Труднее стоять перед танком. Нужны компромиссы.
Семинары представителей гражданского общества, их встречи, круглые столы и, наконец, прямые видео-включения на «Студии Ре» - это примерно полный перечень мероприятий, которые возобновились и после августовской войны 2008 года. А они не могли не появится, потому что есть люди с обеих сторон, понимающие что «стоять перед танком еще труднее», по высказыванию редактора газеты «21 век» и бывшего комбатанта Тимура Цхурбати.
Участие представителей НПО в постконфликтных диалогах в обиходе назвали «народной дипломатией», хотя именно такие встречи чаще всего бывают недипломатичными в позитивном смысле этого слова, то есть честными и открытыми и, потому, более полезными. К тому же, представители гражданского общества должны понимать, что участие в диалоге с другой стороной - не только их право, но и их обязанность. Прямая обязанность каждого гражданина любой республики - будь то признанная или частично признанная - участвовать в судьбе своей страны. А у нас нет более важной темы, чем тема мира и дальнейшего благополучного соседского сосуществования, поэтому каждый неравнодушный человек должен в этом участвовать.
К тому же на таких дискуссиях и совместных тренингах люди чаще начинают понимать, что информация от другой стороны поступает обычно зигзагами. К примеру, в Южной Осетии мало кто интересуется тем, что происходит в Грузии помимо тех тем, где официальные лица Грузии что-то заявляют в отношении Южной Осетии или Абхазии. А в Грузии население и СМИ думают, что если у них есть российские СМИ и плюс свое мнение со стороны по поводу тех или иных событий, то этого достаточно для того, чтобы понять истинную картину происходящего. Только немногие журналисты понимают, как важно проверять каждый раз информацию и получать комментарии с другой стороны при написании материала на тему войны и послевоенной жизни.
До сих пор в грузинских СМИ самой актуальной темой является тема проведения границы властями Южной Осетии, которому препятствует грузинская сторона. За последние несколько месяцев не раз были случаи, когда журналисты провоцировали чиновников на резкие высказывания и даже угрозы. Но они этого не признали, даже получив письма своих коллег от другой стороны. Только совместные встречи и разговоры с глазу на глаз, как говорится, помогают понять, что другая сторона не разделяет многого из того, а это помогает снизить уровень ненависти хотя бы среди журналистов. К сожалению, для того, чтобы понимать элементарные вещи, которые являются негативными раздражителями, а не само собой разумеющимися фактами, нужно встречаться несколько раз и пройти хороший курс лекций.
Об этом говорил и редактор газеты «21 век» Тимур Цхурбати в своем видео-подключении на «Студии Ре». По его словам, компромисс возможен, если люди будут способны пойти на переговоры и воспринимать новые реалии.
- Я не вижу чтобы в Грузии кто-то воспринимал новые реалии, а это в свою очередь дает лишние козыри нашему правительству: что, мол, вот видите - в Грузии ничего не меняется!, - говорит Цхурбати. - И, в принципе, я со своей стороны, как представитель гражданского общества тоже понимаю, что это так. Например, такие фразы, как «Цхинвальский регион», «оккупированные территории», « так называемая Южная Осетия» - ничего кроме раздражения и отторжения не вызывают. Сами задумайтесь оккупированная территория означает, что территория перешла под контроль какой-то другой силы. Но Грузия 20 лет эту территорию не контролировала, о какой оккупации может идти речь? Ведь осетины сами не говорят , что их оккупировали, почему бы их мнение не уважать и не принимать?, - подчеркнул редактор газеты «21 век».
Нельзя забывать и о том, что диалог между гражданскими обществам затруднен потому что гражданский сектор в Южной Осетии и Абхазии более закрыт, чем в Грузии. Об этом говорит и гость «Студии Ре» лидер неправительственной организации и миротворец с большим стажем Зураб Бендианишвили. Он подчеркнул и то, что этому есть объективные причины: а именно - в грузинский гражданский сектор вкладывается больше денег и человеческих ресурсов. На его фоне, другой гость «Студии Ре», Тома Чагелишвили, выглядит субъективным, так как он мало мало с кем знаком из представителей гражданского общества Южной Осетии и Абхазии, но делает достаточно категоричные заявления на тему более открытого грузинского общества. Если сравнивать, нужно очень хорошо знать предмет сравнения и называть причины. Может быть слишком завышенная самооценка тоже мешает таким процессам?!
По словам осетинского политолога Виссариона Асеева, события начала конца XX - начала XXI веков показали, что трагический век оставил глубокий, незаживающий, антигуманистический след в сознании народов, проживавших на территории Императорской России и Советского Союза.
- Народы империи часто воспринимают себя, как исключительно превосходные и находящиеся во враждебном окружении. Болезни шовинизма и ксенофобия поражают ментальности, и эти народы часто не в состоянии даже диагностировать их у себя, не говоря уж об излечении, - говорит Асеев.
