Участие военных летчиков в восстании советских военнопленных в концлагере Маутхаузен.
Коллега A_tushin разместил недавно интересный материал о героическом восстании советских военнопленных, содержавшихся в т.н. "блоке смерти" в гитлеровском концентрационном лагере Маутхаузен в ночь со 2 на 3 февраля 1945 г.
Как и всякая история, которая не может оставить читателя равнодушной, этот рассказ породил немало вопросов и вызвал желание узнать более детально о некоторых подробностях этого беспримерного акта самоотверженности и самопожертвования.
Итак, подняв ряд материалов о восстаннии 2/3.02.1945 г., равно как и историческую литературку об истории военного плена в годы Второй мировой войны вообще, накопал следующее:
КТО БЫЛИ ГЕРОИ И ОРГАНИЗАТОРЫ ВОССТАНИЯ В "БЛОКЕ № 20".
Общее число участников восстания в "блоке № 20" (в лагерных документах именовавшемся также "изолирблоком", а среди заключенных - "блоком смерти") часто определяют в 419 человек. Эта цифра впервые была озвучена лагерной администрацией на момент начала операции по поиску и уничтожению бежавших узников. Она была выведена на основании простейшей эсэсовской арифметики:
общее число заключенных "блока № 20"
- минус примерно 70-75 узников, которые остались в бараке после побега остальных (тяжело больные, совсем истощенные или окончательно сломленные морально),
- минус число лежащих по обе стороны проволоки тел погибших непосредственно при прорыве на волю.
Т.е. тех, кто страшной февральской ночью бросился на штурм, было гораздо больше.
Первый фундаментальный исследователь восстания в "блоке смерти" советский журналист и писатель С.С.Смирнов (более известный как первооткрыватель темы обороны Брестской крепости), основываясь на рассказах нескольких выживших, считал, что в восстании участвовало около 700 человек. Некоторые более поздние исследователи скорректировали эту цифру до 500.
Практически всех узников "блока № 20" объединяло одно - несколько неудачных попыток побега или примеров неповиновения гитлеровской лагерной администрации в прошлом.
Подавляющее большинство узников составляли советские военнопленные, при чем среди них самой значительной группой были военные летчики... А это, как известно, храбрецы по своей природе! К тому же многие узники зловещего "изолирблока" были отнюдь не рядовыми пилотами советских ВВС. Например:
- Два командира авиадивизий:
1.Полковник Александр Исупов, ком-р 306-й Краснознаменной штурмовой авиадивизии, опытнейший пилот с 13-летним летным стажем, сбит в марте 1944 г. в р-не г. Николаев и попал в плен (по ряду свидетельств - раненым). В среде военнопленных прославился при следующих обстоятельствах. Будущий командующий ВВС КОНР В.Мальцев выступал перед пленными советскими летчиками, пытаясь склонить их к сотрудничеству с"власовским" движением. В ответ взял слово полковник Исупов и разбил все аргументы "власовца" единственным доводом: "Кто-нибудь здесь сомневается в том, что Германия скоро потерпит поражение? Нет. Тогда не о чем и говорить".
2. Полковник Кирилл Чубченков, ком-р 206-й штурмовой авиадивизии. Правда, этот менее двух месяцев как успел вступить в должность, когда был сбит и пленен - также в марте 1944 г.
- По крайнем мере два Героя Советского Союза:
1.Подполковник Николай Власов, легендарный воздушный боец - истрибитель - 10 воздушных побед - таран - тяжелое ранение - возвращение в строй уже на легком У-2 в составе сил спецопераций ВВС - полеты за линию фронта - спасение сбитого пилота с вражеской территории... Попал в плен по роковой ошибке, от которой не загарантирован даже самый опытный летчик. В июне 1943 г. на Ленинградском фронте в условиях плохой видимости случайно приземлился на финском полевом аэродроме... Поначалу пользовался в плену определенными льготами, в частности - имел право носить боевые награды. Несгибаемый организатор побегов (не менее трех попыток) и саботажа везде, где "сидел".
