Бассейн
Я нашла текст, написанный давно, и удивилась ему, как чужому. Не помню ничего, даже катализатор, то есть повод: зачем писан? Меня обидели? Я обидела? Помню только, что очень боялась им делиться, показала одному Сандрику. А теперь мне ничего не страшно. Да и текст этот в каком-то смысле декларирует храбрость: не живите, мол, аккуратно, живите вовсю. Так что хули зажимать-то.
Вот это удивительная вещь: тебя никто не обязан любить. Не только до смерти, даже просто. И помогать. Дарить нечто. То есть если вдруг не полюбили, не помогли и не подарили, нечего и предъявить.
Тем не менее, иногда человеку кажется, что он вправе рассчитывать на чей-то подарок. Это называется - доверять. Когда доверяешь, у тебя как будто бы есть основание, аргумент. В действительности это не правовая сфера, а бесправная.
Обманутое доверие. Это тяжелое переживание. Можно попытаться доказать, подать апелляцию, сказать, что ну для самого-то доверия у тебя было основание. А тебя спросят: а какое? Тогда я поступил так, а сейчас - по-другому. Тебе просто показалось, что я буду поступать так всегда, что это поведение, что это чувство, а это было настроение, это был акт. Никто никому не может гарантировать поведение. Потому что и себе его никто не может гарантировать. Я не знаю, как я поступлю в чувствах потом, я знаю только, как поступаю в чувствах сейчас.
Это даже правильно. Человек берет то, тогда и от того, что ему требуется именно сейчас для увеличения бытийного объема. Проще - для счастья. Если ты нужен человеку как реагент, если подарив тебе нечто, он окажется в плюсе, он подарит. А в следующий раз уже нет. Или да. Никто не может знать, когда поток иссякнет и когда - бывает и так, почему нет - снова внезапно забьет щедро.
Есть исключения, даже аномалии: вот аскет-альтруист. Человек, который сознательно посвящает свою жизнь обслуживанию других. То есть смысл его существования в том, чтобы обеспечить полноту бытия кому-то постороннему и тем самым самому обрести смысл - через долг.
Другая форма аскетизма, это уже касается адресата: жить по-тюремному - не верь, не бойся, не проси. Так в самом деле можно обеспечить себе иммунитет от обманутого доверия. Но и счастья, видимо, не будет тоже. Потому что люди счастливы в одном: в доверии к чувству, своему и чужому.
Любой взрослый человек, если он не блаженный, держит на всякий случай в голове, что действует на свете один. Я сам за себя, хочешь сделать хорошо - сделай сам, ни от кого не завись, ни к кому не привязывайся слишком сильно - так он думает, но постоянно ждет, что его переубедят. Что кто-то явится и сломает математику, даже рассмеется тебе в лицо и скажет: да брось, мы же живые, смотри, какие мы живые, давай на волю, тут так хорошо. Ты говоришь: ну точно, точно и чувствуешь себя немножко как в день сотворения мира. Ты принимаешь решение: больше никакой математики, только плавание. А потом через некоторое время ты приходишь в купальных трусах, мокрый к тому, второму, кто тебя разбудил, и застаешь его у черной доски с мелом в руке. И понимаешь, что выглядишь глупо. Человек, который занимается математикой, не выглядит глупо никогда, у него преимущество. Хотя бы потому, что он одет, а это уместно. Математике время - потехе час. И у конкретного математика этот час вышел, а у тебя почему-то произошел сбой: ты думал, что вы будете теперь плавать всегда и вместе, что если будешь тонуть - поможет, а на именины подарит купальную шапочку. Бывают и другие расклады. Тот, второй может вместо того чтобы вернуться к доске, просто сменить водоем. Или проплавает с тобой бок о бок так долго, что ты для него сольешься с водой, а воду нельзя любить персонифицировано, воде не нужна помощь и глупо ей что-то дарить.
Да и сам ты - каждый ты - в чем, в ком ты сейчас плаваешь, скольких утопил за свою карьеру пловца математиков и как часто сам прятался за доской, когда к тебе приходил человек только-только из воды, которую ты лично ему показал и забыл?
