Кукольная история
В детстве, как и многие девочки, я играла в куклы. Играла довольно долго, и взрослые подсмеивались, предполагая, что я собираюсь в них играть всю оставшуюся жизнь. Собственно, так и вышло. И ничего я с этим сделать не могу, увы.
Несколько винтажных кукол, переезжая со мной с квартиры на квартиру, терпеливо ждали, когда я соберусь привести их в порядок, сшить новые наряды и вытащить на свет божий. Недавно, когда почти совсем уже собралась, я с печалью обнаружила, что одна из них все-таки не дождалась. Роскошная немецкая блондинка, подаренная мне теткой во вполне уже "взрослом" подростковом возрасте, дожидаясь где-то в глубинах шкафа покрвлась темными несмываемыми пятнами. Я не очень понимаю, что случилось - то ли от времени какая-то химическая реакция произошла с пластиком, из которого она сделана, то-ли она заболела от огорчения и одиночества, только вид у нее теперь странный и я не могу придумать, что с этим делать.
Первые мои игрушки мне достались по наследству от мамы. Их было несколько. Прежде всего огромный целлулоидный пупс по имени Галя, примерно такой:
Я не особенно с ней играла, она была большой и неудобной и в основном восседала на диване. Где-то у меня даже есть фотография, на которой мы сидим рядом и она немного крупнее меня. Еще был такой же огромный черный медведь, которого я безбожно боялась и бабушка прятала его в шкаф. Я знала, что он живет в шкафу, немного тревожилась, но было уже не так страшно. Был еще один медведь, оранжевый бархатный уродец, которого можно было завести ключиком и он тогда мотал головой и кланялся.
Вопреки всякой логике, этого чудовища я вовсе не боялась и даже частенько сама заводила. Зато я беззаветно любила куклу Риту, которая была почти полностью тряпичной, а голова и ручки у нее были сделаны из папье-маше или чего-то похожего. Точно такую я не нашла, что-то вроде этого, только с мягким набивным туловищем.
У нее были закрывающиеся глаза на шарнирах и приоткрытый ротик с двумя зубами, ростом она была с хорошо упитанного младенца. Я заворачивала ее в одеялко, выносила на улицу и вдохновенно врала другану Гошке, что это настоящий живой ребеночек, но ему подержать ни за что не дам. Еще я Риту кормила настоящей кашей, запихивая ее в открытый рот. Время от времени бабушка, пока я не видела, отпарывала ей голову и кашу вытряхивала из нее, таким образом кукла выживала.
Еще был плюшевый заяц, белый во времена своей молодости и покрашенный синькой, поскольку уже не отстирывался. Голубым он мне тоже вполне нравился и видимо я с ним спала.
Голубой заяц,
Такой красавец,
Один на свете...
Чуть позде меня снабдили куклами поменьше и поудобнее, чтобы таскать их с собой. В те времена куклы были похожи между собой как близнецы-братья, имели пришивные штампованные целлулоидные головы и конечности и мягкое квадратное текстильное тело. Меня они не очень вдохновляли менно из-за отсутствия хоть какой-нибудь индивидуальности. Выглядело это примерно вот так.
Настоящее счастье случилось, когда мне выросшая до пионеров соседка по саду ссудила своего пупса с полным набором нарядов. Мы не расставались несколько лет. Надо ли говорить, что к нему у меня был набор посуды, мебели и всего самого необходимого для полноты детского счастья.
К несчастью, эта кукла, сделанная тоже из папье-маше, безвременно погибла, забытая на веранде под дождем, но это случилось позже, у меня тогда была уже новая любовь, подаренная мне взрослой двоюродной сестрой и привезенная из Казани, поэтому особенного горевания не случилось, так, легкая печаль.
Она была очень удобная, не большая и не маленькая, и ее можно было бесконечно одевать в разное красивое. Звали ее Аленка, и ее разрешали брать с собой куда угодно. А еще у нее помимо платьев была настоящая бархатная шубка с капюшоном.
Всякие роскошные с закрывающимися глазами и волосами, которые можно было расчесывать, сначала из прибалтики, куда дед ездил в командировку, а потом настоящие немецкие - предмет вожделения моих ровесниц появились позже.
Конечно, одними куклами мои занятия не ограничивались, я, наример, любила еще играть с дедом в шашки, а когда ему было некогда - переводить переводные картинки. Были такие - берешь тусклый цветной кусочек бумаги, мочишь в воде, накладываешь на альбомный лист и трешь пальцем, пока не облезет защитная пленка и не откроется под пальцами яркое волшебство.
В московском Детском мире есть заповедная комната, где живут игрушки разных поколений. Куклы, зверушки, машинки, пистолеты. Их не только можно разглядывать, их можно брать в руки и снова становиться маленьким. Там можно отправиться в особый мир, где куклы и мишки разговаривают, знают твои секреты и никому тебя не выдают, где они никогда на тебя не сердятся и не обижаются и любят тебя любым.
