«Оперный театр - замечательное место, чтобы выпить...»
А вот еще одно интервью из ряда небанальных. Брега очень кстати разговорился, приоткрыл завесу над историей создания «Кармен со счастливым концом», рассказал, как он относится к написанию музыки на заказ, польстил украинцам и похвалил их перцовку, а также обмолвился, что свою литургию писал аж по благословению Ватикана...
Горан Брегович: «Калашников» - это артистический архетип
7 июня в базилике Сен-Дени в Париже состоялась премьера музыкальной монодрамы Горана Бреговича «Дневник несчастливой королевы». А перед этим по пути из бывших союзных республик во Францию маэстро заглянул на один день в Бельгию. В пряничный Гент, чтобы послушать знаменитость, съехались зрители со всего королевства. Не преувеличиваю. После концерта студенты-архитекторы, опоздавшие на последний поезд в Брюссель, попросили, чтобы мы их подбросили до города. И полдороги обсуждали не только музыку, но и безупречно белый костюм Горана и его ярко-голубые ботинки.
Два часа зажигали Брегович и его «оркестр для свадеб и похорон», концерт закончился уже за полночь. Но казалось, что у музыкантов запала осталось еще на три таких концерта. Они исполняли не только песни, но и шутки. «Наш оркестр всегда с удовольствием для вас выступит, но за похороны мы берем в два раза больше, чем за свадьбы, так что лучше живите и любите друг друга. Это дешевле», - заявлял Брегович. И тут же несколько печальных аккордов сменялись танцевальной музыкой.
Перед концертом Брегович встретился с корреспондентом «2000». Горан рассказал о благословении Ватикана и многом другом.
- Вы всегда говорите, что музыка - это первый язык в мире. Свой последний альбом вы назвали «Алкоголь». Это потому, что алкоголь - сродни общепонятному словарю? Часто после одного-двух бокалов вина людям намного проще найти взаимопонимание.
- Композитору из страны, известной серьезной музыкой, пришлось бы извиняться, если бы он захотел создать альбом «Алкоголь». Но я не чувствую, что мне нужно особо извиняться, такое название для меня естественно. Оно само «выпрыгивает» из тех традиций и атмосферы, в которых я вырос. В нашей культуре музыка всегда существовала для того, чтобы выпить.
Злоупотребить алкоголем можно, как и всем другим в этом мире. Но бывают такие моменты, которые хочется отметить, выпив за них. Так почему бы и нет? Главное - быть осторожным в потреблении.
- Насколько я могу судить из публикаций, для вас такими моментами являются концерты?
- Для меня концерты - каждый раз праздник. Выступления как свадьбы. Я всегда на концертах в белом, так как должен быть одет в то, что в повседневной жизни никогда не ношу.
И если вы спросите, где бы я хотел быть в восемь часов вечера, я отвечу, что я хочу играть музыку с моим оркестром, они замечательные ребята. И с ними так хорошо вместе на сцене.
- Какой напиток предпочитаете во время этих праздников?
- В моем концертном контракте всегда записан Jack Daniels. Но обычно я люблю пробовать местные напитки.
- Что вы в таком случае можете сказать об украинской перцовке?
- Один из лучших славянских крепких напитков.
- Ходят слухи, что вы сейчас работаете над совместным проектом с одной российской певицей. Кто это, и собираетесь ли вы пригласить ее участвовать в вашем «Славянском туре»?
- На данный момент хочу выпустить хотя бы один альбом на русском языке. И думаю, что до конца года мы это сделаем. Пару лет назад уже вышел мой диск в Польше, ставший очень успешным. Но для меня уже много значит то, что я могу играть в России. Восточноевропейские страны - родной дом для моей музыки. В прошлом году я только в Сибири выступал 4-5 раз.
