18-ое Ноября. Суеверие церкви. (По кн.: Л.Н. Толстой "На каждый день").
Церкви как церкви есть учреждения антихристианские, антихристовы, сатанины, -- самые лукавые, злостные и вредоносные враги Христа и христианства в его истинном значении. Эта мысль, высказанная Толстым в трактате "Царство Божие внутри вас" ещё в начале 1890-х гг. не теряет своей предельной актуальности. По евангельскому завету Христа, учители от лжеучителей и пророки от лжепророков узнаются по делам и плодам их. Любят у нас теперь Толстого причислять к лжеучителям. Но -- есть ли признаки лжеучительства у него? Дело его -- мирная христианская проповедь, увещевание всех, кто мог услышать, от участия в обманах и насилии церкви, правительства и революционеров, разных "социалистов", террористов и т.п., борьба как с безбожием, так и суевериями, паразитирующими на христианстве. Плоды его дела -- восстановленное, очищенное от мистически-богословской шелухи Евангелие Христа, и добрые, кроткие люди, считавшие себя его особенными учениками-"толстовцами", старавшиеся жить по-евангельски, по учению Христа и практическим советам Льва Николаевича, касавшимся аскезы, молитвы, ненасильственных взаимоотношений с правительством, и пр. В ответ их подвергали осмеянию и травле как в царской империи, так и при большевиках, вплоть до массового уничтожения в сталинских тюрьмах и лагерях.
И ненапрасно атеист, садист и параноик, имперский языческий "вождь" Иосиф Сталин помирился в 1942-43 гг. и нашёл общий язык с т.н. "русской православной" церковью, -- ох, ненапрасно!.. У этой структуры (как и у других церквей, так же ложно считающих себя христианскими) -- за плечами огромный, всегда полезный для правительств, опыт обмана доверчивых, невежественных людей, оправдания любых, несоовместимых с учением Христа, социальных зол и любой преступной деятельности власть имущих и богачей. Не напрасно и она сама идёт на взаимовыгодный идеологический союз с правительствами, и с ней всегда находят общий язык все самые жестокие, нехристианские по делам их, насильнические и лживые правительства, будь то цари, или Сталин, или Путин...
Она УНИЧТОЖИЛА и научила своих адептов так же не исполнять, а уничтожать Нагорную проповедь того, кому ложно поклоняется, как Богу. Именно церковниками христианство как учение равенства людей в их сыновности единому Отцу-Богу и необходимости служения Ему делами, превратилось в учение поклонения Христу, разного рода его ученикам, как особенным "святым", но -- без исполнения учения Христа. Христианство оказалось совместимо со всею древнею языческою жизнью, с правительствами, государствами, армиями, насилием, судилищами, тюрьмами, казнями, войнами, обманом и эксплуатацией подчинённых правительствам и богачам людей. Именно лживыми усилиями церковных перетолковников заповеди в сознании жертв их проповеданий стали "неисполнимым" идеалом, адресованным, как благие пожелания, исключительно отдельным личностям и не касающиеся общества в целом. Как будто личность может не иметь отношения к обществу, как будто не из личностей общество составляется, и как будто не влияет на личность, диктуя те или иные модели поведения! Нет уж: каково общество, таковы, в массе своей, и отдельные личности в нём!
Уничтожена первая заповедь (Мф., 5: 21-26), основа основ для изменения, совершенствования человека и человечества в добре и разумности, запрещавшая не только убивать ЛЮБОГО человека, но и злиться, враждовать, ссориться с ним, и, предаваясь животному инстинкту доминирования и подчинения, считать его хуже, "ниже" себя: ничтожным, безумным... По делам современных "крестоносцев", адептов "православия" можно видеть результаты преступления против Христа их церкви: не снимая своих крестиков, которые у них навроде колдовских оберегов, они могут и убить, и побить, и изругать ближнего, и годами хладнокровно эксплуатировать ради своих выгод его труд, унижать, ничтожить в своих глазах бедняка за бедность его...
То же совершили богомерзкие "православные" лжеучители и в отношении остальных заповедей Христа: вместо доброй семейной жизни с одною женою (Мф., 5: 27-32) среди наученных лжеучителями "праввославия" царит блуд, распространены явления проституции, разводов, брошенных детей.
