Ноч
Мужчина проснулся посреди ночи в поту. От удивления, от дурного сна, от отсутствия женщины. Небо, будучи закрытым сбоку шторой, а сверху - потолком, не подавало никаких знаков. Одним резким порывом встал с кровати. И тут же упал на постель. Распростерся недвижной ошибкой. Прикрылся рыданием. Через время нашел себя на полу. Попытался закурить. Больно обжег себе палец. Брезгливо отбросил зажигалку. Нашел звон батареи. Никаких признаков счастья. Никаких капканов для дурных снов. Пришел в чувство. Нашел себя сидящим на кровати. Голова опущена вниз, плечи покаты, взгляд - в обнажившуюся суть матраса. По бросовым ценам. Неважно, что будет потом. Все уже случилось. Все здесь. Не жалеть, не звать, не плакать. Зеленым шпагатом. Зажег лишнюю лампу. Закутался в петлю из одеяла. Только не спать. Никаких поводов для отчаяния. Ночь тиха, и танки наши быстры. Посмотрел наверх. Ничего. Никаких поводов для взглядов. На смерть Авиценны. Застонал, покосился налево. Вдумчиво рассмотрел синяк на запястье. Это и есть одиночество? Удивился. Усмехнулся. А как же Смилла? Как же Смилла и ее чувство снега? Прах к праху. Любить по палатам. Но разве бывает иначе? Разве те другие, которые притворяются? Разве те, которые они? Которые из них? Встал. Подошел к окну и украдкой приоткрыл штору. Ничего. Во славу России. «Вчера ты была у меня, но тебе уж тоскливо со мной», - про кого это? Про мокрицу? Про тапочку? Скептически выпустил газы. Сморщился. Лег на спину. Гнилое белье. Бледный свет жег извилины. Практически полное отсутствие человека. Никаких призраков, которыми стоило бы заинтересоваться. Ночь бедна, обманчива и схрюхла. Хозяин, просили. И звезда с звездою говорит. Но без синхрона не обойтись. Утром встанет рано. Никаких признаков женщин. Встанет, быстро оденется и сбежит. Верните мое. Ничего своего, ничего чуждого. Не симулякр, а тень симулякра. Успешный человек, эффективный менеджер. Белый лебедь (привет Талебу). Но пока ночь. Человек лежит в обнимку с подушкой и пытается заснуть.