Как Севастополь возвращался в Россию. Эксклюзивные воспоминания народного мэра города Алексея Чалого
24 февраля 2019
Двадцать третьего февраля 2014 года на площади Нахимова в Севастополе собрались десятки тысяч людей. После произошедшего на Украине госпереворота городу-герою нужно было решать, как и где жить дальше. На том митинге народным мэром объявили Алексея Чалого, который и повел Севастополь в родную гавань. Как готовили возвращение города в Россию, кто помогал, а кто предавал - в интервью Чалого РИА Новости.
«Союзников в России не нашел»
- Алексей Михайлович, как и когда в Севастополе все началось?
- В 1783 году, когда эскадра под командованием Клокачева вошла в Ахтиарскую бухту, это факт известный. (Cмеется.)
- Хорошо, пять лет назад как это завертелось?
- Все началось еще в сентябре 2013 года, когда Верховная рада Украины приняла пакет законов, который включал зеленый свет административным решениям для вступления в Евросоюз. Стало понятно: это точка невозврата окончательная. Ведь на протяжении долгих лет мы жили в непонятном положении: дружим с Россией - не дружим с Россией, запрещаем русский язык - немного ослабляем вожжи и так далее. А вот тогда стало очевидно: будет последний разворот и ориентированные на Запад политические силы возьмут свое.
Участники акции сторонников евроинтеграции на площади Независимости в Киеве
После чего лично я начал совершать определенные телодвижения, чтобы этого не произошло. Я понимал, что ситуация будет развиваться достаточно быстро, и попытался найти союзников, надеясь, что в Российской Федерации кто-то всерьез этим озабочен.
- Нашли?
- Несмотря на то что круг собеседников был достаточно широкий, я таких людей не нашел.
По итогам всех этих беганий я временно пришел к выводу, что нам придется рассчитывать только на самих себя
- С какими вопросами обращались?
- Я убеждал, что грядет геополитический поворот, который значительно повлияет на Россию, Украину и весь мир. И если говорить об интересах Севастополя, как я их тогда представлял, то было очень важно, чтобы этого не произошло. Ожидая, что все закончится большой драмой, искал союзников на этом пути. Весь октябрь этим занимался. Но не нашел тех, кто поддержал бы не на словах, а на деле. И в начале ноября вернулся именно с таким ощущением: надо что-то предпринимать самим. Мы придумали акцию, она потом в интернете получит название «Письмо шестидесяти девяти». Назначили ее на 19 ноября.
- Ваш личный настрой был, что нужно действовать. А в городе?
- Город бурлил, уже проводились различные акции. Политических движений и партий в Севастополе имелось предостаточно. Давайте посмотрим на расстановку сил в горсовете на тот момент: «Партия регионов» Януковича, которая в данном случае была нашим ситуационным союзником, имела большинство в горсовете, вторая партия в горсовете - «Русский блок», третья - коммунисты, четвертая - «витренковцы» (Блок Витренко. - Прим. ред.). Казалось бы, весь горсовет был пророссийский в Севастополе. Ни одного нейтрального депутата, все принадлежали к какой-то так или иначе российско ориентированной партии.
Российский и Андреевский флаги вывешены у здания городской администрации Севастополя
- И что мешало защитить город-герой?
- Эти партии и движения дискредитировали себя. Великие геополитические идеи и рассуждения - не все, конечно, но многие - зачастую превращались в какие-то личные меркантильные интересы конкретных людей, которые использовали свое положение, бесконечные мантры о борьбе за русский мир, за интересы русскоязычного населения, чтобы тут себе землицы получить, тут дачку отжать и все в таком духе. Серьезно население эти силы не воспринимало, ни одна из них не была консолидирующей.
Поэтому я придумал акцию: объединить всех узнаваемых, знаковых людей, которые действительно сделали что-то для города в своей профессиональной области, хотя и не были политиками.