Вместо подчинения сына-человека воле только Отца-Бога и отказа для этого от любых клятв (Мф., 5: 33-37) -- адепты подучены лжеучителями верить в строгую необходимость клясться и исполнять данные клятвы, то есть -- закону языческому, антихристову. Военная присяга или клятва нового "президента" государства -- одинаково антихристовы, безбожны.
Вместо неупотребления насилия в сопротивлении злому, неотплаты ударом за удар (Мф., 5: 38-42) царит и оправдывается правительствами и церковниками сатанинский соблазн насилия, идущий от атавизмов нашей животной природы: таким образом и здесь "русская православная" церковь выступает в качестве проклятого Христом соблазнителя "малых сих", простых и доверчивых людей и хулительницей, отрицательницей на практике Духа Святого, на место которого подставляется её толковниками древний дух звериный...
Итогом же этих извращений является полное отрицание и неприятие и последней, вершинной заповеди о необходимости христианину никого не считать врагами и стараться любить не только любящих, но и враждующих (Мф., 5: 43-48). Какая уж там любовь! Языческий закон вражды и насилия -- вот, что свято, а на заповедь любви надо только молиться, как на недостижимый идеал!.. Вот апофеоз церковной лжи!
И так извращено, уничтожено церквами всё христианство. И люди, не могущие веровать в это извращённое христианство, теряют веру вовсе, прочие же -- удерживаются в заблуждении, что церковная религия, паразитирующая на теле Христовом, и есть истинное христианство.
Лев Николаевич Толстой -- один из немногих пока, внесших свой вклад в преодоление этого обоюдного заблуждения обрядоверов и атеистов, возвращения их Христу.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
18-ое Ноября (Суеверие церкви).
1.
Христианское учение так ясно, что младенцы понимают его в его настоящем смысле. Не понимают его только те, кто не хотят жить по-христиански.
Для того, чтобы понимать истинное христианство, надо прежде всего отказаться от ложного.
2.
Не называйтесь учителями, ибо один у вас учитель - Христос, все вы братья. И отцом себе не называйте никого на земле, ибо один у вас Отец, который на небесах. И не называйтесь наставниками, ибо один у вас наставник - Христос
(Матф., гл. 23, ст. 8 -- 10).
Так учил Христос. А учил он так потому, что знал, что как в его время были люди, учившие людей ложному закону Бога, так и впредь будут такие люди. Он знал это и учил тому, что не надо слушать их, что все учения их и ненужны и вредны, потому что затемняют то простое и ясное учение, которое открыто всем людям и заложено в сердце каждого человека.
Учение это в том, чтобы любить Бога, как высшее добро и истину, и ближнего, как самого себя, и делать другим, что хочешь, чтобы тебе делали.
3.
Нельзя ни взвесить, ни измерить того вреда, который производила и производит ложная вера.
Вера есть установление отношения к Богу, к миру и вытекающее из этого отношения определение своего назначения. Какова же должна быть жизнь человека, если это отношение и вытекающее из него определение назначения ложны.
4.
Просить Бога о вещественном: о дожде, о выздоровлении, о избавлении от врагов и т.п. нельзя уже потому, что в то же самое время другие люди могут просить о противоположном, главное же, нельзя потому, что в вещественном мире нам дано всё, что нам нужно. Молитва может быть о том, чтобы Бог помог нам жить духовной жизнью, такой жизнью, при которой всё, что случается с нами, всё нам на благо. Просительная же молитва о телесном и внешнем есть признак того, что люди не понимают христианского учения.
5.
Всё больше и больше теряет всякое подобие христианского исповедания то церковное учение, которое, соединяясь с государством, насильно внушается поколениям за поколениями, и всё менее и менее становится похоже на христианскую жизнь людей, исповедующих это учение, и всё яснее и яснее, благодаря путям сообщения, распространению образования и Евангелий, начинают, с помощью друг друга, понимать люди тот обман, в котором они держатся обманщиками, и та истина, которая становится светлее и светлее, зовёт к себе людей, соединяя их в единое всемирное христианское братство.
6.
С первых же времён апостолы и первые христиане до такой степени не понимают сущности учения Христа, что учат принимающих христианство, главное, верить в сошествие Святого Духа и т.п., но ничего или очень мало говорят о нравственном учении Христа, как это видно по всем речам апостолов, записанных в Деяниях.
