Цок-цок (рассказ)
Цок-цок
рассказ
Задача была простая: отвезти пацанам «сапог». В сторону Нового Света, куда-то за Горбачево-Михайловку. Туда, где в пыльной августовской степи стояли «укропские» артиллерийские батареи и рыскали черные «балаклавы» карателей из батальонов «Днепр» и «Донбасс». Направление: юго-восток.
«Сапог» - это станковый противотанковый гранатомет СПГ-9. Хорошая такая труба на треноге весом почти пятьдесят килограммов. Но главное, ее длина. Больше двух метров. В общем, освободили место в старой зеленой «двойке» ВАЗ-2102, загрузили гранатомет, ящики с выстрелами, тушенку, еще какое-то барахло. Набили почти под завязку. Да так, что ствол «сапога» торчал аккурат между сидениями водителя и пассажира и при движении легонько ударялся в лобовое стекло: цок-цок. Так и поехали.
Дороги у нас тогда были почти безлюдные. Ну, промелькнет одна-две машины - и все. Не было людей особо. Кто разъехался, кто попрятался. Боялись обстрелов. Боялись и противного слова «отжим». Человек с оружием непредсказуем, всякое могло тогда на дорогах случиться.
Цок-цок, цок-цок.
Первый блок-пост, где нас остановили, был на Чулковке, под мостом. Там, в относительном комфорте, обосновался «Оплот». Отрыли пару окопчиков, поставили пулемет. Но сидеть предпочитали в прохладной тени автомобильного моста. Говоря откровенно, боевой ценности данного БП я так и не понял. Подходы к блок-посту были открыты, слабую огневую точку легко можно было обойти. Впрочем, судя по тому, как парни резво бросились проверять документы у пассажиров подошедшего моспинского 34-го автобуса, это и являлось их основной задачей.
За хутором Гришки начинались бескрайние донецкие степи, густо поросшие коричневым подсолнечником. Дорога - то асфальт, то грунтовка. Причем грунтовка укатанная, как шоссе, а асфальт побитый, хуже грунтовки. Цок-цок, цок-цок.
Сволочное солнце, как всегда, в глаза. Воздух плывет, жара. Ветер в открытых окнах не спасает, а обжигает. Да и скорость небольшая, по такой дороге сильно не разгонишься.
Вдруг метрах в восьмидесяти из стены подсолнухов выныривает фигура человека и призывно поднимает вверх руку. Видно, что военный, у него разгрузка и автомат. На голове модная кевларовая каска под желтоватым чехлом. Расстояние между ним и машиной сокращается, и становится видно, что он не один. Из рыжих подсолнухов на нас смотрят еще пару стволов, а дальше стоит черный джип Land Rover. На таких «сараях» до войны ездили разные не бедные люди. У некоторых из них машины «отжали», и теперь они возят разных военных.
Но, самое противное чувство пришло секундой позже. Это был липкий животный страх. Тот самый, что заставляет волосы на руках подниматься дыбом и покрывает тело гусиной кожей озноба даже в самый жаркий день. И никуда от него не деться, от него нет спасения.
Мы нарвались. Нарвались на один из блуждающих постов, которые «укры» выставляли на пару часов по проселочным дорогам. Это разведчики. Они ловят таких как мы. И сейчас нас ждет дождь автоматных пуль. Потому что рыпаться поздно. Потому что у нас один АК-47 на двоих, и тот забит между дверью и сидением слева от водителя. Потому что у нас в салоне «сапог», выстрелы к нему, тушенка и разное барахло. Потому что у нас на антенне болтается выцветшая георгиевская ленточка. Потому что мы враги для них, а они враги для нас.
Водитель медленно сбавляет скорость. Мыслей никаких, ступор полный. Время словно остановилось. Я не знаю, может герои боевиков и способны были выскочить из машины, перекувыркнуться и одной очередью срезать ошеломленных врагов. Мы были не способны. Мы были здесь ошеломленными. Бывший механизатор-колхозник с соответствующим позывным «Тракторист» и я, горе-журналист, ищущий свою историю по полям этой войны.
Цок-цок, цок-цок.
Он не поднимал автомат, не передергивал затвор и не нажимал судорожно на спусковой крючок. Он просто стоял и внимательно смотрел на нас. Я до сих пор не могу вспомнить его лица, цвета глаз, каких-либо других характеристик. В память врезались только полоски желтого скотча на его рукавах - опознавательные знаки.
Хотел бы я написать как в красивом романе: «И тут наши глаза встретились». Расписать бурю промелькнувших в них эмоций, пронесшуюся в одно мгновение жизнь. Но, ничего этого не было. Ни жизни, ни эмоций. Его взгляд был прикован к стволу нашего «сапога», который продолжал долбить лобовое стекло: цок-цок, цок-цок.
А дальше произошло нечто невероятное.
«Укроп» молча поднял руку и начал показывать ею круговое движение: «Проезжай!»
Еще несколько секунд мы плавно катились по грунтовке. А потом «Тракторист» резко дернул рычаг коробки передач, одновременно вдавливая педаль газа в пол. «Двойка» заревела и взяла с места в карьер. Мы ушли!..
И вот, по прошествии четырех с лишним лет, я никак не могу полностью осознать происшедшее. Что это было? Чудо? Вмешательство каких-то сторонних сил, каких-то невероятных ангелов-хранителей? Или украинские разведчики попросту решили не обнаруживать себя стрельбой неподалеку от наших позиций? Я не знаю. Но, когда вспоминаю этот эпизод, в голове моей четко слышен стук по лобовому стеклу: цок-цок, цок-цок.
Вместо послесловия.
Как-то, сидя за кружкой кофе, я рассказал об этом случае «Масону». В августе 2014 года «Масон» командовал разведкой в батальоне «Царя». Действовали они как раз в тех же местах: Моспино, Вербовая Балка, Новый Свет и так далее.
Впрочем, не о том речь. «Масон» тогда рассмеялся и рассказал о подобном случае. Решил он прокатиться в сторону Нового Света, посмотреть что да как. Зашел в парикмахерскую. Постригся. Выходит, а на улице рядом с его джипом стоит точно такая же машина. И рядом военный с автоматом. Только на машине у «Масона» георгиевская ленточка, а на соседнем джипе - ленточка сине-желтая. Посмотрели они друг на друга какое-то время, рукой друг другу махнули в знак приветствия, и разъехались восвояси.
И так бывает.