Орёл
Когда-то давно я написал пару заметок из серии "Замечательные люди" (про моего соавтора Иоанниса и путешественника Александра Мумжиу). Сейчас, возвращаясь к этому жанру, предлагаю вашему вниманию заметку про крепкого настоящего албанского мужика. "Настоящесть" - это вообще моё, пожалуй, главное впечатление о людях, живущих в этой стране. Итак,
Мирмёнгьеси! А- до кафе?
Так начиналось каждое утро. Эрди, жена Блерима, держа под мышкой годовалого малыша, ловко управлялась с завтраком. Мы с хозяином ведём разговоры о том, о сем. Я приехал на 10 дней на конференцию на Албанскую Ривьеру, в город Влера. Селиться, уподобляясь остальным участника-цивилам в отеле с кондиционированным воздухом и сухими европейскими завтраками было не с руки, поэтому я подыскал себе комнатку в доме неподалеку. Хозяин, Блерим, крепкий голубоглазый сорокалетний мужик, четверо детей - старший, Реза, семи лет, ходит в школу, младшему, Селиму, год с небольшим. Каждое утро и каждый вечер мы, перескакивая с итальянского на греческий, вели с ним беседы о его жизни. Судьба его достаточно типична для поколения людей, формирующих облик нынешней Албании - Шкиперии, Страны орлов.
Родился Блерим в Пешкопии - это город в межгорной котловине на севере Албании, у самой границы с Македонией. Отучился в школе 12 лет, затем 15-месячная служба в армии и тяжёлые времена - безработица, порой и бескормица. С группой нелегалов переходил греческую границу вблизи Преспанского озера:
- Мы пришли в Билишт (приграничный албанский город) вчетвером. Там за пару дней собралась компания человек в пятьдесят. Так и пошли через горы. Добрых четыре дня ходу. Устроился работать на поле, но и недели не прошло, как поймала полиция и депортировала. Занятно, что русских (по-видимому, Блерим имеет в виду понтяков - этнических греков из Абхазии) депортировать не стали. Понял, что «партизанскими» методами серьёзного успеха не добиться, решил действовать легально. Через знакомых выправил разрешение на работу и семь лет проработал в Греции на разведении садов.
Вообще семь лет в Греции - это некий стандарт для албанцев, желающих начать свой бизнес. Впоследствии я специально спрашивал у владельцев магазинчиков в горных селениях, как они начали бизнес, и ответ был один и тот же - «эфта хроня стын Эллада» (семь лет в Греции).
До 1987 года, пока в Албании еще держался «реальный социализм», трудовая миграция была незначительной. Греция и Албания находились в состоянии войны, граница жёстко охранялась с обеих сторон. В начале 1990-х в Грецию хлынул поток трудовых мигрантов с севера. Первая волна пришлась на 1991-1992 годы - крах албанской промышленности оставил огромную часть трудоспособного (и, что немаловажно, трудолюбивого) населения без работы. Инфляция достигала 350%, молодые люди с полным средним образованием (а их доля превысила 20%) оказались без работы.
Вторая волна пришлась на время назревающей гражданской войны 1997-1998 годов, когда в результате деятельности финансовых пирамид большинство населения потеряло свои многолетние накопления. В результате, по данным Национального статистического бюро Греции, число только официально зарегистрированных граждан Албании, проживающих в Греции, за 1991-2001 годы увеличилось более чем в 21 раз.
В настоящее время около четверти албанцев (35% трудоспособного населения) проживает за рубежом, в основном в Греции (90 тыс.) и Италии (200 тыс.). Албанцы известны своей бережливостью - отказывая себе во многом, средний гастарбайтер делает сбережений более чем на 5000 евро в год. По тем или иным каналам эти деньги перетекают в Албанию.
Университетов Блерим не оканчивал, но природной смекалкой одарён щедро:
- Когда я легально уже приехал в Грецию, где-то через неделю заговорил по-гречески. Названия предметов запоминал с первого раза.
Работая у фермера неподалеку от Салоников, он впитывал все - и умение «вести» фруктовый сад, и умение вести бизнес, смотрел, куда хозяин вкладывает заработанные деньги. За семь лет стал отменным специалистом и неплохим, пусть мелким, бизнесменом. После этого еще пару лет проработал в Италии, неподалеку от Неаполя - уже как квалифицированный садовод, там и выучился говорить по-итальянски.
