ТРЕТИЙ РИМ ИВАНА III. ХАНСКАЯ БАСМА
В 1474 году Иван III купил у князей Владимира Андреевича и Ивана Ивановича вторую половину Ростовского княжества, которое теперь было полностью присоединено к Москве. Через два года наступил черед Новгорода. Оставив блюсти Москву сына Ивана, Иван III с войсками выступил на север. «Шесть с половиной лет, отделяющие Коростынский договор от Троицкого стояния зимой 1477-1478 годов, были временем агонии Новгородской боярской республики, завершившейся ликвидацией «призрака» новгородской свободы - «многии бо ыелможи и бояре перевет имеяху князю великому и того ради не изволиша в единомыслии быти и всташа чернь на бояр, а бояри на чернь».
Чтобы упрочить свое положение в Новгороде и подготовить окончательное присоединение его к Русскому государству, правительство Ивана III в эти годы вело работу в двух направлениях: во‑первых, оно старалось создать среди влиятельных новгородских феодалов группу сторонников Москвы; во‑вторых, оно поддерживало антибоярскую оппозицию в Новгороде. Первая линия выступала, как основная; вторая - как вспомогательное средство, используемое для давления на новгородских феодалов.
Во время поездки Ивана III в Новгород в 1475-1476 году обе линии его новгородской политики выступают еще более отчетливо. Сторонники Москвы и стоявший за ними Иван III, однако, просчитались, переоценив успехи подготовительной работы в Новгороде. «Государственный переворот» изнутри не удался. «Московская партия» была разгромлена. На пути планов Ивана III стало разбушевавшееся вече. Этим определилась линия великого князя на следующем этапе борьбы с противниками московского «государствования» зимой 1477-1478 годов.
В отличие от похода 1471 года, в 1477 году не было настоящей войны. Новгород не оказал вооруженного сопротивления грозным силам великого князя и его союзников, вступившим в его земли. Новгородское войско не дало ни одной битвы ни воеводам великого князя, ни псковичам, которые, хотя и без особого рвения и с большим опозданием, но выступили в поход против Новгорода. Новгородцы очистили без боя всю территорию своей земли «от восточные страны и до Литовского и Псковского рубежа». Заняв по хорошо разработанному плану предместья Новгорода, московские войска все теснее сжимали кольцо блокады. Сопротивление становилось безнадежным. 13 января переговоры были завершены «целованием креста» новгородцами в Троице на Паозерье, где стоял великий князь. После этого Иван III постепенно снимает осаду, отпуская своих союзников. Затем понадобился еще месяц для того, чтобы установить новый порядок управления в Новгороде. Так Иван III «выстоял стояньем Великий Новгород».
За двенадцатинедельное Троицкое стояние Ивана III (во время осады, переговоров и установления нового порядка) был сломлен вечевой порядок управления, события развертывались стремительно, сокрушительные удары один за другим обрушивались на Новгород - прогнившее насквозь здание Новгородской вечевой республики дрогнуло и рухнуло под ударами московских секир - «вечю и колоколу не быти, посаднику не быти, а государство все нам держати». Управление в городе взяли в свои руки московские наместники».
Историк К.В. Базилевич писал в своей работе «Образование Русского государства Ивана III», вышедшей в 1946 году в Москве:«В конце 1477 года Иван III вновь отправил к Новгороду свое войско. Этот поход представлял собой грандиозную демонстрацию военных сил объединенных русских земель. Новгородское боярское правительство не могло и помышлять о каком‑либо военном сопротивлении. На вопрос новгородских бояр, «какому государству быть в Новгороде», последовал определенный ответ: «Ино мы великие князи хотим государства своего: как есмы на Москве, так хотим быть на отчине своей Великом Новгороде. Вечевому колоколу во отчине нашей в Новгороде не быти, посаднику не быти, а государство свое нам держати». Этим по существу закончился заключительный акт самостоятельного существования «господина Великого Новгорода».
В январе 1478 года новгородцы присягнули Ивану III, в феврале многие из новгородской «господы» во главе с Марфой Борецкой были отправлены в Москву, а земли их конфискованы. В течение последующих десяти лет тысячи богатых новгородцев были заменены москвичами. «Понадобился еще один приход Ивана III «миром» в Новгород для того, чтобы укрепить новый порядок управления городом. Зимою 1479-1480 годов, во время девятинедельного Славенского стояния, 19 января 1480 года был «поиман» выборный владыка Феофил, и этим была завершена ликвидация вечевого строя. После января 1480 года от новгородского вечевого строя остались только обломки».
Присоединением новгородских земель - почти всего севера России - к Москве «решило главный вопрос русской политической жизни XV века - «И привезен бысть вечевой колокол в Москву, и вознесли его на колокольницы на площади с прочими колоколы звонити».
