Прием
Пришел парень молодой, Слава зовут. Нормальный такой парень. У меня, - говорит, - есть бизнес маломальский, деньги какие-то идут, машина есть, хочу быть помощником. А Степан говорит: «Так уже есть помощник - это Я!». Парень говорит: «О, тогда я буду у вас помощником». И сел в уголке.
Сразу пришла делегация из общаги с Машинной, 3. Двадцать семей под угрозой выселения. Проблема в том, что двадцать с лишним лет назад при приватизации завода Воровского, общагу должны были передать на баланс города. Но как-то коварно умудрились приватизировать и включить в уставной капитал. Вместе с людьми. И вот уже который раз поднимается эта проблема. Сидели полтора часа, искали варианты. Пришли специалисты из администрации, и, похоже, мы нашли зацепку, будем выходить в суды. На улице никто не останется.
Зашли хорошие парни, подарили книгу «Проектирование городских улиц», перевод с английского. Очень приятно.
Потом пришли изобретатели, предложили серьезный проект по утилизации шин (не Майдан!). Суть в том, что покрышки не сжигаются, а измельчаются в мелкую крошку и добавляются в покрытие детских площадок, дорожек и т.д. Проект интересный, попросил проработать и сделать предложение.
Потом зашел адвокат Жени Малёнкина. Проблема в том, что суд не хочет меня допрашивать по его делу, хотя я там завялен как свидетель обвинения. Я, кажется, догадываюсь, почему они не хотят меня допрашивать.
Потом пришел парень, достаточно продвинутый. И говорит две темы: хочу заняться предпринимателями, которые меняют цену, но не успевают сменить ценники. И он готов активизироваться против этих предпринимателей. Я ему говорю: «Не трогай их, у нас задаче не удавить предпринимателей, а дать им выжить. Им и так сейчас непросто». Он говорит: «Хорошо, другой вопрос. Я пока шел сюда, насчитал шесть человек попрошаек. Как с ними бороться?». Я говорю: «Те, которые профессиональные, которых содержат цыгане и уводят на работу - это одна история. А которые сами по себе деньги просят, то это не от хорошей жизни. У нас такие есть, но их, слава Богу, не много». Он говорит: «А что делать то с ними?». Я говорю: «Дай каждому денег понемножку, вот и ладно». Он неожиданно легко согласился.
А потом пришла Баба Саша с внучкой Сашей и принесла горячий вкусный пирог с капустой. Она воспитывает внучку одна, живут дружно, но денег ни на что не хватает. И наша Лена сегодня с ними пойдет покупать красивые ботинки.
Потом пришла известный врач, кандидат наук, Ирина Ивановна. Хочет создать клинику по патронажу и лечению болезни Альцгеймера. Считает, что проблема нарастает. Направлю в Минздрав.
А потом пришла делегация трезвенников. Валерий Иванович Мелехин торжественно вручил мне удостоверение и медаль «За трезвость». Постараюсь соответствовать.
Потом мужик приехал из области, сорок лет проработал в шахте. Деда в тридцать восьмом расстреляли в Белоруссии, мать сослали в Североуральск. Там у неё ссыльный родился. В восемьдесят девятом реабилитировали. У него куча профзаболеваний, трудовая отличная, куча благодарностей и грамот. С медициной поможем, попробуем выхлопотать ветерана. Из области, кстати, все больше народу идет.
Пришли женщины. Женя, - говорят, - раньше пенсию за январь в декабре давали. А сейчас уже декабрь кончается, а пенсию за январь еще не принесли!.. К хорошему привыкают.
Рассказывал: на Уралмаше. Хорошая женщина, музыкальный работник. Взяла небольшой кредит под высокий процент и была вынуждена заложить квартиру, вот так ее приперло. Ломбард воспользовался просрочкой и квартиру у нее отнял. На мой взгляд, там было явное мошенничество, но ни прокурату, ни полиция ничего не сделали. И она в шестьдесят лет оказалась на улице. И вдруг произошла справедливость. Наглую тетку, которая отжала квартиру у бедной женщины, посадили за какое-то другое мошенничество. Позвонили в прокуратуру, попытаемся воспользоваться ситуацией.
Пришли жители с жалобой на то, что у них прямо в доме открылся круглосуточный бордель. Причем полиция никаких мер не принимает. Я даже догадываюсь почему. Решим.
Пришли пожилые люди с переулка Иткульского. У них сгорел частный дом. Причем откровенно коммерческий поджег. Но это отдельная тема, будем заниматься. Проблема в том, что некуда идти. Это один из самых болезненных моментов по работе, когда ты видишь, что человеку действительно некуда пойти и ничего не можешь придумать. Но в данном случае все получилось. Мы договорились с Администрацией и нашли для них вариант. Они сразу же написали заявление, приложили все справки, и у них будет крыша над головой.
