Нонна Мирзабекова. "Неофициальный Ростов. Попытка реконструкции"
СМИ продолжают публиковать материалы о майском семинаре «Ростов: другая культура». Статья «Неофициальный Ростов.Попытка реконструкции" подготовлена известной ростовской журналисткой, специализирующейся на "культурной" тематике, Нонной Мирзабековой для журнала «Ковчег Кавказа» и любезно предоставлена нашему сообществу.
Что же ты, Анна, - цыганская кровь! -
Плачешь раскрытыми настежь глазами?
Стол собери, да вина приготовь:
Будем смеяться, и плакать над нами.
Г.Жуков РОМАНС ДЛЯ АННЫ
Корни феномена
В Ростове прошло событие, всколыхнувшее едва не всю литературную и окололитературную донскую среду: группа энтузиастов предприняла попытку воссоздать в памяти очевидцев и создать в воображении подросшего поколения молодых ростовских интеллектуалов атмосферу «Неофициального литературного Ростова 1960-80-гг.» Время, обозначенное в теме проекта, выбрано было, разумеется, не случайно. Именно оно оставило самый яркий след в памяти современников, оно, по мнению многих, и сегодня питает ростовское литературное сообщество, отдельных людей. Выстраивая образ некоего ростовчанина (особенно если он выпускник РГУ), стоит уточнить не только где родился (Нахичевань?, Нахаловка?, Центр?), но и на какой период пришлась его юность. Если на 1960-80-е то это почти наверняка та самая творчески думающая, мечущаяся, бунтарская и талантливая личность. Феномен тех лет (солнце что ли южное в то время как-то особенно светило?) настолько очевиден, что его давно пытаются проанализировать осмыслить всякого рода литературоведы, исследователи творческих процессов, происходящих в стране. В гуманитарных вузах Перми и Челябинска, Москвы и Екатеринбурга пишутся научные статьи, даже диссертации, в которых исследуются отдельные персоны и группы ростовского андерграунда (в частности «Заозерная школа»). Но впервые сами ростовчане попытались посмотреть на себя слегка отстраненно, проанализировать, что ж они такое собой представляли в этот период. Однако, для подобного взгляда нужно дистанцироваться не только во времени, но физически. Что и произошло…
«Что же ты, Анна…»
Придумала провести этот семинар, руководила процессом подготовки к нему из Праги, где живет сейчас с семьей, выпускница истфака РГУ начала 1980-х Анна Бражкина. Та самая Анна, которой Геннадий Жуков посвятил один из самых пронзительных своих романсов. К счастью, на ее призыв помочь объединиться, встретиться всем 20-40 лет спустя, откликнулось с десяток волонтеров. Многие, как и Анна, живут за пределами Ростова. Но, как и Анна, пуповины своей с родным городом, средой их вскормившей, обрывать не собираются. Известный в прошлом ростовский журналист, ушедшая затем в «большую политику», депутат Госдумы романтических 1990-х Алла Амелина живет в Москве, Полина Вахотина приехала из Вологды, в Ростове Бражкиной помогали проводить подготовительную работу Виталий Федоров, Наталья Строкова… Анна Бражкина говорит, что попытка реконструкции неофициального ростовского литературного мира прошлых десятилетий будет продолжаться до тех пор, пока с помощью социологических опросов и интервью не будут опрошены все, кто жил и творил в этот период, пока не вспомнят всех, кого нет… В рамках группового исторического исследования «Взаимовлияния в ростовской неофициальной литературной среде 1960-80 гг.» может, нам и удастся получить ответ на вопрос, как в тех невероятно табуированных всякого рода правилами советского общежития мог родиться, сформироваться, дать ростки этот культурный феномен, прослеживаемый сегодня не только в литературе (группа «Заозерная школа», в костяк которой входили Виталий Калашников, Владимир Ершов, Геннадий Жуков), но и в изобразительном творчестве (Авдей Тер-Оганян, Николай Константинов, Валерий Кошляков, Юрий Шабельников…), в кинематографе (Сергей Старобудцев, Александр Кайдановский, Анатолий Васильев, позже Кирилл Серебренников…), во многом другом и других… Полученные материалы будут опубликованы в «толстых» журналах «Ковчег» (Ростов), «Знамя» (Москва», «Логос» (Москва).
