Встреча с большой белой
До чего же хороша эта красавица!
Сколько раз я любовался её грацией, когда у меня в руках не было фотокамеры. Изящная белоснежная птица, казалось, и сама понимает, что она неотразима. Особенно, когда, насытившись вкусной рыбёшкой на отмелях, она замирает на солнышке и начинает свой туалет. В процессе перебирания каждого пёрышка она распушается, что делает её сказочной, царственной, и даёт возможность рассмотреть всё очарование её оперения. Да, когда-то досталось им от охотников из-за их красивого оперения, которое модно было носить на шляпках придворных особ…
Но вот я беру камеру и отправляюсь в пойму Дона на старицы. Пока ещё не так жарко и есть возможность увидеть птиц, поснимать их.
Я знаю, что сюда белая цапля залетает очень редко. Здесь гораздо чаще встречаются серые и рыжие, которые здесь гнездятся. А вот для этих белых особ чего-то в пойме не хватает. Может просторов водной глади. У меня достаточно много дальних снимков белой цапли, а вот встретить её вблизи всё не получалось.
Утренняя роса добросовестно намочила брюки и кроссовки, и вот я уже спускаюсь с обрыва. Передо мной открывается старица, поросшая старыми ивами и укрытая зарослями тростника и рогоза. Прямо под обрывом небольшое болотце, местами соединяющееся со старицей. Именно у этого болотца я и намереваюсь сегодня посидеть возле отмели, понаблюдать и, возможно, поснимать птиц. Пару дней назад я уже подходил сюда, убедился, что после весеннего пала, сотворённого рукой человека, подрос тростник, и птицы возвратились на болотце. Пусть не для гнездования, но хотя бы для выращивания потомства, пищи для которого здесь в изобилии. Заодно, пробравшись в центр трясины возле отмели, я соорудил нечто вроде засидки.
Дойдя до засидки, я поднял возле неё несколько чернышей, семейство чибисов и спугнул пару малых зуйков. Это уже неплохо.
Я занял место, накинул на голову сетчатый капюшон и приготовил фотокамеру. Под обрывом было безветренно и душно. Струйки пота стекали по лбу и норовили попасть в глаза. Я то и дело вынимал платок и вытирал пот. Появились их величество комарики и назойливо стали искать прорехи в моей одежде.
Буквально через десяток минут начала восстанавливаться активность всего живого вокруг меня: запела пара варакушек (кстати, одна краснозвёздная, другая - белозвёздная, чего я раньше не наблюдал), появились белые и желтоголовые трясогузки с молодёжью, начали сновать всевозможные камышевки.
Солнечные лучи выглянули из-за обрыва, и я стал присматриваться к камышевкам, пытаясь по песенкам определить, которые из них тростниковые, а которые болотные.
Вдруг прямо сверху, как мне показалось, на меня опустилась бесшумно белая цапля и села справа от меня метрах в восьми. Я смотрел на неё через окуляр камеры не шевелясь. Цапля не входила в кадр и однозначно не даст мне возможности поменять объектив. Я стал снимать, понимая, что другого варианта нет и не будет. Разве что, снять её при взлёте, если она полетит в секторе видимости. Так и произошло. Я сделал десяток снимков головы, вернее, портретов, белой красавицы и она взлетела, опешив от моей наглости. Цапля описывала полукруг передо мной, набирая высоту, а я снимал и снимал по одному кадру, надеясь, что хоть один из них будет качественным.
Вот что из этого получилось.