Эта группа товарищей должна была публично обратиться к депутатам горсовета, чтобы те потребовали от президента Украины объявить национальный референдум по поводу вступления в Евросоюз.
- То самое «Письмо шестидесяти девяти»?
- Да. Потому как нашлось аж 69 человек, согласившихся поставить подпись. Хотя обращался я к гораздо большему количеству людей. Многие из тех, кто сегодня себя пяткой в грудь бьет, доказывая, какие они патриоты России, отказались тогда подписать обращение - испугались. В общем, случилось это письмо. А затевалась вся эта история ради огласки. Я рассчитывал, что российские центральные каналы это подхватят, пришлют корреспондентов. Корреспонденты приехали, мы организовали представление: было пять лидеров, каждый выступил. Ну а показали это только местные севастопольские каналы.
«Было три варианта, два из них - плохие»
- А дальше?
- Дальше в Киеве начался Майдан. Мне стало ясно, что будет войнушка.
Мы понимали, что должны здесь, в Севастополе, повышать градус народного недовольства через СМИ параллельно тому, как градус повышался на Майдане, мы должны были к этому же готовиться. Потому что, если другие готовятся к войне, а ты к войне не готовишься, тебя размажут по стенке в буквальном смысле слова, что и происходило в некоторых регионах.
Градус нарастал и нарастал, вот-вот должна была случиться революция. Я пошел к одному хорошо знакомому военному и спросил: «Неужели никто ни к чему не готовится, хотя в Киеве уже людей убивают?» Мне ответили: «Команд нет, сидим пьем чай». Я махнул рукой, раз никому ничего не нужно, и поехал в Австрию кататься на лыжах. И вот как только я уехал, все и случилось.
- Но вы же 23 февраля были в Севастополе на митинге?
- Двадцать третьего утром я срочно вернулся. Но давайте перенесемся на несколько дней назад: уехал в эту самую Австрию и катался на лыжах радостно, семейный отдых, и тут рвануло.
Портрет отстраненного от должности президента Украины Виктора Януковича на площади Независимости в Киеве
А я говорил, что есть три пути развития событий: либо Янукович зачищает Майдан, либо Янукович договорится, как в 2004 году, и сольется, либо его силой будут выбрасывать. В первых двух вариантах нам делать нечего. В первом все произойдет без нас, во втором - Януковича по закону продавят, а значит, нужно паковать чемоданы и уезжать, к сожалению, потому что больше нам делать нечего в городе-герое. А вот если третий вариант, то надо выгонять отсюда Украину, потому что они выйдут из законного поля - как это было в 2003 году в Грузии, когда Шеварднадзе взашей выкинули, его охрана еле унесла. И только с этим вариантом мы заберем себе власть. Еще в начале февраля я, хоть и витиевато, но уже публично говорил об этом в эфире украинского ТВ. Мне было важно, чтобы люди эту систему координат начали выстраивать. Чтобы если все пойдет вот туда, мы сами были готовы.
Что самое смешное, в течение трех дней случились все три варианта. Сначала был первый: Янукович дает команду зачистить Майдан. Нам остается сесть на завалинке и наблюдать, как все происходит. Но этот вариант жил часа два: оказалось, что тем самым спецподразделениям, которым дали команду зачистить Майдан, не выдали амуницию, то есть патроны. Более того, информацию слили, и у тех, кто сидел на крыше, патроны были. Расстрел «Беркута» на Майдане, расстрел каких-то людей непонятно откуда, все бегут, все горит.
Так первый вариант провалился, и Янукович перешел на второй. И вот вечером 21 февраля он легально сливается. Настроение у нас меняется. То есть, грубо говоря, с утра мы сидим на лавочке и смотрим, как подавят украинскую революцию, а вечером пакуем чемоданы - в смысле в Севастополе нам больше нечего будет делать. А потом анонсируется съезд в Харькове, на который должен прибыть Янукович. Естественно, он не приезжает, там все трусят и сливаются, все разваливается тут же, легитимного президента предают все и сразу. Он же не мог даже улететь. Если бы его Владимир Владимирович Путин не вытащил, его бы там просто ликвидировали.
