Кстати, о ножах
Когда-то на заре перестройки прочитал я в Огоньке рассказ, который мне очень понравился. А сейчас я его нашел.
http://bookz.ru/genres/raskaz/koval_-urii.html
Юрий Коваль.
НОЖЕВИК
В бестолковых моих скитаниях по вечновечерним сентябрьским
полям встречались мне и люди с ножами.
Этот, подошедший в сумерках к моему костру, ножа при себе
не имел.
- Картошечки пекете? - спросил он, подсаживаясь в сторонке
от огня.
- И уху варим, - добавил я во множественном числе, хотя и
был один без товарища, на двести верст кругом.
- Я и говорю: рыбоуды. Такой дым у костра - рыбоудский. Я,
как издали увидел, так и говорю: рыбоуды... А где же товарищ
ваш?
Отвечать правду отчего-то мне не захотелось.
- Товарищ-то?.. А там товарищ,- кивнул я в сторону реки.
С реки и вправду доносились какие-то звуки: голоса женщин
или крики чаек? Вполне возможно, что там, в этих голосах,
находил место и мой какой-то товарищ.
- А что он, товарищ-то ваш, рыбку удит?
- Да нет,- ответил я, прикидывая, какой там в дальних
звуках мог быть у меня товарищ, и пытаясь его себе
представить.- Товарищ-то мой, он... нож ищет.
- Нож?! Потерял, что ли?
Не знаю, откуда я взял этого "товарища" и почему сказал,
что он ищет нож. Зто был бред, внезапно возникший в голове.
Надо было отвечать и проще всего сказать, что "товарищ мой" нож
потерял. Однако отчего-то мне не захотелось, чтоб "товарищ мсй"
терял свой нож.
- Да нет, не терял он нож,- сказал я, отмахиваясь от
дыма, вылавливая ложкой картофелину из котелка.- Он с этим
ножом...
Тут я замолчал, потому что не знал, что он делает,
"товарищ-то мой", с этим ножом. Сидит, что ли, на берегу и
точит о камень?
- ...вообще носится, как с писаной торбой,- закончил я не
понятную никому ворчливую фразу. Я как бы серчал на своего
"товарища", который надоел мне со своими глупостями и особенно
с ножом.
Подошедший к костру как-то по-своему меня понял,
придвинулся к огню поближе. Это мне не понравилось. Навязчивый
очень к ночи. Никакого доверия и дружбы не вызывал этот
сумеречный, худощавый, как тень, человек. Что бродит он по
чужим кострам?
- У вас тоже хороший нож,- сказал он, кивнув на мою финку,
облепленную чешуей подлещиков, которая валялась у костра.
- Да это так... финка, - ответил я, намекая, что у моего
товарища ножичек похлеще. Вот только что же он с ним сделал?
Почему ищет?
Может, он его метал? Куда метал? В дерево? Зачем? Совсем
дурак? Возможно.
Нет, мне не хотелось, чтоб товарищ мой был таким дураком,
который мечет ножи в деревья. Может быть, он его мечет в
рыбину, вышедшую на поверхность? В жереха? А ножик на
веревочке? Неплохо. Редкость, во всяком случае, - товарищ,
который мечет нож в жереха, вышедшего на поверхность реки!
Такой мне по нраву.
- Финка... У меня тоже когда-то была...- сказал сумеречный
человек и взял в руки мою финку, пощупал лезвие подушечкой
большого пальца.- Вострая...
- Положь на место.
- Что ж, и потрогать нельзя?
- Нельзя... Это нож... моего товарища. Товарищ мой
мифический, кажется, обрастал ножами. Один он метал в жереха,
второй валялся у костра.
- У него что ж, два ножа?
- Больше,- ответил я - Я точно не считал. А у вас есть
нож?
- Отобрали,- махнул он рукой.
- Отобрали?
- Когда брали - тогда и отобрали... а нового не успел
завести...
Вот так. Его, оказавается, брали. Я это сразу
почувствовал.
Сумеречный человек молча смотрел на огонь. Кажется,
вспоминал задумчиво о том славном времени, когда у него еще не
отобрали нож. Интесно, что он делал этим ножом? Похоже - ничего
веселого. Разговор о ножах мне нравился все меньше и меньше.
- А зачем товарищу-то вашему столько ножей?
- Андрюхе-то? - переспросил я.
Мне казалось, что "товарищу моему" пора получить какоето
имя. И оно возникло легко и просто: Андрюха. Рыжий, большой,
даже огромный Андрюха, немного лысоватый. Метнул нож в жереха,
да не попал.
