Скучать
Вопрос: скучаю ли я по родине. Ответ: конечно, скучаю! Только вот по родине ли?
Все, что сейчас происходит в России, - какие-то политические процессы, очередные законы, скандалы и высказывания - это все кажется очень далеким и не имеющим ко мне отношения, хотя я не так уж и далеко, а до тех пор, пока мне жжет ногу красный паспорт, все эти историименя касаются.
Когда я только уехала, первый год, я очень скучала по Москве и по тому образу жизни. Я составляла списки, куда в Москве сходить, где какая кофейня открылась, где парк обновили, а где рынок будет. Сейчас неинтересно, всего этого не догонишь, с людьми на одной волне уже не будешь, да и если так посмотреть, широко, для большинства я эта, та, которая в Париже, что в общем нормально, потому что я в нем.
Но все-таки скучаю. Скучаю ровно по тому, по чему думала, что буду скучать.
Я скучаю по творогу. Такому, не очень хорошему, брикетиком. Открыть мокрую пачку, положить прямоугольник творога на блюдце, чтобы углы почти касались кромки, а сверху чего-нибудь вкусного налить или насыпать: меда или орешков. И есть его неспеша маленькой ложечкой. И чтобы была летняя ночь.
Я скучаю по московской весне. Мне, значит, лет 20, у меня новые ролики, светлые штаны и майка с вырезом. Музыка в наушниках громко с четким ритмом - не едешь, летишь! До моста на Воробьевой набережной, где огромные кусты сирени, а в них соловьи. Не снимая роликов, вытянуться на лавке или парапете, снять наушники и слушать соловьев, дышать сиренью. Это очень короткое время года. Лежать и мечтать, просто видеть себя такой взрослой и самостоятельной, такой деловой. Квартира в центре Парижа и молодой человек (не мальчик, а молодой человек!) тоже такой самодостаточный, но меня любит, конечно. И кофе с собой по утрам. И талия, и каблуки. Мечтать без опаски, что сбудется. А потом на Москву спускается вечер, фонари повсюду, девушки в платьях, юбках, на каблуках, мужчины, гордые своими девушками: весна - это праздник. Тогда до парка Культуры, там длинный подъем и домой по Ленинскому. Домой приезжаешь, когда родители уже спят. Тихо закатиться в комнату, снять ролики и на мягких лапах в душ, смывать пыль. На кухне поллитра чая в кружку Старбакс и к себе в комнату: слушать музыку, болтать с кем-то и спать.
Что еще?
Мне 24, я работаю в офисе на севере, а живу на юге. У нас даче еще 120 км южнее. В пятницу купить у метро две мушмулы и деревенский кефир. Доехать до дома, но не заходя, спуститься в гараж, взять машину. Собрать волосы в низкий хвост, переодеть правый тапок с каблука на балетку. Заехать на БП за большим кофе, открыть люк, врубить музыку и ехать на дачу. По пробкам, по полям. Солнце уже садится поздно, так что можно положить голову на руль и любоваться закатом. После Чехова полегче, там на заправку за вторым кофе. Выходить из машины на каблуках с ключами в руках. Звонить маме, что скоро буду. Чувствовать себя неотразимой.
Дача, конечно. Высокое небо, синее с белыми облаками до горизонтами, поля земляники. Выпустить собаку из машины, чтобы он скакал дурниной, рвать ромашки, есть ягоды, проклинать слепней. Чай из черно-коричневой кружки со смородиновым листом, обеды и ужины на терассе, закаты, звезды, крыжовник, запах дров. Ощущение пространства, защищенности, избалованности. Жизнь, в которой все понятно: овчарка хорошая, мама с папой любят, машина едет, везде все можно, а чего нельзя, того и не хочется.
Скучаю ли я по родине? Я скучаю по себе. Мечтающей о несбыточной жизни, вообще мечтающей, танцующей, неотразимой, балованной, свободной и понимающей жизнь вокруг.
Может, я закончу свою жизнь в ядовитом одиночестве своего характера. Я буду сидеть на маленькой кухне хрущевки или logement social и горько жалеть о прошлом. Но пока что я скучаю. Скучаю, но не жалею.
