Визит иерея Сергия Мацнева в Малопинежье
Июньский приезд иерея Сергия в Малопинежье был приурочен к местному деревенскому празднику, традиционно отмечаемому спустя две недели после Троицы. Исходя из сложившихся национальных стереотипов, можно было ожидать если не клубно-организованного «народного гулянья» с дежурными «коллективами художественной самодеятельности» и такими же дежурными речами местных чиновников об очередных хозяйственных достижениях, то хоть классических проявлений русского характера - вскладчину угощения, какого-никакого гармониста и подобающего случаю множества гостей из числа осевшей в городах родни. Ан не то вышло. Родни-то было, судя по количеству перевозимых паромом через Северную Двину солидных авто, и немало, а вот уличного веселья ровным счетом никакого. Видно, всё дело ограничилось простейшими формами общения - совместным употреблением пищи, а главное - пития, в сугубо домашних условиях. Кое-кто, правда, собравшись с силами, добрался до ближайших кладбищ и помянул, уж как умеет, своих упокойников.
Вот и общинники в субботу 13 июня помянули - и самым что ни на есть законным образом, - отмолившись панихиду в Никольской часовне, - русских воинов, как кавалеров ордена св. Николы Чудотворца, так и прочих героев 1-й Мировой и обеих Гражданских. Холодная летняя часовня, по условиям сурового северного климата, годится для общественной молитвы лишь в теплые летние дни. Как было отмечено в прежних заметках, на стенах ее размещены поименные-пофамильные списки русских солдат и офицеров, положивших живот свой за Отечество, его свободу и самое бытие. Своим неспешным порядком прошли затем и положенные богослужения воскресного дня.
За последовавшими в субботу и воскресенье соразмеримыми со здравым смыслом угощениями в дому старосты Николая Ивановича подверглись рассмотрению идеи и учение произросших на постсоветской почве язычников, именующих себя «староверами-инглингами». Главою их состоит бывший экстрасенс-гипнотизер, а ныне верховный жрец «Патер Дий Александр» по фамилии Хиневич, более активный в виртуальном пространстве (благо под рукою своя домашняя видеостудия), нежели в реальном, тем паче, что жительствует он не в столицах, а в славном городе Омске, поименованном им отчего-то «Ансгардом». Собственно, появление роскошно изданных книг и видеоматериалов с основами откровенно антихристианского вероучения (или мифологии) сих новоявленных «староверов» в лесном краю, лишенном покуда мобильной телефонии и «мировой паутины», - суть факт сам по себе показательный. Ясное дело, недобитые советизацией русские мужики весьма небезынтересны оказываются для кадровых специалистов по идеологическому моделированию, профессионально ищущих, дабы «прельстить, аще возможно, и избранных».
Житель д. Бор Николай Гужовский поведал печальную историю, как его, стопроцентного украинца (хоть и гражданина РФ) не пустили киевские власти на историческую родину, Черниговщину, - да на похороны матери! - из опасений, что тот, отставной старший прапорщик Советской армии, может оказаться засыльным диверсантом. Тем самым лимит доверия той власти в его глазах оказался безвозвратно исчерпан. И архангельское Украинское Землячество не смогло помочь одолеть такие «политические» игры.
Как уже было отмечено в прошлогоднем описании празднования Троицы, к вечеру образуется в деревенском пространстве некоторое число упорно ищущих душевного общения, но мало к нему на самом деле способных в силу значимости объема употребленных напитков. Тут невольно всплывают в памяти, как руководство, слова Апостола: «таковых удаляйся». И думается - родноверческая проповедь трезвенности с целью спасения остатков русского генофонда, может, и хороша сама по себе, да едва ли позволит сему религиозному направлению существенно продвинуться в русские провинции. Тысячекратно уж видано и слыхано, - если мужик, явно не готовый принять такую аскетическую практику, однако ж заявляет себя язычником, то это значит только одно - нежелание себя вообще ограничивать какими-либо приличиями и обычаями предков, произросших на христианской почве. Вот он, продукт советского образа жизни. Наличие в деревне часовни его то радует (вроде как Русь, земля наша), то раздражает - «развели тут, У НАС, свою ненашенскую несоветскую веру». И опять, припоминается - «не мир принес Я, но меч…», так значит, все по Евангелию выходит, - стало быть, наше дело правое.