Мед и улей
Когда все собирались в Донской публичной государственной библиотеке, ее конференц-зал в какой-то момент стал напоминать улей. «Пчелы» (то-бишь ростовские литераторы и журналисты всех поколений) пытались, часто перекрикивая друг друга, поскорее поделиться «медом» былых воспоминаний. Тем более что абсолютному большинству было что сказать. Когда Алла Амелина принялась перечислять имена тех, кто начинал свой путь в большую литературу в 1960-80-годы, сопровождая рассказами об их первых самиздатовских попытках (журналы «Одуванчик», «Полнолуние»), многих охватило смутное чувство радости и грусти. Всплывали лица, судьбы. Среди постаревших поседевших «мальчиков» и «девочек» не увидеть уже никогда Бориса Габриловича, Леонида Струкова, Александра Брунько, Сергея Зимовца, Сергея Тимофеева, Геннадия Жукова… Их нет, но они же были. Яркие, неоднозначные в характерах и поступках, но однозначно талантливые. О них вспоминал специально приехавший на семинар выпускник филфака РГУ, ныне редактор журнала «Знамя» Сергей Чупринин и выпускник истфака, в прошлом директор археологического музея-заповедника «Танаис» Валерий Чеснок. Кстати, если бы не Чеснок, многих и многих страниц будущей «книги» о неофициальной культуре Ростова прошлого века просто не могло быть написано. Он - легендарный Чеснок - создал условия, в которых точно жили свободные граждане свободного мира, те, кто позже скажет: «Здесь, под античным небом Танаиса…», рождая свои стихи, картины, идеи, судьбы…
Дела архивные
На ахматовское «Где ныне те, которых нет нигде?», проект «Неофициальный литературный Ростов» отвечает - с нами, среди нас. Бражкина и ее единомышленники собираются сохранить не только «память о них в своих сердцах», но и передать последующим «неолитам» (представителям следующих поколений ростовской литературы) их архивы - сканированные, расшифрованные, описанные.
Специально для того, чтобы обсудить где и как будут храниться архивы Анна Бражкина собрала тех, кто мог помочь советом, словом, делом в сохранении архивов донских литераторов. На сетование профессора ЮФУ Савчука о том, что «культурная память уходит и не всегда есть возможность ее сохранить», два других профессора того же вуза, Александр Акопов и Андрей Кореневский, откликнулись предложением перепоручить дело сохранения материальной памяти о былом студентам факультета массовых коммуникаций и будущим архивистам. Вспомнили и и о том, что в Ростове вот-вот должен появиться Музей литературы. Но несколько дистанцирует от него то, что он будет носить имя человека, который, собственно, олицетворял официальную литературу - Михаила Шолохова.
Неизбежность встречи…
Среди тех, кто пришел на встречу с юностью, было немало людей, кто сделал благополучную карьеру журналиста, ученого, преподавателя вуза, литератора - Анатолий Попов, Олег Лукьянченко, Бронислав Берковский… Но и они признались, что «ген» молодого бунтарства и свободомыслия им лишь помог в будущем не закостенеть в профессии, раскрыться как личности. Об этом - размытости грани между официальной и неофициальной литературой - также пытались порассуждать «семинаристы». О многом еще другом… Всего сказать друг другу не успели. Но утешились тем, что непременно еще раз соберутся. Может, и не однажды…
Нонна МИРЗАБЕКОВА
Что же ты, Анна, - цыганская кровь! -
Плачешь раскрытыми настежь глазами?
Стол собери, да вина приготовь:
Будем смеяться, и плакать над нами.
Г.Жуков РОМАНС ДЛЯ АННЫ
Корни феномена
В Ростове прошло событие, всколыхнувшее едва не всю литературную и окололитературную донскую среду: группа энтузиастов предприняла попытку воссоздать в памяти очевидцев и создать в воображении подросшего поколения молодых ростовских интеллектуалов атмосферу «Неофициального литературного Ростова 1960-80-гг.» Время, обозначенное в теме проекта, выбрано было, разумеется, не случайно. Именно оно оставило самый яркий след в памяти современников, оно, по мнению многих, и сегодня питает ростовское литературное сообщество, отдельных людей. Выстраивая образ некоего ростовчанина (особенно если он выпускник РГУ), стоит уточнить не только где родился (Нахичевань?, Нахаловка?, Центр?), но и на какой период пришлась его юность. Если на 1960-80-е то это почти наверняка та самая творчески думающая, мечущаяся, бунтарская и талантливая личность. Феномен тех лет (солнце что ли южное в то время как-то особенно светило?) настолько очевиден, что его давно пытаются проанализировать осмыслить всякого рода литературоведы, исследователи творческих процессов, происходящих в стране. В гуманитарных вузах Перми и Челябинска, Москвы и Екатеринбурга пишутся научные статьи, даже диссертации, в которых исследуются отдельные персоны и группы ростовского андерграунда (в частности «Заозерная школа»). Но впервые сами ростовчане попытались посмотреть на себя слегка отстраненно, проанализировать, что ж они такое собой представляли в этот период. Однако, для подобного взгляда нужно дистанцироваться не только во времени, но физически. Что и произошло…
«Что же ты, Анна…»