Все, что сейчас происходит в России, - какие-то политические процессы, очередные законы, скандалы и высказывания - это все кажется очень далеким и не имеющим ко мне отношения, хотя я не так уж и далеко, а до тех пор, пока мне жжет ногу красный паспорт, все эти историименя касаются.
Когда я только уехала, первый год, я очень скучала по Москве и по тому образу жизни. Я составляла списки, куда в Москве сходить, где какая кофейня открылась, где парк обновили, а где рынок будет. Сейчас неинтересно, всего этого не догонишь, с людьми на одной волне уже не будешь, да и если так посмотреть, широко, для большинства я эта, та, которая в Париже, что в общем нормально, потому что я в нем.
Но все-таки скучаю. Скучаю ровно по тому, по чему думала, что буду скучать.
Я скучаю по творогу. Такому, не очень хорошему, брикетиком. Открыть мокрую пачку, положить прямоугольник творога на блюдце, чтобы углы почти касались кромки, а сверху чего-нибудь вкусного налить или насыпать: меда или орешков. И есть его неспеша маленькой ложечкой. И чтобы была летняя ночь.
Я скучаю по московской весне. Мне, значит, лет 20, у меня новые ролики, светлые штаны и майка с вырезом. Музыка в наушниках громко с четким ритмом - не едешь, летишь! До моста на Воробьевой набережной, где огромные кусты сирени, а в них соловьи. Не снимая роликов, вытянуться на лавке или парапете, снять наушники и слушать соловьев, дышать сиренью. Это очень короткое время года. Лежать и мечтать, просто видеть себя такой взрослой и самостоятельной, такой деловой. Квартира в центре Парижа и молодой человек (не мальчик, а молодой человек!) тоже такой самодостаточный, но меня любит, конечно. И кофе с собой по утрам. И талия, и каблуки. Мечтать без опаски, что сбудется. А потом на Москву спускается вечер, фонари повсюду, девушки в платьях, юбках, на каблуках, мужчины, гордые своими девушками: весна - это праздник. Тогда до парка Культуры, там длинный подъем и домой по Ленинскому. Домой приезжаешь, когда родители уже спят. Тихо закатиться в комнату, снять ролики и на мягких лапах в душ, смывать пыль. На кухне поллитра чая в кружку Старбакс и к себе в комнату: слушать музыку, болтать с кем-то и спать.
Что еще?
Мне 24, я работаю в офисе на севере, а живу на юге. У нас даче еще 120 км южнее. В пятницу купить у метро две мушмулы и деревенский кефир. Доехать до дома, но не заходя, спуститься в гараж, взять машину. Собрать волосы в низкий хвост, переодеть правый тапок с каблука на балетку. Заехать на БП за большим кофе, открыть люк, врубить музыку и ехать на дачу. По пробкам, по полям. Солнце уже садится поздно, так что можно положить голову на руль и любоваться закатом. После Чехова полегче, там на заправку за вторым кофе. Выходить из машины на каблуках с ключами в руках. Звонить маме, что скоро буду. Чувствовать себя неотразимой.
Дача, конечно. Высокое небо, синее с белыми облаками до горизонтами, поля земляники. Выпустить собаку из машины, чтобы он скакал дурниной, рвать ромашки, есть ягоды, проклинать слепней. Чай из черно-коричневой кружки со смородиновым листом, обеды и ужины на терассе, закаты, звезды, крыжовник, запах дров. Ощущение пространства, защищенности, избалованности. Жизнь, в которой все понятно: овчарка хорошая, мама с папой любят, машина едет, везде все можно, а чего нельзя, того и не хочется.
Скучаю ли я по родине? Я скучаю по себе. Мечтающей о несбыточной жизни, вообще мечтающей, танцующей, неотразимой, балованной, свободной и понимающей жизнь вокруг.
Может, я закончу свою жизнь в ядовитом одиночестве своего характера. Я буду сидеть на маленькой кухне хрущевки или logement social и горько жалеть о прошлом. Но пока что я скучаю. Скучаю, но не жалею.