2. Полковник Анатолий Кобликов, заместитель командира 203-й истребительной авиадивизии. Занимал ряд важных военно-политических должностей, включая комиссара ВВС 44-й армии. Кстати, звезду Героя получил в 1940 г., за Финскую войну. Сбит в воздушном бою в сентябре 1944 г. над территорией Польши и попал в плен.
3. Представлен к званию Героя Советского Союза незадолго до попадания в плен (в мае 1943 г.) был еще один из летчиков-военнопленных "блока смерти" - капитан Геннадий Мордовцев, ком-р эскадрильи 622-го штурмового авиаполка, однако "представление было отклонено в связи с пленением". Так значится в соответствующем документе. Такие были злые времена...
- ...один счастливчик, которому невероятно везло даже в невезении!
Капитан 618-го штурмового авиаполка Иван Битюков, по его собственным словам, "всю войну рвался в герои", вызываясь на самые рискованные задания. Тем не менее, до 1943 г. ни разу не был ранен или сбит... Герой Сталинградской битвы и знаменитого воздушного сражения над Кубанью, длинный список уничтоженных наземных целей и тринадцать воздушных побед (13! у штурмовика!! в воздушных боях!!!). Есть версия, что вершина мечтаний молодого честолюбивого пилота - представление к званию Героя Советского Союза - уже отправилось по инстанциям, когда 14 сентября 1943 г. над Керчинским проливом его Ил-2 столкнулся в ходе воздушного боя с германским самолетом Hs-123... Двойное невезение - "летающий танк" не выдержал удара о маленький биплан-штурмовик "Хеншель". Битюкову и его стрелку-радисту пришлось покинуть потерявший управление штурмовик на парашютах. На земле везение, кажется, вернулось: скрывшись от преследования гитлеровцев в плавнях, экипаж почти что сумел перейти фронт... И тут наткнулся на злых фронтовых "гансов", которые не горели желанием брать пленных. Стрелка убили сразу. Капитан Битюков был ранен, но, едва зная несколько немецких слов, умудрился убедить фрицев какой он важный и ценный пленный, и остался жив. Зтем было мрачное путешествие по немецким лагерям военнопленных в Восточной Европе и три дерзких попытки побега. После третьей повезло - беглец оказался в чешско-советском партизанском отряде Даяна Мурзина на территории Чехословакии. Партизанил, увлекся - снова не повезло. Заночевав в доме местного жителя, двое разведчиков, один из них - наш герой, злоупотребили крепкой сливовицы и еще более крепко уснули; растолкал их уже немецкий патруль... Так Битюков, получивший у германского лагерного начальства репутацию "неисправимого", оказался в "блоке смерти" концлагеря Маутхаузен - вот уж, казалось бы, не повезло так не повезло!
Но главное везение в жизни капитана было еще впереди... Он прошел восстание, снова был схвачен (при чем в отличие от большинства товарищей по несчастью не был убит на месте), снова бежал и вышел к своим!
Кстати, почти все описанные выше "сталинские соколы" считаются организаторами восстания 2/3.02.1944, как и майор ВВС Ларионов (подробности биографии неизвестны), фактически возглавивший заговор смертников после казни гитлеровцами его руководителей накануне выступления. Но об этом - позже.
Помимо ВВСовцев, в "блоке № 20" содержалось еще несколько старшх советских офицеров-"сухопутчиков". С.С.Смирнов упоминает одного "пожилого генерала или полковника интендантской службы", имени которого не сохранила память выживших.
Зато все отлично запомнили артиллериста полковника Григория Заболотняка, сформированная которым боевая группа активнее всего действовала после побега. Вырвавшись на "оперативный простор", она (по одному из свидетельств) даже захватила или пыталась захватить немецкую зенитную батарею. К сожалению, не уверен, что на приводимой ниже фотографии тот самый полковник Заболотняк, т.к. более подробных сведений о жизни и боевом пути этого смелого человека найти не удалось.
