Не в ту степь
Оригинал взят у narpolit в Не в ту степь
«Отцы-командиры» остались без своего войска.
Никто не ожидал, но гражданское общество уже состоялось. И пошло его развитие совсем не по тем схемам, которые предлагали либералы «первой волны».
Его образование носило стихийный характер - от т.н. волонтёрства до «Манежки» и пока ещё безмолвного и неорганизованного, но стойкого отвращения к «оранжевым» проектам и к революционности как таковой. А это не имеет ничего общего с идеей приоритета материальных ценностей, которую, в качестве безальтернативной, предлагал некогда Егор Гайдар со товарищи.
К тому же, представители «первой волны» не сомневались в том, что гражданское общество будет и формироваться, и развиваться, и действовать исключительно под их руководством. И вот - не удалось.
Наиболее проявленная часть этого гражданского общества - волонтёры. Цели у них самые простые: оказывать помощь тем, кто в ней нуждается. У одних это физиологическая потребность, у других проявление чувства собственного достоинства, для некоторых - просто экстрим.
Пожары 2010 года, теракт в Домодедово, наводнение в Крымске, последняя «засада» на трассе «Москва-Петербург»… После этих событий стало ясно, что в стране набралась критическая масса «бэтманов». Особенно это заметно в крупных городах.
Когда вся столица была в дыму, одна экзальтированная дама из мастерской Грабаря ходила с фотоаппаратом по городу и делала «офигительные», по её словам, снимки. Это продолжалось, пока она не узнала, что каждый день этой «красоты» уносит жизни нескольких сотен человек. С тех пор она помогает тушить пожары, занимается восстановлением не только картин, но и лесов…
Студенты, журналисты, юристы, инженеры кормят увязших на трассах дальнобойщиков, распределяют ими же самими собранную гуманитарную помощь, занимаются с детьми-сиротами, строят приюты для бездомных собак и кошек…
Они «вне политики», хотя их действия именно политику и формируют. Их никто не зовёт и ничего не обещает - они просто приезжают и вкалывают. У них нет административного ресурса, но уже есть влияние. Они делают то, чего от них никто и не ждал.
Работа волонтёров сопоставима с масштабами деятельности крупной корпорации. К волонтёрству уже примазываются политики, но волонтёрам до них, что называется, глубоко и далеко…
Ещё до событий в Крымске среди жителей десяти городов-миллионников был проведён социологический опрос: «Есть ли среди ваших знакомых люди, которых можно назвать волонтёрами?» Более трети ответили, что таких знают. Затем ещё один вопрос: «Для себя вы допускаете возможность безвозмездно работать в каком-либо общественном объединении, организации, инициативной группе?» И вновь более трети ответили «да».
После Крымска таких стало более половины.
Народный политолог
«Отцы-командиры» остались без своего войска.
Никто не ожидал, но гражданское общество уже состоялось. И пошло его развитие совсем не по тем схемам, которые предлагали либералы «первой волны».
Его образование носило стихийный характер - от т.н. волонтёрства до «Манежки» и пока ещё безмолвного и неорганизованного, но стойкого отвращения к «оранжевым» проектам и к революционности как таковой. А это не имеет ничего общего с идеей приоритета материальных ценностей, которую, в качестве безальтернативной, предлагал некогда Егор Гайдар со товарищи.
К тому же, представители «первой волны» не сомневались в том, что гражданское общество будет и формироваться, и развиваться, и действовать исключительно под их руководством. И вот - не удалось.
Наиболее проявленная часть этого гражданского общества - волонтёры. Цели у них самые простые: оказывать помощь тем, кто в ней нуждается. У одних это физиологическая потребность, у других проявление чувства собственного достоинства, для некоторых - просто экстрим.
Пожары 2010 года, теракт в Домодедово, наводнение в Крымске, последняя «засада» на трассе «Москва-Петербург»… После этих событий стало ясно, что в стране набралась критическая масса «бэтманов». Особенно это заметно в крупных городах.
Когда вся столица была в дыму, одна экзальтированная дама из мастерской Грабаря ходила с фотоаппаратом по городу и делала «офигительные», по её словам, снимки. Это продолжалось, пока она не узнала, что каждый день этой «красоты» уносит жизни нескольких сотен человек. С тех пор она помогает тушить пожары, занимается восстановлением не только картин, но и лесов…
Студенты, журналисты, юристы, инженеры кормят увязших на трассах дальнобойщиков, распределяют ими же самими собранную гуманитарную помощь, занимаются с детьми-сиротами, строят приюты для бездомных собак и кошек…
Они «вне политики», хотя их действия именно политику и формируют. Их никто не зовёт и ничего не обещает - они просто приезжают и вкалывают. У них нет административного ресурса, но уже есть влияние. Они делают то, чего от них никто и не ждал.
Работа волонтёров сопоставима с масштабами деятельности крупной корпорации. К волонтёрству уже примазываются политики, но волонтёрам до них, что называется, глубоко и далеко…
Ещё до событий в Крымске среди жителей десяти городов-миллионников был проведён социологический опрос: «Есть ли среди ваших знакомых люди, которых можно назвать волонтёрами?» Более трети ответили, что таких знают. Затем ещё один вопрос: «Для себя вы допускаете возможность безвозмездно работать в каком-либо общественном объединении, организации, инициативной группе?» И вновь более трети ответили «да».
После Крымска таких стало более половины.
Народный политолог