Придумала провести этот семинар, руководила процессом подготовки к нему из Праги, где живет сейчас с семьей, выпускница истфака РГУ начала 1980-х Анна Бражкина. Та самая Анна, которой Геннадий Жуков посвятил один из самых пронзительных своих романсов. К счастью, на ее призыв помочь объединиться, встретиться всем 20-40 лет спустя, откликнулось с десяток волонтеров. Многие, как и Анна, живут за пределами Ростова. Но, как и Анна, пуповины своей с родным городом, средой их вскормившей, обрывать не собираются. Известный в прошлом ростовский журналист, ушедшая затем в «большую политику», депутат Госдумы романтических 1990-х Алла Амелина живет в Москве, Полина Вахотина приехала из Вологды, в Ростове Бражкиной помогали проводить подготовительную работу Виталий Федоров, Наталья Строкова… Анна Бражкина говорит, что попытка реконструкции неофициального ростовского литературного мира прошлых десятилетий будет продолжаться до тех пор, пока с помощью социологических опросов и интервью не будут опрошены все, кто жил и творил в этот период, пока не вспомнят всех, кого нет… В рамках группового исторического исследования «Взаимовлияния в ростовской неофициальной литературной среде 1960-80 гг.» может, нам и удастся получить ответ на вопрос, как в тех невероятно табуированных всякого рода правилами советского общежития мог родиться, сформироваться, дать ростки этот культурный феномен, прослеживаемый сегодня не только в литературе (группа «Заозерная школа», в костяк которой входили Виталий Калашников, Владимир Ершов, Геннадий Жуков), но и в изобразительном творчестве (Авдей Тер-Оганян, Николай Константинов, Валерий Кошляков, Юрий Шабельников…), в кинематографе (Сергей Старобудцев, Александр Кайдановский, Анатолий Васильев, позже Кирилл Серебренников…), во многом другом и других… Полученные материалы будут опубликованы в «толстых» журналах «Ковчег» (Ростов), «Знамя» (Москва», «Логос» (Москва).
Мед и улей
Когда все собирались в Донской публичной государственной библиотеке, ее конференц-зал в какой-то момент стал напоминать улей. «Пчелы» (то-бишь ростовские литераторы и журналисты всех поколений) пытались, часто перекрикивая друг друга, поскорее поделиться «медом» былых воспоминаний. Тем более что абсолютному большинству было что сказать. Когда Алла Амелина принялась перечислять имена тех, кто начинал свой путь в большую литературу в 1960-80-годы, сопровождая рассказами об их первых самиздатовских попытках (журналы «Одуванчик», «Полнолуние»), многих охватило смутное чувство радости и грусти. Всплывали лица, судьбы. Среди постаревших поседевших «мальчиков» и «девочек» не увидеть уже никогда Бориса Габриловича, Леонида Струкова, Александра Брунько, Сергея Зимовца, Сергея Тимофеева, Геннадия Жукова… Их нет, но они же были. Яркие, неоднозначные в характерах и поступках, но однозначно талантливые. О них вспоминал специально приехавший на семинар выпускник филфака РГУ, ныне редактор журнала «Знамя» Сергей Чупринин и выпускник истфака, в прошлом директор археологического музея-заповедника «Танаис» Валерий Чеснок. Кстати, если бы не Чеснок, многих и многих страниц будущей «книги» о неофициальной культуре Ростова прошлого века просто не могло быть написано. Он - легендарный Чеснок - создал условия, в которых точно жили свободные граждане свободного мира, те, кто позже скажет: «Здесь, под античным небом Танаиса…», рождая свои стихи, картины, идеи, судьбы…
Дела архивные
На ахматовское «Где ныне те, которых нет нигде?», проект «Неофициальный литературный Ростов» отвечает - с нами, среди нас. Бражкина и ее единомышленники собираются сохранить не только «память о них в своих сердцах», но и передать последующим «неолитам» (представителям следующих поколений ростовской литературы) их архивы - сканированные, расшифрованные, описанные.
Специально для того, чтобы обсудить где и как будут храниться архивы Анна Бражкина собрала тех, кто мог помочь советом, словом, делом в сохранении архивов донских литераторов. На сетование профессора ЮФУ Савчука о том, что «культурная память уходит и не всегда есть возможность ее сохранить», два других профессора того же вуза, Александр Акопов и Андрей Кореневский, откликнулись предложением перепоручить дело сохранения материальной памяти о былом студентам факультета массовых коммуникаций и будущим архивистам. Вспомнили и и о том, что в Ростове вот-вот должен появиться Музей литературы. Но несколько дистанцирует от него то, что он будет носить имя человека, который, собственно, олицетворял официальную литературу - Михаила Шолохова.
Неизбежность встречи…
Среди тех, кто пришел на встречу с юностью, было немало людей, кто сделал благополучную карьеру журналиста, ученого, преподавателя вуза, литератора - Анатолий Попов, Олег Лукьянченко, Бронислав Берковский… Но и они признались, что «ген» молодого бунтарства и свободомыслия им лишь помог в будущем не закостенеть в профессии, раскрыться как личности. Об этом - размытости грани между официальной и неофициальной литературой - также пытались порассуждать «семинаристы». О многом еще другом… Всего сказать друг другу не успели. Но утешились тем, что непременно еще раз соберутся. Может, и не однажды…
Нонна МИРЗАБЕКОВА