Вера в чудеса, подтверждающая, по их мнению, истинность исповедания, была главное, вера же в само учение Христа была дело второстепенное, часто и вовсе забытое или непонимаемое, как, например, это видно в Деяниях же из казни Анании во имя Христа, учителя любви, прощения.
7.
Покаяние человека, который истязует себя вместо того. чтобы, воспользовавшись своим настроением, поскорее изменить к лучшему свой образ жизни, это - даром потраченный труд и, кроме того, влечёт за собою ещё то дурное последствие, что человек считает, что он одним этим (т.е. раскаянием) погасил список своих долгов; таким путём он избавляет себя от стремления к самоусовершенствованию, которое при разумном отношении к делу должно бы теперь ещё удвоиться.
(Кант).
8.
Вера не есть доверие, а есть сознание в себе истины; и потому не имеет ещё веры тот, кто верит тому, что ему сказали.
9.
Символ веры учится и читается, как молитва, в церквах, а нагорная проповедь, по уставу, раз в год читается в виде евангельских чтений, и то по будним дням. Оно и не может быть иначе: люди, верующие в злого и безрассудного Бога - проклявшего род человеческий и обрекшего своего сына на жертву и часть людей на вечное мучение, -- не могут верить в Бога любви. Человек, верующий в Бога-Христа паки грядущего со славою судить и казнить живых и мёртвых, не может верить в Христа, повелевающего подставлять щёку обидчику, не судить, прощать и любить врагов. Человек, верующий в боговдохновенность Ветхого Завета и святость Давида, завещающего на смертном одре убийство старика, оскорбившего его и которого он сам не мог убить, так как был связан клятвой (3-я Книга Царств, гл. 2, ст. 8), и тому подобные мерзости, которыми полон Ветхий Завет, не может верить в нравственный закон Христа; человек, верующий в учение и проповеди церкви о совместимости с христианством казней, войн, не может уже верить в братство всех людей.
Главное же, человек, верующий в спасение людей верою в искупление или в таинства, не может уже все силы свои полагать на исполнение в жизни нравственного учения Христа.
Человек, наученный церковью тому кощунственному учению о том, что человек не может спастись своими силами, а что есть другое средство, неизбежно будет прибегать к этому средству, а не к своим силам, на которые, его уверяют, грех надеяться. Учение церковное - всякое, с своим искуплением и таинствами, исключает Христово учение в его истинном смысле.
10.
Если бы люди только понимали значение всего того, что они без всякого основания выдают за истину, они должны бы были хотя бы сомневаться в том, во что верят. А бывает, напротив, так, что люди, исповедующие самые невозможные суеверия, эти-то люди и самые решительные в утверждении того, что всё, что они говорят, есть несомненная истина.
11.
Девятнадцать веков тому назад, когда в обществе развивалось чудовищное неравенство, когда народные массы были ввергнуты в безнадежное рабство, в одной еврейской деревушке восстал никому неизвестный неучёный плотник и, пренебрегая православием и обрядами своего времени, стал проповедывать крестьянам и рыбакам благую весть о том, что Бог - отец людей, что все люди равны и братья, а учеников своих он учил молиться о наступлении царства Божия на земле. Профессора высших учебных заведений насмехались над ним, православные проповедники ругали его. Он был признан мечтателем, возмутителем, «коммунистом»; в конце-концов образованное общество испугалось, и он был распят меж двух разбойников. Но слово его пошло дальше, стало разноситься беглыми и рабами и распространяться, невзирая на все запрещения и преследования, пока не преобразовало мира и среди древней цивилизации не возростило новой. Тогда привилегированные классы вновь соединились, повесили изображение сына народа в судах и у могил царей, его именем освятили неправду и извратили его учение для защиты общественных несправедливостей. Однако опять те же великие идеи, что Бог есть отец людей, что все люди братья, что возможна жизнь, при которой никто не был изнурён работой и никто не страдал от нужды, -- начинают пробуждаться в умах простого народа.
(Генри Джордж).
12.
