"Водочный" от слова "вода"
Когда я была маленькой, ходить в вино-водочный магазин было чем-то неприличным. Приятельницы моей тетушки, краснея, рассказывали, как они бегали в это страшное место, где столько непотребных людей, замотав пол-лица шалью - не дай бог знакомые узнают. Бегали за водкой, да, для растирания, суетливо объясняли продавцу, для каких целей понадобился сей продукт, и очень боялись, что им не поверят. И конечно же им не верили!
Я, наивное дитя перестройки, думала, что со сменой экономического строя все эти запечатленные в журнале "Крокодил" торговые точки канули в прошлое, равно как и киоски, где торговали паленкой, а на смену им пришли симпатичные красно-белые магазинчики, куда можно зайти за хлебом, молоком, минералкой, чаем, шоколадками и пледом. Ну и водкой тоже, но сейчас этим никого не удивишь.
И жить бы мне, поживать в счастливом неведении, когда бы дома и в окрестных магазинах не закончилась питьевая вода. Ну вы в курсе - то, что из крана течет, лучше не пить, да.
Обойдя три магазина, мы что-то приуныли, и сунулись в четвертый, лабаз постреформенного типа. Спросили, где продается вода, и тетенька в фирменной накидке, не отрываясь от телефона, махнула нам рукой направо, в лабиринт коридоров.
Знаете, я как будто в 90-е вернулась. Небольшая комната, уставленная стеллажами и холодильниками, на кассе висят поплывшие от жары шоколадки и подвыцветшие пачки жвачки и презервативов. И самое главное - люди, люди! С несколько помятыми лицами, с отливающими пурпуром носами, выдыхающие такую смесь, что голову сносит напрочь. У них там клуб, у них там свое общество, свой табель о рангах, своя кипучая жизнь.
А мы тут такие - водички нам дайте, пожалуйста.
На меня так посмотрели, будто я, не знаю, пришла в бордель, и попросила себе кого-нибудь для утех интеллектуальных, а не того, зачем туда обычно ходят.
Морали нету никакой. Да, пить плохо, топить свои беды в том, что горит, еще хуже - они, заразы такие, умеют плавать. Просто, понимаете, попадая туда, чувствуешь, что все там пропитано безнадегой. Будто время остановилось.
И это пугает сильнее, чем контингент и его обычаи.
Такие дела.
Я, наивное дитя перестройки, думала, что со сменой экономического строя все эти запечатленные в журнале "Крокодил" торговые точки канули в прошлое, равно как и киоски, где торговали паленкой, а на смену им пришли симпатичные красно-белые магазинчики, куда можно зайти за хлебом, молоком, минералкой, чаем, шоколадками и пледом. Ну и водкой тоже, но сейчас этим никого не удивишь.
И жить бы мне, поживать в счастливом неведении, когда бы дома и в окрестных магазинах не закончилась питьевая вода. Ну вы в курсе - то, что из крана течет, лучше не пить, да.
Обойдя три магазина, мы что-то приуныли, и сунулись в четвертый, лабаз постреформенного типа. Спросили, где продается вода, и тетенька в фирменной накидке, не отрываясь от телефона, махнула нам рукой направо, в лабиринт коридоров.
Знаете, я как будто в 90-е вернулась. Небольшая комната, уставленная стеллажами и холодильниками, на кассе висят поплывшие от жары шоколадки и подвыцветшие пачки жвачки и презервативов. И самое главное - люди, люди! С несколько помятыми лицами, с отливающими пурпуром носами, выдыхающие такую смесь, что голову сносит напрочь. У них там клуб, у них там свое общество, свой табель о рангах, своя кипучая жизнь.
А мы тут такие - водички нам дайте, пожалуйста.
На меня так посмотрели, будто я, не знаю, пришла в бордель, и попросила себе кого-нибудь для утех интеллектуальных, а не того, зачем туда обычно ходят.
Морали нету никакой. Да, пить плохо, топить свои беды в том, что горит, еще хуже - они, заразы такие, умеют плавать. Просто, понимаете, попадая туда, чувствуешь, что все там пропитано безнадегой. Будто время остановилось.
И это пугает сильнее, чем контингент и его обычаи.
Такие дела.