А потом зашел казачий полковник. Усатый, бравый, подтянутый, штаны с лампасами и вся грудь в орденах. Надеюсь, что все заслуженные. Вопрос простой: полковник принимал участие в каком-то конкурсе и вышел во второй тур. А где и когда он будет, разобраться не может. Я попросил заняться другого полковника в отставке, Михаила Ивановича, и пока он разбирался, зашли еще два полковника, оба воевавшие, оба орденоносцы, оба в штатском. Недавно вышли из тюрьмы. Их пытались примотать по делу знаменитого полковника Хабарова, который недавно тоже вышел из тюрьмы. Причем одного из них президент наградил орденом за заслуги перед отечеством. Закрыли его в феврале, а орден пришел в апреле. И его вызвали из камеры, и орден ему вручал начальник тюрьмы. Так бывает.
Потом пришли хорошие парни с очень интересной идеей, которую они вынашивают уже порядка десяти лет. У них сильная команда и они хотят открыть в Екатеринбурге школу профессиональных поваров. Идея очень востребована. Договорились с руководителем управления по торговле и развитию товарного рынка. После выходных сядут разговаривать предметно.
Потом пришли люди, с которыми не рассчитывается застройщик Максимов, «Уральская крепость». Одной пожилой женщине он должен миллион триста. Она хочет его посадить. Я говорю: «Так если его посадят, он с вами не рассчитается». А она говорит: «Я хочу увидеть его за решеткой и готова заплатить за полученное удовольствие».
А потом еще пришли люди по Рощинской, 9. Обманутые дольщики. Опять «Маяк», опять Коньков. Занимаемся.
А потом вновь проблемная ситуация с застройками на землях ИЖС. Застройщик Воробьев. Самое досадное, что когда строил многоквартирники на землях ИЖС, понимал, что нельзя этого делать, но втащил огромное количество народа. Куча исков, но уроком ему это не послужило. И уже, будучи пойманным за руку, продолжает продавать квартиры в тех домах, которые пойдут под снос. Занимаемся.
Потом пришли люди со станции «Путевка». Давняя история. Когда-то в тридцатых годах туда привезли эшелон ссыльных поселенцев, выгрузили возле железной дороги, и они из чего ни поподя налепили себе всяких хибар. Такие городские трущобы у нас называют «Шанхай» или «Нахаловка». И прожили так всю жизнь. И мы сейчас пытаемся найти пути эти жилища узаконить. Огромные сложности.
Потом пришел парень, преподаватель музыки. Играл на народных инструментах. У него шалил какой-то ученик, и он ему сказал: «Если сейчас не успокоишься - я тебе в лоб дам!». Тот пожаловался маме, мама пошла к директору. Преподавателя выгнали. Денег нет, работы тоже. Что делать? Вспомнил сказку «Бременские музыканты».
Снова пришла мама того бедолаги, который уже полтора года сидит за развратные действия в отношении собственных маленьких детей по заявлению бывшей жены. И никто не знает, что с ним делать. Потому что всем очевидно, что он никакой не педофил. Просто так получилось, что тема раскачена, борьба с педофилами в тренде, и таких бедолаг сидит по России много. Их и осудить толком не могут, потому что не за что. И отпустить боятся, потому что неправильно поймут. Списались с Ольгой Романовой, они попробуют позаниматься. Прецеденты есть.
Вообще народу было очень много, больше семидесяти человек, а всего за год порядка шести тысяч семисот. И проблемы самые разные. Нанесли пирогов, варенья, носки шерстяные подарили. На ходу со звонков удалось решить несколько серьезных вопросов. Последнее время стали помогать управляющие компании. По всем принципиальным вещам удается договориться с Администрацией. Эффективность выросла.
И уже в самом конце пришла женщина, которая сама по себе хорошая, но характер у нее немножко вздорный. И говорит: «Женя, я в квартиру попасть не могу». А мне некогда, потому что народу много. И мы посадили ее в уголок пить чай. Наконец все закончили и уже собирались идти, а она вдруг говорит: «Женя, ты про меня не забыл? Мне ночевать негде». А это уже серьезно. Ты не можешь закончить и уйти, если перед тобой стоит пожилой человек, которому некуда пойти ночевать. И вдруг я смотрю, в уголке сидит Слава, помощник помощника, который на протяжении десяти часов сидел в углу и никак себя не проявил. И я ему говорю: «Слава, вот очень серьезное и ответственное дело. Забирай Ирину Викторовну, вези ее домой и сделай так, чтобы она открыла дверь». И Слава поехал. Отзванивается через полчаса. Ей, - говорит, - полный замок спичек натолкали, открыть невозможно. Добрые соседи! Я говорю: «Слава, я не знаю, прояви солдатскую смекалку». В результате Слава вызвал «Сову», договорился. Дверь открыли, а потом еще сумел замок наладить. То есть достойно поставил точку. Видимо вошел во вкус и уже сегодня с утра сидит весь день, и помогает вести прием. Так и живем.