Короче - вот предположительный полковник Заболотняк:
Известна фамилия (к сожалению, только фамилия) еще одного армейского полковника, возглавившего боевую ячейку во время восстания - Марков.
Вторую по значительности группу среди советских военнопленных "блока смерти", вероятно, составляли политработники Красной армии. Как известно, печально знаменитый "Приказ о комиссарах" был отменен в Вермахте в июне 1942 г., и оказавшиеся в плену "замполиты, политруки, но по-прежнему комиссары" до поры до времени оставлялись в живых из "военно-утилитарных соображений". Когда же гитлеровцам становилось ясно, что выбить (в прямом смысле слова) из пленного подобной категории больше ничего не удастся, его "дорога скорби" пролегала именно в один из нацистских лагерей уничтожения. Как вспоминал оставшийся в живых участник восстания в Маутхаузене лейтенант-бронебойщик Виктор Украинцев, к моменту его прибытия в "блок № 20" там уже существовал "заговор политруков", державшихся до некоторой степени обособленно от остальных узников.
Однако основную "пехоту" отчаянного восстания 2/3.02.1945 г. сформировали советские лейтенанты "военного разлива", юные командиры взводов, которые, как известно, формируют вторую по численности после рядовых когорту в посмертном легионе военных потерь Красной армии в годы Великой Отечественной... Среди чудом уцелевших участников восстания, за исключением капитана Битюкова и еще одного капитана-летчика, Владимира Шепети (начальник воздушно-стрелковой службы 874-го штурмового авиаполка) - почти все лейтенанты: Виктор Украинцев, Александр Михеенков, Иван Бакланов, Владимир Соседко, Михаил Рыбчинский, Николай Цемкало, Михаил Иханов.
Кстати, последний из них, лейтенант кавалерии РККА Михаил Иханов, пожалуй, самый большой "старожил" в плену из всех советских военных - узников "блока № 20". Он был захвачен в начальный период войны и продемонстрировал столь редкую для советских военнослужащих в германском плену выживаемость за счет того, что некоторое время прослужил у гитлеровцев в формированиях так называемых "хиви" ("восточных добровольных помощников"). Но попался на каком-то "косяке" (С.С.Смирнов полагает - на воровстве) и был отправлен в Маутхаузен.
Тот факт, что подавляющее большинство советских военнопленных, предпринявших 2/3.02.1945 отчаянный бросок к свободе, попали в плен не ранее 1943 г., многое объясняет. У этих парней, несмотря на все лишения и унижения плена, была уже психология солдат побеждающей армии. Это делало их бойцами. Никто, знакомый с историей Второй мировой войны, не осмелится опровергать подвиг советских воинов 1941 г., но они, попадая в плен с кровавых полей поражений РККА или после долгих блужданий в окружении, были изначально гораздо более подавлены и деморализованы, чем наши герои.
Первые пленные красноармейцы в Маутхаузене, осень 1941.
Впрочем, среди советских узников "блока смерти" были не только офицеры и, более того, не только военнослужащие. Например, пулеметную вышку охраны захватил во время восстания и огнем из трофейного "машингевера" заставил замолчать остальные немецкие пулеметы сержант войск НКВД Александр Татарников.
С.С.Смирнов сообщает, что "комиссаром" восстания был не кто-нибудь из военных политработников, а корреспондент газеты торгового флота СССР, интернированный в Германии с началом войны вместе с экипажем одного из советских судов. Об этом человеке, вероятно, обладавшем огромной силой духа и богатыми разносторонними познаниями, известно только то, что он был выпускником Истфака Ленинградского университета, а звали его то ли Владимир, то ли Вадим. Связным заговорщиков являлся 17-летний "остарбайтер" с Украины Иван Сердюк, попавший в "блок смерти" за попытку установить контакт с его узниками из "основного" лагеря. Ловкому парнишке, заслужившему у товарищей прозвище "Лисичка", кстати, посчастливилось не только уцелеть, но и стать первоисточником истории о захваченной (?) беглыми военнопленными зенитной батарее (которую постараюсь разобрать позднее).
