А. Иванов "Ёбург" / "Yeburg" by A. Ivanov
Вслед за художественными произведениями Иванова решил почитать его Ёбург, документальную книгу о жизни уральской столицы в период трансформации от советского Свердловска в постсоветский Екатеринбург. Название прозрачно намекает на нецензурную лексику, но автор пишет нормальным языком, делая исключения лишь при описании криминальных конфликтов.
Таковых было много, и о многих из них слышала вся страна. Стрельба в центре города, жестокие убийства, подкупленная милиция - это признаки 90ых годов. Но только ли они характеризуют эпоху? Иванов утверждает, что нет. На страницах книги политики вынуждены идти навстречу избирателям, чтобы достичь своих целей, деятели искусства сбрасывают удавку цензуры и получают арт-пространство, причём был даже случай самоубийства поэта от слишком большого успеха, наконец, на смену лживым ценностям приходят духовные, олицетворением которых становятся обретённые мощи членов царской семьи, расстрелянных в 1918 году. В Ёбурге витает дух свободы, и великие свершения людей, в том числе экономические, происходят от этого.
По мере приближения к концу книги уходят в прошлое преступные группировки, их деятельность прекращается не столько усилиями властей, сколько ходом истории. Наступает эпоха порядка, но парадоксальным образом тональность рассказчика уходит в минор. То тут, то там проскальзывает грусть, ностальгия по той безграничной свободе, которая пришла ненадолго на Урал, а после отступила под натиском государственников. Может, она ещё вернётся, и не только в Екатеринбург?
Having read Ivanov’s fiction, I have opened his Yeburg, documentary book on the life in the Ural’s capital during the transformation from the Soviet Sverdlovsk to the post-Soviet Yekaterinburg. The name transparently refers to unprintable vocabulary, but the writer uses normal language with exceptions for description of criminal conflicts only.
There were plenty of them, many were known countrywide. Shooting in the downtown, cruel killings, militia at pay, all of them were typical to the 1990s. But were they the only signs of the time? Ivanov says, no. Pages of the book demonstrate politicians bound to meet electorate’s concerns in order to reach their goals, artists throw away the halter of censorship and obtain art space with even one case of a poet’s suicide from too much success, false values replaced by the spiritual ones represented by the discovery of the relics of the members of the tsar family shot in 1918. You feel the air of freedom in Yeburg, it feeds the great acts of people, including business.
As the book comes to an end criminal gangs pass away, their activity is checked less by the authorities, more by the pace of history. The age of order is coming, but the mood of the narrator paradoxically turns minor. You feel here and there sorrow, nostalgia after that boundless freedom, which had come to the Ural for a short period only to retreat pushed by the statesmen. Maybe it is yet to come, and not only in Yekaterinburg?