Сразу пришла делегация из общаги с Машинной, 3. Двадцать семей под угрозой выселения. Проблема в том, что двадцать с лишним лет назад при приватизации завода Воровского, общагу должны были передать на баланс города. Но как-то коварно умудрились приватизировать и включить в уставной капитал. Вместе с людьми. И вот уже который раз поднимается эта проблема. Сидели полтора часа, искали варианты. Пришли специалисты из администрации, и, похоже, мы нашли зацепку, будем выходить в суды. На улице никто не останется.
Зашли хорошие парни, подарили книгу «Проектирование городских улиц», перевод с английского. Очень приятно.
Потом пришли изобретатели, предложили серьезный проект по утилизации шин (не Майдан!). Суть в том, что покрышки не сжигаются, а измельчаются в мелкую крошку и добавляются в покрытие детских площадок, дорожек и т.д. Проект интересный, попросил проработать и сделать предложение.
Потом зашел адвокат Жени Малёнкина. Проблема в том, что суд не хочет меня допрашивать по его делу, хотя я там завялен как свидетель обвинения. Я, кажется, догадываюсь, почему они не хотят меня допрашивать.
Потом пришел парень, достаточно продвинутый. И говорит две темы: хочу заняться предпринимателями, которые меняют цену, но не успевают сменить ценники. И он готов активизироваться против этих предпринимателей. Я ему говорю: «Не трогай их, у нас задаче не удавить предпринимателей, а дать им выжить. Им и так сейчас непросто». Он говорит: «Хорошо, другой вопрос. Я пока шел сюда, насчитал шесть человек попрошаек. Как с ними бороться?». Я говорю: «Те, которые профессиональные, которых содержат цыгане и уводят на работу - это одна история. А которые сами по себе деньги просят, то это не от хорошей жизни. У нас такие есть, но их, слава Богу, не много». Он говорит: «А что делать то с ними?». Я говорю: «Дай каждому денег понемножку, вот и ладно». Он неожиданно легко согласился.
А потом пришла Баба Саша с внучкой Сашей и принесла горячий вкусный пирог с капустой. Она воспитывает внучку одна, живут дружно, но денег ни на что не хватает. И наша Лена сегодня с ними пойдет покупать красивые ботинки.
Потом пришла известный врач, кандидат наук, Ирина Ивановна. Хочет создать клинику по патронажу и лечению болезни Альцгеймера. Считает, что проблема нарастает. Направлю в Минздрав.
А потом пришла делегация трезвенников. Валерий Иванович Мелехин торжественно вручил мне удостоверение и медаль «За трезвость». Постараюсь соответствовать.
Потом мужик приехал из области, сорок лет проработал в шахте. Деда в тридцать восьмом расстреляли в Белоруссии, мать сослали в Североуральск. Там у неё ссыльный родился. В восемьдесят девятом реабилитировали. У него куча профзаболеваний, трудовая отличная, куча благодарностей и грамот. С медициной поможем, попробуем выхлопотать ветерана. Из области, кстати, все больше народу идет.
Пришли женщины. Женя, - говорят, - раньше пенсию за январь в декабре давали. А сейчас уже декабрь кончается, а пенсию за январь еще не принесли!.. К хорошему привыкают.
Рассказывал: на Уралмаше. Хорошая женщина, музыкальный работник. Взяла небольшой кредит под высокий процент и была вынуждена заложить квартиру, вот так ее приперло. Ломбард воспользовался просрочкой и квартиру у нее отнял. На мой взгляд, там было явное мошенничество, но ни прокурату, ни полиция ничего не сделали. И она в шестьдесят лет оказалась на улице. И вдруг произошла справедливость. Наглую тетку, которая отжала квартиру у бедной женщины, посадили за какое-то другое мошенничество. Позвонили в прокуратуру, попытаемся воспользоваться ситуацией.
Пришли жители с жалобой на то, что у них прямо в доме открылся круглосуточный бордель. Причем полиция никаких мер не принимает. Я даже догадываюсь почему. Решим.
Пришли пожилые люди с переулка Иткульского. У них сгорел частный дом. Причем откровенно коммерческий поджег. Но это отдельная тема, будем заниматься. Проблема в том, что некуда идти. Это один из самых болезненных моментов по работе, когда ты видишь, что человеку действительно некуда пойти и ничего не можешь придумать. Но в данном случае все получилось. Мы договорились с Администрацией и нашли для них вариант. Они сразу же написали заявление, приложили все справки, и у них будет крыша над головой.
