этомояработамама
Грохочущие железные уровни, соединенные дырявыми лестницами, по которым протяжно гудят любые башмаки, а пуще того - босые пятки. Книги приписаны по месту рождения, и если на первых двух этажах - французский, латынь - всегда горит свет и раздаются чьи-то шаги и скрип неповоротливых тележек, то на третьем - иностранные языки - живет только гулкая темнота, неохотно рассыпающаяся дрожащим электрическим маревом от щелчка тумблера. Скинуть негодные туфли, плюхнуться на попу прямо на пол у стеллажа и начать вытаскивать с полок одну за одной - пергаментные, бумажные, в гибких кожаных и тяжелых деревянных переплетах, с убегающими буквами и золочеными картинками, на верхненемецком и старославянском, записные книжки Бальмонта и геральдические сборники, счастье есть. Тягучее и чуть засахаренное, как вишневое варенье.