штопанная рожа
В своих опусах я иногда упоминаю тот факт, что некогда моя морда литса была зашита хирургами. По этому развеселому поводу в юности я собиралась уйти в монастырь, дабы не оплакивать свое стародевичество. Потому что, ясен корнеплод, никто и никогда не сможет полюбить подобие монстра, сотворенного Виктором Франкенштейном.
Так вот, будем считать, что я заебалась объяснять отдельно каждому интересующемуся, шо ж за срань такая со мной приключилась. Поэтому решила рассказать эту бестолковую историю один раз, а потом просто кидать ссылку на этот пост.
Внезапно текст получился ну очень личным. И если вы не готовы увидеть мое исподнее, то не ходите под кат.
Собственно, басня та.
Как ни странно, я не помню дат своих отчаянных попыток свернуть себе шею. Знаю, что был август, а число растворилось в памяти. Две автомобильные аварии, которые были после, кстати, тоже не отмечены в календаре. Наверное, зря, каждая неудачная попытка убиться - это ж еще один день рождения, можно было б напиваться лишний раз. Но я напиваюсь и без повода достаточно пофигистично отношусь к своему прошлому. Было и было.
Итак, был август какого-то года. В сентябре я должна была пойти в седьмой класс в новую школу в курортном поселке, куда мы с маменькой переехали помогать бабуле. Меня это ничуть не огорчало, так как что-то новенькое - это ж всегда авантюра.
Но на моем пути к новым знакомствам с сельскими мальчиками встал пикник с родственниками, на который я категорически отказалась ехать. Прям вот устроила форменную истерику, хотя такие проявления мне вообще никогда не были свойственны. Я уговаривала сестру оставить меня дома и дождаться маму, которая должна была с минуты на минуту приехать в город. Но всем хотелось тусить и шашлыка, поэтому на мои пожелания был положен болт.
Я пыталась сыграть на том, что у меня нет подходящей одежды, потому что скарб был уже перевезен к бабуле. На что мне выдали какой-то сестренкин шмот, тапки со стоптанными задниками и велели немедля облачиться и погрузить кости в машину. В одиннадцать лет сложно отстоять свое право на жизнь, поэтому пришлось выполнять.
В пригороде Стерлитамака есть потрясающие по красоте известняковые холмы - шиханы. К подножию одного из них вся гоп-компания и отправилась. Взрослые (господи, им было-то тогда около тридцати, чуть старше, чем я сейчас) принялись за обычные пикниковые дела: водка, шашлыки, купание в озере.
Нас, сопляков, предоставили самим себе. Конечно же, мы полезли на гору по каменисто-песчаному склону. Хреновы маленькие альпинисты. Взобравшись высоко, насколько это было возможно, мы позасовывали любопытные носы в трещины в скалах, после чего решили вернуться к пиршеству и взожрать таки мяса жаренного.
Нормальные дети сели на жопы и мирно съехали вниз. Ребенок с припиздью, то есть Сашенька, посчитал подобный способ перемещения в пространстве ниже своего достоинства и вознамерился совершить спуск как благородный хомо эректус, то есть ножками. Этот прямоходящий даже сделал несколько шагов на пути к заветной цели. Но внезапно все пошло не по плану.
Тапок. Тот самый чужой тапок со стоптанным задником, еще и на размер больше моей ноги, совершил коварное предательство. Он меня покинул. Попросту слетел. И тогда я потеряла равновесие.
О чем я думала, пока стремительно катилась клубком под действием силы притяжения? Не могу сказать точно, потому что материться еще не умела. Но передать это удивленное состояние можно фразой "Ух ты ж нихуя себе!" Никакой жизни перед глазами у меня не пролетало. Никакого ужаса или паники. Я интуитивно сгруппировала в кучку конечности и меланхолично молча собирала щебень по очереди то мордой, то жопой , изумляясь "Ишь чо! Вот как оно бывает!" Уверенность в том, что сейчас мою голову все-таки обо что-то размажет и я умру, пришла легко и непринужденно. Мне не было больно, мне не было страшно, мне не было грустно от того, что жизнь закончилась. Мне было пофиг. "Вот и все" - приготовилась я.
И, блять, затормозила. Природа решила зачем-то оставить меня в живых и не позволила сделать финальный кульбит. Я остановилась в метре от выступающего из земли валуна, на котором по изначальной задумке, видимо, предполагалось отпечатать мое лицо. Конечно же, я этого не помню. сей факт мне повелала через много лет сестра, которая поседела за ту минуту, пока я философствовала в кувырках. Больше всего свидетелей моего схождения с Олимпа напугало то, что катилась я молча и что конечной целью и логическим завершением полета должен был стать этот камень и летальный исход.
Не знаю, выдохнула ли я с облегчением или с разочарованием, когда прекратилось это нелепое падение. Мысль была одна:"Нужно подняться. Главное - чтобы не был поврежден позвоночник". Паралич - вот этого я, пожалуй, боялась больше всего. Стать мыслящим неподвижным мешком костей и ливера. Поэтому, когда я поняла, что "руки-ноги работают, значит, позвоночник цел, значит все хорошо" и смогла встать, радости моей не было предела.
