, для формирования структуры Я человеку требуется уважительное внимание, справедливое отношение и признание его ценности со стороны других людей. В этом интерперсональном климате происходит активизация и развитие функций Я. Противоположный опыт делает это развитие невозможным или существенно его ослабляет.
В дополнение к этому, как говорилось выше, человеку необходимо в своей интраперсональной среде принять и использовать эти базовые функции Я также и по отношению к себе самому. В виду действия внутренних защитных механизмов, а также из-за неправильных установок, решений, способов восприятия и т.д. становление этих способностей Я тоже может не произойти или быть ослаблено.
Сверхстимуляции, дефициты или злоупотребления в специфической сфере формирования структуры Я встречаются, прежде всего, в семейных отношениях. Часто это - «особое положение», которое ребенок занимает у одного из родителей или у бабушки с дедушкой (Deneke, 1997), что может приводить к несоразмерным похвалам, вытесняющим общение с самим собой и конструктивную критику со стороны других. По нашему мнению, генератором возникновения нарциссизма является совращение, понимаемое нами в широком смысле как «совращение с пути истинного». При совращении другие люди посредством манипулирования добиваются того, что человек начинает вести себя так, как ему изначально не хотелось бы себя вести, и делать то, чего ему изначально не хотелось бы делать. Это приводит к недостаточному использованию функций Я и, как следствие, к описанной выше потере бытия Person.
Для того, чтобы становиться Person, человек должен быть способен также переживать и выдерживать страдания. Переживание страдания делает нас ближе к самим себе, расширяя для нас доступ к нашей внутренней глубине. С другой стороны, страдание приводит к рефлекторному установлению дистанции по отношению к тому, что причиняет боль. Таким образом, переживании страдания содержит в себе предпосылки для формирования двух первых из рассмотренных нами в гл.6 функций Я.
9. Нарциссический ответ
Для того чтобы справиться с подобной утерей внутреннего, чтобы вообще вынести эту невыразимую словами боль ненайденной индивидуальности, небытия как Person и постоянного духовного иссыхания; для того, чтобы выжить в этом внутреннем одиночестве, включается психодинамика, защищающая нарциссическую личность от возможных глубоких психологических травм. Она приводит к следующим типичным паттернам нарциссического реагирования:
- дистанцированно-отстраненное, формально-холодное поведение, которое делает нарцисса недоступным и высокомерным;
- гиперкомпенсации во внешнем через активизмы*;
- завистливость, ревность, соперничество, условленные чувством нарцисса, что он постоянно чего-то недополучает (что действительно имеет место вследствие отсутствия соотнесения с внутренним);
- агрессия, начиная от упрямства и - через часто встречающуюся форму возмущенного раздражения («Ну почему это должно было случиться именно со мной?!») - кончая гневом;
- рефлексы мнимой смерти**: прежде всего, возникает расщепление когниции и эмоций.
Мы предполагаем, что при нарциссизме (как и при личностных нарушениях вообще) активизмы и рефлексы мнимой смерти оказываются доминирующими (Längle, 2002).
Помимо этих паттернов реагирования и наряду с ними осуществляется попытка духовного преодоления, которая уже обозначена в предыдущих рассуждениях. Эти люди принимают решения относительно определенного стиля жизни. Хотя для людей с нарциссическими нарушениями соотнесение с внутренним закрыто, для них остается соотнесение с внешним, и поэтому они намеренно и зачастую с интересом включаются во внешние взаимосвязи.
Все силы и все внимание, которые находятся в распоряжении здорового человека для соотнесения с внутренним, перенаправляются наружу и реализуются в соотнесении с внешним. Благодаря этому в качестве компенсации удается в усиленной форме использовать не затронутые патологией способности Person (способность делать выбор и принимать решения, способность нести ответственность, способность находить смысл и т.д.)*. То, что к нарциссу не приходит изнутри, он стремится получить извне: картину себя, собственную ценность, собственную силу. Посредством идентификации с внешними объектами он стремится заменить недостающую Я-структуру, недостающую способность быть самим собой. В этом заключается специфический способ преодоления нарциссизма: «идти вовне», заменять Я идентификациями, т.е. объектами, которые служат Я-представителями. Ими нарциссический человек окружен как стеной, которая дает ему снаружи опору для того, чтобы выжить, однако одновременно отодвигает его на недосягаемое расстояние по отношению к другим.
