О формировании зарубинецкой культуры
Из книги Александра Андреевича Егорейченко Древнейшие городища Белорусского Полесья (VII-VI вв. до н.э. - II в. н.э.). Минск,1996.
Гораздо большего внимания заслуживает гипотеза Ю.В. Кухаренко. Проанализировав различные стороны материальной культуры зарубинецких племен, он убедительно показал, что их генезис связан с носителями поморской культуры на ее заключительной стадии, получившей название культуры подклешевых погребений.
Родство этих племен подтверждается наличием общих черт в погребальной обряде, керамике, домостроительстве. Для носителей зарубинецкой культур был свойственен обычай кремации, причем имеются погребения с повторением таких особенностей, которые характерны для подклешевых племен, в частности имитация каменных ящиков путем выкладки могильной ямы черепками.
Помимо общих черт в погребальном обряде имеется сходство и в керамическом комплексе этих двух культур. Так, например, определенные типы зарубинецких бугристых сосудов, кружек, лощеных урн, горшков, мисок и покрышек находят прямые аналогии в древностях подклешевой культуры. Совпадают и некоторые виды орнаментации сосудов: бороздчатые расчесы, пальцевые вдавления по плечикам или по венчику, налепной валик на тулове (Кухаренко. 1960. С. 282, 233).
Отмеченные Ю.В. Кухаренко общие черты двух культур были в дальнейшем подкреплены К.В. Каспаровой на конкретном материале из раскопок зарубинецких могильников Полесья (Каспарова. 1969. С. 262, 263. Каспарова. 1972. С. 56, 67).
Генетическая связь зарубинецкой культуры и подклешевой прослеживается не только в погребальном обряде и в керамическом комплексе, ко также и в домостроительстве, на что исследователи меньше обращали внимания. И углубленные срубные жилища, и наземные дома столбовой конструкции, характерные для полесского и верхнеднепровского вариантов зарубинецкой культуры, находят себе близкие аналогии среди построек поморских племен. В частности, срубные полуземлянки известны по раскопкам в Коморниках и Бресте-Куявском (Kostrzewski. 1939. С. 275. Рис. 27; Jaidzewski 1939. С. 108), а наземные столбовые жилища выявлены в Гданьске-Оливе (Luka. 1966. С. 107. Рис. ХХХII:2). Кстати, одно из таких жилищ выявлено автором на зарубинецком селище близ г. Давид-Городка в центре Полесья, где ранее подобные постройки считались нехарактерными (Свод... 1990. С. 390).
Все вышеперечисленные доводы довольно убедительно свидетельствуют о главенствующей роли на территории Белоруссии поморско-клешевого компонента в сложении зарубинецкой культуры. Попытка Л.Д. Поболя показать, что урны зарубинецкого облика встречаются не только в погребениях поморской культуры, ко и в гальштатских могильниках Болгарии, а также в погребениях бронзового века на территории Венгрии, что расчесы свойственны и для кельтской керамики, а ящичные захоронения характерны как для поморских, так и для гето-дакийских племен (Поболь,1971.С. 181) - не только не опровергает, но наоборот, на мой взгляд, поддерживает точку зрения Ю.В. Кухаренко, поскольку весь этот комплекс черт в совокупности встречается только у носителей культуры подклешевых погребений и, следовательно, только он может служить тем базисом, на котором сложились зарубинецкие племена.
Наконец, о западном происхождении основного формирующего компонента зарубинецкой культуры может свидетельствовать картографирование ее поселений. Известно, что для подклешевых племен характерны неукрепленные поселения, в то время как у зарубинцев известны и городища и селища, причем последние в чистом виде без сочетания с городищами концентрируются главным образом в западной части Полесья, в то время как на востоке преобладают укрепленные поселения. Смена типов мест обитания в широтном направлении, а также дополнительное укрепление зарубинецкими племенами оборонительных сооружений на бывших милоградских городищах, по-видимому свидетельствуют о продвижении зарубинецкого населения на восток и северо-восток в среду чуждых племен, вынуждая его применять эффективные методы для своей защиты.