«Картина как у Штирлица»
- Митинг на 23 февраля в Севастополе когда был анонсирован?
- А вот тут интересная ситуация. Утром 21 февраля, повторюсь, все идет к разгону Майдана. Я связываюсь со своими в Севастополе: давайте заявим митинг на 23-е, мы же на воскресенье только можем собирать, чтобы народ пришел.
Участник митинга, посвященного вхождению Крыма и Севастополя в состав России
Они говорят: вроде бы не нужно, Майдан разгоняют. Раз не нужно, значит, не пойдем. Пошел кататься, все хорошо, но что-то меня гложет. Днем я бросил лыжи и пошел в номер. Снова выхожу на связь с Севастополем: «Что-то внутри скребет, давайте все-таки заявим митинг на 23 февраля».
- Вы в тот момент не депутат, не чиновник?
- Я бизнесмен и гражданин Российской Федерации, который прописан официально в Подмосковье, который десять лет приезжает в родной город и пишет унизительные миграционные справки каждый раз.
- Кстати, вы родились в Севастополе?
- В Москве, я студенческий ребенок, прожил там восемь месяцев, пока мама писала диплом, потом родители по распределению уехали в Севастополь. Мои отец и дед из Севастополя. Первые детские воспоминания связаны с городом-героем. Есть фотографические свидетельства: моя первая квартира, лифт студенческого общежития. Мама была мастером спорта СССР по велоспорту, соответственно, ей «отгрузили» на рождение ребенка целую комнату как спортсменке, комсомолке и красавице.
- Возвращаемся в Альпы…
- Стали готовить заявление на митинг от общественной организации «35-я береговая батарея».
Побежали в горадминистрацию, пятница - последний предпраздничный рабочий день, шампанское, салатики, уже даже найти кого-то сложно, чтобы подписать разрешение. Но люди были настойчивые. Лежит это разрешение, все меняется с космической скоростью. Двадцать второго февраля мы уезжаем из Австрии в Баварию на машине. Я не понимал, куда еду, да еще и жену с дочерью везу. Жена понимает, что меня лучше не трогать, дочка вообще ничего не понимает. Едем, пейзаж такой же, как у Штирлица в последней серии: горы, снега, красиво. Прилетаем в Стамбул, смотрим новости. Утром 23 февраля первым рейсом - в Симферополь.
Вокзал в Симферополе
- А скоро митинг…
- Митинг в 16 часов, до него еще три дня лесом. В аэропорту я сел в машину, семью повезли отдельно. Мы едем, я знаю, что скоро должна начаться сессия горсовета, на ней будут обсуждаться харьковские договоренности, в соответствие с которыми юго-восточные регионы должны были создавать исполкомы, муниципальную милицию и не признавать киевскую власть. Особых иллюзий не было, тем не менее мы едем, обсуждаем. Понятно, что нужно дождаться решения горсовета, потому что нам точно надо идти по этому пути: собирать исполком, передавать ему всю полноту власти, организовывать самооборону и так далее. Надо готовиться к захвату.
А начиная с вечера 22 февраля все регионы по одному начали сливаться и признавать киевский режим. Двадцать третьего февраля час икс у горсовета Севастополя. Наши депутаты собираются, главная дискуссия вокруг того, «как слиться, чтоб нас не убили». Потому что севастопольцы были уже наскипидаренные. Если бы наши избранники признали госпереворот, их бы разорвали на месте.
«Если не полезем, город будет сдан»
- Что в это время предпринимаете вы?