Существуют предположения, что в "блоке № 20" могли содержаться также участники партизанского и подпольного движения в СССР и евреи-советские граждане.
Этнический состав восставших в Маутхаузене советских военнопленных был разнообразен и монолитен одновременно - как и офицерский состав Красной армии в Великой Отечественной войне. У героев "блока смерти" - русские, украинские, татарские фамилии, места их рождения охватывают почти всю европейскую территоррию РСФСР (плюс Сибирь) и УССР. Но совершенно очевидно, что самоидентификация всех этих людей была единой: "советские люди, советские офицеры". Уж точно в своих невеселых беседах в "бараке смерти" они не делили друг друга по национальному признаку...
ИМХО, использованное коллегой A_tushin наименование "русские воины" более подходит чинам Российской императорской армии до 1917 г., а для героев восстания "блока смерти" более уместно не менее почетное: "советские воины".
Иностранные граждане - участники восстания в "блоке смерти" 2/3.02.1945 г. - тема, заслуживающея особого рассмотрения. С легкой руки С.С.Смирнова, отечественные авторы повторяют: 5-6 югославов и несколько поляков, участников Варшавского восстания. Немного.
Но это не означает, что эти люди не достойны своей страницы в истории восстания.
Югославских узников в концлагере Маутхаузен было не более 4%. Большинство этих людей составляли члены Коммунистической партии Югославии, участники движения Сопротивления. Однако были среди югославских узников и офицеры армии Королевства Югославия, которые, за время пребывания в немецком плену с апреля 1941 г. (когда пало их королевство) успели заполучить репутацию мастеров побега не хуже, чем советские военнослужащие. Так, сербские военные историки Чедомир Васич и Душан Бабац, авторы книги "Гарда у Србиjи" (Гвардия Сербии) предполагают, что среди смертников-повстанцев, принявших свой последний бой ночью со 2 на 3 февраля 1945 г., мог быть артиллерийский поручик Королевской Гвардии Югославии Милутин Игрутинович. В таком случае на фоне распевающих "Интернационал" советских военнопленных сербский поручик, орущий "Za kralja i otadzbinu!" ("За короля и отечество!"), смотрелся весьма импозантно...
Поляки составляли в Маутхаузене примерно равную по численности советским гражданам "диаспору", а временами и самую многочисленную (39-40%). Польский историк концлагеря Маутхаузен Станислав Добосевич (Stanisław Dobosiewicz), писавший по теме в 1970-80-х гг. в своей работе "Mauthausen-Gusen. Samoobrona i konspiracja" ("Маутхаузен-Гузен. Самооборона и подполье") выдвигает версию, что на момент восстания в "блоке смерти" могло находиться "до нескольких десятков польских узников". При чем это были бойцы прокоммунистической Армии Людовой, у которых с "советскими товарищами" не должно было возникнуть фатальных идеологических разногласий. После падения восставшей Варшавы гитлеровцы рассматривали "коммунистических партизан" не в качестве военнопленных, а в качестве "политических бандитов", и понятно почему они оказались в самом безнадежном месте заключения.
В любом случае, польским партизанам после Варшавского восстания было не привыкать идти с кирпичами (ну, или с самодельными бомбами из консервных банок) на немецкие пулеметы...
________________________________________________________________________________________Михаил Кожемякин.
Во второй части, которую можно найти здесь: http://m2kozhemyakin.livejournal.com/8695.html , постарался рассмотреть оставшиеся вопросы:
- КАК УДАЛОСЬ ОРГАНИЗОВАТЬ ВОССТАНИЕ;
- "ПЕРЕДУШЕННАЯ" ЗЕНИТНАЯ БАТАРЕЯ;
- СМЕРТЬ И СПАСЕНИЕ "НА СВОБОДЕ";
- 1962. ЭФИР ДЛЯ ГЕРОЕВ.
