Вначале было Слово
И было оно нецензурным. В результате отрывания ковра и сноса треснувшей рамы встроенного шкафа, мы обнаружили, что дом осел. Нет, при покупке мы, конечно, видели, что не все ладно в Датском королевстве, но только голые ободранные стены и пол позволили оценить размеры проблемы. Осело полдома, в результате чего часть стен повело. Семейный совет постановил срочно позвать контракторов, которые все осмотрят и поставят диагноз. А уж мы решим, надо ли поднимать фундамент, или обойдемся выравниванием полов и заделыванием трещин.
Как любой человек, у которого есть друзья, в поисках контрактора я первым делом обратилась именно к ним. Тем более, что все наши друзья давно пополнили ряды гордых домовладельцев, а некоторые уже успели сменить несколько жилищ. Друзья, однако, не утешили, тут же объявив, что приличных контракторов не бывает: либо работают плохо, либо сроки работ не соблюдают, либо оставляют дом после себя в руинах, либо просят слишком много, либо еще что-нибудь, что делает их ужасными во всех отношениях людьми, не имеющими ни капли уважения к чужому дому.
Поэтому я начала с интернета. Быстренько нашлись восемь контор, которые показались мне достаточно солидными для проведения довольно крупной работы. Три отвалились сразу, поскольку начали что-нибудь продавать еще не узнав, что именно не так с нашим домом, и даже не взглянув на него. Еще двое не явились на назначенную встречу. Остались трое, их которых предстояло выбирать, если я не хочу провести еще полжизни в интернете и на телефоне, обзванивая каждую строительную контору в городе.
Первый был неумеренно толст, усат, носил ковбойскую шляпу и говорил с непередаваемым техасским говорком. Еще он не давал нам вставить ни слова, давил авторитетом, то и дело травя байки о том, как он воевал во Вьетнаме, потом родил семерых детей, а между детьми служил в секретной службе непонятно чего. Прознав, что мы русские, по секрету сообщил, что бывал-де, и дохнув лучком, поведал о том, как десантировался над Киевом. Побегав вокруг дома и попугав нас страшилками про черную-черную ночь, страшный-страшный звук и полностью развалившийся дом, он исчез, пообещав прислать предложения по цене. И пропал. Зато благодаря ему мы пополнили нашу коллекцию очередным неполиткорректным анекдотом про мексиканцев.
Второй дядечка явился на час позже, чем договаривались, был щупловат и хмур, побегал по дому и предложил дело на сто рублей, то есть на две с половиной тысячи.
А вот третий был прекрасен: два метра роста, широченная улыбка, тактичность и аккуратность во всем. Вместо обычного "мы приедем с девяти до двенадцати", он заявил, что будет у нас в 8:30, явился в 8:37 и первым делом извинился за опоздание. Я открыла рот, поскольку с моей точки зрения, контракторы вообще не меряют время в минутах - они только часами оперируют, причем опоздание меньше чем на 4 часа за опоздание не считается вовсе. Я говорю, чего уж там, семь минут всего. А он: нет, я все привык делать вовремя. Руку ему я жала с чувством, которое испытывает тринадцатилетняя девица, случайно познакомившаяся с Димой Биланом. Трепет и восторг усилились оттого, что вместо бодрой пробежки по дому с целью поглядеть на трещины, он начал с того, что приволок аппаратуру и все измерил. В смысле, где и на сколько именно осело. А потом нарисовал план и, предварительно поинтересовавшись, насколько я сильна в математике, объяснил мне, что и как он предлагает сделать. С цифрами, коэффициентами и углами подъема. После такого шоу я с третьей попытки смогла выдохнуть "Сколько?" "Две триста. Но если в эту пятницу и наличными, то две," сказал Дима Билан моих строительных грез. Так мы нашли контрактора.
Нет, вечерком я, конечно, позвонила по телефонам из длинного списка рекомендаций, который наша ремонтная звезда предоставил вместе с контрактом, копией лицензии и кучкой строительной документации - все в аккуратненькой папочке. Оказалось, что под впечатлением были все, кому этот Бред Питт фундаментных работ чинил дома. В пении дифирамб солировали дамы, мужчины составляли бэк-вокал. В нестройном хоре голосов осчастливленных домовладельцев рефреном шло одно: надо брать.