- Приезжаем в Севастополь, собираемся, устанавливаем контакт с «Беркутом», который только что вернулся с Майдана. У меня сидит свой засланный казачок в горсовете, информирует о том, что там происходит. И «репортажи» нерадостные: сливаются, но не могут прямо объявить, перешли в фазу поиска решения - как бы слиться так, чтобы формально не слиться. И наши молодцы-крючкотворцы в горсовете все-таки сочиняют формулу: вопрос о признании-непризнании харьковских постановлений и киевской власти должен решить референдум. Все понимают, что это стопроцентный слив, который не выглядит как слив. Ситуация развивается за часы, а референдум - это недели, минимум дни. И наш митинг назначен. С какой повесткой мне выходить на него, непонятно. Мечемся, хорошего решения ни у кого нет: обратимся к Путину, заявим что-нибудь. И вот наш активист Борис Колесников тогда, надо отдать должное, придумал классную идею. Он говорит: «Я считаю, Алексей Михайлович должен сказать, что он становится мэром Севастополя, исполняет харьковские договоренности, дальше создаем исполком, муниципальную милицию, отряды самообороны, а Киев идет лесом».
Алексей Чалый
Все присутствующие на собрании: «О, какая мысль!» Я: «Мне нравится ваш ход мысли, а меня вы не подумали спросить?» - «Ну, Алексей Михайлович, и правда, другого выхода нет».
Я вышел, сел в кабинете и думаю: «Вообще идиотизм, но если подумать, вариантов особо нет». Если думать от прямого - не работает. Если думать от обратного - что будет, если не лезть - это же полный слив города: в том, что здесь будет база НАТО, вообще не было никаких сомнений. Меня волновало два вопроса. Первый - ответственность за жизни людей. Второй - я привык решать задачи, которые умею решать. Если берусь за что-то, почти всегда делаю хорошо. Такое бывает: синдром отличника. Поэтому стараюсь не лезть в то, что вообще не мое. А тут горхозяйство. Назвался мэром - отвечай за все это кино. Начинаешь мозговать: риски, конечно, со всех сторон. А если не полезем? Тогда понятно, что дальше: не только сам собрал чемоданы и уехал, но и подставил огромное количество людей здесь.
Я же осознавал: Севастополь просто так не сдастся, бойня будет совершенно точно. Да, подавят, но я знал настроения в городе, знал, что так или иначе люди окажут сопротивление - хоть и стихийно, но с оружием в руках.
- И решились взять власть в свои руки, как мы понимаем.
- Из офиса я поехал домой. Для меня важнейший момент был - сколько людей придет на митинг: если не поддержат, делать вообще нечего. Выхожу дома на балкон на Большой Морской (центральная улица города. - Прим. ред.) и вижу огромные потоки в сторону площади Нахимова. Думаю: «О, классно, все сработало». Вышел, иду пешком в толпе. Подхожу к площади, а там народ уже нервничает: без двадцати минут 16 часов, организаторы технику проверяют, а меня нет. Я столько людей не видел никогда в Севастополе. Тысяч тридцать, а то и больше.
Вахту сдал - вахту принял
- Вас объявляют народным мэром, телефон обрывают журналисты.
- Вот до кого мне дела не было, так это до журналистов. Слава богу, мой номер мало кто знал, я телефон выбросил сразу: зачем он мне нужен, чтобы мое месторасположение определялось хорошо? Я и автомобиль сразу оставил. Когда вышел из него, приехав из аэропорта, больше не садился. Где поставил, там он и стоял. Уже потом, после 18 марта, его проверили и забрали. Это же войнушка, все шутки в сторону.
Участники митинга на площади Нахимова в Севастополе. 23 февраля 2014 года
- Утром 24 февраля вы приходите на тот момент к председателю Севастопольской горгосадминистрации (СГГА) Владимиру Яцубе и говорите: «Здравствуйте, я народный мэр»?
- Во-первых, мы с Яцубой еще до того кратенько обсудили. Он же присутствовал на митинге, на колени становился перед севастопольцами. Я его спросил: «Замом пойдете?» На самом деле нужен был человек, который понимает в хозяйстве. Я к нему с уважением отношусь и благодарен. Двадцать четвертого февраля он собрал сотрудников горадминистрации, попрощался, показал мне, где кабинет, где душ и так далее. Откланялся, вахту сдал.