Как и всякая история, которая не может оставить читателя равнодушной, этот рассказ породил немало вопросов и вызвал желание узнать более детально о некоторых подробностях этого беспримерного акта самоотверженности и самопожертвования.
Итак, подняв ряд материалов о восстаннии 2/3.02.1945 г., равно как и историческую литературку об истории военного плена в годы Второй мировой войны вообще, накопал следующее:
КТО БЫЛИ ГЕРОИ И ОРГАНИЗАТОРЫ ВОССТАНИЯ В "БЛОКЕ № 20".
Общее число участников восстания в "блоке № 20" (в лагерных документах именовавшемся также "изолирблоком", а среди заключенных - "блоком смерти") часто определяют в 419 человек. Эта цифра впервые была озвучена лагерной администрацией на момент начала операции по поиску и уничтожению бежавших узников. Она была выведена на основании простейшей эсэсовской арифметики:
общее число заключенных "блока № 20"
- минус примерно 70-75 узников, которые остались в бараке после побега остальных (тяжело больные, совсем истощенные или окончательно сломленные морально),
- минус число лежащих по обе стороны проволоки тел погибших непосредственно при прорыве на волю.
Т.е. тех, кто страшной февральской ночью бросился на штурм, было гораздо больше.
Первый фундаментальный исследователь восстания в "блоке смерти" советский журналист и писатель С.С.Смирнов (более известный как первооткрыватель темы обороны Брестской крепости), основываясь на рассказах нескольких выживших, считал, что в восстании участвовало около 700 человек. Некоторые более поздние исследователи скорректировали эту цифру до 500.
Практически всех узников "блока № 20" объединяло одно - несколько неудачных попыток побега или примеров неповиновения гитлеровской лагерной администрации в прошлом.
Подавляющее большинство узников составляли советские военнопленные, при чем среди них самой значительной группой были военные летчики... А это, как известно, храбрецы по своей природе! К тому же многие узники зловещего "изолирблока" были отнюдь не рядовыми пилотами советских ВВС. Например:
- Два командира авиадивизий:
1.Полковник Александр Исупов, ком-р 306-й Краснознаменной штурмовой авиадивизии, опытнейший пилот с 13-летним летным стажем, сбит в марте 1944 г. в р-не г. Николаев и попал в плен (по ряду свидетельств - раненым). В среде военнопленных прославился при следующих обстоятельствах. Будущий командующий ВВС КОНР В.Мальцев выступал перед пленными советскими летчиками, пытаясь склонить их к сотрудничеству с"власовским" движением. В ответ взял слово полковник Исупов и разбил все аргументы "власовца" единственным доводом: "Кто-нибудь здесь сомневается в том, что Германия скоро потерпит поражение? Нет. Тогда не о чем и говорить".
2. Полковник Кирилл Чубченков, ком-р 206-й штурмовой авиадивизии. Правда, этот менее двух месяцев как успел вступить в должность, когда был сбит и пленен - также в марте 1944 г.
- По крайнем мере два Героя Советского Союза:
1.Подполковник Николай Власов, легендарный воздушный боец - истрибитель - 10 воздушных побед - таран - тяжелое ранение - возвращение в строй уже на легком У-2 в составе сил спецопераций ВВС - полеты за линию фронта - спасение сбитого пилота с вражеской территории... Попал в плен по роковой ошибке, от которой не загарантирован даже самый опытный летчик. В июне 1943 г. на Ленинградском фронте в условиях плохой видимости случайно приземлился на финском полевом аэродроме... Поначалу пользовался в плену определенными льготами, в частности - имел право носить боевые награды. Несгибаемый организатор побегов (не менее трех попыток) и саботажа везде, где "сидел".
