Интересно №336
Интересно, мой ангел-хранитель или черт- искуситель тоже театрал? Судя по всему да, иначе чем можно объяснить тот факт, что я периодически совершенно случайно попадаю на незабываемые спектакли? Хотя, я уже не прочь случайно попасть в стрип-бар.
Формируя предварительныйwish listдля театрального пробега по Москве этой весной я не рассматривала «Фотоаппараты» в театре на Юго-Западе вообще. Ну, то есть заглянула на сайт, пролистала фотографии (примерно вот такие) и закрыла страницу.
-Облако, - строго сказала я себе, - командировка слишком коротка, чтобы смотреть на попастые груши. Перечитай лучше «Чиполлино».
Через пару дней у меня была готова культурная программа, но именно в день показа «Фотоаппаратов» в расписании зияла огромная дыра. Она бросалась в глаза, как Эйфелевая башня туристам, и требовала незамедлительных ответных действий. Ничего манящего в других местах я не обнаружила и решила просто и незатейливо прогуляться до полюбившегося Юго-Запада. Ангел-хранитель сказал «Yes!» и сложил крылья, готовясь подремать в тишине и спокойствии, пока его подопечная будет пускать восторженные слюни , глядя на попастые груши .
«Фотоаппараты» - очень простая и сентиментальная история, наивная, местами абсурдная, напрочь лишенная исторического размаха, но как глубоко она проникает в душу! Бывают постановки, которые затягивают, как бездна, и ты летишь, летишь, не представляя, в какой момент разобьешься о кульминацию. В «Фотоаппаратах» я, скорее, шла по мосту: поначалу широкому и крепкому, но неумолимо сужающемуся и истончающемуся. Вначале можно идти, не особенно обращая внимания на детали и тонкости, отклоняться вправо-влево, насвистывать бравурные мелодии, однако постепенно дорога под ногами становится опаснее и ты непроизвольно задерживаешь дыхание, ловишь мельчайшие оттенки, чтобы не упустить, не опоздать, не оказаться за бортом.
В эпицентре событий 2 зародыша: Топорков (Алексей Матошин) и Говоркова (Олег Леушин). Первый по-мужски грубоватый, авантюрный, резкий, есть в нем нечто первобытное, бунтарское. Топорков по ощущениям очень...шершавый, сплошь состоящих из сколов, бугорков и впадинок, как необработанный камень. В противоположность ему Говоркова напоминает гладкую, округлую гальку: женственная, осторожная, слегка вздорная и очень кокетливая. Я привыкла видеть Олега Леушина в иных ролях, поэтому на первых сценах просто сидела с открытым ртом: «Он и так может?!».
Вообще все повествование построено на сравнениях. Мы видим мать Топоркова Тоню (Любовь Ярлыкова), у которой есть все: любящий супруг и достаток в доме, а она все равно сомневается рожать ей или нет. Когда героиня произносит страшное слово «аборт», становящееся приговором зародышу, тот решает убежать в Америку и прожить там свою короткую жизнь, запечатлев лучшие моменты на пленку.
У второй героини Маши (Елена Шестовская), напротив, нет мужа, отец ребенка даже не подозревает о его скором появлении на свет, но женщина всей душой любит нерожденного малыша, с нетерпением ждет его и строит планы на совместное будущее. Сцена, где Говоркова сбегает в Америку вслед за другом, оказалась одной из наиболее сильных в спектакле. В тот момент я впервые без оглядки поверила актрисе, которая страстно уговаривала дочку остаться, рассказывая, как им хорошо будет вместе, обещая подарить все, что малышка захочет. В эту минуту понимаешь, насколько дорога Маше ее девочка.
Конечно, со стороны это кажется смешным: Америка, зародыши - чепуха какая-то, но когда ты сидишь в темном зале и смотришь на 2 детей, которые совсем живые и настоящие, хоть и нерожденные, ситуация воспринимается иначе, более остро, более реалистично. Вот ты строил планы: как родишься и будешь курить, играть в классики, купаться в море, жарить шашлыки, заведешь собаку - а потом в один миг понимаешь, что ничего этого не случится, ты не получишь шанса на жизнь, причем не потому что не достоин, а потому что так решил самой дорогой человек - мама. У всех вокруг есть право на жизнь: мух, бабочек, жуков, пусть на короткую и ограниченную собственным местом обитания, но все же есть, а вот у тебя нет.
Почему мне понравился этот по сути простой и однозначный спектакль? Понимаете, он переводит проблему из примитивной плоскости «плохо-хорошо» в более сложную «почему плохо и почему хорошо». Ты своими глазами видишь, чего лишаешь человека, выскребая его из организма ложечкой, и остро чувствуешь свершающуюся несправедливость.
Финал «Фотоаппаратов» - 220 вольт прямо в сердце, этакая неотложка для тех, у кого оно омертвело и замедлило бег. Маша с готовящейся появиться на свет Говорковой беседуют о том, как они будут удить рыбу, пить шампанское, петь песни и фотографировать, фотографировать, фотографировать все подряд, чтобы запечатлеть проносящуюся жизнь и себя в ней - счастливых, красивых, восторженных, а рядом каменным изваянием сидит Тоня, у ног которой распростерся Топорков. Ему не суждено родиться и испытать все, что нам дается бесплатно, как начальный бонус при появлении на свет. И нельзя ничего изменить, переиграть, откатить назад. Есть ошибки, которые не поддаются исправлению, и поступки, не подлежащие прощению. Мать, которая осознала - это было очень и очень страшно.
P SЯ попала на «Фотоаппараты» аккурат после посещения мастерской Фоменко (ну, где настоящее болото, каток, двухуровневое сценическое пространство) и была поражена, что можно сделать прекрасный спектакль из кучи мешкообразных подушек, которые способны превратиться и в лодку, и в крылья бабочки, и в гору, и в кровать - во все, что угодно. Это гениально - создать полноценную реальность из ничего.
Как обычно все фото с официального сайта. Сравнение с грушей являяется вымыслом, любые совпадения с реальными людьми случайны.