ЕС, русские и энергетика Литвы
ИноСМИ.Ru | Литва в тревоге: Брюссель готовится отключить свет
Игналина - это 70 процентов всей электроэнергии Литвы, и когда она будет закрыта, стране неоткуда будет брать энергию, кроме как в России, в той самой стране, которая, одевшись в советские одежды, в 40-е годы прошлого века оккупировала Литву, депортировала десятки тысяч ее жителей в Сибирь и не давала ей независимости до 1991 года, когда распался сам Советский Союз.
¬- В энергетическом отношении мы превращаемся в остров, который я бы даже назвал российской монополией, - говорит президент Литвы Валдас Адамкус (Valdas Adamkus). - Мы не понимаем реальных причин, стоящих за требованиями ЕС закрыть Игналину, которая в производственном отношении совершенно безопасна. Финляндия строит у себя новые атомные энергоблоки, а Литву вынуждают закрывать то, что не сломано. Если задаться вопросом, справедливо это или нет, я бы не сказал, что справедливо.
- Реактор превосходит чернобыльский по мощности в полтора раза, а по безопасности - в сто раз, - утверждает Михаил Демченко, заместитель руководителя литовского государственного атомного надзора.
Ко всему прочему, в Игналине из 3 тысяч работающих 80 процентов - этнические русские. Собственно, Игналина - это место с самым высоким процентом русских в Литве: в среднем, по данным, которые приводит на сайте World Factbook Центральное разведывательное управление США, из 3,6 миллиона жителей Литвы русских всего 6,3 процента. Через год, когда станцию закроют, около двух тысяч человек потеряют работу. Кто-то останется на утилизацию двух реакторов, хотя сделать это будет наверняка гораздо труднее, чем сказать - на сегодняшний день контейнеров для хранения отработавшего топлива пока недостаточно.
Что же до тех русских, чьи должности будут сокращены, то у них мало шансов устроиться на работу. Многие недостаточно хорошо говорят по-литовски, да и в любом случае страна входит в период экономического спада.
Главный защитник работников Игналины - Виктор Шевалдин, русский, в последние 17 лет - генеральный директор станции. Он седоголов, стремителен, воротничок незастегнут, галстук завязан только для вида. Как может только русский, воспитанный в Советском Союзе, он говорит без обиняков:
- Дайте мне сесть за стол переговоров в Брюсселе - и эта станция будет продолжать работать. Но одна сторона меня туда не пускает, вторая сторона меня там видеть не хочет.
Вне всякого сомнения, после того как Игналину закроют, и русские там станут не нужны, им припомнят годы оккупации, включая те, что они работали на атомной станции.