Нож хоть и на веревочке, а утонул, и вот теперь Андрюха
ныряет посреди реки, идет нож. Мне ясно было видно, как ныряет
огромный Андрюха посреди тихой реки, шарит по дну пальцами.
- Что ж он делает с ножами-то? - отчего-то хихикнул
сумеречный.- Солит, что ли?
- Мечет,- лаконично ответил я. И все-таки добавил,
пояснил: - В жереха!
Человек, у которого отобрали нож, задумался, вполне
напряженно размышляя, каким образом Андрюха может метать нож в
жереха. Работа эта проходила с трудом, и я, чтоб поддержать
усилия, добавил:
- Он у нас... вообще... ножевик.
Это слово особой ясности не внесло, и я отошел немного от
костра и покричал в сторону реки:
- Андрюха-а-а... Андрюха-а-а! ..
С берега никто не ответил. Голоса женщин или чаек давно
уже там утихли.
- Как бы не утоп...- пробормотал я себе под нос.
- Да не утопнет,- успокоил меня человек, лишенный ножа,-
сейчас подойдет.
- Пора уж,- ворчал я на Андрюху.- Уха готова... ладно,
пускай пока поостынет.
Я снял с огня котелок, отставил в сторону. Пар от ухи не
стал смешиваться с дымом костра, встал над котелком отдельным
пенным столбом. Человек сумеречный к ухе не придвигался, но
сидел прочно, поджидая, как видно, Андрюху.
- Ладно, - сказал я, - остынет... похлебаем, пока нет
Андрюхи. А ему оставим.
Я протянул ложку сумеречному.
- Ну, давай, пробуй.
- Да уж дождись товарища-то,- сказал он, встал и быстро
пошел от костра в сторону деревни.
- Эй, да погоди ты, постой. Попробуй ухи, тут на всех
троих хватит...
- Да ладно, - не оглядываясь, махнул он рукой. Быстро
надвигалась ночь,и фигура его пропала, удаляясь от меня в поле.
Скоро ее уже не было видно.
Я хлебнул ухи, подсолил, поперчил. Потом отошел немного от
костра и снова крикнул туда, в сторону реки:
- Андрюха-а-а-а... Андрюха-а-а! ..
Совсем уже стемнело, когда я услышал издалека:
Иду-у...
http://bookz.ru/genres/raskaz/koval_-urii.html
Юрий Коваль.
НОЖЕВИК
В бестолковых моих скитаниях по вечновечерним сентябрьским
полям встречались мне и люди с ножами.
Этот, подошедший в сумерках к моему костру, ножа при себе
не имел.
- Картошечки пекете? - спросил он, подсаживаясь в сторонке
от огня.
- И уху варим, - добавил я во множественном числе, хотя и
был один без товарища, на двести верст кругом.
- Я и говорю: рыбоуды. Такой дым у костра - рыбоудский. Я,
как издали увидел, так и говорю: рыбоуды... А где же товарищ
ваш?
Отвечать правду отчего-то мне не захотелось.
- Товарищ-то?.. А там товарищ,- кивнул я в сторону реки.
С реки и вправду доносились какие-то звуки: голоса женщин
или крики чаек? Вполне возможно, что там, в этих голосах,
находил место и мой какой-то товарищ.
- А что он, товарищ-то ваш, рыбку удит?
- Да нет,- ответил я, прикидывая, какой там в дальних
звуках мог быть у меня товарищ, и пытаясь его себе
представить.- Товарищ-то мой, он... нож ищет.
- Нож?! Потерял, что ли?
Не знаю, откуда я взял этого "товарища" и почему сказал,
что он ищет нож. Зто был бред, внезапно возникший в голове.
Надо было отвечать и проще всего сказать, что "товарищ мой" нож
потерял. Однако отчего-то мне не захотелось, чтоб "товарищ мсй"
терял свой нож.
- Да нет, не терял он нож,- сказал я, отмахиваясь от
дыма, вылавливая ложкой картофелину из котелка.- Он с этим
ножом...
Тут я замолчал, потому что не знал, что он делает,
"товарищ-то мой", с этим ножом. Сидит, что ли, на берегу и
точит о камень?
- ...вообще носится, как с писаной торбой,- закончил я не
понятную никому ворчливую фразу. Я как бы серчал на своего
"товарища", который надоел мне со своими глупостями и особенно
с ножом.