- Вы говорили, что мечтаете посетить с концертами Ижевск, потому что там производят «Калашников». Вам это удалось? Чем вызван этот интерес, это как-то связано с фильмом «Подполье» или же с войной в Югославии? Что означает для вас автомат Калашникова?
- Мне кажется, что в наши дни «Калашников» скорее артистический архетип, чем оружие. Поэтому его можно использовать не только как оружие, но и как метафору. Моя песня о «Калашникове» - несерьезная. Есть парни, которым действительно нравится носить оружие. Для них четыре года войны в моей стране были временем грез. И, конечно же, «Калашников» для них был излюбленным видом оружия. Моя песня таких парней высмеивает.
- А как вы сами к оружию относитесь?
- Если бы я остался в Югославии, то стал бы офицером, как мои отец и дед. Четыре поколения мужчин в моей семье были офицерами. Но вы знаете, неприятно осознавать, что ты из страны, которая нуждается все время только в военных, а не в художниках и музыкантах. И поэтому я уехал за границу. Тем более эта война была не для меня. Это была религиозная война. Мой отец хорват, мать - православная, жена - мусульманка.
- Во что вы верите? Не случайно же вы написали литургию «Терпимое сердце», которая была исполнена и в Санкт-Петербурге в 2003 г.?
- У меня был заказ на литургию от базилики Сен-Дени в Париже. Ватикан меня на это благословил. Моим советником по литургическим вопросам был отец Войтек. Тогда я впервые познакомился с таким высокопоставленным священником. Мы с ним много говорили. И после этого казалось, что я кое-что понимаю. Та общая территория, которую занимают великие монотеистические религии (верящие в Единого бога - иудаизм, ислам, христианство. - Н. К.) очень мала. Это связано с технологией того, как в этих религиях молятся. И в мечети, и в церкви, и в синагоге, когда вы приходите помолиться, священник открывает тему и развивает ее, часто обращаясь к прошлому, и после этого ты выходишь из храма с единым видением будущего. За всю нашу историю много человек пострадало именно из-за этой малости.
И я написал литургию, воспевающую эту нашу маленькую общую территорию. Это религиозное произведение для хора Московского патриархата, музыку исполнял арабский оркестр. В литургии участвовали три главных чтеца: один христианин, один иудей и один мусульманин - официальный чтец Корана для короля Марокко. Во время исполнения литургии была такая высокая концентрация религиозных людей, что я невольно подумал: «Если Бог не здесь, где же он может быть?».
Каждый год я получаю такие заказы. Но обычно не публикую серьезную музыку и очень редко включаю ее в свои альбомы. Возможно, в будущем, когда я перестану ездить с концертами, начну выпускать альбомы с такой музыкой. В прошлом году я написал скрипичный концерт, в этом году у меня опять заказ от базилики Сен-Дени. 7-8 июня у меня премьера музыкальной монодрамы «Дневник несчастливой королевы».
- Почему «несчастливой»?
- Меня спросили, не хочу ли я посвятить произведение Маргарите де Валуа. (Королева Марго похоронена в аббатстве Сен-Дени. - Н. К.). И я написал дневник боснийской женщины, жены одного из боснийских генералов. Эта женщина вместо того, чтобы вести свой личный дневник, придумывает дневник королевы Марго. Так как четыре года войны в Боснии происходило то же самое, что во Франции в XVI веке, когда французские католики уничтожали всех протестантов.
- Вам много приходится выискивать, читать, прежде чем взяться за такую работу? Сами в Бога верите?
- В Югославии в коммунистические времена, если ты изучал философию, обязан был состоять в партии. Поэтому я был членом партии в мои университетские годы, и особого контакта с религией, особенно с церковью, у меня не было. Но, как у каждого из нас, у меня есть свое ощущение и восприятие метафизического. Чтобы быть верующим человеком, не обязательно быть как-то связанным с церковью.