- Блерим, так вся страна, выходит, скоро уедет деньги за границей зарабатывать?
- Нет! Умный человек сейчас в Албании больше заработает, чем за границей!
Он рассказывает, что сейчас ситуация меняется на глазах. Правительство не душит малый бизнес ни налогами, ни, что немаловажно, излишним контролем. Достаточно купить лицензию на тот или иной вид деятельности (торговля, перевозки). И всё - никаких кассовых аппаратов, чеков. Правда, многие жалуются на несправедливость - более крупные хозяйственники платят столько же, сколько и мелкие, бюджет недополучает доходы, отсюда низкая социальная защищенность. Да, это так, но зато в Албанию потянулся уже и европейский бизнес.
Справедливости ради надо заметить, что эксперты говорят несколько иное. По данным тиранского консалтингового агентства AL-TAX, действующая налоговая система Албании не удовлетворяет важнейшим критериям справедливости, прозрачности и предсказуемости, необходимым для свободного развития бизнеса.
На заработанные деньги Блерим купил дом во Влёре в 15 минутах от моря, говорит, что еще работая в Греции, понял, что вложения в недвижимость на побережье - дело выгодное. Открыл там магазинчик, устроил склад всякой разности и каждое утро выкладывает раскладушки с поношенными вещами. Работает Блерим утром на базаре (торгует там вениками и прочей хозяйственной мелочью), а жена и родители-пенсионеры держат дом, детей и торговлю. Ближе к вечеру переезжает на приморский бульвар и там продаёт семечки, сладости. Каждый вечер жена остается дома с годовалым малышом, а остальные трое с бабушкой, дедом и парой-тройкой родственников отправляются на часовую прогулку по приморскому бульвару.
Приморский бульвар летними вечерами - народный праздник, гуляют в основном местные жители, приезжих пока мало. Гуляют чинно, с детьми, поэтому вечерняя торговля у Блерима идет бойко. «Папа, мне вот эту конфетку!» - подбегает старший, Реза. Протягивает деньги - торговля есть торговля, папин труд все уважают.
- Мне нравится работать вечером - воздух полезный, содержит йодистые испарения.
- А работы много?
- Да! В разгар сезона приходится даже нанимать ещё работника на торговлю на бульваре!
Влёра - центр Албанской Ривьеры, здесь начинается живописнейший участок побережья Ионического моря, вплоть до границы с Грецией. Побережье неосвоенное, море чистое. В последние годы в самой Влёре построены десятки прибрежных отелей и жилых домов. А ведь еще несколько лет назад это была «криминальная столица» Албании. Отсюда шел мощный поток нелегальной эмиграции в Италию. «Билет» на быстроходную лодку, которая за несколько часов под покровом ночи доставляла нелегалов на Апулийское побережье, обходился в 1300-1500 евро. В город стекались потенциальные эмигранты со всей страны, и жизнь там была небезопасной.
В 1997 году в Албании вспыхнули народные восстания обманутых вкладчиков. В результате «схем Понци» потери страны с всего-то трехмиллионным населением составили 1,2 миллиарда долларов (более половины тогдашнего ВНП страны). Самые жестокие столкновения происходили именно во Влёре, где подавляющее большинство семей потеряло накопления, заработанные многолетним тяжелым гастарбайтерским трудом.
Люди сумели добраться до военных гарнизонов с оружием. На острове Сазан неподалеку от города находились арсеналы и была бывшая база советских подводных лодок. Повстанцы захватили оружие и даже стоявшие на приколе подводные лодки. Оружие (кроме списанных советских подлодок) быстренько ушло под контроль криминальных группировок.
В результате беспорядков количество убитых по стране составило около 2000 человек, а американское правительство даже организовало войсковую операцию «Серебрянный поток», во время которой ВМФ США вывезли из порта Влёры 900 своих сограждан.
- А ты, Блерим, много потерял на этих финансовых схемах?
- Ничего не потерял! Я же говорил, у меня был хороший учитель бизнеса, мой греческий хозяин.
Деньги, заработанные Блеримом в Греции, не пропали. Семья держала их « в подушке», иногда давая в долг родне и сразу же после разрушительных волнений Блерим начал собственное дело, купив (совсем дёшево, правда, мне так и не удалось выяснить, за сколько именно) недостроенный дом недалеко от морского побережья в центре Влёры. Выписал сюда семью из Пешкопии, устроил небольшой торгово-складской центр. Уже сейчас и участок этот, и дом, окружённые строящимися многоэтажными отелями и резиденциями, стоит во много раз дороже, и продолжает стремительно дорожать.
