Хазин на линии
Модель экономического развития, которую предложил стране Е. Гайдар на базе пресловутого «Вашингтонского консенсуса», была очень проста: развитие должно происходить на базе иностранных инвестиций, без участия государства. Но иностранные инвестиции делаются в валюте, значит, в валюте они и должны отдаваться. Что автоматически ограничивает их объём. Если упростить ситуацию до идиотизма и предположить, что любого инвестора устраивает 10% годовых дохода на вложенный капитал, то общий объём инвестиций не может превышать десятикратного объёма той части валюты, имеющейся в стране, которая может быть направлена на возврат этих инвестиций. Если есть 100 миллиардов, то инвестиций не может быть больше триллиона, если 300 миллиардов, то, соответственно, трёх триллионов, и так далее.
Разумеется, картина куда более сложная и пёстрая, но суть ситуации эта примитивная модель описывает. Так вот, если посмотреть на общую картину, то выглядит она так. Пока в 2000-е годы на фоне роста доходов от продажи нефти росла и валютная выручка - росли и иностранные инвестиции, гайдаровская модель работала. А вот дальше начались проблемы… Цены на нефть перестали расти - и объём валютных доходов тоже стабилизировался, даже немножко упал. Более того, стала сокращаться та часть, которую можно было направить на возврат иностранных инвестиций.
Дело в том, что далеко не вся валютная выручка идёт на возврат инвестиций. Часть идёт на процентные выплаты по ранее сделанным валютным кредитам. А они быстро росли, поскольку либеральный Центробанк, по тем же рецептам Гайдара (помните: чтобы инвестиции шли в страну, нужна низкая инфляция, а для этого необходимо уменьшать количество денег в экономике! И ни в коем случае рублей не должно быть больше, чем количество, соответствующее резервам ЦБ в валюте!) не рефинансировал экономику рублями, и она, ясное дело, рефинансировалась в валюте. Сегодня корпоративные долги у нас уже больше золото-валютных резервов ЦБ, и по ним платятся всё увеличивающиеся проценты. В валюте, ясное дело.
Ещё одна часть валютных расходов идёт на закупку импорта. Производитель всегда внимательно смотрит, где выгоднее производить, и если это лучше делать за пределами России, а затем ввозить уже готовую продукцию, то он ничего в Россию инвестировать и не будет. После того как весной 2012 года стало понятно, что мы вступаем в ВТО, баланс здесь резко сместился в сторону закупки импорта, соответственно, доля валюты, которую мы можем направить на возврат инвестиций, сократилась.
Скорее всего, где-то к концу 2012 года наша экономика пришла к ситуации, когда вложение новых иностранных инвестиций стало нерентабельным. Инвестору просто неоткуда брать прибыль для возврата вложенных средств. Соответственно, начался отток капитала и экономический спад, который постепенно прогрессирует, начиная с IV квартала 2012 года. И если посмотреть на картину экономики с такой точки зрения, то никаких противоречий не получается, наоборот, всё становится просто и понятно.
Беда состоит в том, что Улюкаев, который был и помощником Гайдара в бытность его чиновником, и его заместителем по институту, не может признать, что вся гайдаровская модель больше не работает. Поскольку, скорее всего, он всё-таки не совсем дебил, а значит, видит реальную картину, ему приходится всё время врать о реальном состоянии дел. Но при этом он всё время путается в деталях и сам себе противоречит - что и вызывает ту странную картину, которую мы видим в его речах. И чем дольше у него будет возможность этим заниматься - тем дольше будет падать наша экономика.
http://www.odnako.org/blogs/pochemu-prihoditsya-vrat-razbor-svezhih-otkroveniy-ministra-ekonomiki/
Почему приходится врать. Разбор свежих откровений министра экономики