Я не верю в Бога так, как этому учат в церкви. У меня была та же проблема с коммунизмом, с тем, как его объясняла партия. Я плохо подхожу для того, чтобы меня кто-то организовывал, как и во что верить. Но само собой разумеется, я религиозен, как и все вокруг.
- Насколько независим композитор, когда он пишет музыку на заказ?
- Откровенно говоря, я люблю, когда мне заказывают музыку. Это старая добрая традиция: не случайно почти вся история музыки состоит из произведений, написанных на заказ. Заказы создают для людей искусства благоприятные условия. Без них у нас не было бы ни Микеланджело, ни Шекспира.
Для творческого человека заказ хорош тем, что он создает какие-то границы. Уже нет абсолютной свободы, что писать, - очерчены какие-то рамки. Кроме того, установлены сроки, к которым произведение должно быть сдано. Если бы этого не было, я бы никогда ничего не закончил. К тому же тебе еще и платят, что тоже плюс. Поэтому работать на заказ - мой любимый метод создавать музыку.
- Почему вы решили написать песню для Милана Станковича, представлявшего Сербию в этом году на «Евровидении»?
- Заказ. Я получил предложение от сербского телевидения написать три песни. Эти три песни были исполнены во время сербского отбора на «Евровидение», и зрители проголосовали за Милана.
- Болели вы за него? Следили за конкурсом?
- Никогда раньше песен для конкурсов не писал, поэтому здесь не специалист. Если бы Милан не прошел в финал, мне было бы немного стыдно. Но он прошел, и моя работа закончена. Все три песни, созданные для «Евровидения», мы исполняем теперь во время концертов с моим оркестром. Возможно, песню Милана мы даже включим в альбом. Эта песня для духовых инструментов, и я ее писал, как для себя.
- До войны в Югославии и вашего отъезда за рубеж вы отдавали предпочтение року.
- Я отдавал предпочтение успеху. Когда вы создаете рок-н-ролл - вы создаете успех. Теперь я этой ошибки не делаю и просто пишу музыку так, как она ко мне приходит.
- Связано ли изменение вашего музыкального стиля с тем, что вы хотели бы, чтобы больше людей в мире узнали о вашей культуре, а такие ужасы, как бомбежка Белграда, больше не повторились?
- Я не люблю воображать, будто у меня особая роль и огромная значимость. Мне вполне достаточно знать, что я занимаю то место, какое занимаю. В прошлом только великие культуры влияли на малые. Теперь малые культуры через музыку, литературу, национальную кухню также оказывают огромное влияние на великие. Наконец-то это возможно. И это уже многое говорит о нашем времени. Мы счастливы, что родились именно сейчас.
- Почему, на ваш взгляд, у «Кармен» должен быть счастливый конец? (Опера Горана Бреговича называется «Кармен со счастливым концом». - Н. К.)
- Этот проект начался со случайности. У меня была привычка ходить в Белградскую оперу, чтобы выпить.
- То есть получается, что и оперы существуют для того, чтобы пропустить стаканчик-другой?
- По крайней мере для меня. Оперный театр - замечательное место, чтобы выпить. Никто тебя на входе не проверяет. Никому даже в голову не приходит, что у тебя с собой может быть бутылка и бокал. В театре тепло, чисто, приятно, ты слушаешь экстравагантную музыку. Нельзя просто так такие серьезные произведения слушать! Представьте себе, звучит любовная ария тенора или же сопрано, и тут вступает баритон, который создает для всех проблемы и неприятности... К тому же опера обычно продолжается три часа - просто идеальный отрезок времени.
Как-то раз я слушал «Кармен» Бизе и задумался: а что бы цыгане сказали об этой истории? Это знаменитейшая опера, и единственные, кому в ней не везет, так это цыгане. А ведь цыгане любят, чтобы истории заканчивались хорошо. Для них это обязательно означает свадьбу. Я всегда по этому поводу рассказываю анекдот. Цыганский барон заходит в комнату и обнаруживает, что его бабушка смотрит порнографический фильм. Он спрашивает: «Что ты делаешь?!» А она отвечает: «Я только хочу узнать, поженятся они в конце или нет».