Нарцисс живет, практически, только из соотнесения с внешним. Все, что ему принадлежит, все то, с чем он себя идентифицирует - его партнер, его дети, его профессия, его имя, его марка машины (и этот ряд можно произвольно расширять, но, к сожалению, и произвольно заменять) - имеет для него значение выживания, чрезвычайную значимость, потому что все это является заменой его отсутствующего Я. Поэтому он живет в безупречной внешности партнерши, поэтому она живет служебным статусом или стальным телом партнера; поэтому он живет профессиональной деятельностью и полностью уходит в нее; поэтому он в такой степени обращает внимание на защиту своей собственности и своих ценностей. Любая критика всего этого смертельна для нарцисса. Она его стирает. Всякий, кто лучше его, кто больше имеет или более успешен, подвергает опасности его Я. Каждую собственную неудачу он воспринял бы как саморазрушение, и поэтому ее просто не может быть. И потому неудача никогда не происходит по его вине, это вина других - только в таком свете она может быть для него понятной.
У нарцисса нет доступа к своему внутреннему потоку. У него нет настоящей аутентичности. Он не знает свою внутреннюю ценность, свое Особенное, свое Я и свое бытие Person. В его переживаниях не возникает Собственное, он не черпает его из своей глубины. Он может искать это только во внешнем мире - пытаясь вырвать самоценность у других, заявляя перед другими претензию на особенность, не имея для нее реального внутреннего обоснования, даже не предполагая, что ее нужно обосновывать. Так как Я у нарцисса не питается изнутри, его безграничная нужда в этом выходит во внешнее, приобретая грандиозные размеры.
Итак, с точки зрения психопатогенеза, внутреннее Я в нарциссизме заменяется внешними идентификациями - отсутствующее соотнесение с внутренним компенсируется чрезмерным, преувеличенным соотнесением с внешним.
Самым трагичным во всем этом является то, что несмотря на интенсивное погружение во внешнее, не происходит Встреч. Так как у нарцисса отсутствует доступ к самому себе, он не может постичь сущность другого. Объекты собираются, коллекционируются, он полностью ими поглощен, однако при этом он всего лишь их использует - они служат замещением его Я и поэтому отчуждаются от своего собственного внутреннего содержания, овеществляются и подчиняются диктату нарцисса. Так как у него нет себя самого, он не может вчувствоваться в другого. Так же, как он не чувствуют свою ценность, он не чувствует и ценность другого. Так же, как не уважает свое внутреннее, он не замечает интимное другого и перешагивает через него. Не имея Собственного, он инструментализирует свои внешние возможности, потому что они не могут быть проникнуты его Person и его внутренней сущностью. И то же самое происходит с его отношениями с другими людьми и со всей его жизнью, остающейся не проникнутой его внутренней сущностью, а лишь пронизанной борьбой за глубокую ценность, которая есть у Person и болью Я, которое ее не находит.
Он не знает сочувствия и может быть холодным, как лед, и бессовестным, потому что он не чувствует сам себя. Он не считается с другими, но в равной же степени и с самим собой, эксплуатируя себя для своих целей. Он любит не себя, он любит свой отблеск в сиянии объектов. То, что он при этом чувствует - это, конечно, не любовь, а защитное поведение, касающееся только того, что способствует повышению самоценности. И в любви к другому человеку он тоже любит только то, что повышает его самоценность. Это замечательно карикатурно подмечено в одном анекдоте, когда павлин и курица приходят регистрировать брак. Ответственный чиновник очень удивлен и спрашивает павлина, что побуждает его сочетаться браком с таким не равным ему партнером. Тот, однако, говорит с гордостью: «Моя невеста и я меня несказанно любим».