Пришел Дмитрий Белик (сейчас депутат Госдумы от Севастополя, тогда зампредседателя СГГА. - Прим. ред.) и, надо сказать, очень мне помог. Белик был одним из больших украинских политиков, с которыми я договаривался, что в случае, если мы возьмем власть, они меня поддержат. И Дмитрий оказался единственным, кто меня в этом не кинул. Он стал исполняющим обязанности руководителя администрации, потому что человек реально знал, как этим управлять. Я назначил на час дня совещание всех руководителей структурных подразделений, а за 15 минут до этого меня хотели арестовать.
- Кто?
- Сотрудники Службы безопасности Украины. Я сбежал у них из-под носа. Они неквалифицированно действовали.
Но главное, что я действовал правильно: не стал садиться в кабинете главы администрации, походил по зданию, нашел на шестом этаже какой-то кабинет социальной защиты. Подумал: «Вот сюда меня точно не придут искать». Обосновался там. И был прав. Потому что прямиком на третий этаж, где были «высокие» кабинеты, пришли шесть человек с калашами в балаклавах.
Народный мэр Севастополя Алексей Чалый
Доверенные люди сразу мне об этом сообщили. И я по черному ходу, неразумно не заблокированному ими, выскочил наружу, тут же организовал «осаду» здания. Примерно две тысячи севастопольцев этих шестерых вместе с их руководителями попросту блокировали. Конечно, они могли из калашей расстрелять толпу, но вряд ли были к этому готовы. После чего я зашел обратно в администрацию и выпускал их на волю, чтобы люди не порвали.
«Выстоим неделю - победим»
- То есть народным мэром вас объявило движение севастопольцев, а не Россия назначила, как это любили и любят рассказывать в Киеве. Но было уже понимание, к чему это все придет?
- Не было. Я узнал о том, что в ситуацию всерьез «вписалась» Россия в ночь с 26 на 27 февраля, когда мне в четыре утра позвонили и сказали радостную новость: «Алексей Михайлович, тут какие-то хулиганы захватили здание Верховного совета Крыма и подняли над ним российский флаг».
- Это правда или красивая легенда: когда вас объявили народным мэром и нужно было поддерживать горхозяйство, откуда-то брать деньги, вы из личных средств вложили очень крупную сумму, которая исчисляется миллионами и не рублей?
- В значительной мере это соответствует действительности, но не в полной. Конечно, речь не шла о финансировании всего городского хозяйства. Во многом в силу той позиции, которую я занял: мы не говорим о сепаратизме, мы не говорим об уходе в другое государство, мы говорим о том, что признаем легальную Конституцию и считаем нелегитимными те изменения, которые произошли в Киеве. Нам продолжали идти платежи с Украины, финансовый обмен не прекращался до начала марта. Мы платили налоги, они нам платили то, что положено. Украинское казначейство блокировало платежи только в начале марта. А для нас первая неделя была самая важная. Еще когда 23-го утром мы ехали в Севастополь, остановились на Бельбеке, и я сказал: «Каждый день - это нам зачет. Если выстоим неделю, точно выиграем. Мы должны так быстро выступать, чтобы наши противники не успевали отдышаться».
Участники акции «Флаг России в каждый дом» на площади Нахимова в Севастополе
- То есть вы общались с Киевом?
- Эту неделю мы выстояли в том числе благодаря тому, что протянули разговорами. Со мной ведь переговорили все украинские политики, пришедшие тогда к власти, я никого не послал на фиг. Никому не дал повода думать, что я радикал, я дал повод думать, что я, может быть, какой-то сумасшедший пророссийский, с которым в принципе можно договориться. Примерно так: мы здесь страшно решительные, страшно готовы к войне, но мы легальные и готовы к разговору. Поэтому финансирование продолжалось, были какие-то резервы.
