Дмитрий Быков // «Новая газета», №85, 10 августа 2020 года
Увещевание
Писано в день смерти Блока.
«Русь моя, жизнь моя, вместе ль нам маяться?»
Милые братья мои белорусские!
В воздухе пахнет восстанием масс.
Сколько уж лет вы терпели без устали -
Видимо, можно замучить и вас.
Вы собираетесь вашего гоблина,
Лидера ваших глубинных пластов,
Выгнать из Витебска, Минска и Гомеля -
И поместить, предположим, в Ростов.
Мёртвое дело. Не стоит и пробовать.
Врос, полагаю, за тридцать-то лет.
Вам же придется всё это расхлебывать,
А привлекательных выходов нет:
Либо в объятия нашего кремлина,
Что, окончательно ороговев,
Примет - но это для вас неприемлемо, -
Либо на Запад, в жерло МВФ.
Сколько ни манят небесные выси нас,
Всюду маячит холодный прием.
Так ли, иначе - повсюду зависимость,
А независимость только при ём -
Чудище облом, озорном, проверенном,
Свойском, привычном, как запах клопа,
Сделавшим ваше Отечество мерином -
Вялым, покорным, но тянет пока.
Им-то и держится - пища ли, войско ли…
Вольница дразнит, но больше - грозит.
Главное слово, по-моему, - «свойское».
Свойский. Савейский. Как свой паразит.
Он-то привычный, а после-то что ещё?
Тридцать уж лет просвистело при нём.
Старое, злое, ручное чудовище:
Вместе корячились, вместе помрём.
Словно уткнешься в подушку вонючую,
В старую простынь, родное белье:
Пахнет козлиной, подмышкой, онучею,
Но ничего не попишешь - своё.
Русь моя, жизнь моя, вместе ль нам маяться?
Вместе. Субстанцией стали одной.
Глядя глазами пожившего заица,
Рядом с охотником волк - как родной.
Он - воплощенье вождя и повытчика,
Низкого неба и близкого дна,
Он же - как жизнь. Роковая, привычная,
Тоже ужасная, тоже одна.
Если вглядеться - такая немилая!
Вечная изморось, вечный бардак,
Вечная бестолочь… Но отними её -
Как-то неправильно. Лучше уж так.
Тоже ходили мы с белыми лентами,
Словно у Ханеке в страшном кино, -
Женщины с лицами великолепными,
Дети с горящими взорами… Но -
Надо смиряться с веленьями высшими!
Так что при взгляде на ваш огород
Было бы славно, коль тоже не вышло бы.
Пусть он хотя б шестьдесят наберёт.
Если сбежите, как Анна Каренина, -
Вы между нами вбиваете клин,
Мы же останемся только с Кореею.
Хоть и заслуженно - горько же, блин.
Верьте же свойскости - подлинной истине,
Плоской, нагой, как сухая стерня.
(Страшно задуматься: это я искренне?
Видимо, искренне. Тьфу на меня.)
Так что признайте: не стоит и пробовать.
Всюду рисуется страшная месть.
Если б вы жили действительно впроголодь…
Но ведь не впроголодь? Что-то же есть?