2. Полковник Анатолий Кобликов, заместитель командира 203-й истребительной авиадивизии. Занимал ряд важных военно-политических должностей, включая комиссара ВВС 44-й армии. Кстати, звезду Героя получил в 1940 г., за Финскую войну. Сбит в воздушном бою в сентябре 1944 г. над территорией Польши и попал в плен.
3. Представлен к званию Героя Советского Союза незадолго до попадания в плен (в мае 1943 г.) был еще один из летчиков-военнопленных "блока смерти" - капитан Геннадий Мордовцев, ком-р эскадрильи 622-го штурмового авиаполка, однако "представление было отклонено в связи с пленением". Так значится в соответствующем документе. Такие были злые времена...
- ...один счастливчик, которому невероятно везло даже в невезении!
Капитан 618-го штурмового авиаполка Иван Битюков, по его собственным словам, "всю войну рвался в герои", вызываясь на самые рискованные задания. Тем не менее, до 1943 г. ни разу не был ранен или сбит... Герой Сталинградской битвы и знаменитого воздушного сражения над Кубанью, длинный список уничтоженных наземных целей и тринадцать воздушных побед (13! у штурмовика!! в воздушных боях!!!). Есть версия, что вершина мечтаний молодого честолюбивого пилота - представление к званию Героя Советского Союза - уже отправилось по инстанциям, когда 14 сентября 1943 г. над Керчинским проливом его Ил-2 столкнулся в ходе воздушного боя с германским самолетом Hs-123... Двойное невезение - "летающий танк" не выдержал удара о маленький биплан-штурмовик "Хеншель". Битюкову и его стрелку-радисту пришлось покинуть потерявший управление штурмовик на парашютах. На земле везение, кажется, вернулось: скрывшись от преследования гитлеровцев в плавнях, экипаж почти что сумел перейти фронт... И тут наткнулся на злых фронтовых "гансов", которые не горели желанием брать пленных. Стрелка убили сразу. Капитан Битюков был ранен, но, едва зная несколько немецких слов, умудрился убедить фрицев какой он важный и ценный пленный, и остался жив. Зтем было мрачное путешествие по немецким лагерям военнопленных в Восточной Европе и три дерзких попытки побега. После третьей повезло - беглец оказался в чешско-советском партизанском отряде Даяна Мурзина на территории Чехословакии. Партизанил, увлекся - снова не повезло. Заночевав в доме местного жителя, двое разведчиков, один из них - наш герой, злоупотребили крепкой сливовицы и еще более крепко уснули; растолкал их уже немецкий патруль... Так Битюков, получивший у германского лагерного начальства репутацию "неисправимого", оказался в "блоке смерти" концлагеря Маутхаузен - вот уж, казалось бы, не повезло так не повезло!
Но главное везение в жизни капитана было еще впереди... Он прошел восстание, снова был схвачен (при чем в отличие от большинства товарищей по несчастью не был убит на месте), снова бежал и вышел к своим!
Кстати, почти все описанные выше "сталинские соколы" считаются организаторами восстания 2/3.02.1944, как и майор ВВС Ларионов (подробности биографии неизвестны), фактически возглавивший заговор смертников после казни гитлеровцами его руководителей накануне выступления. Но об этом - позже.
Помимо ВВСовцев, в "блоке № 20" содержалось еще несколько старшх советских офицеров-"сухопутчиков". С.С.Смирнов упоминает одного "пожилого генерала или полковника интендантской службы", имени которого не сохранила память выживших.
Зато все отлично запомнили артиллериста полковника Григория Заболотняка, сформированная которым боевая группа активнее всего действовала после побега. Вырвавшись на "оперативный простор", она (по одному из свидетельств) даже захватила или пыталась захватить немецкую зенитную батарею. К сожалению, не уверен, что на приводимой ниже фотографии тот самый полковник Заболотняк, т.к. более подробных сведений о жизни и боевом пути этого смелого человека найти не удалось.