Так как все служит повышению самоценности, похвала, конечно же, вызывает райское наслаждение. При похвале у нарцисса возникает чувство, что он идентичен сам себе. Для того, чтобы вот так взлетать на небеса, для того, чтобы постоянно возникало чувство, что ты полноценный и даже исключительный, появляется влечение, сходное по своим проявлениям с зависимостью. Однако любой, кто будет оспаривать его место под солнцем, его преимущества, его «особенное», делает его ревнивым и завистливым, делает из него соперника. Из-за того, что у него недостаточно самоценности, он постоянно думает о своей выгоде и для ее достижения использует других. До тех пор, пока его выгода сохраняется, с ним хорошо сотрудничать. В противном случае возникают сложности: его воля становится подавляющей, и все должно идти только так, как он это себе представляет. Если же он наталкивается на сопротивление, то либо уходит на дистанцию и делает то, что хочет тайно или исподтишка, либо борется, вступая в соперничество и обесценивая других. Евгений Рот (1982) так сказал об этом: «Это встречается нередко - человек, который есть ничто, не дает также ничему быть».
Быть Person - неизмеримая ценность. Однако, оставаясь слепым в отношении этого глубинного источника в собственном Внутреннем, нарцисс видит ценность только в зеркале того, что ему принадлежит или появляется благодаря ему. Поэтому нарциссический отец может вполне серьезно сказать своей дочери: «Я так сильно люблю тебя, потому что я продолжаю в тебе жить».
Больше всего нарцисс боится потери тех объектов, которые выполняют роль его Я. Больше всего его радует все то, что, укрепляя его Я, утверждает его собственную ценность, поискам которой он посвящает всего себя.
С терапевтической точки зрения, основной упор необходимо сделать на развивающем побуждении к самооценке. Ему необходима аутентичность терапевта, его терпеливость, его объяснения и его сопровождение для того, чтобы трансформировать детские части нарциссической личности во взрослую установку. При этом следует обратить внимание на все специфические элементы, обеспечивающие этот процесс, чтобы не спровоцировать преждевременное прекращение терапии. Так, следует придерживаться обязательного признания ценности, необходима высокая степень уважительного внимания и принятия всерьез. Вследствие его сильного чувства стыда, следует обращать внимание на максимальную самостоятельность, привлекая его в качестве ко-терапевта для самого себя. В заключение для закрепления терапии требуется глубинная работа и работа с биографией.
Однако это не легко - прорваться к этому слабому, маленькому, испытывающему боль, дрожащему, скрываемому, отторгнутому, невидимому, но истинному Я, достичь его основания, дать ему почву и питание, помочь ему в становлении и развитии, преодолев все страхи и искушения нарциссизма.
* С точки зрения экзистенциального анализа, Рerson, помимо прочего, является носителем этического, нравственного начала человека (Прим. ред.)
* Активизмы - выделяемый в экзистенциальном анализе тип копинговых реакций, проявляющийся в компенсации дефицита чего-либо за счет чрезмерно активной деятельности (Прим. ред.).
** Рефлексы мнимой смерти - выделяемый в экзистенциальном анализе тип копинговых реакций, проявляющийся в параличе и потере чувств по отношению к тому, что представляет для человека проблему (Прим. ред.).
* Можно предположить, что одна из причин длительности времени, требующегося для терапии нарциссизма (как и нарушений личности вообще), состоит в компенсаторном использовании не затронутых патологией способностей Person. Это, с одной стороны, ведет к тому, что у человека, страдающего нарциссизмом, отсутствует субъективное чувство, что он болен или имеет серьезный дефицит. С другой стороны, это также приводит к тому, что в глазах окружающих людей нарциссические нарушения рассматриваются просто как «особенности поведения», «недостаток нравственности» или «жизненный стиль».