Мы ничего не знаем о нашем будущем, да и не должны стремиться узнать о нём что-нибудь кроме того, что стоит в разумной связи с побудительными причинами к нравственности и с её целями. К этому принадлежит также и вера в то, что нет ни одного хорошего поступка, который не повлёк бы за собой последствий для того, кто его совершает, также и в будущей жизни, что поэтому каким негодным не считал бы себя человек в конце своей жизни, это не должно удерживать его от намерения совершить хотя бы ещё только один хороший поступок, который он ещё в состоянии сделать, и что у него есть основание надеяться, что такой поступок, соразмерно с тем, насколько человек при совершении его руководился добрым намерением, будет иметь всё-таки большую цену, чем те бездеятельные очищения от грехов, которые, ничем не способствуя уменьшению вины, должны заменить собою недостаток добрых дел.
(Кант).
13.
Как огонь не бывает немножко горячий, немножко холодный, а бывает огонь только тогда, когда он жжёт, так и истина не бывает немножко истина, немножко ложь, а всегда истина, когда она показывает то, что есть, а не то, что мы хотели бы, чтобы было.
*****
И ненапрасно атеист, садист и параноик, имперский языческий "вождь" Иосиф Сталин помирился в 1942-43 гг. и нашёл общий язык с т.н. "русской православной" церковью, -- ох, ненапрасно!.. У этой структуры (как и у других церквей, так же ложно считающих себя христианскими) -- за плечами огромный, всегда полезный для правительств, опыт обмана доверчивых, невежественных людей, оправдания любых, несоовместимых с учением Христа, социальных зол и любой преступной деятельности власть имущих и богачей. Не напрасно и она сама идёт на взаимовыгодный идеологический союз с правительствами, и с ней всегда находят общий язык все самые жестокие, нехристианские по делам их, насильнические и лживые правительства, будь то цари, или Сталин, или Путин...
Она УНИЧТОЖИЛА и научила своих адептов так же не исполнять, а уничтожать Нагорную проповедь того, кому ложно поклоняется, как Богу. Именно церковниками христианство как учение равенства людей в их сыновности единому Отцу-Богу и необходимости служения Ему делами, превратилось в учение поклонения Христу, разного рода его ученикам, как особенным "святым", но -- без исполнения учения Христа. Христианство оказалось совместимо со всею древнею языческою жизнью, с правительствами, государствами, армиями, насилием, судилищами, тюрьмами, казнями, войнами, обманом и эксплуатацией подчинённых правительствам и богачам людей. Именно лживыми усилиями церковных перетолковников заповеди в сознании жертв их проповеданий стали "неисполнимым" идеалом, адресованным, как благие пожелания, исключительно отдельным личностям и не касающиеся общества в целом. Как будто личность может не иметь отношения к обществу, как будто не из личностей общество составляется, и как будто не влияет на личность, диктуя те или иные модели поведения! Нет уж: каково общество, таковы, в массе своей, и отдельные личности в нём!
Уничтожена первая заповедь (Мф., 5: 21-26), основа основ для изменения, совершенствования человека и человечества в добре и разумности, запрещавшая не только убивать ЛЮБОГО человека, но и злиться, враждовать, ссориться с ним, и, предаваясь животному инстинкту доминирования и подчинения, считать его хуже, "ниже" себя: ничтожным, безумным... По делам современных "крестоносцев", адептов "православия" можно видеть результаты преступления против Христа их церкви: не снимая своих крестиков, которые у них навроде колдовских оберегов, они могут и убить, и побить, и изругать ближнего, и годами хладнокровно эксплуатировать ради своих выгод его труд, унижать, ничтожить в своих глазах бедняка за бедность его...
То же совершили богомерзкие "православные" лжеучители и в отношении остальных заповедей Христа: вместо доброй семейной жизни с одною женою (Мф., 5: 27-32) среди наученных лжеучителями "праввославия" царит блуд, распространены явления проституции, разводов, брошенных детей.
Вместо подчинения сына-человека воле только Отца-Бога и отказа для этого от любых клятв (Мф., 5: 33-37) -- адепты подучены лжеучителями верить в строгую необходимость клясться и исполнять данные клятвы, то есть -- закону языческому, антихристову. Военная присяга или клятва нового "президента" государства -- одинаково антихристовы, безбожны.
Вместо неупотребления насилия в сопротивлении злому, неотплаты ударом за удар (Мф., 5: 38-42) царит и оправдывается правительствами и церковниками сатанинский соблазн насилия, идущий от атавизмов нашей животной природы: таким образом и здесь "русская православная" церковь выступает в качестве проклятого Христом соблазнителя "малых сих", простых и доверчивых людей и хулительницей, отрицательницей на практике Духа Святого, на место которого подставляется её толковниками древний дух звериный...