Подошедший к костру как-то по-своему меня понял,
придвинулся к огню поближе. Это мне не понравилось. Навязчивый
очень к ночи. Никакого доверия и дружбы не вызывал этот
сумеречный, худощавый, как тень, человек. Что бродит он по
чужим кострам?
- У вас тоже хороший нож,- сказал он, кивнув на мою финку,
облепленную чешуей подлещиков, которая валялась у костра.
- Да это так... финка, - ответил я, намекая, что у моего
товарища ножичек похлеще. Вот только что же он с ним сделал?
Почему ищет?
Может, он его метал? Куда метал? В дерево? Зачем? Совсем
дурак? Возможно.
Нет, мне не хотелось, чтоб товарищ мой был таким дураком,
который мечет ножи в деревья. Может быть, он его мечет в
рыбину, вышедшую на поверхность? В жереха? А ножик на
веревочке? Неплохо. Редкость, во всяком случае, - товарищ,
который мечет нож в жереха, вышедшего на поверхность реки!
Такой мне по нраву.
- Финка... У меня тоже когда-то была...- сказал сумеречный
человек и взял в руки мою финку, пощупал лезвие подушечкой
большого пальца.- Вострая...
- Положь на место.
- Что ж, и потрогать нельзя?
- Нельзя... Это нож... моего товарища. Товарищ мой
мифический, кажется, обрастал ножами. Один он метал в жереха,
второй валялся у костра.
- У него что ж, два ножа?
- Больше,- ответил я - Я точно не считал. А у вас есть
нож?
- Отобрали,- махнул он рукой.
- Отобрали?
- Когда брали - тогда и отобрали... а нового не успел
завести...
Вот так. Его, оказавается, брали. Я это сразу
почувствовал.
Сумеречный человек молча смотрел на огонь. Кажется,
вспоминал задумчиво о том славном времени, когда у него еще не
отобрали нож. Интесно, что он делал этим ножом? Похоже - ничего
веселого. Разговор о ножах мне нравился все меньше и меньше.
- А зачем товарищу-то вашему столько ножей?
- Андрюхе-то? - переспросил я.
Мне казалось, что "товарищу моему" пора получить какоето
имя. И оно возникло легко и просто: Андрюха. Рыжий, большой,
даже огромный Андрюха, немного лысоватый. Метнул нож в жереха,
да не попал.
Нож хоть и на веревочке, а утонул, и вот теперь Андрюха
ныряет посреди реки, идет нож. Мне ясно было видно, как ныряет
огромный Андрюха посреди тихой реки, шарит по дну пальцами.
- Что ж он делает с ножами-то? - отчего-то хихикнул
сумеречный.- Солит, что ли?
- Мечет,- лаконично ответил я. И все-таки добавил,
пояснил: - В жереха!
Человек, у которого отобрали нож, задумался, вполне
напряженно размышляя, каким образом Андрюха может метать нож в
жереха. Работа эта проходила с трудом, и я, чтоб поддержать
усилия, добавил:
- Он у нас... вообще... ножевик.
Это слово особой ясности не внесло, и я отошел немного от
костра и покричал в сторону реки:
- Андрюха-а-а... Андрюха-а-а! ..
С берега никто не ответил. Голоса женщин или чаек давно
уже там утихли.
- Как бы не утоп...- пробормотал я себе под нос.
- Да не утопнет,- успокоил меня человек, лишенный ножа,-
сейчас подойдет.
- Пора уж,- ворчал я на Андрюху.- Уха готова... ладно,
пускай пока поостынет.
Я снял с огня котелок, отставил в сторону. Пар от ухи не
стал смешиваться с дымом костра, встал над котелком отдельным
пенным столбом. Человек сумеречный к ухе не придвигался, но
сидел прочно, поджидая, как видно, Андрюху.
- Ладно, - сказал я, - остынет... похлебаем, пока нет
Андрюхи. А ему оставим.
Я протянул ложку сумеречному.
- Ну, давай, пробуй.
- Да уж дождись товарища-то,- сказал он, встал и быстро
пошел от костра в сторону деревни.
- Эй, да погоди ты, постой. Попробуй ухи, тут на всех
троих хватит...
- Да ладно, - не оглядываясь, махнул он рукой. Быстро
надвигалась ночь,и фигура его пропала, удаляясь от меня в поле.
Скоро ее уже не было видно.
Я хлебнул ухи, подсолил, поперчил. Потом отошел немного от
костра и снова крикнул туда, в сторону реки:
- Андрюха-а-а-а... Андрюха-а-а! ..
Совсем уже стемнело, когда я услышал издалека:
Иду-у...