Гораздо большего внимания заслуживает гипотеза Ю.В. Кухаренко. Проанализировав различные стороны материальной культуры зарубинецких племен, он убедительно показал, что их генезис связан с носителями поморской культуры на ее заключительной стадии, получившей название культуры подклешевых погребений.
Родство этих племен подтверждается наличием общих черт в погребальной обряде, керамике, домостроительстве. Для носителей зарубинецкой культур был свойственен обычай кремации, причем имеются погребения с повторением таких особенностей, которые характерны для подклешевых племен, в частности имитация каменных ящиков путем выкладки могильной ямы черепками.
Помимо общих черт в погребальном обряде имеется сходство и в керамическом комплексе этих двух культур. Так, например, определенные типы зарубинецких бугристых сосудов, кружек, лощеных урн, горшков, мисок и покрышек находят прямые аналогии в древностях подклешевой культуры. Совпадают и некоторые виды орнаментации сосудов: бороздчатые расчесы, пальцевые вдавления по плечикам или по венчику, налепной валик на тулове (Кухаренко. 1960. С. 282, 233).
Отмеченные Ю.В. Кухаренко общие черты двух культур были в дальнейшем подкреплены К.В. Каспаровой на конкретном материале из раскопок зарубинецких могильников Полесья (Каспарова. 1969. С. 262, 263. Каспарова. 1972. С. 56, 67).
Генетическая связь зарубинецкой культуры и подклешевой прослеживается не только в погребальном обряде и в керамическом комплексе, ко также и в домостроительстве, на что исследователи меньше обращали внимания. И углубленные срубные жилища, и наземные дома столбовой конструкции, характерные для полесского и верхнеднепровского вариантов зарубинецкой культуры, находят себе близкие аналогии среди построек поморских племен. В частности, срубные полуземлянки известны по раскопкам в Коморниках и Бресте-Куявском (Kostrzewski. 1939. С. 275. Рис. 27; Jaidzewski 1939. С. 108), а наземные столбовые жилища выявлены в Гданьске-Оливе (Luka. 1966. С. 107. Рис. ХХХII:2). Кстати, одно из таких жилищ выявлено автором на зарубинецком селище близ г. Давид-Городка в центре Полесья, где ранее подобные постройки считались нехарактерными (Свод... 1990. С. 390).
Все вышеперечисленные доводы довольно убедительно свидетельствуют о главенствующей роли на территории Белоруссии поморско-клешевого компонента в сложении зарубинецкой культуры. Попытка Л.Д. Поболя показать, что урны зарубинецкого облика встречаются не только в погребениях поморской культуры, ко и в гальштатских могильниках Болгарии, а также в погребениях бронзового века на территории Венгрии, что расчесы свойственны и для кельтской керамики, а ящичные захоронения характерны как для поморских, так и для гето-дакийских племен (Поболь,1971.С. 181) - не только не опровергает, но наоборот, на мой взгляд, поддерживает точку зрения Ю.В. Кухаренко, поскольку весь этот комплекс черт в совокупности встречается только у носителей культуры подклешевых погребений и, следовательно, только он может служить тем базисом, на котором сложились зарубинецкие племена.
Наконец, о западном происхождении основного формирующего компонента зарубинецкой культуры может свидетельствовать картографирование ее поселений. Известно, что для подклешевых племен характерны неукрепленные поселения, в то время как у зарубинцев известны и городища и селища, причем последние в чистом виде без сочетания с городищами концентрируются главным образом в западной части Полесья, в то время как на востоке преобладают укрепленные поселения. Смена типов мест обитания в широтном направлении, а также дополнительное укрепление зарубинецкими племенами оборонительных сооружений на бывших милоградских городищах, по-видимому свидетельствуют о продвижении зарубинецкого населения на восток и северо-восток в среду чуждых племен, вынуждая его применять эффективные методы для своей защиты.