Брат Блерима пошел другим путем. Госслужба, чиновник, курирует образование в трёх соседних уездах, но Блериму, как и многим тысячам его сограждан, это в принципе не по душе.
- Я свободен! Пусть я ухожу в седьмом часу утра и возвращаюсь в одиннадцатом часу вечера, пусть я никогда не ездил в отпуск, но всё это я делаю по собственной воле, а не по чьему-то указу!
- А «Мерседеса» почему нет? («Мерседес» - символ Албании, три четверти ездящих по дорогам машин именно этой марки. Прикопив чуть денег, албанец первым делом стремится купить себе «Мерседес», пусть старый и разваливающийся).
- У меня инвестиции! Многие, кто со мной работал в Греции и в Италии, тратили много денег на развлечения. Так и не сумели толком ничего накопить. А я вот ещё на сад заработал!
На окраине родной Пешкопии у Блерима растет сад. Сад - гордость Блерима, его важнейшая инвестиция, часть заработанного за границей состояния Блерим пустил на покупку участка и саженцев, уже через два года 615 яблонь начнут плодоносить. Сбыт уже налажен, вся Влёра торговая Блерима знает. И качество продукта отличное - чистый горный воздух Пешкопии. С хранением проблем не будет - большое складское помещение уже выстроено в его доме.
Блерим любит рассказывать про свой родной город. Все там самое лучшее - черешня и яблоки вкуснее всех, мясо на рынке источает такой аромат, какого не услышишь больше нигде в Албании, торговцы там знатные и честные и бизнес свой простирают не только на всю Албанию, но и на пол-Македонии соседней, даже самогонку там гонят самую прозрачную.
- Вот мы говорим, какое у вас в Албании всё вкусное, как поесть хорошо тут можно. А при коммунизме, при Ходже, как оно было?
Этот вопрос я задавал не только Блериму. Наверное, это общая закономерность - простые люди, которые всю жизнь работали, не разгибая спины, такой уж сильной разницы между «тиранией» и «свободой» не почувствовали. Никто тут старый режим не критикует, скорее склонны ругать нынешние власти. Люди постарше, когда узнавали, что я русский, расплывались в улыбке, русский язык у них ассоциировался с уроками в школе, значит, с детством - далекой счастливой (ну какое детям дело до общественного строя!) порой, тут же вспоминали «я помню чудное мгновенье» или «вперёд, рабочий класс!»
Блерим тоже помнит коммунистические времена:
- Да, бедновато были, даже с едой временами было туго. Но зато люди какие были! Крепкие, стройные! Не то, что сейчас - разбогатели, едят сверх меры, толстеют.
По моим же личным наблюдениям, толстяков даже в стотысячном городе почти нет, что уж говорить про деревню, где жители до сих пор по очереди пасут баранов на горных склонах.
Семейственность преобладает в албанском бизнесе. Выстроенная Блеримом «корпорация» состоит сплошь из родственников. Родители заведуют торговлей в магазине и на «раскладушке», у двоюродного брата - большой грузовик, все перевозки на нем, племянник-строитель приехал на побывку из Греции - тут же и ему работа нашлась, пристройку к дому отремонтировал.
Семья их мусульманская, но мусульманство по-албански это не более чем культурная основа семейных отношений. Никаких формальных обрядов они не соблюдают, в пятницу-«джумо» работают, как и в другие дни. У Блерима выходных вообще не бывает. Женщины никогда не сидят за столом с мужчинами, однако так же дело обстоит и в православных семьях.
Командировка заканчивается, возвращаюсь в Грецию по албанским горным дорогам. В каждой деревне -одна-две автомойки-«лаваджо», несмотря на ох какое качество дорог, все машины сверкают чистотой. Никакой дикости нет и в помине. Люди живут бедно, но достойно - не в смысле достатка, работать приходится много. Неспроста же албанцы называют себя «орлами». Степенность, достоинство - вот их качества.
На выходных среди пастухов, выгуливающих стада баранов в горах, можно увидеть молодых людей явно студенческого вида. Любопытно, что за 10 дней пребывания в стотысячном городе я не встретил ни одного бомжа. Пьяных почти нет, если и есть, то только в городе - Средиземноморье как-никак, культура пития свойственна тамошним людям органически.