И я начал писать сценарий для фильма и даже отбирать актеров. И, в сущности, из-за «Кармен» я в итоге написал оперу.
Когда я ее окончил, решил показать в театре - как воспримут. И в процессе понял, что замечательно оставить после себя оперу, которую смогут исполнять малые оркестры. Ни один цыганский ансамбль не согласится играть оперу без счастливого конца. Поэтому в моей «Кармен» все женятся.
Кто знает, какая судьба ждет это произведение... К примеру, если у вас возникнет желание, вы сможете попросить музыкантов исполнить эту оперу во время вашей свадьбы. Мне всегда представляются женщины, танцующие на столах, и музыканты, которым дают хорошие чаевые.
Кстати, «Кармен» включил в свой репертуар на следующий год один из театров в Венгрии.
- В мае российские диджеи Vengerov & Fedoroff представили свой ремикс вашей «Кармен». Вы даже слетали на его презентацию. Что же такого есть в балканских ритмах, что делает их все более и более популярными у продюсеров современной танцевальной музыки?
- Не знаю, но многие диджеи в последнее время берутся за балканскую музыку. Интересно наблюдать, как мелодии, которые мы переняли у цыган и в классике подавали через вычурные аранжировки, теперь двигаются в обратном направлении. Наши композиции диджеи максимально упрощают. И все вдруг обнаруживают, что даже простое звучание может нести в себе так много. А цыгане тем временем обзаводятся компьютерами, скачивают ремиксы диджеев, и их же музыка возвращается к ним в современной обработке. Никто не мог представить, что такое возможно, но круг замыкается.
- Когда вы играете полным составом оркестра, то обычно еще приглашаете кого-нибудь из местных музыкантов. Как вы отбираете этих музыкантов, проверяете, подойдут ли они?
- Последнее время наш оркестр выступает малым составом, максимальное количество в этом году у нас было 19 человек. Раньше, когда мы выступали в составе 45 человек, часто приглашали иностранных музыкантов. Мне обычно везло, мы играли с очень талантливыми людьми. Приятно видеть, как совершенно по-разному читают одну и ту же партитуру представители разных культур. Те же ноты, а звучат иначе. Я играл с Лондонским оперным театром, национальным оркестром Кореи, турецким оркестром и хором, и каждый раз музыка звучит совсем по-другому.
- А с украинскими музыкантами приходилось играть? Вы же не раз давали концерты в нашей стране.
- Пока нет. Но может быть, в будущем.
- Говорят, вы опять собираетесь на Украину осенью?
- К сентябрю должен закончить вторую часть альбома «Алкоголь», которая будет называться «Шампанское». И мне хочется познакомить с ней украинцев.
Я никогда не отказываюсь сыграть. Я ни от чего не завишу. Знаете, с моей точки зрения, нет другого современного композитора, которому бы так же интересно работалось, как мне. Я выступал в самых лучших оперных театрах и в таких странных местах, что вы себе даже представить не можете. Я могу один и тот же концерт играть в таких гламурных залах, как Центр Линкольна в Нью-Йорке, академия «Санта-Чечилия» и в маленьком украинском или сибирском городке. В курдском поселении на иракской границе, в Бейруте, в Исландии... И всегда находятся зрители, которые хотят меня послушать.
- Какое впечатление произвел на вас рок-фестиваль Stare Misto (прошел во Львове 22 мая. Горан Брегович и «Океан Эльзы» были «хэдлайнерами» фестиваля. - Н. К.)
- Это была атмосфера настоящего рок-н-ролла и тяжелого рока. Но я чувствовал, что мы публике понравились, что им с нами было весело, так же как нам с ними. Для славян всегда приятно играть. Чувствуется, что слушатели воспринимают то, что происходит на сцене. Им с нами комфортно. Наша музыка отличается от того, что обычно услышишь по MTV, она согревает всех.
