Возвращаясь в лето
Собственно, кроме двухчасового выполза из Москвы, битых дорог и пробок под Торжком и Волочком, ничего интересного и не было, если опустить тот факт, что выезжать в пятницу утром - это был крайний срок, а раньше мы не могли, потому что визы мы получили тоже в пятницу утром. Насчет жары, смога и ебаной экологии все в курсе. Так что мы не просто выползали из Москвы - мы из нее рвались. Мы бежали, как крысы с безнадежно тонущего корабля, капитан которого, кстати, сделал ноги первым.
Нужно было успеть в Питер - туда нужно было успеть до развода мостов.
Мы успели, выжав из малыша 150 км/ч, хотя больше 130 он не разгоняется. Мы ворвались в ночи в культурную столицу с визгом и гиканьем, как добропорядочное и уважающее себя московское быдло.
В Питере нас встретила девочка… хрупкая, как японская фарфоровая статуэтка, и маленькая, как половина Дюймовочки. Девочка смущенно драпировала юбкой обожженную глушителем от мотоцикла крошечную ножку и поила меня кофе и виски.
Утром была гонка номер один.И мы с девочкой Викой, хрупкой, как японская фарфоровая статуэтка, пошли на рынок и под недоуменный взгляд продавщицы купили самый пошлый, самый большой из всех, что были, и самый кружевной белый лифчик за двести пятьдесят рублей
- исключительно с целью махать им над головой и кричать «Готлиб - лучший», впрочем, кричать было необязательно, потому что то же самое было написано на нашем плакате.
Да, други. Мы с Викой и лифчиком попали во все объективы. То, что Готлиб - лучший, запомнили все бомжи, алкаши, детишки из песочниц и окрестные бродячие коты. Получилось как в той истории «Хендай закипел»: после ста раз повторений фразы «Хендай закипел» при слове «Хендай» у народа неизбежно возникает ассоциация «закипел". При имени Готлиб у роллеров и сочувствующих теперь неизбежно возникает ассоциация "Лучший". Маркетинговый ход сработал. Мы с Викой и лифчиком победили, а Готлиб получил свою очередную медаль. Я могу спать спокойно.
Далее ярким пятном всплывает прогулка по Невскому и долгое перетаптывание в безвестном кафе, где мееееедлееенннные, но не комплексующие по этому поводу девушки мееееедлееенннно обслуживали засыпающих у прилавка покупателей. Культурная столица никуда не торопилась.
- Когда дойдет наша очередь, я умру естественной смертью, - сказала я.
- Готичьненько, - сказали все.
Но я не умерла, и по этому поводу мы с Викой заказали по 200 граммов белого испанского вина.
Далее началось шоу.
Девушки пробили два бокала вина. Молча переглянулись. И одна из медленных девушек меееедленнно посмотрела в потолок, взяла стремянку и мееееедленнно полезла под потолок. «Вешаться?», - подумали мы. «Не дождетесь», - подумала девушка.
Она долго лезла под потолок до самой верхней полки. Как выяснилось, на верхней полке стояло наше вино. Девушка долезла до вина, повтыкала в этикетку и долго спускалась. Потом искала штопор. Потом открывала.
После этого она вышла с открытой бутылкой и бокалом к прилавку, посмотрела на бутылку, на мензурку, на бокал и застыла.
- Не влезет, - сказала вторая медленная.
- Влезет, - сказала первая.
Затем взяла мензурку и стала цедить.
- Не влезет, - сказали мы с фарфоровой Викой.
- Влезет, - сказала вторая.
200 граммов впихнулись в бокал по самые краешки.
Но шоу не закончилось.
Вторая медленная принесла второй бокал, поставила его перед собой и снова застыла, медленно сращивая в голове, как впихнуть невпихуемое другие 200 граммов в другой бокал, потому что тот был явно меньше первого.
- Не влезет, - сказали мы.
Медленная пожала плечами. Примерилась. Налила. Посмотрела на остатки в мензурке. Не влезло.
- Не влезло, - обреченно сказала она.
И подумав, добавила:
- А можно я то, что не влезло, долью в первый? Он больше. Туда еще влезет.
И долила.
Большой бокал достался Вике.
- Вика, дай я отопью у тебя свою долю, - сказала я. - А то ты будешь пьянее меня. Это несправедливо.
Засим хочу передать привет обеим мееееедлееееенннннным официанткам,сумевших гением мысли впихнуть невпихуемое, и спасибо за то, что доставили нам добрых полчаса истерического смеха.
Далее ничего интересного опять не происходило, потому что на следующий день роллеры, как герои, уехали на ракете в Кронштадт,а оттуда, как герои, ехали на роликах 50 км до Зеленогорска, а я поехала одна с лифчиком на малыше и ждала их там. Там был чистейший Финский залив, над которым романтично парили бакланы, а чайки доверчиво заглядывали в глаза и срали на грудь.