Я хочу найти такую форму честности, чтобы чувствовать себя живой, то есть согласна, чтобы было больно, но не до смерти, поэтому я не знаю, как распоряжаться своим доверием. И чужим.
Вот это удивительная вещь: тебя никто не обязан любить. Не только до смерти, даже просто. И помогать. Дарить нечто. То есть если вдруг не полюбили, не помогли и не подарили, нечего и предъявить.
Тем не менее, иногда человеку кажется, что он вправе рассчитывать на чей-то подарок. Это называется - доверять. Когда доверяешь, у тебя как будто бы есть основание, аргумент. В действительности это не правовая сфера, а бесправная.
Обманутое доверие. Это тяжелое переживание. Можно попытаться доказать, подать апелляцию, сказать, что ну для самого-то доверия у тебя было основание. А тебя спросят: а какое? Тогда я поступил так, а сейчас - по-другому. Тебе просто показалось, что я буду поступать так всегда, что это поведение, что это чувство, а это было настроение, это был акт. Никто никому не может гарантировать поведение. Потому что и себе его никто не может гарантировать. Я не знаю, как я поступлю в чувствах потом, я знаю только, как поступаю в чувствах сейчас.
Это даже правильно. Человек берет то, тогда и от того, что ему требуется именно сейчас для увеличения бытийного объема. Проще - для счастья. Если ты нужен человеку как реагент, если подарив тебе нечто, он окажется в плюсе, он подарит. А в следующий раз уже нет. Или да. Никто не может знать, когда поток иссякнет и когда - бывает и так, почему нет - снова внезапно забьет щедро.
Есть исключения, даже аномалии: вот аскет-альтруист. Человек, который сознательно посвящает свою жизнь обслуживанию других. То есть смысл его существования в том, чтобы обеспечить полноту бытия кому-то постороннему и тем самым самому обрести смысл - через долг.
Другая форма аскетизма, это уже касается адресата: жить по-тюремному - не верь, не бойся, не проси. Так в самом деле можно обеспечить себе иммунитет от обманутого доверия. Но и счастья, видимо, не будет тоже. Потому что люди счастливы в одном: в доверии к чувству, своему и чужому.
Любой взрослый человек, если он не блаженный, держит на всякий случай в голове, что действует на свете один. Я сам за себя, хочешь сделать хорошо - сделай сам, ни от кого не завись, ни к кому не привязывайся слишком сильно - так он думает, но постоянно ждет, что его переубедят. Что кто-то явится и сломает математику, даже рассмеется тебе в лицо и скажет: да брось, мы же живые, смотри, какие мы живые, давай на волю, тут так хорошо. Ты говоришь: ну точно, точно и чувствуешь себя немножко как в день сотворения мира. Ты принимаешь решение: больше никакой математики, только плавание. А потом через некоторое время ты приходишь в купальных трусах, мокрый к тому, второму, кто тебя разбудил, и застаешь его у черной доски с мелом в руке. И понимаешь, что выглядишь глупо. Человек, который занимается математикой, не выглядит глупо никогда, у него преимущество. Хотя бы потому, что он одет, а это уместно. Математике время - потехе час. И у конкретного математика этот час вышел, а у тебя почему-то произошел сбой: ты думал, что вы будете теперь плавать всегда и вместе, что если будешь тонуть - поможет, а на именины подарит купальную шапочку. Бывают и другие расклады. Тот, второй может вместо того чтобы вернуться к доске, просто сменить водоем. Или проплавает с тобой бок о бок так долго, что ты для него сольешься с водой, а воду нельзя любить персонифицировано, воде не нужна помощь и глупо ей что-то дарить.
Да и сам ты - каждый ты - в чем, в ком ты сейчас плаваешь, скольких утопил за свою карьеру пловца математиков и как часто сам прятался за доской, когда к тебе приходил человек только-только из воды, которую ты лично ему показал и забыл?
Я хочу найти такую форму честности, чтобы чувствовать себя живой, то есть согласна, чтобы было больно, но не до смерти, поэтому я не знаю, как распоряжаться своим доверием. И чужим.