Короче - вот предположительный полковник Заболотняк:
Известна фамилия (к сожалению, только фамилия) еще одного армейского полковника, возглавившего боевую ячейку во время восстания - Марков.
Вторую по значительности группу среди советских военнопленных "блока смерти", вероятно, составляли политработники Красной армии. Как известно, печально знаменитый "Приказ о комиссарах" был отменен в Вермахте в июне 1942 г., и оказавшиеся в плену "замполиты, политруки, но по-прежнему комиссары" до поры до времени оставлялись в живых из "военно-утилитарных соображений". Когда же гитлеровцам становилось ясно, что выбить (в прямом смысле слова) из пленного подобной категории больше ничего не удастся, его "дорога скорби" пролегала именно в один из нацистских лагерей уничтожения. Как вспоминал оставшийся в живых участник восстания в Маутхаузене лейтенант-бронебойщик Виктор Украинцев, к моменту его прибытия в "блок № 20" там уже существовал "заговор политруков", державшихся до некоторой степени обособленно от остальных узников.
Однако основную "пехоту" отчаянного восстания 2/3.02.1945 г. сформировали советские лейтенанты "военного разлива", юные командиры взводов, которые, как известно, формируют вторую по численности после рядовых когорту в посмертном легионе военных потерь Красной армии в годы Великой Отечественной... Среди чудом уцелевших участников восстания, за исключением капитана Битюкова и еще одного капитана-летчика, Владимира Шепети (начальник воздушно-стрелковой службы 874-го штурмового авиаполка) - почти все лейтенанты: Виктор Украинцев, Александр Михеенков, Иван Бакланов, Владимир Соседко, Михаил Рыбчинский, Николай Цемкало, Михаил Иханов.
Кстати, последний из них, лейтенант кавалерии РККА Михаил Иханов, пожалуй, самый большой "старожил" в плену из всех советских военных - узников "блока № 20". Он был захвачен в начальный период войны и продемонстрировал столь редкую для советских военнослужащих в германском плену выживаемость за счет того, что некоторое время прослужил у гитлеровцев в формированиях так называемых "хиви" ("восточных добровольных помощников"). Но попался на каком-то "косяке" (С.С.Смирнов полагает - на воровстве) и был отправлен в Маутхаузен.
Тот факт, что подавляющее большинство советских военнопленных, предпринявших 2/3.02.1945 отчаянный бросок к свободе, попали в плен не ранее 1943 г., многое объясняет. У этих парней, несмотря на все лишения и унижения плена, была уже психология солдат побеждающей армии. Это делало их бойцами. Никто, знакомый с историей Второй мировой войны, не осмелится опровергать подвиг советских воинов 1941 г., но они, попадая в плен с кровавых полей поражений РККА или после долгих блужданий в окружении, были изначально гораздо более подавлены и деморализованы, чем наши герои.
Первые пленные красноармейцы в Маутхаузене, осень 1941.
Впрочем, среди советских узников "блока смерти" были не только офицеры и, более того, не только военнослужащие. Например, пулеметную вышку охраны захватил во время восстания и огнем из трофейного "машингевера" заставил замолчать остальные немецкие пулеметы сержант войск НКВД Александр Татарников.
С.С.Смирнов сообщает, что "комиссаром" восстания был не кто-нибудь из военных политработников, а корреспондент газеты торгового флота СССР, интернированный в Германии с началом войны вместе с экипажем одного из советских судов. Об этом человеке, вероятно, обладавшем огромной силой духа и богатыми разносторонними познаниями, известно только то, что он был выпускником Истфака Ленинградского университета, а звали его то ли Владимир, то ли Вадим. Связным заговорщиков являлся 17-летний "остарбайтер" с Украины Иван Сердюк, попавший в "блок смерти" за попытку установить контакт с его узниками из "основного" лагеря. Ловкому парнишке, заслужившему у товарищей прозвище "Лисичка", кстати, посчастливилось не только уцелеть, но и стать первоисточником истории о захваченной (?) беглыми военнопленными зенитной батарее (которую постараюсь разобрать позднее).