Наталья Кичигина
Источник: 2000.net.ua
Горан Брегович: «Калашников» - это артистический архетип
7 июня в базилике Сен-Дени в Париже состоялась премьера музыкальной монодрамы Горана Бреговича «Дневник несчастливой королевы». А перед этим по пути из бывших союзных республик во Францию маэстро заглянул на один день в Бельгию. В пряничный Гент, чтобы послушать знаменитость, съехались зрители со всего королевства. Не преувеличиваю. После концерта студенты-архитекторы, опоздавшие на последний поезд в Брюссель, попросили, чтобы мы их подбросили до города. И полдороги обсуждали не только музыку, но и безупречно белый костюм Горана и его ярко-голубые ботинки.
Два часа зажигали Брегович и его «оркестр для свадеб и похорон», концерт закончился уже за полночь. Но казалось, что у музыкантов запала осталось еще на три таких концерта. Они исполняли не только песни, но и шутки. «Наш оркестр всегда с удовольствием для вас выступит, но за похороны мы берем в два раза больше, чем за свадьбы, так что лучше живите и любите друг друга. Это дешевле», - заявлял Брегович. И тут же несколько печальных аккордов сменялись танцевальной музыкой.
Перед концертом Брегович встретился с корреспондентом «2000». Горан рассказал о благословении Ватикана и многом другом.
- Вы всегда говорите, что музыка - это первый язык в мире. Свой последний альбом вы назвали «Алкоголь». Это потому, что алкоголь - сродни общепонятному словарю? Часто после одного-двух бокалов вина людям намного проще найти взаимопонимание.
- Композитору из страны, известной серьезной музыкой, пришлось бы извиняться, если бы он захотел создать альбом «Алкоголь». Но я не чувствую, что мне нужно особо извиняться, такое название для меня естественно. Оно само «выпрыгивает» из тех традиций и атмосферы, в которых я вырос. В нашей культуре музыка всегда существовала для того, чтобы выпить.
Злоупотребить алкоголем можно, как и всем другим в этом мире. Но бывают такие моменты, которые хочется отметить, выпив за них. Так почему бы и нет? Главное - быть осторожным в потреблении.
- Насколько я могу судить из публикаций, для вас такими моментами являются концерты?
- Для меня концерты - каждый раз праздник. Выступления как свадьбы. Я всегда на концертах в белом, так как должен быть одет в то, что в повседневной жизни никогда не ношу.
И если вы спросите, где бы я хотел быть в восемь часов вечера, я отвечу, что я хочу играть музыку с моим оркестром, они замечательные ребята. И с ними так хорошо вместе на сцене.
- Какой напиток предпочитаете во время этих праздников?
- В моем концертном контракте всегда записан Jack Daniels. Но обычно я люблю пробовать местные напитки.
- Что вы в таком случае можете сказать об украинской перцовке?
- Один из лучших славянских крепких напитков.
- Ходят слухи, что вы сейчас работаете над совместным проектом с одной российской певицей. Кто это, и собираетесь ли вы пригласить ее участвовать в вашем «Славянском туре»?
- На данный момент хочу выпустить хотя бы один альбом на русском языке. И думаю, что до конца года мы это сделаем. Пару лет назад уже вышел мой диск в Польше, ставший очень успешным. Но для меня уже много значит то, что я могу играть в России. Восточноевропейские страны - родной дом для моей музыки. В прошлом году я только в Сибири выступал 4-5 раз.
- Вы говорили, что мечтаете посетить с концертами Ижевск, потому что там производят «Калашников». Вам это удалось? Чем вызван этот интерес, это как-то связано с фильмом «Подполье» или же с войной в Югославии? Что означает для вас автомат Калашникова?