Ну, мы и взяли, чего уж там.
Как любой человек, у которого есть друзья, в поисках контрактора я первым делом обратилась именно к ним. Тем более, что все наши друзья давно пополнили ряды гордых домовладельцев, а некоторые уже успели сменить несколько жилищ. Друзья, однако, не утешили, тут же объявив, что приличных контракторов не бывает: либо работают плохо, либо сроки работ не соблюдают, либо оставляют дом после себя в руинах, либо просят слишком много, либо еще что-нибудь, что делает их ужасными во всех отношениях людьми, не имеющими ни капли уважения к чужому дому.
Поэтому я начала с интернета. Быстренько нашлись восемь контор, которые показались мне достаточно солидными для проведения довольно крупной работы. Три отвалились сразу, поскольку начали что-нибудь продавать еще не узнав, что именно не так с нашим домом, и даже не взглянув на него. Еще двое не явились на назначенную встречу. Остались трое, их которых предстояло выбирать, если я не хочу провести еще полжизни в интернете и на телефоне, обзванивая каждую строительную контору в городе.
Первый был неумеренно толст, усат, носил ковбойскую шляпу и говорил с непередаваемым техасским говорком. Еще он не давал нам вставить ни слова, давил авторитетом, то и дело травя байки о том, как он воевал во Вьетнаме, потом родил семерых детей, а между детьми служил в секретной службе непонятно чего. Прознав, что мы русские, по секрету сообщил, что бывал-де, и дохнув лучком, поведал о том, как десантировался над Киевом. Побегав вокруг дома и попугав нас страшилками про черную-черную ночь, страшный-страшный звук и полностью развалившийся дом, он исчез, пообещав прислать предложения по цене. И пропал. Зато благодаря ему мы пополнили нашу коллекцию очередным неполиткорректным анекдотом про мексиканцев.
Второй дядечка явился на час позже, чем договаривались, был щупловат и хмур, побегал по дому и предложил дело на сто рублей, то есть на две с половиной тысячи.
А вот третий был прекрасен: два метра роста, широченная улыбка, тактичность и аккуратность во всем. Вместо обычного "мы приедем с девяти до двенадцати", он заявил, что будет у нас в 8:30, явился в 8:37 и первым делом извинился за опоздание. Я открыла рот, поскольку с моей точки зрения, контракторы вообще не меряют время в минутах - они только часами оперируют, причем опоздание меньше чем на 4 часа за опоздание не считается вовсе. Я говорю, чего уж там, семь минут всего. А он: нет, я все привык делать вовремя. Руку ему я жала с чувством, которое испытывает тринадцатилетняя девица, случайно познакомившаяся с Димой Биланом. Трепет и восторг усилились оттого, что вместо бодрой пробежки по дому с целью поглядеть на трещины, он начал с того, что приволок аппаратуру и все измерил. В смысле, где и на сколько именно осело. А потом нарисовал план и, предварительно поинтересовавшись, насколько я сильна в математике, объяснил мне, что и как он предлагает сделать. С цифрами, коэффициентами и углами подъема. После такого шоу я с третьей попытки смогла выдохнуть "Сколько?" "Две триста. Но если в эту пятницу и наличными, то две," сказал Дима Билан моих строительных грез. Так мы нашли контрактора.
Нет, вечерком я, конечно, позвонила по телефонам из длинного списка рекомендаций, который наша ремонтная звезда предоставил вместе с контрактом, копией лицензии и кучкой строительной документации - все в аккуратненькой папочке. Оказалось, что под впечатлением были все, кому этот Бред Питт фундаментных работ чинил дома. В пении дифирамб солировали дамы, мужчины составляли бэк-вокал. В нестройном хоре голосов осчастливленных домовладельцев рефреном шло одно: надо брать.
Ну, мы и взяли, чего уж там.