Легенда под микроскопом
Сейчас, кажется, неудачное время, чтобы писать о подобных вещях - растёт и углубляется кризис, назревает война с Украиной, словом, мир катится в пропасть... В своей книге о пифагорейцах Леонид Жмудь проливает свет на многие интересные моменты.
Как известно, Пифагор родился на острове Самос, который был вынужден покинуть после установления тирании Поликрата. Последний, в отличии от ВВП, был прогрессивным тираном: на острове велось обширное строительство, экономика процветала, таланты поощрялись и будь Пифагор "только философом и ученым", ему, вероятно, нашлось бы место при власти. Однако политические амбции вынудили его эмигрировать: "он, видя, что тирания Поликрата слишком сурова, чтобы свободный человек мог спокойно переносить ее надзор и деспотизм, уехал в Италию". Там он основал общество, которое влияло на политику, не принадлежа к официальной власти, кончилось это плохо, но речь о другом. Легенды приписывают Пифагору разнообразные путешествия - будто бы он посетил Египет, древний Шумер, Вавилон, встречался с друидами и беседовал с самим Заратуштрой. Что же было на самом деле?
Рассмотрев все источники, автор приходит к выводу, что вряд ли Пифагор уезжал дальше Египта. А в посещении страны пирамид и жрецов не было ничего выдающегося - и многие греки бывали там. Забавно взглянуть на это с точки зрения исторической конспирологии. Согласно легенде, жрецы посвятили Пифагора в свои древние тайны. Это "учение о передаче" входит в доктрины разных тайных обществ (их легко можно найти в Яндексе), как бы служит основанием их "легитимности" - ведь тайное знание в отличии от научного не может быть новым. Так мудрость Востока стала достоянием Запада. Но если Пифагор у жрецов не учился, то передачи знаний не было, и вся эта теория рушится.
Как объясняет Жмудь, жрецы не могли передать свои тайны Пифагору даже если бы и захотели. На то есть две причины. Во-первых, для этого надо знать язык: Языковой барьер был здесь едва ли не самым главным препятствием: чтобы разобраться в вавилонской или египетской математике, нужно было изучать чужой язык и сложнейшую письменность. На Востоке писцов, занимавшихся вычислениями, обучали долгие годы мог ли грек освоить их за время недолгой поездки? Кроме того, общеизвестно упорное нежелание греков учить чужие языки и вникать в суть чужих учений... нам неизвестен ни один греческий автор, который бы знал египетский язык и письменность, причем это касается и тех, кто действительно побывал в этой стране и оставил о ней сочинения.
А во-вторых, ничему научить Пифагора жрецы не могли, потому что египетская математика была примитивной (по сравнению с Вавилонской). Давно пора оставить гипотезы о заимствовании греками науки с Востока, говорит автор. Ничего похожего на основу новой науки - доказательные рассуждения - на Востоке известно не было. Греки потому приписывали своим открытиям восточные корни, что хотели опереться на авторит древних цивилизаций. Это расхожее явление, например, Коперник в своей книге "Об обращении небесных сфер" ссылается на мудрость пифагорейцев.
Самое интересное автор приберёг напоследок. Уже в конце книги, завершив описание достижений пифагорейской науки, Жмудь принимается за философию чисел. Во всех книгах по истории философии пишут, будто бы Пифагор учил "Всё есть число", что вещи состоят из чисел. Жмудь ставит вопрос ребром: откуда это известно? После тщательного изучения первоисточников, выясняется, что до Аристотеля никто из пифагорейцев такого не говорил. Аристотель, у которого была собственная концепция развития философии, часто переиначивал чужие учения на, чтобы они укладывались в рамки этой концепции. Разные пифагорейцы учили, что мир произошёл из воды, земли и т.п. и никто не говорил о происхождении мира из чисел. Из чего автор делает вывод: "Числовой атомизм", который, начиная с П. Таннери, приписывали ранним пифагорейцам, оказался лишь ученой конструкцией.
Кстати: В середине нашего века значение открытия несоизмеримых величин многие были склонны даже переоценивать, полагая, что оно привело к так называемому кризису оснований в греческой математике - по аналогии с тем, что произошло в математике на рубеже XIX - ХХ вв. Исследования последних десятилетий показали, что аналогия эта была неудачной: никакого "кризиса оснований" в математике V в. до н. э. не было.