P.S. Эта заметка опубликована в журнале "Евразия" в июле 2008 г., номер 73.
Мирмёнгьеси! А- до кафе?
Так начиналось каждое утро. Эрди, жена Блерима, держа под мышкой годовалого малыша, ловко управлялась с завтраком. Мы с хозяином ведём разговоры о том, о сем. Я приехал на 10 дней на конференцию на Албанскую Ривьеру, в город Влера. Селиться, уподобляясь остальным участника-цивилам в отеле с кондиционированным воздухом и сухими европейскими завтраками было не с руки, поэтому я подыскал себе комнатку в доме неподалеку. Хозяин, Блерим, крепкий голубоглазый сорокалетний мужик, четверо детей - старший, Реза, семи лет, ходит в школу, младшему, Селиму, год с небольшим. Каждое утро и каждый вечер мы, перескакивая с итальянского на греческий, вели с ним беседы о его жизни. Судьба его достаточно типична для поколения людей, формирующих облик нынешней Албании - Шкиперии, Страны орлов.
Родился Блерим в Пешкопии - это город в межгорной котловине на севере Албании, у самой границы с Македонией. Отучился в школе 12 лет, затем 15-месячная служба в армии и тяжёлые времена - безработица, порой и бескормица. С группой нелегалов переходил греческую границу вблизи Преспанского озера:
- Мы пришли в Билишт (приграничный албанский город) вчетвером. Там за пару дней собралась компания человек в пятьдесят. Так и пошли через горы. Добрых четыре дня ходу. Устроился работать на поле, но и недели не прошло, как поймала полиция и депортировала. Занятно, что русских (по-видимому, Блерим имеет в виду понтяков - этнических греков из Абхазии) депортировать не стали. Понял, что «партизанскими» методами серьёзного успеха не добиться, решил действовать легально. Через знакомых выправил разрешение на работу и семь лет проработал в Греции на разведении садов.
Вообще семь лет в Греции - это некий стандарт для албанцев, желающих начать свой бизнес. Впоследствии я специально спрашивал у владельцев магазинчиков в горных селениях, как они начали бизнес, и ответ был один и тот же - «эфта хроня стын Эллада» (семь лет в Греции).
До 1987 года, пока в Албании еще держался «реальный социализм», трудовая миграция была незначительной. Греция и Албания находились в состоянии войны, граница жёстко охранялась с обеих сторон. В начале 1990-х в Грецию хлынул поток трудовых мигрантов с севера. Первая волна пришлась на 1991-1992 годы - крах албанской промышленности оставил огромную часть трудоспособного (и, что немаловажно, трудолюбивого) населения без работы. Инфляция достигала 350%, молодые люди с полным средним образованием (а их доля превысила 20%) оказались без работы.
Вторая волна пришлась на время назревающей гражданской войны 1997-1998 годов, когда в результате деятельности финансовых пирамид большинство населения потеряло свои многолетние накопления. В результате, по данным Национального статистического бюро Греции, число только официально зарегистрированных граждан Албании, проживающих в Греции, за 1991-2001 годы увеличилось более чем в 21 раз.
В настоящее время около четверти албанцев (35% трудоспособного населения) проживает за рубежом, в основном в Греции (90 тыс.) и Италии (200 тыс.). Албанцы известны своей бережливостью - отказывая себе во многом, средний гастарбайтер делает сбережений более чем на 5000 евро в год. По тем или иным каналам эти деньги перетекают в Албанию.
Университетов Блерим не оканчивал, но природной смекалкой одарён щедро:
- Когда я легально уже приехал в Грецию, где-то через неделю заговорил по-гречески. Названия предметов запоминал с первого раза.
Работая у фермера неподалеку от Салоников, он впитывал все - и умение «вести» фруктовый сад, и умение вести бизнес, смотрел, куда хозяин вкладывает заработанные деньги. За семь лет стал отменным специалистом и неплохим, пусть мелким, бизнесменом. После этого еще пару лет проработал в Италии, неподалеку от Неаполя - уже как квалифицированный садовод, там и выучился говорить по-итальянски.
- Блерим, так вся страна, выходит, скоро уедет деньги за границей зарабатывать?
- Нет! Умный человек сейчас в Албании больше заработает, чем за границей!
