(no subject)
Лет тридцать пять, хороший, подошел вплотную к низкому заборчику, границе с морем. Оперся сам, опер костыли, закрыл голубые глаза. Очень опасно стоит - вапаретто шатается на скорости, можно выпасть за нефиг делать. За нефиг делать он не выпал, но бросил банку из-под пива в воды. Как бычок на улицу Москвы, так же дежурно, без мук. Невероятно, думаю, это же воды! Где-то, допустим, вода, водичка, водоем, но в Венеции именно воды. Сакральные, неумолимые, святые, довлеют над сушей. Шаткий мир после великого потопа.
Потом подумала другое: воды Венеции для Венеции структурно - как проезжая часть или как газон. То, по чему перемещаются, сойдя с тротуара. Нормальная материя, можно не загоняться.
Что вот в голове у урожденного венецианца? Пока он не видел другого. Пока ходит по улице и упирается в тупик: просто кончилась суша и стала вода, и никаких парапетов, только глазами видишь, что кончилась твердь, вот граница, а дальше мокро, глубоко. Пришло время твоей жене рожать, и ты ее тащишь к этой границе, к воде, чтобы по воде увезти в роддом. Скорая помощь - катер с мигалкой. Или умер ты, а тебя не везут на кладбище - плывут. Кладбище - остров.
Мужик на вапаретто (который зажмурился и замусорил море) стоял прямо передо мной. Я хорошо видела рюкзак, к нему карабином прицеплена мышь микки-маус. Мужик уронил костыль. Я сделала движение поднять, но какой-то еще мужик, ближе, был быстрей и до меня поднял, подал. Герой сказал спасибо два раза: помощнику за помощь и мне за намерение. Спросил: вы итальянка? Нет, говорю, Россия. А сама волнуюсь, чудо, сигнал: тот, за кем наблюдала, сам первый заговорил. Каникулы? - говорит. Да фигня, три дня. Иногда, - совершенно по-киношному так веско отвечает человек с микки-маусом, - три дня - это дико много. Клевый микки у вас, я сказала.
Это была первая моя дорога с ж/д вокзала до хаты.
Венеция выглядит как место, где мы все окажемся, когда суша сбросит нас. Очень странная, обреченная, далёкая. Репетиция оркестра: можно послушать до времени, как звучит твой оркестр там, где земля безвидна и пуста, где дух и воды, где хорошо слышно вперед и вверх и вниз.