- Мне кажется, что в наши дни «Калашников» скорее артистический архетип, чем оружие. Поэтому его можно использовать не только как оружие, но и как метафору. Моя песня о «Калашникове» - несерьезная. Есть парни, которым действительно нравится носить оружие. Для них четыре года войны в моей стране были временем грез. И, конечно же, «Калашников» для них был излюбленным видом оружия. Моя песня таких парней высмеивает.
- А как вы сами к оружию относитесь?
- Если бы я остался в Югославии, то стал бы офицером, как мои отец и дед. Четыре поколения мужчин в моей семье были офицерами. Но вы знаете, неприятно осознавать, что ты из страны, которая нуждается все время только в военных, а не в художниках и музыкантах. И поэтому я уехал за границу. Тем более эта война была не для меня. Это была религиозная война. Мой отец хорват, мать - православная, жена - мусульманка.
- Во что вы верите? Не случайно же вы написали литургию «Терпимое сердце», которая была исполнена и в Санкт-Петербурге в 2003 г.?
- У меня был заказ на литургию от базилики Сен-Дени в Париже. Ватикан меня на это благословил. Моим советником по литургическим вопросам был отец Войтек. Тогда я впервые познакомился с таким высокопоставленным священником. Мы с ним много говорили. И после этого казалось, что я кое-что понимаю. Та общая территория, которую занимают великие монотеистические религии (верящие в Единого бога - иудаизм, ислам, христианство. - Н. К.) очень мала. Это связано с технологией того, как в этих религиях молятся. И в мечети, и в церкви, и в синагоге, когда вы приходите помолиться, священник открывает тему и развивает ее, часто обращаясь к прошлому, и после этого ты выходишь из храма с единым видением будущего. За всю нашу историю много человек пострадало именно из-за этой малости.
И я написал литургию, воспевающую эту нашу маленькую общую территорию. Это религиозное произведение для хора Московского патриархата, музыку исполнял арабский оркестр. В литургии участвовали три главных чтеца: один христианин, один иудей и один мусульманин - официальный чтец Корана для короля Марокко. Во время исполнения литургии была такая высокая концентрация религиозных людей, что я невольно подумал: «Если Бог не здесь, где же он может быть?».
Каждый год я получаю такие заказы. Но обычно не публикую серьезную музыку и очень редко включаю ее в свои альбомы. Возможно, в будущем, когда я перестану ездить с концертами, начну выпускать альбомы с такой музыкой. В прошлом году я написал скрипичный концерт, в этом году у меня опять заказ от базилики Сен-Дени. 7-8 июня у меня премьера музыкальной монодрамы «Дневник несчастливой королевы».
- Почему «несчастливой»?
- Меня спросили, не хочу ли я посвятить произведение Маргарите де Валуа. (Королева Марго похоронена в аббатстве Сен-Дени. - Н. К.). И я написал дневник боснийской женщины, жены одного из боснийских генералов. Эта женщина вместо того, чтобы вести свой личный дневник, придумывает дневник королевы Марго. Так как четыре года войны в Боснии происходило то же самое, что во Франции в XVI веке, когда французские католики уничтожали всех протестантов.
- Вам много приходится выискивать, читать, прежде чем взяться за такую работу? Сами в Бога верите?
- В Югославии в коммунистические времена, если ты изучал философию, обязан был состоять в партии. Поэтому я был членом партии в мои университетские годы, и особого контакта с религией, особенно с церковью, у меня не было. Но, как у каждого из нас, у меня есть свое ощущение и восприятие метафизического. Чтобы быть верующим человеком, не обязательно быть как-то связанным с церковью.
Я не верю в Бога так, как этому учат в церкви. У меня была та же проблема с коммунизмом, с тем, как его объясняла партия. Я плохо подхожу для того, чтобы меня кто-то организовывал, как и во что верить. Но само собой разумеется, я религиозен, как и все вокруг.
