сказочка про Исидора. часть первая, вводная
Исидор гордился своим редким именем. В своем колхозе был он один такой, и поэтому верил, что ему предопределена судьба героическая и шествие его по жизни должно быть сугубо победоносным.
Бабка да соседи отравляли ему жизнь смешками о том, что мамка его при рождении окрестила рядовым Сидоркой. А буква И прилепилась к нему в результате курьезного случая при переписи населения, когда родительница, умаявшись перечислять восьмерых детей, про него запамятовала. Так и остался бы он несчитанным, если б не ввалился внезапно в хату, благоухая хлевом и душистыми коровьими лепехами.
-- Батюшки, -- всплеснула руками мать. - Чуть не забыла, что у нас еще и Сидор есть!
Переписчик к тому времени уже изрядно приложился к бутылю с дружелюбно булькавшей сивухой, по этому приятнейшему поводу так и записал, как услышал: «Исидор».
Истории этой наш герой не помнил по малолетству, потому и уверен был, что бабка все то выдумала, дабы предотвратить его побег из дому на предписанные судьбой подвиги. Про себя посмеивался над старухой, нашел свое имя в святцах и выполоскал всем окружающим кишки ударением на О. Бечь, кстати, никуда он и не собирался. Потому как была у него дома страсть, без которой не мыслил он жизни своей.
Больше всего на свете любил Исидор коров. Заменили они ему и отца, ушедшего однажды в неизвестном направлении на войну (хотя злые языки мололи, что воевал он исключительно с новой женой в райцентре), и мать, помершую в очередных родах. Все детство и юность провел мальчонка в хлеву, ухаживая за своими любимицами. С детьми другими не играл, поскольку считал себя богоизбранным, и не чета ему те крестьянские оборвыши были. Да и они его лишь дразнили, придуманной невесть кем кричалкой «Федор-Сидор-Помидор!»
И только телочки были добры и никогда не обижали. Давали Исидору свое сладкое густое молоко, глядели замшевыми глазами и мычали грудными голосами.
Аж до дрожи любил он доить своих красавиц. Лучшим временем было для него то, когда усаживался он на скамеечку, любовался огромным, налитым выменем, обмывал его теплой водой и брался за тугой сосок, выжимая из него парное, дурманящее своим ароматом, молоко. О! Как был счастлив он в эти минуты!
Исидор повзрослел, и старший брат, обзаведшийся к тому времени своим выводком ребятишек, помог ему сладить свой домик. Стал наш герой жить самостоятельно и подумывать, что пора свое великое предназначение в жизнь претворять.
Сомнений не возникало - нужно было покупать корову и становиться лучшим молокозаводчиком в округе. В то, что он будет лучшим, Исидор верил свято, как в воскрешение Христа, потому как изучил все книжки, которые в их колхозе водились о коровах, вдоль и поперек. Каждого заезжего терзал он расспросами о том, как в дальних селениях рогатый скот разводят, какие породы в цене, чем кормят, дороги ли маслобойни.
На каждую ярмарку приходил этот ценитель, но никак не мог выбрать себе буренку по душе. Ни одна не соответствовала его представлениям об идеальной молочной корове. У одной рога росли в стороны, у другой хвост был короток, у третьей вены на вымени недостаточно выражены. Как понравится ему с виду, так непременно бодлива, как дьявол, или дорога, как кротовья шуба.
Начал тосковать Сидорка. Отощал, оброс, завшивел. Бывало, по соседям ходил, просился подоить ихних телочек, чтоб хоть подержаться за упругий сосок. Доил, а сам оценивал, хороша ли у соседа коровка. Все они были хороши, но недостаточно, у каждой находился изъян. И от того кручинился Исидор еще больше, так как верил, что у него, такого уникального, должна быть самая лучшая, самая правильная телка, а не такая ушастая, как у Митрофана, или коротконогая, как у Настасьи.
С потухшим взглядом приходил он уже на ярмарку. Оглядывал ассортимент бегло и плелся домой. Братья да соседи лишь дивились: «Вот ведь блаженный, давно бы уже сметаной да сливками торговал, уж и телятки бы пошли, а этот все выбрать не может. Тьфу ты, Господи, и не поймешь, то ли шибко умный, то ли дурак совсем». И чем больше Исидор привередничал, тем более ко второй версии склонялись.
Но однажды произошло событие, которое перевернуло его жизнь с копыт на рога. (продолжение не за горой)