Венецианский дипломат патриций Амброджо Контарини в своем сочинении «Путешествие в Персию» вместе с описанием Москвы 1476-1477 годов оставил единственное дошедшее до нас описание Ивана Васильевича III и его столицы:
«Город Московия расположен на небольшом холме, он весь деревянный, как замок, так и остальной город. Через него протекает река, называемая Моско. На одной стороне ее находится замок и часть города, на другой - остальная часть города. На реке много мостов, по которым переходят с одного берега на другой. Это столица, то есть место пребывания самого великого князя. Вокруг города большие леса, их вообще очень много в стране. Край чрезвычайно богат всякими хлебными злаками. Русские продают огромное количество коровьего и свиного мяса; думаю, что за один маркет (мелкая венецианская монета) его можно получить более трех фунтов (немного больше одного килограмма. Сотню кур продают за дукат, за эту же цену - сорок уток, а гуси стоят по три маркета за каждого. Продают очень много зайцев, но другой дичи мало. Торгуют также разными видами дикой птицы в большом количестве. Вина в этих местах не делают. Нет также никаких плодов, бывают лишь огурцы, лесные орехи, дикие яблоки».
В 1476 году Иван III, по сведениям некоторых исторических источников, отказался платить дань хану Большой Орды Ахмату и, по легенде, растоптал ханскую басму на глазах ордынских послов.
«Сомнение вызывает сообщение Казанского летописца о потоптании Иваном III басмы, с чем было связано и прекращение уплаты дани. В Казанском летописце это событие относится ко времени воцарения Ахмед‑хана, то есть вскоре после 1460 года. «Царь Ахмат восприим царство Златыя Орды по отце своем, Зелет‑салтане цари, и посла к великому князю Московскому послы своя, по старому обычаю отец своих и с басмою, просити дани и оброка за прошлая лета. Великии же князь ни мала убоявся страха царева и, приим басму лица его и плевав на ню, низлома ея, и на землю поверже, и потопта ногами своими, и гордых послов его всех изыматьи повеле, пришедших к нему дерзостно, а единого отпусти жива, носяща весть к царю глаголя: «да яко же сотворил послом твоим, тако же имам к тебе сотворити, да престаниши, беззакониче, от злого начинания своего, еже ступатися».
Далее рассказывается, что царь (хан), услышав эти слова, «великою яростию распалился, и, собрав все свои силы, пошел в 6909 году на Русь к реке Угре. В этом рассказе допущены крупные хронологические ошибки, начиная от неверной даты прихода Ахмед‑хана на Угру (6909 год вместо 6988). Основная часть Казанского летописца составлена во второй половине XVI века.
Однако после отказа Ивана III в 1476 году уплачивать «выход» Ахмед‑хану, который в это время был занят Крымом и определением своих отношений с султаном, пришлось около четырех лет ожидать удобного момента для выступления против Москвы. Благоприятная обстановка сложилась в начале 1480 года. Поход Ахмед‑хана на Угру, закончившийся его бегством и гибелью в придонских степях, произвел весьма сильное впечатление на современников»
Чтобы упрочить свое положение в Новгороде и подготовить окончательное присоединение его к Русскому государству, правительство Ивана III в эти годы вело работу в двух направлениях: во‑первых, оно старалось создать среди влиятельных новгородских феодалов группу сторонников Москвы; во‑вторых, оно поддерживало антибоярскую оппозицию в Новгороде. Первая линия выступала, как основная; вторая - как вспомогательное средство, используемое для давления на новгородских феодалов.
Во время поездки Ивана III в Новгород в 1475-1476 году обе линии его новгородской политики выступают еще более отчетливо. Сторонники Москвы и стоявший за ними Иван III, однако, просчитались, переоценив успехи подготовительной работы в Новгороде. «Государственный переворот» изнутри не удался. «Московская партия» была разгромлена. На пути планов Ивана III стало разбушевавшееся вече. Этим определилась линия великого князя на следующем этапе борьбы с противниками московского «государствования» зимой 1477-1478 годов.
В отличие от похода 1471 года, в 1477 году не было настоящей войны. Новгород не оказал вооруженного сопротивления грозным силам великого князя и его союзников, вступившим в его земли. Новгородское войско не дало ни одной битвы ни воеводам великого князя, ни псковичам, которые, хотя и без особого рвения и с большим опозданием, но выступили в поход против Новгорода. Новгородцы очистили без боя всю территорию своей земли «от восточные страны и до Литовского и Псковского рубежа». Заняв по хорошо разработанному плану предместья Новгорода, московские войска все теснее сжимали кольцо блокады. Сопротивление становилось безнадежным. 13 января переговоры были завершены «целованием креста» новгородцами в Троице на Паозерье, где стоял великий князь. После этого Иван III постепенно снимает осаду, отпуская своих союзников. Затем понадобился еще месяц для того, чтобы установить новый порядок управления в Новгороде. Так Иван III «выстоял стояньем Великий Новгород».