* Под «самостью» в экзистенциальном анализе понимается пространство потенциальных возможностей, доступных для Я. Франкл (1975) определяет самость как «пространство, в котором Я дышит»
Альфред Лэнгле. Грандиозное одиночество. Нарциссизм как антропологическо-экзистенциальный феномен. http://www.laengle.info/downloads/Narzissmus-russMPJ-2002corr.doc
Альфред Лэнгле (Австрия) - доктор медицины и философии, психотерапевт, председатель международного Общества логотерапии и экзистенциального анализа в Вене (GLE-International), преподаватель университетов Вены и Инсбрука. С октября 1999 года А.Лэнгле вместе с коллегами из GLE ведет в Москве обучающую программу подготовки психотерапевтов экзистенциально-аналитического направления.
Статья подготовлена автором по материалам его доклада на Международном конгрессе по нарциссизму в г.Зальцбурге (апрель 2002г.) специально для Московского психотерапевтического журнала.
Нужно читать целиком, конечно. Приведённый текст - в продолжение двух предыдущих постов.
Предыдущие посты - в продолжение разговора о самодостаточности, начатом в одной подзамочной записи уважаемого falcao
7. Самая глубокая основа Я: бытие Person
Франкл (1975, s.214) называл Person "свободным в человеке" и в антропологическом аспекте отводил данному измерению центральное место в бытии человеком. Говоря о бытии самим собой, мы можем сформулировать это еще и следующим образом: Person - это самая глубокая основа Я. С другой стороны, одна из важнейших функций Я - создание человеку доступа к этой основе.
Если мы теперь перебросим мостик от этой темы к нарциссизму, то увидим, насколько тесно она связана с поисками и страданиями нарциссической личности: в нарциссизме речь идет именно о поиске Я, о вечном поиске того, на чем основано Я в своей ценности. Вследствие того, что все в нарциссическом поведении безрезультатно вращается вокруг тематики Я, оно всегда столь эгоистично. Вопросы "Кто я?", "Есть ли во мне хоть что-нибудь, что составляет действительную ценность?" потому превращаются в страдание, что ответа на них не находится. Эта рана, зияющая в одной из фундаментальных экзистенциальных мотиваций, не дает покоя. Без весомого внутреннего обоснования успокоения не происходит - в нарциссизме человек не находит того места, где в нем говорит «Я», где «Я» говорит из него. И поэтому ему приходится напряженно и неустанно продолжать и продолжать поиски всего того, что может иметь отношение к его «Я». Так как внутри ничего не обнаруживается, он может найти себя только в том, что относится к внешней части его бытия.
Для того чтобы лучше понять главный болезненный дефицит в нарциссическом страдании, необходимо более внимательно рассмотреть соотношение Я и Person.
Быть Person означает быть способным проживать свое Я из глубины, и тем самым быть Я в полном смысле. Несмотря на то, что собственное бытие Person не находится под контролем человека и он не может им распоряжаться, именно Person предоставляет почву для Я. Поэтому можно утверждать, что Person является «основой» Я. «Person» мы можем назвать то, что «Я» говорит во мне (Längle, 1993, 136ff).
Мы переживаем соотношение Я и Person так, как будто в середине Я раскрывается некая глубина, из которой что-то начинает «говорить». Создается впечатление, что во всем, что я делаю, говорит «Я». Однако не только «Я», но также и другое говорит из этой непостижимой глубины и поднимается нам навстречу: чувства, интуитивное чутье, образы, слова. Все это говорит во мне и адресовано мне, всплывая из непостижимости, подступающей ко мне словно грунтовые воды - незаметно, но пропитывая все насквозь. „Это“ говорит мне и во мне - но и сам я также есть Это. Аналогично фундаментальной основе бытия, которая сообщает нам чувство того, что нас в жизни что-то поддерживает, и аналогично фундаментальной ценности, которая во всех случаях узнаваема как переживаемая нами ценность нашей собственной жизни, точно так же Person представляет собой ту пра-основу, из которой Я черпает свою духовную силу.
