Параллельные описанияanna_brazhkinaNovember 2 2009, 16:37:19 UTC
Напомню читателям :). Ксения Агалли описывает случай с избиением Гоши в книге "Василиса и ангелы" так:
Главка "НОЧЬ МОГУЩЕСТВА"
- Это ваш человек? - спросил Дурасов, рюноскин сосед, Он стоял на пороге и изо всех сил старался не заводиться, правильно понимая, что себе дороже, что люди дикие и опасные, и неизвестно, на что они вообще способны.
Василиса же думала, что на дворе все еще вчерашний вечер, и только непонятно, отчего вдруг светло. Отсюда можно заключить, что она была слегка не в себе и не слишком хорошо соображала. Стала бы она иначе открывать дверь кому ни попадя. Всяк, кто мог, уже пришел, спасибо, вполне достаточно. В комнате на стуле уже сидел Павлик П., причем сидел с ногами, поджав под себя коленки, и мелко трясся. Поэт Леха, якобы автор бессмертных строк «Роза Соломоновна, не огорчайтесь, ваш муж ушел к женщине без всякой функции», уже битый час объяснял жене Милке, отчего на нем полусгоревшие штаны, которые местами еще дымятся. Садат уже выпил стратегический запас сухаря и дрых, где рухнул. Тима уже давно и небезуспешно искал недовыпитое Садатом. Митрич уже тянул цапки к кифаре, хотя еще молчал. Какой тут еще может быть человек?
- Нет, не наш, - решилась на контакт Василиса и осмотела сначала самого Дурасова, а потом и невнятный силуэт в проеме парадняка за дурасовской спиной. Дурасов был привычный и противный, силуэт же ни с чем не ассоциировался. Она энергично затрясла погубленной со вчера головой - не наш, не наш, таких нету, не знаем. Потом начала захлопывать дверь.
Но не закончила, потому что мистический Леха в порыве божественного озарения рванул к двери, зажав в руках погубленные джинсы. Он вдохновенно распахнул дверь, отодвинул Дурасова и приступил к опознанию. Василиса, пожав плечами, отступила в недра квартиры. Раз в кои веки мужчина пришел на подмогу, грех не воспользоваться. А то все сама и сама, тьфу...
Далее литературная традиция требует применить фразу «каково же было ее удивление, когда…». Фраза неплоха уже тем, что довольно точно описывает ситуацию. Василиса действительно вздрогнула, когда Леха ввел в комнату Вохеля - именно в него довоплотился невнятный проемный силуэт. То есть в василисиного собственного мужа, попробуй не удивись.
Она вздрогнула и стала старше. Потом присмотрелась.
За истекшую ночь Вохель таки да успел преобразиться, не спешите с обвинениями. Он был без куртки (кстати, Митричевой куртки, новенькой, из Америки с оленями, папа прислал) и совершенно, безнадежно мокрый. С него капало, толстый свитер Василисиной вязки обвис пузырями, как заслуженная половая тряпка. Штаны наличествовали, но вот один ботинок сильно не в порядке. Если точнее, он был пожеван какими-то не знающими пощады Челюстями. Именно так, с большой буквы. Вохель стоял понурясь, с него быстро натекала лужа. Все это в феврале месяце.
Лицо фигуранта украшал неправдоподобной величины синяк под глазом. Театральный и неубедительный - Василиса еле удержалась от попытки оттереть полотенцем. И вообще не сразу во все поверила, явно имела место попытка сокрытия неутаимого, см. Антонен Арто.
…А как все славно начиналось! Во-первых, накануне вечером случилась удача и в соседний алкогольный пункт выбросили сухарь, а Леха оказался рядом прямо в момент выброса, отчего и купил семнадцать бутылок про запас, Милке на день рождения. А то потом иди ищи выпивку, как же! Уже ведь иссякли те дни на земле, когда в театре у великого режиссера Бори Озерова написали и пели песню с такими словами: «Портвейнов, сухарей и коньяков заводы мегалитры выпускают…», а припев был «и пьют напропалую все народы, входящие в состав СССР». Уже пали виноградники под топором дерзеца и златоуста, уже устроили аттракцион под названием «с двух до семи», и народы, все еще входившие в состав загибающегося нерушимого свободных, разлепили зенки и кинулись гнать самогон из томатной пасты и обойного клея. Так что порыв запастись впрок был разумным, но не учитывал возможных обстоятельств. Точнее, более чем вероятных обстоятельств.
