Солдатские стихи
Весной 1987 года в г. Кабуле состоялся первый слет молодых самодеятельных поэтов из ограниченного контингента советских войск в Афганистане. Стихи воинов-интернационалистов публикуются как в военной, так и в гражданской печати. Некоторые из этих стихов предлагаем нашим читателям. Звезда Востока. №5, 1988 г.
Моя дорога
Не эхо ли гремит Афганистана
Среди российских песенных полей...
Я никогда мечтать не перестану
О той судьбе единственной моей.
Такая мною выбрана дорога -
У каждого на свете свой рейхстаг,
Друзья мои, не верящие в бога,
Давно уж боги яростных атак.
В суровый край за тем и подались мы,
Чтоб жизнь была, как в песне, - не игра,
И чтоб Россией пахнущие письма
Читать у осторожного костра.
В тумане предрассветном утопая,
В свой первый бой пехоту поведу,
Чтоб написать вернувшись - «Дорогая,
Ушедший день - мой главный день в году».
И пусть чужие манят, манят дали,
В которых дня без риска не прожить.
Россию для того и покидаем,
Чтобы ее сильнее полюбить.
С. Павлов, лейтенант
Саперам
Счастье саперное...
Ночи дозорные, пыль да сухая земля.
Бывшие мирными,
Ставшие минными - стонут от горя поля.
Наши - разведчики,
По-человечески снимут войны урожай.
Было бесплодное,
Снова свободное, поле, - дыши и рожай.
Руки натружены,
Горло простужено: строят саперы мосты.
Тянут дороги
Через отроги, рвут для тоннелей хребты.
Смерть презирая,
Покоя не зная, бросив тепло и уют,
Щупая склоны,
Автоколонны снова Салангом ведут.
Ю. Вельский,
старший сержант сверхсрочной службы
Дорожные размышления
Кругом одни развалины дувалов,
И деревца горелые вокруг.
В «Афгане» повидали мы немало.
Почетно здесь и трудно нам, мой друг.
Вокруг дороги рваные воронки
Не закрывают чахлые кусты,
Но тихо тут, меня враги не тронут,
Пока не дремлют шурави посты.
Вокруг лишь горы, лишь песок и камень,
А на вершине белые снега,
Лишь птицы разговаривают с нами,
Не высмотреть ни друга, ни врага.
Я мчусь на «бэтээре» по дороге,
И друг мой АКС всегда в руках.
От скоростного ветра мерзнут ноги,
И мысль моя не только о врагах.
Я временами думаю о доме,
О Ялте и о маме дорогой,
Чтоб поваляться в солнечной соломе,
И к пальме чтоб притронуться рукой.
Чтобы поплавать снова в теплом море:
И, покачавшись на родной волне,
С прибоем, как с дружком своим, поспорить.
Эй, Черное, ты помнишь обо мне?!
Чтоб походить по пояс в пьяных травах,
На горных на Ай-Петринских лугах,
И позабыть о трассерных дорогах,
И позабыть о жестких сапогах.
Все существо пронизано Уставом,
В глазах мечта, а автомат в руках.
И женщина, и прапорщик по праву:
В бронежилете, в каске, в сапогах.
Замолкнет от испуга птичий гомон,
Когда вернусь на Родину свою:
С улыбкой незнакомой и знакомой
Все кипарисы выстрою в строю.
Ну, хватит. Все. Отброшу ностальгию -
Она мне сердце выела дотла.
Пусть знают кипарисы дорогие:
Останусь я такой, какой была.
И. Морозова, прапорщик
"А тот, который во мне сидит,
Считает, что он истребитель... "
В. С. Высоцкий.
Ведущий и ведомый
Прирос штурвал к моим рукам:
То от себя, то на себя.
Кресты... кресты, то тут, то там,
Не ты его, так он тебя.
Померкло солнце от крестов,
Кромешный ад среди небес.
Следы от трасс и от винтов,
И мой ведомый, словно бес.
Ну, я пошел, прикрой, браток,
Глубокий крен, крутой вираж,
В прицеле крест, снаряды в бок,
И полетели клочья аж.
А вот второй, ну что ж, молись,
Дымится, вроде бы попал,
Прости, такая наша жизнь.
Кто не успел, тот опоздал.
Но что за черт, горю, кажись,
В огне крыло и фюзеляж.
Ну что ж, ведомый, ты держись,
А я пошел на абордаж.
