Dec 09, 2009 01:12
Вернувшись домой, включил радио. Услышал голос Петра Вайля. Всё стало ясно.
Перечитал свою недавнюю запись и комментарии друзей.
Сообразил, отчего был неверно понят.
Mea culpa: надо яснее выражаться.
Кажется, меня поняли в том смысле, что "кто кончил жизнь трагически - тот истинный поэт; а если в точный срок - то в полной мере"...
Друзья, такие мысли позволительны в семнадцать, но не в тридцать семь, да? -
и я ищу взглядом того, кто бы авторитетно кивнул. Никто не кивнёт.
Мы с вами всю дорогу играли в дурака в тени великих предков. Но тень всё реже.
"Глянул Мальчиш-Кибальчиш на улицу: пустая улица. Не хлопают
ставни, не скрипят ворота -- некому вставать. И отцы ушли, и
братья ушли -- никого не осталось".
У самих уж мальчиши. Что мы скажем им, когда они спросят, почему выросли в этом говне? -
"Понимаешь, сынок, есть такое слово - Родина?!"...
РЮМКА ВОДКИ НА МЕЛЬНИЦУ,
pro memoria