- Насколько независим композитор, когда он пишет музыку на заказ?
- Откровенно говоря, я люблю, когда мне заказывают музыку. Это старая добрая традиция: не случайно почти вся история музыки состоит из произведений, написанных на заказ. Заказы создают для людей искусства благоприятные условия. Без них у нас не было бы ни Микеланджело, ни Шекспира.
Для творческого человека заказ хорош тем, что он создает какие-то границы. Уже нет абсолютной свободы, что писать, - очерчены какие-то рамки. Кроме того, установлены сроки, к которым произведение должно быть сдано. Если бы этого не было, я бы никогда ничего не закончил. К тому же тебе еще и платят, что тоже плюс. Поэтому работать на заказ - мой любимый метод создавать музыку.
- Почему вы решили написать песню для Милана Станковича, представлявшего Сербию в этом году на «Евровидении»?
- Заказ. Я получил предложение от сербского телевидения написать три песни. Эти три песни были исполнены во время сербского отбора на «Евровидение», и зрители проголосовали за Милана.
- Болели вы за него? Следили за конкурсом?
- Никогда раньше песен для конкурсов не писал, поэтому здесь не специалист. Если бы Милан не прошел в финал, мне было бы немного стыдно. Но он прошел, и моя работа закончена. Все три песни, созданные для «Евровидения», мы исполняем теперь во время концертов с моим оркестром. Возможно, песню Милана мы даже включим в альбом. Эта песня для духовых инструментов, и я ее писал, как для себя.
- До войны в Югославии и вашего отъезда за рубеж вы отдавали предпочтение року.
- Я отдавал предпочтение успеху. Когда вы создаете рок-н-ролл - вы создаете успех. Теперь я этой ошибки не делаю и просто пишу музыку так, как она ко мне приходит.
- Связано ли изменение вашего музыкального стиля с тем, что вы хотели бы, чтобы больше людей в мире узнали о вашей культуре, а такие ужасы, как бомбежка Белграда, больше не повторились?
- Я не люблю воображать, будто у меня особая роль и огромная значимость. Мне вполне достаточно знать, что я занимаю то место, какое занимаю. В прошлом только великие культуры влияли на малые. Теперь малые культуры через музыку, литературу, национальную кухню также оказывают огромное влияние на великие. Наконец-то это возможно. И это уже многое говорит о нашем времени. Мы счастливы, что родились именно сейчас.
- Почему, на ваш взгляд, у «Кармен» должен быть счастливый конец? (Опера Горана Бреговича называется «Кармен со счастливым концом». - Н. К.)
- Этот проект начался со случайности. У меня была привычка ходить в Белградскую оперу, чтобы выпить.
- То есть получается, что и оперы существуют для того, чтобы пропустить стаканчик-другой?
- По крайней мере для меня. Оперный театр - замечательное место, чтобы выпить. Никто тебя на входе не проверяет. Никому даже в голову не приходит, что у тебя с собой может быть бутылка и бокал. В театре тепло, чисто, приятно, ты слушаешь экстравагантную музыку. Нельзя просто так такие серьезные произведения слушать! Представьте себе, звучит любовная ария тенора или же сопрано, и тут вступает баритон, который создает для всех проблемы и неприятности... К тому же опера обычно продолжается три часа - просто идеальный отрезок времени.
Как-то раз я слушал «Кармен» Бизе и задумался: а что бы цыгане сказали об этой истории? Это знаменитейшая опера, и единственные, кому в ней не везет, так это цыгане. А ведь цыгане любят, чтобы истории заканчивались хорошо. Для них это обязательно означает свадьбу. Я всегда по этому поводу рассказываю анекдот. Цыганский барон заходит в комнату и обнаруживает, что его бабушка смотрит порнографический фильм. Он спрашивает: «Что ты делаешь?!» А она отвечает: «Я только хочу узнать, поженятся они в конце или нет».