Если, с целью лучшего понимания прибегнуть к метафоре, еще раз уподобив Person грунтовым водам, то Я окажется обрамлением источника, из которого вода попадает в «просвет бытия» (Heidegger, 1957). То, что индивидуум способен вобрать из этого источника, содержимое которого абсолютно свободно и непостижимо течет к каждому человеку из его глубины, и составляет истинное в нашем Я. Возможность черпать из этой глубины придает человеку силы и достоинство. В виду непостижимости ее природы мы можем лишь преклоняться перед этой глубиной.
8. Нарциссическая потеря Person - психопатология и психопатогенез
Нарциссизм - это нарушение, которое на основании приведенного выше описания можно понимать как недостаточное развитие Я. Отсутствуют сформированные функции Я, с помощью которых можно черпать из внутреннего течения собственного бытия как Person. Поэтому нарцисс внутренне слаб - у него «нет себя». Он не знает, кто он есть, так как не может проникнуться бытием Person. Он не знает, чего он может в самом себе ценить, потому что не знает своего внутреннего визави. Его Я в соотнесении с внутренним попадает в пустоту. И поэтому, говоря образно, оно обеими руками хватается за соотнесение с внешним - включая и ту руку, которая припасена для соотнесения с внутренним.
Тезис о недостаточном развитии функций Я, с антропологически обоснованной точки зрения экзистенциального анализа, является ключом для понимания нарциссизма. От этой недостаточности происходит вся его симптоматика и психопатология. В норме здоровые функции Я обеспечивают Я структуру, которая делает возможным доступ к бытию Person. Благодаря этому Person может проявляться в повседневной жизни со всеми своими свойствами - такими как открытость для себя и для других, эмпатия, нравственность, знание того, чего ты хочешь сам и т.д. Сила Я состоит в способности использовать функции Я также и в отягощающих жизненных обстоятельствах. Нарцисс же лишь демонстрирует вовне силу Я (в форме высокомерия, превосходства, обесценивания других), которой противостоит внутренняя потерянность.
Недостаточное развитие Я-функций или потеря Я приводит к следующему:
потере чувства собственных границ и картины себя, что означает слабость внутренне закрепленной идентичности и автономности;
потере чувства своего Собственного, что означает недостаток аутентичности и нравственности*;
потере способности занимать позицию по отношению к самому себе, что ведет к отсутствию прочности, устойчивости Я.
Вследствие слабости структуры Я, которое, образно говоря, прокладывает русло для внутреннего источника, нарциссическая личность лишь в незначительной степени может участвовать в духовном течении собственного бытия Person. В человеке отсутствует «внутреннее говорение», внутри словно мертво, пусто. Внутренние недра не приносят плодов, изнутри течет лишь скудная духовная жизнь. И поэтому нарциссическая личность не может быть наедине с самим собой - внутреннее соотнесение остается глухим, бесплодным, сухим. «Когда-то я очень хорошо закрылся, и с тех пор больше не могу открыть себя», - жалуется пациент-нарцисс.
Нарциссическое страдание - это „пустое одиночество“, внутренняя глухота, пугающая потеря себя - потеря своего внутреннего Я. Это страдание представляет собой сильную боль, которая, однако, в течение длительного времени может не ощущаться в виду включения копинговых реакций. Она проявляется в полной мере, когда к отсутствию внутреннего добавляется утрата нарциссом возможностей идентифицировать себя с внешними объектами, находя в них свое отражение. В принципе это состояние невыносимо и невероятно болезненно: быть в такой степени от самого себя отторгнутым, в такой степени себя не знать, быть вынужденным застыть в таком сильном отчуждении с самым интимным ближним - самим собой. Это ужасно: внутренне остаться без ответа в отношении всего пережитого, ничего не услышав по этому поводу от своего «внутреннего партнера»; быть настолько одиноким, оставшись без какого-либо сопровождения, - без того, чтобы кто-то с тобою заговорил, без отклика из своей внутренней глубины.
Как возникают такие нарушения структуры Я? В качестве причин развития нарциссизма могут быть приведены как общие, так и специфические факторы. К общим относятся те, которые вообще ведут к нарушениям личности. Среди них:
- унаследованные предрасположенности;
- научение определенным установкам, подкрепленное жизненным опытом;
- специфические дефициты и травмы.