За двенадцатинедельное Троицкое стояние Ивана III (во время осады, переговоров и установления нового порядка) был сломлен вечевой порядок управления, события развертывались стремительно, сокрушительные удары один за другим обрушивались на Новгород - прогнившее насквозь здание Новгородской вечевой республики дрогнуло и рухнуло под ударами московских секир - «вечю и колоколу не быти, посаднику не быти, а государство все нам держати». Управление в городе взяли в свои руки московские наместники».
Историк К.В. Базилевич писал в своей работе «Образование Русского государства Ивана III», вышедшей в 1946 году в Москве:«В конце 1477 года Иван III вновь отправил к Новгороду свое войско. Этот поход представлял собой грандиозную демонстрацию военных сил объединенных русских земель. Новгородское боярское правительство не могло и помышлять о каком‑либо военном сопротивлении. На вопрос новгородских бояр, «какому государству быть в Новгороде», последовал определенный ответ: «Ино мы великие князи хотим государства своего: как есмы на Москве, так хотим быть на отчине своей Великом Новгороде. Вечевому колоколу во отчине нашей в Новгороде не быти, посаднику не быти, а государство свое нам держати». Этим по существу закончился заключительный акт самостоятельного существования «господина Великого Новгорода».
В январе 1478 года новгородцы присягнули Ивану III, в феврале многие из новгородской «господы» во главе с Марфой Борецкой были отправлены в Москву, а земли их конфискованы. В течение последующих десяти лет тысячи богатых новгородцев были заменены москвичами. «Понадобился еще один приход Ивана III «миром» в Новгород для того, чтобы укрепить новый порядок управления городом. Зимою 1479-1480 годов, во время девятинедельного Славенского стояния, 19 января 1480 года был «поиман» выборный владыка Феофил, и этим была завершена ликвидация вечевого строя. После января 1480 года от новгородского вечевого строя остались только обломки».
Присоединением новгородских земель - почти всего севера России - к Москве «решило главный вопрос русской политической жизни XV века - «И привезен бысть вечевой колокол в Москву, и вознесли его на колокольницы на площади с прочими колоколы звонити».
Венецианский дипломат патриций Амброджо Контарини в своем сочинении «Путешествие в Персию» вместе с описанием Москвы 1476-1477 годов оставил единственное дошедшее до нас описание Ивана Васильевича III и его столицы:
«Город Московия расположен на небольшом холме, он весь деревянный, как замок, так и остальной город. Через него протекает река, называемая Моско. На одной стороне ее находится замок и часть города, на другой - остальная часть города. На реке много мостов, по которым переходят с одного берега на другой. Это столица, то есть место пребывания самого великого князя. Вокруг города большие леса, их вообще очень много в стране. Край чрезвычайно богат всякими хлебными злаками. Русские продают огромное количество коровьего и свиного мяса; думаю, что за один маркет (мелкая венецианская монета) его можно получить более трех фунтов (немного больше одного килограмма. Сотню кур продают за дукат, за эту же цену - сорок уток, а гуси стоят по три маркета за каждого. Продают очень много зайцев, но другой дичи мало. Торгуют также разными видами дикой птицы в большом количестве. Вина в этих местах не делают. Нет также никаких плодов, бывают лишь огурцы, лесные орехи, дикие яблоки».
В 1476 году Иван III, по сведениям некоторых исторических источников, отказался платить дань хану Большой Орды Ахмату и, по легенде, растоптал ханскую басму на глазах ордынских послов.
«Сомнение вызывает сообщение Казанского летописца о потоптании Иваном III басмы, с чем было связано и прекращение уплаты дани. В Казанском летописце это событие относится ко времени воцарения Ахмед‑хана, то есть вскоре после 1460 года. «Царь Ахмат восприим царство Златыя Орды по отце своем, Зелет‑салтане цари, и посла к великому князю Московскому послы своя, по старому обычаю отец своих и с басмою, просити дани и оброка за прошлая лета. Великии же князь ни мала убоявся страха царева и, приим басму лица его и плевав на ню, низлома ея, и на землю поверже, и потопта ногами своими, и гордых послов его всех изыматьи повеле, пришедших к нему дерзостно, а единого отпусти жива, носяща весть к царю глаголя: «да яко же сотворил послом твоим, тако же имам к тебе сотворити, да престаниши, беззакониче, от злого начинания своего, еже ступатися».
Далее рассказывается, что царь (хан), услышав эти слова, «великою яростию распалился, и, собрав все свои силы, пошел в 6909 году на Русь к реке Угре. В этом рассказе допущены крупные хронологические ошибки, начиная от неверной даты прихода Ахмед‑хана на Угру (6909 год вместо 6988). Основная часть Казанского летописца составлена во второй половине XVI века.
Однако после отказа Ивана III в 1476 году уплачивать «выход» Ахмед‑хану, который в это время был занят Крымом и определением своих отношений с султаном, пришлось около четырех лет ожидать удобного момента для выступления против Москвы. Благоприятная обстановка сложилась в начале 1480 года. Поход Ахмед‑хана на Угру, закончившийся его бегством и гибелью в придонских степях, произвел весьма сильное впечатление на современников»