Ксения Агалли описывает случай с избиением Гоши в книге "Василиса и ангелы" так:
Главка "НОЧЬ МОГУЩЕСТВА"
- Это ваш человек? - спросил Дурасов, рюноскин сосед, Он стоял на пороге и изо всех сил старался не заводиться, правильно понимая, что себе дороже, что люди дикие и опасные, и неизвестно, на что они вообще способны.
Василиса же думала, что на дворе все еще вчерашний вечер, и только непонятно, отчего вдруг светло. Отсюда можно заключить, что она была слегка не в себе и не слишком хорошо соображала. Стала бы она иначе открывать дверь кому ни попадя. Всяк, кто мог, уже пришел, спасибо, вполне достаточно. В комнате на стуле уже сидел Павлик П., причем сидел с ногами, поджав под себя коленки, и мелко трясся. Поэт Леха, якобы автор бессмертных строк «Роза Соломоновна, не огорчайтесь, ваш муж ушел к женщине без всякой функции», уже битый час объяснял жене Милке, отчего на нем полусгоревшие штаны, которые местами еще дымятся. Садат уже выпил стратегический запас сухаря и дрых, где рухнул. Тима уже давно и небезуспешно искал недовыпитое Садатом. Митрич уже тянул цапки к кифаре, хотя еще молчал. Какой тут еще может быть человек?
- Нет, не наш, - решилась на контакт Василиса и осмотела сначала самого Дурасова, а потом и невнятный силуэт в проеме парадняка за дурасовской спиной. Дурасов был привычный и противный, силуэт же ни с чем не ассоциировался. Она энергично затрясла погубленной со вчера головой - не наш, не наш, таких нету, не знаем. Потом начала захлопывать дверь.
Но не закончила, потому что мистический Леха в порыве божественного озарения рванул к двери, зажав в руках погубленные джинсы. Он вдохновенно распахнул дверь, отодвинул Дурасова и приступил к опознанию. Василиса, пожав плечами, отступила в недра квартиры. Раз в кои веки мужчина пришел на подмогу, грех не воспользоваться. А то все сама и сама, тьфу...
Далее литературная традиция требует применить фразу «каково же было ее удивление, когда…». Фраза неплоха уже тем, что довольно точно описывает ситуацию. Василиса действительно вздрогнула, когда Леха ввел в комнату Вохеля - именно в него довоплотился невнятный проемный силуэт. То есть в василисиного собственного мужа, попробуй не удивись.
Она вздрогнула и стала старше. Потом присмотрелась.
За истекшую ночь Вохель таки да успел преобразиться, не спешите с обвинениями. Он был без куртки (кстати, Митричевой куртки, новенькой, из Америки с оленями, папа прислал) и совершенно, безнадежно мокрый. С него капало, толстый свитер Василисиной вязки обвис пузырями, как заслуженная половая тряпка. Штаны наличествовали, но вот один ботинок сильно не в порядке. Если точнее, он был пожеван какими-то не знающими пощады Челюстями. Именно так, с большой буквы. Вохель стоял понурясь, с него быстро натекала лужа. Все это в феврале месяце.
Лицо фигуранта украшал неправдоподобной величины синяк под глазом. Театральный и неубедительный - Василиса еле удержалась от попытки оттереть полотенцем. И вообще не сразу во все поверила, явно имела место попытка сокрытия неутаимого, см. Антонен Арто.
…А как все славно начиналось! Во-первых, накануне вечером случилась удача и в соседний алкогольный пункт выбросили сухарь, а Леха оказался рядом прямо в момент выброса, отчего и купил семнадцать бутылок про запас, Милке на день рождения. А то потом иди ищи выпивку, как же! Уже ведь иссякли те дни на земле, когда в театре у великого режиссера Бори Озерова написали и пели песню с такими словами: «Портвейнов, сухарей и коньяков заводы мегалитры выпускают…», а припев был «и пьют напропалую все народы, входящие в состав СССР». Уже пали виноградники под топором дерзеца и златоуста, уже устроили аттракцион под названием «с двух до семи», и народы, все еще входившие в состав загибающегося нерушимого свободных, разлепили зенки и кинулись гнать самогон из томатной пасты и обойного клея. Так что порыв запастись впрок был разумным, но не учитывал возможных обстоятельств. Точнее, более чем вероятных обстоятельств.
Reply
Leave a comment