Специфические дефициты следует разделить на интер- и интраперсональные. Как уже говорилось, для формирования структуры Я человеку требуется уважительное внимание, справедливое отношение и признание его ценности со стороны других людей. В этом интерперсональном климате происходит активизация и развитие функций Я. Противоположный опыт делает это развитие невозможным или существенно его ослабляет.
В дополнение к этому, как говорилось выше, человеку необходимо в своей интраперсональной среде принять и использовать эти базовые функции Я также и по отношению к себе самому. В виду действия внутренних защитных механизмов, а также из-за неправильных установок, решений, способов восприятия и т.д. становление этих способностей Я тоже может не произойти или быть ослаблено.
Сверхстимуляции, дефициты или злоупотребления в специфической сфере формирования структуры Я встречаются, прежде всего, в семейных отношениях. Часто это - «особое положение», которое ребенок занимает у одного из родителей или у бабушки с дедушкой (Deneke, 1997), что может приводить к несоразмерным похвалам, вытесняющим общение с самим собой и конструктивную критику со стороны других. По нашему мнению, генератором возникновения нарциссизма является совращение, понимаемое нами в широком смысле как «совращение с пути истинного». При совращении другие люди посредством манипулирования добиваются того, что человек начинает вести себя так, как ему изначально не хотелось бы себя вести, и делать то, чего ему изначально не хотелось бы делать. Это приводит к недостаточному использованию функций Я и, как следствие, к описанной выше потере бытия Person.
Для того, чтобы становиться Person, человек должен быть способен также переживать и выдерживать страдания. Переживание страдания делает нас ближе к самим себе, расширяя для нас доступ к нашей внутренней глубине. С другой стороны, страдание приводит к рефлекторному установлению дистанции по отношению к тому, что причиняет боль. Таким образом, переживании страдания содержит в себе предпосылки для формирования двух первых из рассмотренных нами в гл.6 функций Я.
9. Нарциссический ответ
Для того чтобы справиться с подобной утерей внутреннего, чтобы вообще вынести эту невыразимую словами боль ненайденной индивидуальности, небытия как Person и постоянного духовного иссыхания; для того, чтобы выжить в этом внутреннем одиночестве, включается психодинамика, защищающая нарциссическую личность от возможных глубоких психологических травм. Она приводит к следующим типичным паттернам нарциссического реагирования:
- дистанцированно-отстраненное, формально-холодное поведение, которое делает нарцисса недоступным и высокомерным;
- гиперкомпенсации во внешнем через активизмы*;
- завистливость, ревность, соперничество, условленные чувством нарцисса, что он постоянно чего-то недополучает (что действительно имеет место вследствие отсутствия соотнесения с внутренним);
- агрессия, начиная от упрямства и - через часто встречающуюся форму возмущенного раздражения («Ну почему это должно было случиться именно со мной?!») - кончая гневом;
- рефлексы мнимой смерти**: прежде всего, возникает расщепление когниции и эмоций.
Мы предполагаем, что при нарциссизме (как и при личностных нарушениях вообще) активизмы и рефлексы мнимой смерти оказываются доминирующими (Längle, 2002).
Помимо этих паттернов реагирования и наряду с ними осуществляется попытка духовного преодоления, которая уже обозначена в предыдущих рассуждениях. Эти люди принимают решения относительно определенного стиля жизни. Хотя для людей с нарциссическими нарушениями соотнесение с внутренним закрыто, для них остается соотнесение с внешним, и поэтому они намеренно и зачастую с интересом включаются во внешние взаимосвязи.
Все силы и все внимание, которые находятся в распоряжении здорового человека для соотнесения с внутренним, перенаправляются наружу и реализуются в соотнесении с внешним. Благодаря этому в качестве компенсации удается в усиленной форме использовать не затронутые патологией способности Person (способность делать выбор и принимать решения, способность нести ответственность, способность находить смысл и т.д.)*. То, что к нарциссу не приходит изнутри, он стремится получить извне: картину себя, собственную ценность, собственную силу. Посредством идентификации с внешними объектами он стремится заменить недостающую Я-структуру, недостающую способность быть самим собой. В этом заключается специфический способ преодоления нарциссизма: «идти вовне», заменять Я идентификациями, т.е. объектами, которые служат Я-представителями. Ими нарциссический человек окружен как стеной, которая дает ему снаружи опору для того, чтобы выжить, однако одновременно отодвигает его на недосягаемое расстояние по отношению к другим.
