Про ночные поездки или Бродский - жив!
В качестве эпиграфа - анекдот:
Один маленький злой мальчик рассказал Деду Морозу с табуретки всего Бродского…
В свете неотвратимо надвигающегося пятилетия, как впрочем и всегда, дочка жжот напалмом. Случившийся в нашей семейной жизни небольшой крен в театральность не мог не сказаться на столь восприимчивом существе, как Алёнка, что и вылилось в следующий диалог.
В качестве преамбулы - наша утренняя поездка в садик и, чтобы не скучать по дороге, болтовня «за жЫзнь». Тема очередной болтовни - ночной траффик, а именно, какие же автомобили катаются по ночам.
Ну вот, говорю, ночью всегда готовы выехать служебные машины - пожарные, «скорая помощь», полиция. А ещё на ночных дорогах много такси - люди предпочитают на своих машинах по ночам не кататься, вот и берут такси…
Ага, - соглашается Алёнка, - такси… И, выдержав мхатовскую паузу, нараспев уточняет:
- Такси с больными седоками…
Немая сцена, папа с глазами срущей мыши как фары 21-й "Волги", занавес!
ПыСы: Поход на репетицию к маме и на премьеру не прошел даром.
ПыПыСы: Для тех, кто в танке, пруф:
Рождественский романс
Плывет в тоске необьяснимой
среди кирпичного надсада
ночной кораблик негасимый
из Александровского сада,
ночной фонарик нелюдимый,
на розу желтую похожий,
над головой своих любимых,
у ног прохожих.
Плывет в тоске необьяснимой
пчелиный ход сомнамбул, пьяниц.
В ночной столице фотоснимок
печально сделал иностранец,
и выезжает на Ордынку
такси с больными седоками,
и мертвецы стоят в обнимку
с особняками.
Плывет в тоске необьяснимой
певец печальный по столице,
стоит у лавки керосинной
печальный дворник круглолицый,
спешит по улице невзрачной
любовник старый и красивый.
Полночный поезд новобрачный
плывет в тоске необьяснимой.
Плывет во мгле замоскворецкой,
плывет в несчастие случайный,
блуждает выговор еврейский
на желтой лестнице печальной,
и от любви до невеселья
под Новый год, под воскресенье,
плывет красотка записная,
своей тоски не обьясняя.
Плывет в глазах холодный вечер,
дрожат снежинки на вагоне,
морозный ветер, бледный ветер
обтянет красные ладони,
и льется мед огней вечерних
и пахнет сладкою халвою,
ночной пирог несет сочельник
над головою.
Твой Новый год по темно-синей
волне средь моря городского
плывет в тоске необьяснимой,
как будто жизнь начнется снова,
как будто будет свет и слава,
удачный день и вдоволь хлеба,
как будто жизнь качнется вправо,
качнувшись влево.
И. Бродский 1961 г.
Один маленький злой мальчик рассказал Деду Морозу с табуретки всего Бродского…
В свете неотвратимо надвигающегося пятилетия, как впрочем и всегда, дочка жжот напалмом. Случившийся в нашей семейной жизни небольшой крен в театральность не мог не сказаться на столь восприимчивом существе, как Алёнка, что и вылилось в следующий диалог.
В качестве преамбулы - наша утренняя поездка в садик и, чтобы не скучать по дороге, болтовня «за жЫзнь». Тема очередной болтовни - ночной траффик, а именно, какие же автомобили катаются по ночам.
Ну вот, говорю, ночью всегда готовы выехать служебные машины - пожарные, «скорая помощь», полиция. А ещё на ночных дорогах много такси - люди предпочитают на своих машинах по ночам не кататься, вот и берут такси…
Ага, - соглашается Алёнка, - такси… И, выдержав мхатовскую паузу, нараспев уточняет:
- Такси с больными седоками…
Немая сцена, папа с глазами срущей мыши как фары 21-й "Волги", занавес!
ПыСы: Поход на репетицию к маме и на премьеру не прошел даром.
ПыПыСы: Для тех, кто в танке, пруф:
Рождественский романс
Плывет в тоске необьяснимой
среди кирпичного надсада
ночной кораблик негасимый
из Александровского сада,
ночной фонарик нелюдимый,
на розу желтую похожий,
над головой своих любимых,
у ног прохожих.
Плывет в тоске необьяснимой
пчелиный ход сомнамбул, пьяниц.
В ночной столице фотоснимок
печально сделал иностранец,
и выезжает на Ордынку
такси с больными седоками,
и мертвецы стоят в обнимку
с особняками.
Плывет в тоске необьяснимой
певец печальный по столице,
стоит у лавки керосинной
печальный дворник круглолицый,
спешит по улице невзрачной
любовник старый и красивый.
Полночный поезд новобрачный
плывет в тоске необьяснимой.
Плывет во мгле замоскворецкой,
плывет в несчастие случайный,
блуждает выговор еврейский
на желтой лестнице печальной,
и от любви до невеселья
под Новый год, под воскресенье,
плывет красотка записная,
своей тоски не обьясняя.
Плывет в глазах холодный вечер,
дрожат снежинки на вагоне,
морозный ветер, бледный ветер
обтянет красные ладони,
и льется мед огней вечерних
и пахнет сладкою халвою,
ночной пирог несет сочельник
над головою.
Твой Новый год по темно-синей
волне средь моря городского
плывет в тоске необьяснимой,
как будто жизнь начнется снова,
как будто будет свет и слава,
удачный день и вдоволь хлеба,
как будто жизнь качнется вправо,
качнувшись влево.
И. Бродский 1961 г.