По его мнению, встречи активистов гражданского общества помогают как диагностировать эти «болезни», так и делиться методами их лечения, и одновременно они (встречи) же могут являться показателями выздоровления.
- Ведь это же очевидно, что если гражданские активисты той или иной страны не встречаются друг с другом по политическим мотивам, то в этих странах ментальные болезни в запущенном состоянии. Мне думается, что наилучшей иллюстрацией необходимости встреч гражданских активистов Южной Осетии и Грузии является изречение "Человек не может быть свободным, если не думает о свободе других" Давида Турашвили, современного грузинского писателя. Данное высказывание было услышано моим коллегой Тимуром Цхурбати на семинаре в Стамбуле, и он написал пост на своей стене в facebook-e об этом. В результате чего этот маленький пост вызвал бурю обсуждений и тем для дискуссий. Вот не будь этой встречи тогда, разве появилось бы это гуманистическое изречение в дискурсе двух соседних пока враждующих народов?, - подчеркнул Виссарион Асеев.
На «Студии Ре» темой обсуждения также стал документальный фильм, снятый, срежиссированный и презентованный Зурабом Бендианишвили, Томой Чагелишвили и их коллегами совместно с коллегой из Южной Осетии, Тимуром Цхурбати.
Во время дискуссии, фильм был оценен с двух сторон со знаком «полный плюс», хотя там были упущены погрешности и довольно серьезные. Одной из них является то, что грузинские коллеги несмотря на условия и пожелания, озвученные осетинскими коллегами, написали в титрах «Цхинвальский регион» вместо «Южная Осетия», а затем и вовсе не хотели эти титры редактировать. А это, в свою очередь, было чревато полным разрывом рабочих и даже приятельских отношений. Потом компромисс был достигнут. К тому же, фильм был достаточно односторонним, так как срежиссировали его люди, не имевшие опыта работы с осетинскими коллегами. Им казалось, что достаточно немного пообщаться и все кадры и тексты можно склеить. В результате чего их фильм получился с односторонним видением проблемы: грузинский герой фильма бы показан в качестве абсолютной жертвы конфликта, несмотря на то, что был экс-комбатантом во время войны в 90-ых годах, а осетинский герой выступил в роли крутого боевика и агрессора во всех войнах, который под конец решил подружиться с кем-то из другой стороны и решил «сгладить» свои грехи, и ради этого он пошел даже на могилу погибшей дочки друга. На самом деле, осетинский герой фильма ходил на могилу не потому, что чувствовал себя виноваты в чем-то, а ради принципов гуманизма и ради дружбы.
Просмотрев фильм, в голове возникли все новые вопросы. Мне стало казаться, что гармонию выдумали поэты, желая скрасить свои произведения. А вопросы остались открытыми, проблемы не - не решенными. Работы еще море.
Мария Плиева
Участие представителей НПО в постконфликтных диалогах в обиходе назвали «народной дипломатией», хотя именно такие встречи чаще всего бывают недипломатичными в позитивном смысле этого слова, то есть честными и открытыми и, потому, более полезными. К тому же, представители гражданского общества должны понимать, что участие в диалоге с другой стороной - не только их право, но и их обязанность. Прямая обязанность каждого гражданина любой республики - будь то признанная или частично признанная - участвовать в судьбе своей страны. А у нас нет более важной темы, чем тема мира и дальнейшего благополучного соседского сосуществования, поэтому каждый неравнодушный человек должен в этом участвовать.
К тому же на таких дискуссиях и совместных тренингах люди чаще начинают понимать, что информация от другой стороны поступает обычно зигзагами. К примеру, в Южной Осетии мало кто интересуется тем, что происходит в Грузии помимо тех тем, где официальные лица Грузии что-то заявляют в отношении Южной Осетии или Абхазии. А в Грузии население и СМИ думают, что если у них есть российские СМИ и плюс свое мнение со стороны по поводу тех или иных событий, то этого достаточно для того, чтобы понять истинную картину происходящего. Только немногие журналисты понимают, как важно проверять каждый раз информацию и получать комментарии с другой стороны при написании материала на тему войны и послевоенной жизни.
До сих пор в грузинских СМИ самой актуальной темой является тема проведения границы властями Южной Осетии, которому препятствует грузинская сторона. За последние несколько месяцев не раз были случаи, когда журналисты провоцировали чиновников на резкие высказывания и даже угрозы. Но они этого не признали, даже получив письма своих коллег от другой стороны. Только совместные встречи и разговоры с глазу на глаз, как говорится, помогают понять, что другая сторона не разделяет многого из того, а это помогает снизить уровень ненависти хотя бы среди журналистов. К сожалению, для того, чтобы понимать элементарные вещи, которые являются негативными раздражителями, а не само собой разумеющимися фактами, нужно встречаться несколько раз и пройти хороший курс лекций.
Об этом говорил и редактор газеты «21 век» Тимур Цхурбати в своем видео-подключении на «Студии Ре». По его словам, компромисс возможен, если люди будут способны пойти на переговоры и воспринимать новые реалии.