А потом зашел казачий полковник. Усатый, бравый, подтянутый, штаны с лампасами и вся грудь в орденах. Надеюсь, что все заслуженные. Вопрос простой: полковник принимал участие в каком-то конкурсе и вышел во второй тур. А где и когда он будет, разобраться не может. Я попросил заняться другого полковника в отставке, Михаила Ивановича, и пока он разбирался, зашли еще два полковника, оба воевавшие, оба орденоносцы, оба в штатском. Недавно вышли из тюрьмы. Их пытались примотать по делу знаменитого полковника Хабарова, который недавно тоже вышел из тюрьмы. Причем одного из них президент наградил орденом за заслуги перед отечеством. Закрыли его в феврале, а орден пришел в апреле. И его вызвали из камеры, и орден ему вручал начальник тюрьмы. Так бывает.
Потом пришли хорошие парни с очень интересной идеей, которую они вынашивают уже порядка десяти лет. У них сильная команда и они хотят открыть в Екатеринбурге школу профессиональных поваров. Идея очень востребована. Договорились с руководителем управления по торговле и развитию товарного рынка. После выходных сядут разговаривать предметно.
Потом пришли люди, с которыми не рассчитывается застройщик Максимов, «Уральская крепость». Одной пожилой женщине он должен миллион триста. Она хочет его посадить. Я говорю: «Так если его посадят, он с вами не рассчитается». А она говорит: «Я хочу увидеть его за решеткой и готова заплатить за полученное удовольствие».
А потом еще пришли люди по Рощинской, 9. Обманутые дольщики. Опять «Маяк», опять Коньков. Занимаемся.
А потом вновь проблемная ситуация с застройками на землях ИЖС. Застройщик Воробьев. Самое досадное, что когда строил многоквартирники на землях ИЖС, понимал, что нельзя этого делать, но втащил огромное количество народа. Куча исков, но уроком ему это не послужило. И уже, будучи пойманным за руку, продолжает продавать квартиры в тех домах, которые пойдут под снос. Занимаемся.
Потом пришли люди со станции «Путевка». Давняя история. Когда-то в тридцатых годах туда привезли эшелон ссыльных поселенцев, выгрузили возле железной дороги, и они из чего ни поподя налепили себе всяких хибар. Такие городские трущобы у нас называют «Шанхай» или «Нахаловка». И прожили так всю жизнь. И мы сейчас пытаемся найти пути эти жилища узаконить. Огромные сложности.
Потом пришел парень, преподаватель музыки. Играл на народных инструментах. У него шалил какой-то ученик, и он ему сказал: «Если сейчас не успокоишься - я тебе в лоб дам!». Тот пожаловался маме, мама пошла к директору. Преподавателя выгнали. Денег нет, работы тоже. Что делать? Вспомнил сказку «Бременские музыканты».
Снова пришла мама того бедолаги, который уже полтора года сидит за развратные действия в отношении собственных маленьких детей по заявлению бывшей жены. И никто не знает, что с ним делать. Потому что всем очевидно, что он никакой не педофил. Просто так получилось, что тема раскачена, борьба с педофилами в тренде, и таких бедолаг сидит по России много. Их и осудить толком не могут, потому что не за что. И отпустить боятся, потому что неправильно поймут. Списались с Ольгой Романовой, они попробуют позаниматься. Прецеденты есть.
Вообще народу было очень много, больше семидесяти человек, а всего за год порядка шести тысяч семисот. И проблемы самые разные. Нанесли пирогов, варенья, носки шерстяные подарили. На ходу со звонков удалось решить несколько серьезных вопросов. Последнее время стали помогать управляющие компании. По всем принципиальным вещам удается договориться с Администрацией. Эффективность выросла.
И уже в самом конце пришла женщина, которая сама по себе хорошая, но характер у нее немножко вздорный. И говорит: «Женя, я в квартиру попасть не могу». А мне некогда, потому что народу много. И мы посадили ее в уголок пить чай. Наконец все закончили и уже собирались идти, а она вдруг говорит: «Женя, ты про меня не забыл? Мне ночевать негде». А это уже серьезно. Ты не можешь закончить и уйти, если перед тобой стоит пожилой человек, которому некуда пойти ночевать. И вдруг я смотрю, в уголке сидит Слава, помощник помощника, который на протяжении десяти часов сидел в углу и никак себя не проявил. И я ему говорю: «Слава, вот очень серьезное и ответственное дело. Забирай Ирину Викторовну, вези ее домой и сделай так, чтобы она открыла дверь». И Слава поехал. Отзванивается через полчаса. Ей, - говорит, - полный замок спичек натолкали, открыть невозможно. Добрые соседи! Я говорю: «Слава, я не знаю, прояви солдатскую смекалку». В результате Слава вызвал «Сову», договорился. Дверь открыли, а потом еще сумел замок наладить. То есть достойно поставил точку. Видимо вошел во вкус и уже сегодня с утра сидит весь день, и помогает вести прием. Так и живем.