Он рассказывает, что сейчас ситуация меняется на глазах. Правительство не душит малый бизнес ни налогами, ни, что немаловажно, излишним контролем. Достаточно купить лицензию на тот или иной вид деятельности (торговля, перевозки). И всё - никаких кассовых аппаратов, чеков. Правда, многие жалуются на несправедливость - более крупные хозяйственники платят столько же, сколько и мелкие, бюджет недополучает доходы, отсюда низкая социальная защищенность. Да, это так, но зато в Албанию потянулся уже и европейский бизнес.
Справедливости ради надо заметить, что эксперты говорят несколько иное. По данным тиранского консалтингового агентства AL-TAX, действующая налоговая система Албании не удовлетворяет важнейшим критериям справедливости, прозрачности и предсказуемости, необходимым для свободного развития бизнеса.
На заработанные деньги Блерим купил дом во Влёре в 15 минутах от моря, говорит, что еще работая в Греции, понял, что вложения в недвижимость на побережье - дело выгодное. Открыл там магазинчик, устроил склад всякой разности и каждое утро выкладывает раскладушки с поношенными вещами. Работает Блерим утром на базаре (торгует там вениками и прочей хозяйственной мелочью), а жена и родители-пенсионеры держат дом, детей и торговлю. Ближе к вечеру переезжает на приморский бульвар и там продаёт семечки, сладости. Каждый вечер жена остается дома с годовалым малышом, а остальные трое с бабушкой, дедом и парой-тройкой родственников отправляются на часовую прогулку по приморскому бульвару.
Приморский бульвар летними вечерами - народный праздник, гуляют в основном местные жители, приезжих пока мало. Гуляют чинно, с детьми, поэтому вечерняя торговля у Блерима идет бойко. «Папа, мне вот эту конфетку!» - подбегает старший, Реза. Протягивает деньги - торговля есть торговля, папин труд все уважают.
- Мне нравится работать вечером - воздух полезный, содержит йодистые испарения.
- А работы много?
- Да! В разгар сезона приходится даже нанимать ещё работника на торговлю на бульваре!
Влёра - центр Албанской Ривьеры, здесь начинается живописнейший участок побережья Ионического моря, вплоть до границы с Грецией. Побережье неосвоенное, море чистое. В последние годы в самой Влёре построены десятки прибрежных отелей и жилых домов. А ведь еще несколько лет назад это была «криминальная столица» Албании. Отсюда шел мощный поток нелегальной эмиграции в Италию. «Билет» на быстроходную лодку, которая за несколько часов под покровом ночи доставляла нелегалов на Апулийское побережье, обходился в 1300-1500 евро. В город стекались потенциальные эмигранты со всей страны, и жизнь там была небезопасной.
В 1997 году в Албании вспыхнули народные восстания обманутых вкладчиков. В результате «схем Понци» потери страны с всего-то трехмиллионным населением составили 1,2 миллиарда долларов (более половины тогдашнего ВНП страны). Самые жестокие столкновения происходили именно во Влёре, где подавляющее большинство семей потеряло накопления, заработанные многолетним тяжелым гастарбайтерским трудом.
Люди сумели добраться до военных гарнизонов с оружием. На острове Сазан неподалеку от города находились арсеналы и была бывшая база советских подводных лодок. Повстанцы захватили оружие и даже стоявшие на приколе подводные лодки. Оружие (кроме списанных советских подлодок) быстренько ушло под контроль криминальных группировок.
В результате беспорядков количество убитых по стране составило около 2000 человек, а американское правительство даже организовало войсковую операцию «Серебрянный поток», во время которой ВМФ США вывезли из порта Влёры 900 своих сограждан.
- А ты, Блерим, много потерял на этих финансовых схемах?
- Ничего не потерял! Я же говорил, у меня был хороший учитель бизнеса, мой греческий хозяин.
Деньги, заработанные Блеримом в Греции, не пропали. Семья держала их « в подушке», иногда давая в долг родне и сразу же после разрушительных волнений Блерим начал собственное дело, купив (совсем дёшево, правда, мне так и не удалось выяснить, за сколько именно) недостроенный дом недалеко от морского побережья в центре Влёры. Выписал сюда семью из Пешкопии, устроил небольшой торгово-складской центр. Уже сейчас и участок этот, и дом, окружённые строящимися многоэтажными отелями и резиденциями, стоит во много раз дороже, и продолжает стремительно дорожать.