- Я не вижу чтобы в Грузии кто-то воспринимал новые реалии, а это в свою очередь дает лишние козыри нашему правительству: что, мол, вот видите - в Грузии ничего не меняется!, - говорит Цхурбати. - И, в принципе, я со своей стороны, как представитель гражданского общества тоже понимаю, что это так. Например, такие фразы, как «Цхинвальский регион», «оккупированные территории», « так называемая Южная Осетия» - ничего кроме раздражения и отторжения не вызывают. Сами задумайтесь оккупированная территория означает, что территория перешла под контроль какой-то другой силы. Но Грузия 20 лет эту территорию не контролировала, о какой оккупации может идти речь? Ведь осетины сами не говорят , что их оккупировали, почему бы их мнение не уважать и не принимать?, - подчеркнул редактор газеты «21 век».
Нельзя забывать и о том, что диалог между гражданскими обществам затруднен потому что гражданский сектор в Южной Осетии и Абхазии более закрыт, чем в Грузии. Об этом говорит и гость «Студии Ре» лидер неправительственной организации и миротворец с большим стажем Зураб Бендианишвили. Он подчеркнул и то, что этому есть объективные причины: а именно - в грузинский гражданский сектор вкладывается больше денег и человеческих ресурсов. На его фоне, другой гость «Студии Ре», Тома Чагелишвили, выглядит субъективным, так как он мало мало с кем знаком из представителей гражданского общества Южной Осетии и Абхазии, но делает достаточно категоричные заявления на тему более открытого грузинского общества. Если сравнивать, нужно очень хорошо знать предмет сравнения и называть причины. Может быть слишком завышенная самооценка тоже мешает таким процессам?!
По словам осетинского политолога Виссариона Асеева, события начала конца XX - начала XXI веков показали, что трагический век оставил глубокий, незаживающий, антигуманистический след в сознании народов, проживавших на территории Императорской России и Советского Союза.
- Народы империи часто воспринимают себя, как исключительно превосходные и находящиеся во враждебном окружении. Болезни шовинизма и ксенофобия поражают ментальности, и эти народы часто не в состоянии даже диагностировать их у себя, не говоря уж об излечении, - говорит Асеев.
По его мнению, встречи активистов гражданского общества помогают как диагностировать эти «болезни», так и делиться методами их лечения, и одновременно они (встречи) же могут являться показателями выздоровления.
- Ведь это же очевидно, что если гражданские активисты той или иной страны не встречаются друг с другом по политическим мотивам, то в этих странах ментальные болезни в запущенном состоянии. Мне думается, что наилучшей иллюстрацией необходимости встреч гражданских активистов Южной Осетии и Грузии является изречение "Человек не может быть свободным, если не думает о свободе других" Давида Турашвили, современного грузинского писателя. Данное высказывание было услышано моим коллегой Тимуром Цхурбати на семинаре в Стамбуле, и он написал пост на своей стене в facebook-e об этом. В результате чего этот маленький пост вызвал бурю обсуждений и тем для дискуссий. Вот не будь этой встречи тогда, разве появилось бы это гуманистическое изречение в дискурсе двух соседних пока враждующих народов?, - подчеркнул Виссарион Асеев.
На «Студии Ре» темой обсуждения также стал документальный фильм, снятый, срежиссированный и презентованный Зурабом Бендианишвили, Томой Чагелишвили и их коллегами совместно с коллегой из Южной Осетии, Тимуром Цхурбати.
Во время дискуссии, фильм был оценен с двух сторон со знаком «полный плюс», хотя там были упущены погрешности и довольно серьезные. Одной из них является то, что грузинские коллеги несмотря на условия и пожелания, озвученные осетинскими коллегами, написали в титрах «Цхинвальский регион» вместо «Южная Осетия», а затем и вовсе не хотели эти титры редактировать. А это, в свою очередь, было чревато полным разрывом рабочих и даже приятельских отношений. Потом компромисс был достигнут. К тому же, фильм был достаточно односторонним, так как срежиссировали его люди, не имевшие опыта работы с осетинскими коллегами. Им казалось, что достаточно немного пообщаться и все кадры и тексты можно склеить. В результате чего их фильм получился с односторонним видением проблемы: грузинский герой фильма бы показан в качестве абсолютной жертвы конфликта, несмотря на то, что был экс-комбатантом во время войны в 90-ых годах, а осетинский герой выступил в роли крутого боевика и агрессора во всех войнах, который под конец решил подружиться с кем-то из другой стороны и решил «сгладить» свои грехи, и ради этого он пошел даже на могилу погибшей дочки друга. На самом деле, осетинский герой фильма ходил на могилу не потому, что чувствовал себя виноваты в чем-то, а ради принципов гуманизма и ради дружбы.
Просмотрев фильм, в голове возникли все новые вопросы. Мне стало казаться, что гармонию выдумали поэты, желая скрасить свои произведения. А вопросы остались открытыми, проблемы не - не решенными. Работы еще море.
Мария Плиева