Теперь мне нечего терять,
Как Гамлет - быть или не быть.
Ну что за жизнь, ни дать ни взять,
Прощай, ведомый, будем жить!
Р. Терентьев, рядовой
Моя дорога
Не эхо ли гремит Афганистана
Среди российских песенных полей...
Я никогда мечтать не перестану
О той судьбе единственной моей.
Такая мною выбрана дорога -
У каждого на свете свой рейхстаг,
Друзья мои, не верящие в бога,
Давно уж боги яростных атак.
В суровый край за тем и подались мы,
Чтоб жизнь была, как в песне, - не игра,
И чтоб Россией пахнущие письма
Читать у осторожного костра.
В тумане предрассветном утопая,
В свой первый бой пехоту поведу,
Чтоб написать вернувшись - «Дорогая,
Ушедший день - мой главный день в году».
И пусть чужие манят, манят дали,
В которых дня без риска не прожить.
Россию для того и покидаем,
Чтобы ее сильнее полюбить.
С. Павлов, лейтенант
Саперам
Счастье саперное...
Ночи дозорные, пыль да сухая земля.
Бывшие мирными,
Ставшие минными - стонут от горя поля.
Наши - разведчики,
По-человечески снимут войны урожай.
Было бесплодное,
Снова свободное, поле, - дыши и рожай.
Руки натружены,
Горло простужено: строят саперы мосты.
Тянут дороги
Через отроги, рвут для тоннелей хребты.
Смерть презирая,
Покоя не зная, бросив тепло и уют,
Щупая склоны,
Автоколонны снова Салангом ведут.
Ю. Вельский,
старший сержант сверхсрочной службы
Дорожные размышления
Кругом одни развалины дувалов,
И деревца горелые вокруг.
В «Афгане» повидали мы немало.
Почетно здесь и трудно нам, мой друг.
Вокруг дороги рваные воронки
Не закрывают чахлые кусты,
Но тихо тут, меня враги не тронут,
Пока не дремлют шурави посты.
Вокруг лишь горы, лишь песок и камень,
А на вершине белые снега,
Лишь птицы разговаривают с нами,
Не высмотреть ни друга, ни врага.
Я мчусь на «бэтээре» по дороге,
И друг мой АКС всегда в руках.
От скоростного ветра мерзнут ноги,
И мысль моя не только о врагах.
Я временами думаю о доме,
О Ялте и о маме дорогой,
Чтоб поваляться в солнечной соломе,
И к пальме чтоб притронуться рукой.
Чтобы поплавать снова в теплом море:
И, покачавшись на родной волне,
С прибоем, как с дружком своим, поспорить.
Эй, Черное, ты помнишь обо мне?!
Чтоб походить по пояс в пьяных травах,
На горных на Ай-Петринских лугах,
И позабыть о трассерных дорогах,
И позабыть о жестких сапогах.
Все существо пронизано Уставом,
В глазах мечта, а автомат в руках.
И женщина, и прапорщик по праву:
В бронежилете, в каске, в сапогах.
Замолкнет от испуга птичий гомон,
Когда вернусь на Родину свою:
С улыбкой незнакомой и знакомой
Все кипарисы выстрою в строю.
Ну, хватит. Все. Отброшу ностальгию -
Она мне сердце выела дотла.
Пусть знают кипарисы дорогие:
Останусь я такой, какой была.
И. Морозова, прапорщик
"А тот, который во мне сидит,
Считает, что он истребитель... "
В. С. Высоцкий.
Ведущий и ведомый
Прирос штурвал к моим рукам:
То от себя, то на себя.
Кресты... кресты, то тут, то там,
Не ты его, так он тебя.
Померкло солнце от крестов,
Кромешный ад среди небес.
Следы от трасс и от винтов,
И мой ведомый, словно бес.
Ну, я пошел, прикрой, браток,
Глубокий крен, крутой вираж,
В прицеле крест, снаряды в бок,
И полетели клочья аж.
А вот второй, ну что ж, молись,
Дымится, вроде бы попал,
Прости, такая наша жизнь.
Кто не успел, тот опоздал.
Но что за черт, горю, кажись,
В огне крыло и фюзеляж.
Ну что ж, ведомый, ты держись,
А я пошел на абордаж.
Теперь мне нечего терять,
Как Гамлет - быть или не быть.
Ну что за жизнь, ни дать ни взять,
Прощай, ведомый, будем жить!
Р. Терентьев, рядовой