Брат Блерима пошел другим путем. Госслужба, чиновник, курирует образование в трёх соседних уездах, но Блериму, как и многим тысячам его сограждан, это в принципе не по душе.
- Я свободен! Пусть я ухожу в седьмом часу утра и возвращаюсь в одиннадцатом часу вечера, пусть я никогда не ездил в отпуск, но всё это я делаю по собственной воле, а не по чьему-то указу!
- А «Мерседеса» почему нет? («Мерседес» - символ Албании, три четверти ездящих по дорогам машин именно этой марки. Прикопив чуть денег, албанец первым делом стремится купить себе «Мерседес», пусть старый и разваливающийся).
- У меня инвестиции! Многие, кто со мной работал в Греции и в Италии, тратили много денег на развлечения. Так и не сумели толком ничего накопить. А я вот ещё на сад заработал!
На окраине родной Пешкопии у Блерима растет сад. Сад - гордость Блерима, его важнейшая инвестиция, часть заработанного за границей состояния Блерим пустил на покупку участка и саженцев, уже через два года 615 яблонь начнут плодоносить. Сбыт уже налажен, вся Влёра торговая Блерима знает. И качество продукта отличное - чистый горный воздух Пешкопии. С хранением проблем не будет - большое складское помещение уже выстроено в его доме.
Блерим любит рассказывать про свой родной город. Все там самое лучшее - черешня и яблоки вкуснее всех, мясо на рынке источает такой аромат, какого не услышишь больше нигде в Албании, торговцы там знатные и честные и бизнес свой простирают не только на всю Албанию, но и на пол-Македонии соседней, даже самогонку там гонят самую прозрачную.
- Вот мы говорим, какое у вас в Албании всё вкусное, как поесть хорошо тут можно. А при коммунизме, при Ходже, как оно было?
Этот вопрос я задавал не только Блериму. Наверное, это общая закономерность - простые люди, которые всю жизнь работали, не разгибая спины, такой уж сильной разницы между «тиранией» и «свободой» не почувствовали. Никто тут старый режим не критикует, скорее склонны ругать нынешние власти. Люди постарше, когда узнавали, что я русский, расплывались в улыбке, русский язык у них ассоциировался с уроками в школе, значит, с детством - далекой счастливой (ну какое детям дело до общественного строя!) порой, тут же вспоминали «я помню чудное мгновенье» или «вперёд, рабочий класс!»
Блерим тоже помнит коммунистические времена:
- Да, бедновато были, даже с едой временами было туго. Но зато люди какие были! Крепкие, стройные! Не то, что сейчас - разбогатели, едят сверх меры, толстеют.
По моим же личным наблюдениям, толстяков даже в стотысячном городе почти нет, что уж говорить про деревню, где жители до сих пор по очереди пасут баранов на горных склонах.
Семейственность преобладает в албанском бизнесе. Выстроенная Блеримом «корпорация» состоит сплошь из родственников. Родители заведуют торговлей в магазине и на «раскладушке», у двоюродного брата - большой грузовик, все перевозки на нем, племянник-строитель приехал на побывку из Греции - тут же и ему работа нашлась, пристройку к дому отремонтировал.
Семья их мусульманская, но мусульманство по-албански это не более чем культурная основа семейных отношений. Никаких формальных обрядов они не соблюдают, в пятницу-«джумо» работают, как и в другие дни. У Блерима выходных вообще не бывает. Женщины никогда не сидят за столом с мужчинами, однако так же дело обстоит и в православных семьях.
Командировка заканчивается, возвращаюсь в Грецию по албанским горным дорогам. В каждой деревне -одна-две автомойки-«лаваджо», несмотря на ох какое качество дорог, все машины сверкают чистотой. Никакой дикости нет и в помине. Люди живут бедно, но достойно - не в смысле достатка, работать приходится много. Неспроста же албанцы называют себя «орлами». Степенность, достоинство - вот их качества.
На выходных среди пастухов, выгуливающих стада баранов в горах, можно увидеть молодых людей явно студенческого вида. Любопытно, что за 10 дней пребывания в стотысячном городе я не встретил ни одного бомжа. Пьяных почти нет, если и есть, то только в городе - Средиземноморье как-никак, культура пития свойственна тамошним людям органически.
P.S. Эта заметка опубликована в журнале "Евразия" в июле 2008 г., номер 73.