Как известно, Пифагор родился на острове Самос, который был вынужден покинуть после установления тирании Поликрата. Последний, в отличии от ВВП, был прогрессивным тираном: на острове велось обширное строительство, экономика процветала, таланты поощрялись и будь Пифагор "только философом и ученым", ему, вероятно, нашлось бы место при власти. Однако политические амбции вынудили его эмигрировать: "он, видя, что тирания Поликрата слишком сурова, чтобы свободный человек мог спокойно переносить ее надзор и деспотизм, уехал в Италию". Там он основал общество, которое влияло на политику, не принадлежа к официальной власти, кончилось это плохо, но речь о другом. Легенды приписывают Пифагору разнообразные путешествия - будто бы он посетил Египет, древний Шумер, Вавилон, встречался с друидами и беседовал с самим Заратуштрой. Что же было на самом деле?
Рассмотрев все источники, автор приходит к выводу, что вряд ли Пифагор уезжал дальше Египта. А в посещении страны пирамид и жрецов не было ничего выдающегося - и многие греки бывали там. Забавно взглянуть на это с точки зрения исторической конспирологии. Согласно легенде, жрецы посвятили Пифагора в свои древние тайны. Это "учение о передаче" входит в доктрины разных тайных обществ (их легко можно найти в Яндексе), как бы служит основанием их "легитимности" - ведь тайное знание в отличии от научного не может быть новым. Так мудрость Востока стала достоянием Запада. Но если Пифагор у жрецов не учился, то передачи знаний не было, и вся эта теория рушится.
Как объясняет Жмудь, жрецы не могли передать свои тайны Пифагору даже если бы и захотели. На то есть две причины. Во-первых, для этого надо знать язык: Языковой барьер был здесь едва ли не самым главным препятствием: чтобы разобраться в вавилонской или египетской математике, нужно было изучать чужой язык и сложнейшую письменность. На Востоке писцов, занимавшихся вычислениями, обучали долгие годы мог ли грек освоить их за время недолгой поездки? Кроме того, общеизвестно упорное нежелание греков учить чужие языки и вникать в суть чужих учений... нам неизвестен ни один греческий автор, который бы знал египетский язык и письменность, причем это касается и тех, кто действительно побывал в этой стране и оставил о ней сочинения.
А во-вторых, ничему научить Пифагора жрецы не могли, потому что египетская математика была примитивной (по сравнению с Вавилонской). Давно пора оставить гипотезы о заимствовании греками науки с Востока, говорит автор. Ничего похожего на основу новой науки - доказательные рассуждения - на Востоке известно не было. Греки потому приписывали своим открытиям восточные корни, что хотели опереться на авторит древних цивилизаций. Это расхожее явление, например, Коперник в своей книге "Об обращении небесных сфер" ссылается на мудрость пифагорейцев.
Самое интересное автор приберёг напоследок. Уже в конце книги, завершив описание достижений пифагорейской науки, Жмудь принимается за философию чисел. Во всех книгах по истории философии пишут, будто бы Пифагор учил "Всё есть число", что вещи состоят из чисел. Жмудь ставит вопрос ребром: откуда это известно? После тщательного изучения первоисточников, выясняется, что до Аристотеля никто из пифагорейцев такого не говорил. Аристотель, у которого была собственная концепция развития философии, часто переиначивал чужие учения на, чтобы они укладывались в рамки этой концепции. Разные пифагорейцы учили, что мир произошёл из воды, земли и т.п. и никто не говорил о происхождении мира из чисел. Из чего автор делает вывод: "Числовой атомизм", который, начиная с П. Таннери, приписывали ранним пифагорейцам, оказался лишь ученой конструкцией.
Кстати: В середине нашего века значение открытия несоизмеримых величин многие были склонны даже переоценивать, полагая, что оно привело к так называемому кризису оснований в греческой математике - по аналогии с тем, что произошло в математике на рубеже XIX - ХХ вв. Исследования последних десятилетий показали, что аналогия эта была неудачной: никакого "кризиса оснований" в математике V в. до н. э. не было.