Итогом же этих извращений является полное отрицание и неприятие и последней, вершинной заповеди о необходимости христианину никого не считать врагами и стараться любить не только любящих, но и враждующих (Мф., 5: 43-48). Какая уж там любовь! Языческий закон вражды и насилия -- вот, что свято, а на заповедь любви надо только молиться, как на недостижимый идеал!.. Вот апофеоз церковной лжи!
И так извращено, уничтожено церквами всё христианство. И люди, не могущие веровать в это извращённое христианство, теряют веру вовсе, прочие же -- удерживаются в заблуждении, что церковная религия, паразитирующая на теле Христовом, и есть истинное христианство.
Лев Николаевич Толстой -- один из немногих пока, внесших свой вклад в преодоление этого обоюдного заблуждения обрядоверов и атеистов, возвращения их Христу.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
18-ое Ноября (Суеверие церкви).
1.
Христианское учение так ясно, что младенцы понимают его в его настоящем смысле. Не понимают его только те, кто не хотят жить по-христиански.
Для того, чтобы понимать истинное христианство, надо прежде всего отказаться от ложного.
2.
Не называйтесь учителями, ибо один у вас учитель - Христос, все вы братья. И отцом себе не называйте никого на земле, ибо один у вас Отец, который на небесах. И не называйтесь наставниками, ибо один у вас наставник - Христос
(Матф., гл. 23, ст. 8 -- 10).
Так учил Христос. А учил он так потому, что знал, что как в его время были люди, учившие людей ложному закону Бога, так и впредь будут такие люди. Он знал это и учил тому, что не надо слушать их, что все учения их и ненужны и вредны, потому что затемняют то простое и ясное учение, которое открыто всем людям и заложено в сердце каждого человека.
Учение это в том, чтобы любить Бога, как высшее добро и истину, и ближнего, как самого себя, и делать другим, что хочешь, чтобы тебе делали.
3.
Нельзя ни взвесить, ни измерить того вреда, который производила и производит ложная вера.
Вера есть установление отношения к Богу, к миру и вытекающее из этого отношения определение своего назначения. Какова же должна быть жизнь человека, если это отношение и вытекающее из него определение назначения ложны.
4.
Просить Бога о вещественном: о дожде, о выздоровлении, о избавлении от врагов и т.п. нельзя уже потому, что в то же самое время другие люди могут просить о противоположном, главное же, нельзя потому, что в вещественном мире нам дано всё, что нам нужно. Молитва может быть о том, чтобы Бог помог нам жить духовной жизнью, такой жизнью, при которой всё, что случается с нами, всё нам на благо. Просительная же молитва о телесном и внешнем есть признак того, что люди не понимают христианского учения.
5.
Всё больше и больше теряет всякое подобие христианского исповедания то церковное учение, которое, соединяясь с государством, насильно внушается поколениям за поколениями, и всё менее и менее становится похоже на христианскую жизнь людей, исповедующих это учение, и всё яснее и яснее, благодаря путям сообщения, распространению образования и Евангелий, начинают, с помощью друг друга, понимать люди тот обман, в котором они держатся обманщиками, и та истина, которая становится светлее и светлее, зовёт к себе людей, соединяя их в единое всемирное христианское братство.
6.
С первых же времён апостолы и первые христиане до такой степени не понимают сущности учения Христа, что учат принимающих христианство, главное, верить в сошествие Святого Духа и т.п., но ничего или очень мало говорят о нравственном учении Христа, как это видно по всем речам апостолов, записанных в Деяниях.
Вера в чудеса, подтверждающая, по их мнению, истинность исповедания, была главное, вера же в само учение Христа была дело второстепенное, часто и вовсе забытое или непонимаемое, как, например, это видно в Деяниях же из казни Анании во имя Христа, учителя любви, прощения.
7.
Покаяние человека, который истязует себя вместо того. чтобы, воспользовавшись своим настроением, поскорее изменить к лучшему свой образ жизни, это - даром потраченный труд и, кроме того, влечёт за собою ещё то дурное последствие, что человек считает, что он одним этим (т.е. раскаянием) погасил список своих долгов; таким путём он избавляет себя от стремления к самоусовершенствованию, которое при разумном отношении к делу должно бы теперь ещё удвоиться.
(Кант).
8.
