(no subject)
Кофе отвратителен настолько, что его приходится пить с сахаром.
- Перед смертью не надышишься, - шутит сосед слева, когда мне на голову падает комплект кислородных масок. Сосед справа ничего не шутит и пахнет вчерашней водкой, отвернувшись к окну. Я осторожно оглядываю салон, понимаю, что повезло только мне и выдыхаю, хотя, по задумке техника, должен бы вдыхать, конечно.
Маски раскачиваются и ерошат волосы. Летим. Нормально всё. Когда есть выбор между неедой и невыбором места, я предпочитаю не выбирать - никогда не знаешь, будет ли у тебя возможность питаться в ближайшие несколько часов, а груз прожитого позволяет предполагать, что нет ничего важнее регулярных питания и стула в командировках.
В этот раз легче. Недоразумение с масками привело к пересаживанию на королевские места у аварийного выхода. Нормально всё. Летим. Можно даже достать компьютер.
Ходил ночью к Медному всаднику (по площади пустой) - и побоялся шепнуть заветное, только задрожал злобно. А в Москве заблудился, например, в трамвае, сев не туда, пересев не туда и ещё раз сев не туда.
Теперь обратно. Завтра доклад, и надо делать презентацию, а я читаю подаренного Машей «Стоунера» и думаю о том, что филологи всё-таки психи, и о том, насколько это хорошо.
- Перед смертью не надышишься, - шутит сосед слева, когда мне на голову падает комплект кислородных масок. Сосед справа ничего не шутит и пахнет вчерашней водкой, отвернувшись к окну. Я осторожно оглядываю салон, понимаю, что повезло только мне и выдыхаю, хотя, по задумке техника, должен бы вдыхать, конечно.
Маски раскачиваются и ерошат волосы. Летим. Нормально всё. Когда есть выбор между неедой и невыбором места, я предпочитаю не выбирать - никогда не знаешь, будет ли у тебя возможность питаться в ближайшие несколько часов, а груз прожитого позволяет предполагать, что нет ничего важнее регулярных питания и стула в командировках.
В этот раз легче. Недоразумение с масками привело к пересаживанию на королевские места у аварийного выхода. Нормально всё. Летим. Можно даже достать компьютер.
Ходил ночью к Медному всаднику (по площади пустой) - и побоялся шепнуть заветное, только задрожал злобно. А в Москве заблудился, например, в трамвае, сев не туда, пересев не туда и ещё раз сев не туда.
Теперь обратно. Завтра доклад, и надо делать презентацию, а я читаю подаренного Машей «Стоунера» и думаю о том, что филологи всё-таки психи, и о том, насколько это хорошо.