И я начал писать сценарий для фильма и даже отбирать актеров. И, в сущности, из-за «Кармен» я в итоге написал оперу.
Когда я ее окончил, решил показать в театре - как воспримут. И в процессе понял, что замечательно оставить после себя оперу, которую смогут исполнять малые оркестры. Ни один цыганский ансамбль не согласится играть оперу без счастливого конца. Поэтому в моей «Кармен» все женятся.
Кто знает, какая судьба ждет это произведение... К примеру, если у вас возникнет желание, вы сможете попросить музыкантов исполнить эту оперу во время вашей свадьбы. Мне всегда представляются женщины, танцующие на столах, и музыканты, которым дают хорошие чаевые.
Кстати, «Кармен» включил в свой репертуар на следующий год один из театров в Венгрии.
- В мае российские диджеи Vengerov & Fedoroff представили свой ремикс вашей «Кармен». Вы даже слетали на его презентацию. Что же такого есть в балканских ритмах, что делает их все более и более популярными у продюсеров современной танцевальной музыки?
- Не знаю, но многие диджеи в последнее время берутся за балканскую музыку. Интересно наблюдать, как мелодии, которые мы переняли у цыган и в классике подавали через вычурные аранжировки, теперь двигаются в обратном направлении. Наши композиции диджеи максимально упрощают. И все вдруг обнаруживают, что даже простое звучание может нести в себе так много. А цыгане тем временем обзаводятся компьютерами, скачивают ремиксы диджеев, и их же музыка возвращается к ним в современной обработке. Никто не мог представить, что такое возможно, но круг замыкается.
- Когда вы играете полным составом оркестра, то обычно еще приглашаете кого-нибудь из местных музыкантов. Как вы отбираете этих музыкантов, проверяете, подойдут ли они?
- Последнее время наш оркестр выступает малым составом, максимальное количество в этом году у нас было 19 человек. Раньше, когда мы выступали в составе 45 человек, часто приглашали иностранных музыкантов. Мне обычно везло, мы играли с очень талантливыми людьми. Приятно видеть, как совершенно по-разному читают одну и ту же партитуру представители разных культур. Те же ноты, а звучат иначе. Я играл с Лондонским оперным театром, национальным оркестром Кореи, турецким оркестром и хором, и каждый раз музыка звучит совсем по-другому.
- А с украинскими музыкантами приходилось играть? Вы же не раз давали концерты в нашей стране.
- Пока нет. Но может быть, в будущем.
- Говорят, вы опять собираетесь на Украину осенью?
- К сентябрю должен закончить вторую часть альбома «Алкоголь», которая будет называться «Шампанское». И мне хочется познакомить с ней украинцев.
Я никогда не отказываюсь сыграть. Я ни от чего не завишу. Знаете, с моей точки зрения, нет другого современного композитора, которому бы так же интересно работалось, как мне. Я выступал в самых лучших оперных театрах и в таких странных местах, что вы себе даже представить не можете. Я могу один и тот же концерт играть в таких гламурных залах, как Центр Линкольна в Нью-Йорке, академия «Санта-Чечилия» и в маленьком украинском или сибирском городке. В курдском поселении на иракской границе, в Бейруте, в Исландии... И всегда находятся зрители, которые хотят меня послушать.
- Какое впечатление произвел на вас рок-фестиваль Stare Misto (прошел во Львове 22 мая. Горан Брегович и «Океан Эльзы» были «хэдлайнерами» фестиваля. - Н. К.)
- Это была атмосфера настоящего рок-н-ролла и тяжелого рока. Но я чувствовал, что мы публике понравились, что им с нами было весело, так же как нам с ними. Для славян всегда приятно играть. Чувствуется, что слушатели воспринимают то, что происходит на сцене. Им с нами комфортно. Наша музыка отличается от того, что обычно услышишь по MTV, она согревает всех.
Наталья Кичигина
Источник: 2000.net.ua