А какие игрушки были у вас? Какая из них была самой важной?
Несколько винтажных кукол, переезжая со мной с квартиры на квартиру, терпеливо ждали, когда я соберусь привести их в порядок, сшить новые наряды и вытащить на свет божий. Недавно, когда почти совсем уже собралась, я с печалью обнаружила, что одна из них все-таки не дождалась. Роскошная немецкая блондинка, подаренная мне теткой во вполне уже "взрослом" подростковом возрасте, дожидаясь где-то в глубинах шкафа покрвлась темными несмываемыми пятнами. Я не очень понимаю, что случилось - то ли от времени какая-то химическая реакция произошла с пластиком, из которого она сделана, то-ли она заболела от огорчения и одиночества, только вид у нее теперь странный и я не могу придумать, что с этим делать.
Первые мои игрушки мне достались по наследству от мамы. Их было несколько. Прежде всего огромный целлулоидный пупс по имени Галя, примерно такой:
Я не особенно с ней играла, она была большой и неудобной и в основном восседала на диване. Где-то у меня даже есть фотография, на которой мы сидим рядом и она немного крупнее меня. Еще был такой же огромный черный медведь, которого я безбожно боялась и бабушка прятала его в шкаф. Я знала, что он живет в шкафу, немного тревожилась, но было уже не так страшно. Был еще один медведь, оранжевый бархатный уродец, которого можно было завести ключиком и он тогда мотал головой и кланялся.
Вопреки всякой логике, этого чудовища я вовсе не боялась и даже частенько сама заводила. Зато я беззаветно любила куклу Риту, которая была почти полностью тряпичной, а голова и ручки у нее были сделаны из папье-маше или чего-то похожего. Точно такую я не нашла, что-то вроде этого, только с мягким набивным туловищем.
У нее были закрывающиеся глаза на шарнирах и приоткрытый ротик с двумя зубами, ростом она была с хорошо упитанного младенца. Я заворачивала ее в одеялко, выносила на улицу и вдохновенно врала другану Гошке, что это настоящий живой ребеночек, но ему подержать ни за что не дам. Еще я Риту кормила настоящей кашей, запихивая ее в открытый рот. Время от времени бабушка, пока я не видела, отпарывала ей голову и кашу вытряхивала из нее, таким образом кукла выживала.
Еще был плюшевый заяц, белый во времена своей молодости и покрашенный синькой, поскольку уже не отстирывался. Голубым он мне тоже вполне нравился и видимо я с ним спала.
Голубой заяц,
Такой красавец,
Один на свете...
Чуть позде меня снабдили куклами поменьше и поудобнее, чтобы таскать их с собой. В те времена куклы были похожи между собой как близнецы-братья, имели пришивные штампованные целлулоидные головы и конечности и мягкое квадратное текстильное тело. Меня они не очень вдохновляли менно из-за отсутствия хоть какой-нибудь индивидуальности. Выглядело это примерно вот так.
Настоящее счастье случилось, когда мне выросшая до пионеров соседка по саду ссудила своего пупса с полным набором нарядов. Мы не расставались несколько лет. Надо ли говорить, что к нему у меня был набор посуды, мебели и всего самого необходимого для полноты детского счастья.
К несчастью, эта кукла, сделанная тоже из папье-маше, безвременно погибла, забытая на веранде под дождем, но это случилось позже, у меня тогда была уже новая любовь, подаренная мне взрослой двоюродной сестрой и привезенная из Казани, поэтому особенного горевания не случилось, так, легкая печаль.
Она была очень удобная, не большая и не маленькая, и ее можно было бесконечно одевать в разное красивое. Звали ее Аленка, и ее разрешали брать с собой куда угодно. А еще у нее помимо платьев была настоящая бархатная шубка с капюшоном.
Всякие роскошные с закрывающимися глазами и волосами, которые можно было расчесывать, сначала из прибалтики, куда дед ездил в командировку, а потом настоящие немецкие - предмет вожделения моих ровесниц появились позже.
Конечно, одними куклами мои занятия не ограничивались, я, наример, любила еще играть с дедом в шашки, а когда ему было некогда - переводить переводные картинки. Были такие - берешь тусклый цветной кусочек бумаги, мочишь в воде, накладываешь на альбомный лист и трешь пальцем, пока не облезет защитная пленка и не откроется под пальцами яркое волшебство.
В московском Детском мире есть заповедная комната, где живут игрушки разных поколений. Куклы, зверушки, машинки, пистолеты. Их не только можно разглядывать, их можно брать в руки и снова становиться маленьким. Там можно отправиться в особый мир, где куклы и мишки разговаривают, знают твои секреты и никому тебя не выдают, где они никогда на тебя не сердятся и не обижаются и любят тебя любым.
А какие игрушки были у вас? Какая из них была самой важной?