Но тут рядом завизжали подбежавшие бабы. Орали что-то нечленораздельное, единственным словом, которое я смогла понять из этого потока звуков, было "лицо". Я провела ладонями по указанной части тела, усилием разлепила глаза и обнаружила, что руки залиты кровью. "Я стала уродом,"-- констатировала я и наконец-то закричала. Не от боли, не от страха, не от грусти. От обиды.
Кажется, я орала всю дорогу до больницы и даже под наркозом, пока меня штопали. Рядом плакала мама, держала меня за руку и пыталась вместе с хирургом успокоить. Им казалось, что ребенку больно. Я же оплакивала свою девичью красу.
Первое, что я потребовала, когда очнулась, было зеркало. Из него на меня дружелюбно пялился Халк. "Охуеть раскладец!" - зеленая морда мне не понравилась, - "И как с этим теперь жить?"
Ваще, мне несказанно повезло. Видимо, природа все ж таки намеревалась меня убить нахуй, поэтому на причинение другого ущерба поскупилась. Ни единого перелома, вывиха и сотрясения не зафиксировали эскулапы. Есть подозрение, что сотрясаться в голове нечему, потому и так.
Еще два примера удачи: Одно из рассечений на роже пришлось аккурат в миллиметре от глаза. У меня были все шансы стать циклопом, но Сашка везунчик, потому у некоторых художников есть возможность рисовать меня с двумя поросячьими глазками. И благодаря генетике у меня была роскошная коса до попы, которую доктора пожалели и не обрили, хотя надо было бы, шоп натянуть скальп на пяльцы.
Короче, я ваще несказанно фартовая. Страдает вечно только шкура во всех авариях. Барабан из меня получится заранее штопанный. Поэтому я так легко отношусь к татуировкам, бо хуже уже не будет.
Опущу, пожалуй, свои подростковые пиздострадания и сборы в монастырь. Конечно, свой отпечаток на мою психику наличие шрамов на лице в подростковом возрасте наложило. Комплексы там всякие и прочее.
Но в восьмом классе в меня внезапно влюбился самый красивый мальчик школы, отличник и учительский сын. А потом и главный школьный опездол, с которым меня посадили за одну парту, шоп я его перевоспитала, как хорошая девочка. Неожиданно для себя из снулого, серенького существа с вышиванкой на морде я превратилась в роковую покорительницу сердец. А все почему?
Патамушта я офигенная! А еще я постоянно ржу. Над собой, над окружающими, над трудностями и легкостями. И во всем нахожу позитивные аспекты. Вот, например, что хорошего дал мне мой героический полет и последующий за ним бодимод? А вот:
Во-первых, бодливой корове бог рога не дает. Мне с детства говорили, какая я хорошенькая. Эдакий круглолицый голубоглазый ангелочек в золотистых кудрях. И если бы не подпорченная витрина, я б, пожалуй, вообще ни на кого не смотрела с высоты своей гордыни. Так шо меня это хорошо так приземлило и сделало гораздо более лояльной к другим людям.
Во-вторых, я начала писать стихи. Почему-то раньше мне даже в голову не приходило рифмовать. А тут вдруг поперло. Качеством виршей похвастаться не могу, однако, этот факт стихосложения сильно повлиял на дальнейший выбор профессии. И кое-кого я все же этим своим талантом покорила.
В-третьих, дабы выбраться из ямы комплексов, я перелопатила гору литературы по практической психологии. Очень много моих жизненных принципов сформировалось именно тогда под влиянием того чтива. Кстати, принципы у меня, поверьте, не самые дурные.
В-четвертых, и это, пожалуй, главное, я поняла, что любят не за внешность. Любят человека комплексно, со всеми именно ему присущими чертами характера и лица. Банальность скажу, но главное - это оставаться собой, культивировать свои особенности и непохожести и не бояться быть непонятым, белой вороной, отщепенцем. Потому что, если из себя представлять что-то индивидуальное, то обязательно найдутся люди, которые оценят. Я стараюсь жить так =)
Ну, и, конечно, с тех пор у меня очень спокойное отношение к смерти. Любой день для нее одинаково хорош. Это не значит, что я лезу на рожон и в темных переулках нападаю на пьяных гопников. Ведь зачем-то я осталась, значит, что-то я еще должна совершить хорошее в этой жизни. Но страха нет, придет время, значит, придет.
В заключение скажу вам, дорогие мои, коли уж я все же скатилась в этот пафосный тон, ищите плюсы даже в самых на первый взгляд трагических ситуациях. Они есть, поверьте. Любите себя такими, какие есть, со всеми морщинками подмышкой и родинками на носу. Любите других людей, тогда ваши глаза будут сиять и вас полюбят в ответ. Не бойтесь быть добрыми и открытыми, вам никто не может нанести вреда.
Викторовна желает вам добра.
А чо, и даже рюшики приделаю. Делитесь откровением, мне не жалко.