С этого момента прошу считать лифчик и навигатор полноценными членами команды.
Продолжение следует.
(с) satoco , продолжение у нее же.
Нужно было успеть в Питер - туда нужно было успеть до развода мостов.
Мы успели, выжав из малыша 150 км/ч, хотя больше 130 он не разгоняется. Мы ворвались в ночи в культурную столицу с визгом и гиканьем, как добропорядочное и уважающее себя московское быдло.
В Питере нас встретила девочка… хрупкая, как японская фарфоровая статуэтка, и маленькая, как половина Дюймовочки. Девочка смущенно драпировала юбкой обожженную глушителем от мотоцикла крошечную ножку и поила меня кофе и виски.
Утром была гонка номер один.И мы с девочкой Викой, хрупкой, как японская фарфоровая статуэтка, пошли на рынок и под недоуменный взгляд продавщицы купили самый пошлый, самый большой из всех, что были, и самый кружевной белый лифчик за двести пятьдесят рублей
- исключительно с целью махать им над головой и кричать «Готлиб - лучший», впрочем, кричать было необязательно, потому что то же самое было написано на нашем плакате.
Да, други. Мы с Викой и лифчиком попали во все объективы. То, что Готлиб - лучший, запомнили все бомжи, алкаши, детишки из песочниц и окрестные бродячие коты. Получилось как в той истории «Хендай закипел»: после ста раз повторений фразы «Хендай закипел» при слове «Хендай» у народа неизбежно возникает ассоциация «закипел". При имени Готлиб у роллеров и сочувствующих теперь неизбежно возникает ассоциация "Лучший". Маркетинговый ход сработал. Мы с Викой и лифчиком победили, а Готлиб получил свою очередную медаль. Я могу спать спокойно.
Далее ярким пятном всплывает прогулка по Невскому и долгое перетаптывание в безвестном кафе, где мееееедлееенннные, но не комплексующие по этому поводу девушки мееееедлееенннно обслуживали засыпающих у прилавка покупателей. Культурная столица никуда не торопилась.
- Когда дойдет наша очередь, я умру естественной смертью, - сказала я.
- Готичьненько, - сказали все.
Но я не умерла, и по этому поводу мы с Викой заказали по 200 граммов белого испанского вина.
Далее началось шоу.
Девушки пробили два бокала вина. Молча переглянулись. И одна из медленных девушек меееедленнно посмотрела в потолок, взяла стремянку и мееееедленнно полезла под потолок. «Вешаться?», - подумали мы. «Не дождетесь», - подумала девушка.
Она долго лезла под потолок до самой верхней полки. Как выяснилось, на верхней полке стояло наше вино. Девушка долезла до вина, повтыкала в этикетку и долго спускалась. Потом искала штопор. Потом открывала.
После этого она вышла с открытой бутылкой и бокалом к прилавку, посмотрела на бутылку, на мензурку, на бокал и застыла.
- Не влезет, - сказала вторая медленная.
- Влезет, - сказала первая.
Затем взяла мензурку и стала цедить.
- Не влезет, - сказали мы с фарфоровой Викой.
- Влезет, - сказала вторая.
200 граммов впихнулись в бокал по самые краешки.
Но шоу не закончилось.
Вторая медленная принесла второй бокал, поставила его перед собой и снова застыла, медленно сращивая в голове, как впихнуть невпихуемое другие 200 граммов в другой бокал, потому что тот был явно меньше первого.
- Не влезет, - сказали мы.
Медленная пожала плечами. Примерилась. Налила. Посмотрела на остатки в мензурке. Не влезло.
- Не влезло, - обреченно сказала она.
И подумав, добавила:
- А можно я то, что не влезло, долью в первый? Он больше. Туда еще влезет.
И долила.
Большой бокал достался Вике.
- Вика, дай я отопью у тебя свою долю, - сказала я. - А то ты будешь пьянее меня. Это несправедливо.
Засим хочу передать привет обеим мееееедлееееенннннным официанткам,сумевших гением мысли впихнуть невпихуемое, и спасибо за то, что доставили нам добрых полчаса истерического смеха.
Далее ничего интересного опять не происходило, потому что на следующий день роллеры, как герои, уехали на ракете в Кронштадт,а оттуда, как герои, ехали на роликах 50 км до Зеленогорска, а я поехала одна с лифчиком на малыше и ждала их там. Там был чистейший Финский залив, над которым романтично парили бакланы, а чайки доверчиво заглядывали в глаза и срали на грудь.
С этого момента прошу считать лифчик и навигатор полноценными членами команды.
Продолжение следует.
(с) satoco , продолжение у нее же.