Вера не есть доверие, а есть сознание в себе истины; и потому не имеет ещё веры тот, кто верит тому, что ему сказали.
9.
Символ веры учится и читается, как молитва, в церквах, а нагорная проповедь, по уставу, раз в год читается в виде евангельских чтений, и то по будним дням. Оно и не может быть иначе: люди, верующие в злого и безрассудного Бога - проклявшего род человеческий и обрекшего своего сына на жертву и часть людей на вечное мучение, -- не могут верить в Бога любви. Человек, верующий в Бога-Христа паки грядущего со славою судить и казнить живых и мёртвых, не может верить в Христа, повелевающего подставлять щёку обидчику, не судить, прощать и любить врагов. Человек, верующий в боговдохновенность Ветхого Завета и святость Давида, завещающего на смертном одре убийство старика, оскорбившего его и которого он сам не мог убить, так как был связан клятвой (3-я Книга Царств, гл. 2, ст. 8), и тому подобные мерзости, которыми полон Ветхий Завет, не может верить в нравственный закон Христа; человек, верующий в учение и проповеди церкви о совместимости с христианством казней, войн, не может уже верить в братство всех людей.
Главное же, человек, верующий в спасение людей верою в искупление или в таинства, не может уже все силы свои полагать на исполнение в жизни нравственного учения Христа.
Человек, наученный церковью тому кощунственному учению о том, что человек не может спастись своими силами, а что есть другое средство, неизбежно будет прибегать к этому средству, а не к своим силам, на которые, его уверяют, грех надеяться. Учение церковное - всякое, с своим искуплением и таинствами, исключает Христово учение в его истинном смысле.
10.
Если бы люди только понимали значение всего того, что они без всякого основания выдают за истину, они должны бы были хотя бы сомневаться в том, во что верят. А бывает, напротив, так, что люди, исповедующие самые невозможные суеверия, эти-то люди и самые решительные в утверждении того, что всё, что они говорят, есть несомненная истина.
11.
Девятнадцать веков тому назад, когда в обществе развивалось чудовищное неравенство, когда народные массы были ввергнуты в безнадежное рабство, в одной еврейской деревушке восстал никому неизвестный неучёный плотник и, пренебрегая православием и обрядами своего времени, стал проповедывать крестьянам и рыбакам благую весть о том, что Бог - отец людей, что все люди равны и братья, а учеников своих он учил молиться о наступлении царства Божия на земле. Профессора высших учебных заведений насмехались над ним, православные проповедники ругали его. Он был признан мечтателем, возмутителем, «коммунистом»; в конце-концов образованное общество испугалось, и он был распят меж двух разбойников. Но слово его пошло дальше, стало разноситься беглыми и рабами и распространяться, невзирая на все запрещения и преследования, пока не преобразовало мира и среди древней цивилизации не возростило новой. Тогда привилегированные классы вновь соединились, повесили изображение сына народа в судах и у могил царей, его именем освятили неправду и извратили его учение для защиты общественных несправедливостей. Однако опять те же великие идеи, что Бог есть отец людей, что все люди братья, что возможна жизнь, при которой никто не был изнурён работой и никто не страдал от нужды, -- начинают пробуждаться в умах простого народа.
(Генри Джордж).
12.
Мы ничего не знаем о нашем будущем, да и не должны стремиться узнать о нём что-нибудь кроме того, что стоит в разумной связи с побудительными причинами к нравственности и с её целями. К этому принадлежит также и вера в то, что нет ни одного хорошего поступка, который не повлёк бы за собой последствий для того, кто его совершает, также и в будущей жизни, что поэтому каким негодным не считал бы себя человек в конце своей жизни, это не должно удерживать его от намерения совершить хотя бы ещё только один хороший поступок, который он ещё в состоянии сделать, и что у него есть основание надеяться, что такой поступок, соразмерно с тем, насколько человек при совершении его руководился добрым намерением, будет иметь всё-таки большую цену, чем те бездеятельные очищения от грехов, которые, ничем не способствуя уменьшению вины, должны заменить собою недостаток добрых дел.
(Кант).
13.
Как огонь не бывает немножко горячий, немножко холодный, а бывает огонь только тогда, когда он жжёт, так и истина не бывает немножко истина, немножко ложь, а всегда истина, когда она показывает то, что есть, а не то, что мы хотели бы, чтобы было.
*****