Нарцисс живет, практически, только из соотнесения с внешним. Все, что ему принадлежит, все то, с чем он себя идентифицирует - его партнер, его дети, его профессия, его имя, его марка машины (и этот ряд можно произвольно расширять, но, к сожалению, и произвольно заменять) - имеет для него значение выживания, чрезвычайную значимость, потому что все это является заменой его отсутствующего Я. Поэтому он живет в безупречной внешности партнерши, поэтому она живет служебным статусом или стальным телом партнера; поэтому он живет профессиональной деятельностью и полностью уходит в нее; поэтому он в такой степени обращает внимание на защиту своей собственности и своих ценностей. Любая критика всего этого смертельна для нарцисса. Она его стирает. Всякий, кто лучше его, кто больше имеет или более успешен, подвергает опасности его Я. Каждую собственную неудачу он воспринял бы как саморазрушение, и поэтому ее просто не может быть. И потому неудача никогда не происходит по его вине, это вина других - только в таком свете она может быть для него понятной.
У нарцисса нет доступа к своему внутреннему потоку. У него нет настоящей аутентичности. Он не знает свою внутреннюю ценность, свое Особенное, свое Я и свое бытие Person. В его переживаниях не возникает Собственное, он не черпает его из своей глубины. Он может искать это только во внешнем мире - пытаясь вырвать самоценность у других, заявляя перед другими претензию на особенность, не имея для нее реального внутреннего обоснования, даже не предполагая, что ее нужно обосновывать. Так как Я у нарцисса не питается изнутри, его безграничная нужда в этом выходит во внешнее, приобретая грандиозные размеры.
Итак, с точки зрения психопатогенеза, внутреннее Я в нарциссизме заменяется внешними идентификациями - отсутствующее соотнесение с внутренним компенсируется чрезмерным, преувеличенным соотнесением с внешним.
Самым трагичным во всем этом является то, что несмотря на интенсивное погружение во внешнее, не происходит Встреч. Так как у нарцисса отсутствует доступ к самому себе, он не может постичь сущность другого. Объекты собираются, коллекционируются, он полностью ими поглощен, однако при этом он всего лишь их использует - они служат замещением его Я и поэтому отчуждаются от своего собственного внутреннего содержания, овеществляются и подчиняются диктату нарцисса. Так как у него нет себя самого, он не может вчувствоваться в другого. Так же, как он не чувствуют свою ценность, он не чувствует и ценность другого. Так же, как не уважает свое внутреннее, он не замечает интимное другого и перешагивает через него. Не имея Собственного, он инструментализирует свои внешние возможности, потому что они не могут быть проникнуты его Person и его внутренней сущностью. И то же самое происходит с его отношениями с другими людьми и со всей его жизнью, остающейся не проникнутой его внутренней сущностью, а лишь пронизанной борьбой за глубокую ценность, которая есть у Person и болью Я, которое ее не находит.
Он не знает сочувствия и может быть холодным, как лед, и бессовестным, потому что он не чувствует сам себя. Он не считается с другими, но в равной же степени и с самим собой, эксплуатируя себя для своих целей. Он любит не себя, он любит свой отблеск в сиянии объектов. То, что он при этом чувствует - это, конечно, не любовь, а защитное поведение, касающееся только того, что способствует повышению самоценности. И в любви к другому человеку он тоже любит только то, что повышает его самоценность. Это замечательно карикатурно подмечено в одном анекдоте, когда павлин и курица приходят регистрировать брак. Ответственный чиновник очень удивлен и спрашивает павлина, что побуждает его сочетаться браком с таким не равным ему партнером. Тот, однако, говорит с гордостью: «Моя невеста и я меня несказанно любим».