Существуют предположения, что в "блоке № 20" могли содержаться также участники партизанского и подпольного движения в СССР и евреи-советские граждане.
Этнический состав восставших в Маутхаузене советских военнопленных был разнообразен и монолитен одновременно - как и офицерский состав Красной армии в Великой Отечественной войне. У героев "блока смерти" - русские, украинские, татарские фамилии, места их рождения охватывают почти всю европейскую территоррию РСФСР (плюс Сибирь) и УССР. Но совершенно очевидно, что самоидентификация всех этих людей была единой: "советские люди, советские офицеры". Уж точно в своих невеселых беседах в "бараке смерти" они не делили друг друга по национальному признаку...
ИМХО, использованное коллегой A_tushin наименование "русские воины" более подходит чинам Российской императорской армии до 1917 г., а для героев восстания "блока смерти" более уместно не менее почетное: "советские воины".
Иностранные граждане - участники восстания в "блоке смерти" 2/3.02.1945 г. - тема, заслуживающея особого рассмотрения. С легкой руки С.С.Смирнова, отечественные авторы повторяют: 5-6 югославов и несколько поляков, участников Варшавского восстания. Немного.
Но это не означает, что эти люди не достойны своей страницы в истории восстания.
Югославских узников в концлагере Маутхаузен было не более 4%. Большинство этих людей составляли члены Коммунистической партии Югославии, участники движения Сопротивления. Однако были среди югославских узников и офицеры армии Королевства Югославия, которые, за время пребывания в немецком плену с апреля 1941 г. (когда пало их королевство) успели заполучить репутацию мастеров побега не хуже, чем советские военнослужащие. Так, сербские военные историки Чедомир Васич и Душан Бабац, авторы книги "Гарда у Србиjи" (Гвардия Сербии) предполагают, что среди смертников-повстанцев, принявших свой последний бой ночью со 2 на 3 февраля 1945 г., мог быть артиллерийский поручик Королевской Гвардии Югославии Милутин Игрутинович. В таком случае на фоне распевающих "Интернационал" советских военнопленных сербский поручик, орущий "Za kralja i otadzbinu!" ("За короля и отечество!"), смотрелся весьма импозантно...
Поляки составляли в Маутхаузене примерно равную по численности советским гражданам "диаспору", а временами и самую многочисленную (39-40%). Польский историк концлагеря Маутхаузен Станислав Добосевич (Stanisław Dobosiewicz), писавший по теме в 1970-80-х гг. в своей работе "Mauthausen-Gusen. Samoobrona i konspiracja" ("Маутхаузен-Гузен. Самооборона и подполье") выдвигает версию, что на момент восстания в "блоке смерти" могло находиться "до нескольких десятков польских узников". При чем это были бойцы прокоммунистической Армии Людовой, у которых с "советскими товарищами" не должно было возникнуть фатальных идеологических разногласий. После падения восставшей Варшавы гитлеровцы рассматривали "коммунистических партизан" не в качестве военнопленных, а в качестве "политических бандитов", и понятно почему они оказались в самом безнадежном месте заключения.
В любом случае, польским партизанам после Варшавского восстания было не привыкать идти с кирпичами (ну, или с самодельными бомбами из консервных банок) на немецкие пулеметы...
________________________________________________________________________________________Михаил Кожемякин.
Во второй части, которую можно найти здесь: http://m2kozhemyakin.livejournal.com/8695.html , постарался рассмотреть оставшиеся вопросы:
- КАК УДАЛОСЬ ОРГАНИЗОВАТЬ ВОССТАНИЕ;
- "ПЕРЕДУШЕННАЯ" ЗЕНИТНАЯ БАТАРЕЯ;
- СМЕРТЬ И СПАСЕНИЕ "НА СВОБОДЕ";
- 1962. ЭФИР ДЛЯ ГЕРОЕВ.