«Дыры затыкали собственными средствами»
- Если транши продолжались еще неделю, на что ушли ваши собственные деньги?
- Возникали какие-то совершенно очевидные дыры, на которые средств не было. То, что раньше решалось одним звонком в Киев, теперь решаться не могло никак. Например, больные остались без инсулина. Надо было срочно его купить много на коммерческом рынке уже завтра. Ты начинаешь делать революцию, а у тебя что-то разваливается организационно, и завтра инсулинозависимые или онкобольные не смогут получить лекарства. Из-за этой вашей революции люди в такой ситуации оказываются. Поэтому мы создали координационный совет, который возглавил я. В его структуре был специальный финансовый департамент, им руководил Вячеслав Аксенов - нынешний глава бюджетной комиссии Законодательного собрания Севастополя. Была администрация, был координационный совет, глава администрации подчинялся председателю координационного совета, то есть мне.
У финансового департамента было достаточно средств, которые я туда перечислил, чтобы точечно латать дыры, чтобы народ не почувствовал с бытовой точки зрения каких-то сложностей. Да, речь об очень больших деньгах. Но содержание всего города - миф. Это было не нужно, слава богу.
- «Вежливые люди», подготовка к референдуму. В этой эйфории тогда кто-то задумывался о юридических последствиях, о санкциях? Были вообще на эту тему мысли у севастопольцев, у крымчан?
- Я могу говорить только о том, что я видел. Мое окружение, конечно, это не заботило. Мы, откровенно говоря, настрадались. Унизительно для нормальных людей - испытывать то, что мы испытывали при Украине. Унизительно, когда тебя держат непонятно за что. У тебя здесь могилы предков, а к этому все относятся не то что без уважения - их готовы вытоптать просто. У тебя тут такая богатейшая история, ты каждый ее метр знаешь, а на это плюют. Тебе начинают навязывать какие-то неприемлемые ценности.
Избирательный участок накануне референдума 16 марта
Знаете, еще какой момент: у меня всегда вызывали отвращение люди, пытавшиеся тут же подстроиться, - как местные чиновники, которые шли изучать украинский язык. Бедные-несчастные, сирые-убогие, выросли в Севастополе, не знают украинского языка, надо же вписываться в элиту, поэтому пойдем и выучим. Вместо того, чтобы выйти на трибуну в Киеве и сказать: «Вы что творите, засранцы, у вас де-факто из двенадцати крупнейших городов Украины одиннадцать говорят на русском языке, давайте приведем законодательство в соответствие!» Нет, они будут подстраиваться. И доподстраивались до ручки. Конечно, тогда народ в Севастополе был до предела заведен идеей возвращения в родную гавань.
18 марта 2014. Президент России Владимир Путин в Кремле во время церемонии подписания договора между Российской Федерацией и Республикой Крым о принятии в Российскую Федерацию Республики Крым и образовании в составе Российской Федерации новых субъектов. Слева направо: премьер-министр Республики Крым Сергей Аксенов, председатель Госсовета Республики Крым Владимир Константинов, справа - глава Севастополя Алексей Чалый
Может, это не самая красивая фраза, но люди действительно мечтали о том, чтобы преодолеть всю несправедливость, обрушившуюся на них за все годы, все это навязывание чего-то чужеродного.
- Преодолели?
- Обратите внимание, никаких усилий от власти вообще не потребовалось. Настолько все было наносное. Вот сейчас пройдись по Севастополю - будто никогда не было здесь Украины. Будто не парили мозги людям столько лет, детей не учили украинскому языку, не размещали какие-то вывески.
Куда-то все за пять лет ушло, словно предыдущих двадцати трех и не существовало.
Постоянный адрес статьи: http://xn----8sbeboqzjjbfamvcdkh5w.ru-an.info/новости/как-севастополь-возвращался-в-россию-эксклюзивные-воспоминания-народного-мэра-города-алексея-чалого/welcome-1-8-2/