Так как все служит повышению самоценности, похвала, конечно же, вызывает райское наслаждение. При похвале у нарцисса возникает чувство, что он идентичен сам себе. Для того, чтобы вот так взлетать на небеса, для того, чтобы постоянно возникало чувство, что ты полноценный и даже исключительный, появляется влечение, сходное по своим проявлениям с зависимостью. Однако любой, кто будет оспаривать его место под солнцем, его преимущества, его «особенное», делает его ревнивым и завистливым, делает из него соперника. Из-за того, что у него недостаточно самоценности, он постоянно думает о своей выгоде и для ее достижения использует других. До тех пор, пока его выгода сохраняется, с ним хорошо сотрудничать. В противном случае возникают сложности: его воля становится подавляющей, и все должно идти только так, как он это себе представляет. Если же он наталкивается на сопротивление, то либо уходит на дистанцию и делает то, что хочет тайно или исподтишка, либо борется, вступая в соперничество и обесценивая других. Евгений Рот (1982) так сказал об этом: «Это встречается нередко - человек, который есть ничто, не дает также ничему быть».
Быть Person - неизмеримая ценность. Однако, оставаясь слепым в отношении этого глубинного источника в собственном Внутреннем, нарцисс видит ценность только в зеркале того, что ему принадлежит или появляется благодаря ему. Поэтому нарциссический отец может вполне серьезно сказать своей дочери: «Я так сильно люблю тебя, потому что я продолжаю в тебе жить».
Больше всего нарцисс боится потери тех объектов, которые выполняют роль его Я. Больше всего его радует все то, что, укрепляя его Я, утверждает его собственную ценность, поискам которой он посвящает всего себя.
С терапевтической точки зрения, основной упор необходимо сделать на развивающем побуждении к самооценке. Ему необходима аутентичность терапевта, его терпеливость, его объяснения и его сопровождение для того, чтобы трансформировать детские части нарциссической личности во взрослую установку. При этом следует обратить внимание на все специфические элементы, обеспечивающие этот процесс, чтобы не спровоцировать преждевременное прекращение терапии. Так, следует придерживаться обязательного признания ценности, необходима высокая степень уважительного внимания и принятия всерьез. Вследствие его сильного чувства стыда, следует обращать внимание на максимальную самостоятельность, привлекая его в качестве ко-терапевта для самого себя. В заключение для закрепления терапии требуется глубинная работа и работа с биографией.
Однако это не легко - прорваться к этому слабому, маленькому, испытывающему боль, дрожащему, скрываемому, отторгнутому, невидимому, но истинному Я, достичь его основания, дать ему почву и питание, помочь ему в становлении и развитии, преодолев все страхи и искушения нарциссизма.
* С точки зрения экзистенциального анализа, Рerson, помимо прочего, является носителем этического, нравственного начала человека (Прим. ред.)
* Активизмы - выделяемый в экзистенциальном анализе тип копинговых реакций, проявляющийся в компенсации дефицита чего-либо за счет чрезмерно активной деятельности (Прим. ред.).
** Рефлексы мнимой смерти - выделяемый в экзистенциальном анализе тип копинговых реакций, проявляющийся в параличе и потере чувств по отношению к тому, что представляет для человека проблему (Прим. ред.).
* Можно предположить, что одна из причин длительности времени, требующегося для терапии нарциссизма (как и нарушений личности вообще), состоит в компенсаторном использовании не затронутых патологией способностей Person. Это, с одной стороны, ведет к тому, что у человека, страдающего нарциссизмом, отсутствует субъективное чувство, что он болен или имеет серьезный дефицит. С другой стороны, это также приводит к тому, что в глазах окружающих людей нарциссические нарушения рассматриваются просто как «особенности поведения», «недостаток нравственности» или «жизненный стиль».
* Под «самостью» в экзистенциальном анализе понимается пространство потенциальных возможностей, доступных для Я. Франкл (1975) определяет самость как «пространство, в котором Я дышит»