Гоголь-Шмоголь
Когда поэт Майков вернулся домой с читки Гоголем его Шинели в салоне мадам Каляжиной в Сермяжском переулке 28, это у Хитрова рынка, он первым делом помыл уши мылом. И тут же написал об этом в письме другу Анненкову, тому, который не мост в Санкт-Петербурге, а литературный критик в Современнике. Божия душа Анненков, не откладывая, снял с письма копию и переслал через редакцию всем подписчикам, одним из которых - на минутку - являлся Гоголь. Прочтя корреспонденцию, новый гений литературной России без всяких размышлений над чёрной полосой, которая пошла у него с тех пор, как автор Евгения Онегина прилюдно обозвал его Гоголем-Шмоголем, рванул в ружейную лавку герра Херста на Кузнецком, где, не скинув барсуковой накидки, потребовал на пробу дуэльный пистолет. Приказчик принёс пару, автор Шинели, а потом и Миргорода сказал, что берет одну пищаль, так и сказал: пищаль, а вторую не надо, на что приказчик резонно заявил, что дуэльные рэвольверты, миль пардон, продаём токмо парно. Не умеющий терпеть возражений, Гоголь потребовал владельца, герр Херст незамедлительно спустился с верхнего этажа с куском тирольской колбасы во рту, выслушал незнакомого покупателя, по всему видать задиру, и согласился продать одну пищаль, но чуть дороже, чем половина, иначе кому нужна вторая - это как продать один башмак! Гоголя аргумент башмака убедил, он заплатил и умчался. Тут же новость, что Гоголь будет стреляться с Майковым, охватила пол Москвы и, конечно, дошла до самого Майкова. Тот связался с другом Анненковым, который так о себе и говорил: я всем затычкам бочка, с намеком на свой размер и неуемный характер, в силу которого на него валились все неприятности, и посетовал, Майков посетовал, зачем тот растрезвонил по столице сей неприятный факт про уши, от чего Анненков отпираться не стал, но предложил себя в качестве секунданта, это покроет его вину, а еще он умеет в случае чего перевязать рану, если таковая у Майкова случится, но ногу, чур, вправлять не берется, не его как бы профиль. Майков предложение благодарственно принял и признал, что у него нет дома дуэльной пары пистолетов, а пройдохе Гоголю он не доверяет: скорее всего, малоросец подсунет что-нибудь с кривым дулом. Будучи с детства заядлым дуэлянтом, Анненков тут же просветил товарища, сообщив, что подсунуть некондицию никому не удастся, ибо каким пистолетом защищаться - выбирает тот, кого вызвали, а тут вызвали Майкова или ещё не вызвали, но скоро жди конверта с приглашением в рифму от Гоголя, а значит, за тобой, мон ами, и выбор пистолетов. Это как в аглицкой игре ступня-мяч: перед встречей одна ватага предлагает другой избрать ворота - в таком обороте кривые ворота никому не всучишь. И что делать? - спросил Майков. Анненков задумался: думаем от противного: Гоголь скряга, хотя и вспыльчив, по дуэльному обычаю он обязан купить пару стволов, но жадность его подведёт, это точно, поэтому купит не пару, а один экземпляр, значит, надо приказать дворовым обойти все пищальные лавки и опросить, не приходил ли к ним такой носатенький, с чёлкой на лицо и фрикативным хэ, чтобы купить один дуэльный пистолет. И? - спросил Майков. - И купить другой из той же пары! - сказал Анненков. - Но сколь это поможет? - поинтересовался Майков, он всегда был скептиком. Анненков объяснил: кто близнецов разлучит (это он с намеком на пистолеты) - тот от одного из них и схватит, так звучит старое кельтское заклятье. На том и перешили. В это время Гоголь приучал свою руку к незнакомому орудию: метил из квартиры по галкам, сидящим супротив церкви Варвары Златомученницы, а поскольку порохом он ещё не обзавёлся, каждый раз вскрикивал пуф-пуф, что очень удивляло галок, но быстро надоело соседям. Пришёл пристав, стал увещевать. Пристава Гоголь спустил с лестницы. Пришел отряд приставов. Гоголь оценил ситуацию и направил на них незаряженный пистолет, те спустились сами. В это время прибежал герр Херст - уже без колбасы во рту - и сообщил пренеприятное известие: поэт Майков купил вторую пару от того дуэльного пистолета, который ныне в руке господина писателя Гоголя. - И? - спросил господин писатель Гоголь. - Кельтская мудрость гласит, - сказал герр Херст: кто близнецов разлучит - тот от них схавает по полной. - Ой, - сказал Гоголь-Шмоголь и задумал свалить в Италию, хотя для этого придется оставить Настеньку, однако жизнь дороже - тут не попишешь. Что касательно той Настеньки - так звалась носочница с чулочной фабрики купца Жагорлы, она шерсть на пятках чесала и согласилась за умеренную плату лишить Гоголя девственности, но лишь если тот наведается в Сандуны во второй разряд, и Гоголь уже готовился к историческому в его жизни походу и даже деньги отложил на билет, но тут некстати подвернулся Майков со своим кельтским пистолетом. Пришлось на месте уговорить герра Херста взять обратно за полцены его орудие, он за этим, скорей всего, и приехал, однако парный пистолет Майковым был уже куплен - и что делать? Италия - или Настенька после бани? Может, простить Майкову его уши? Ну помыл и помыл, может они у него до читки Шинели были грязные. Иду же я в Сандуны - не мыться же, а на рандеву с Настенькой. Впрочем, у Майкова вредный характер, сука, его ни одна собака не отговорит, кажись, и стрелок отменный, так и помрешь тут девственником, ах какие планы на жизнь готовились, прелесть же - Ревизор, Мертвые души два тома, Обломов! Нет, что-то надо определенно делать, лучше всего Италия, там и помоюсь! А главная проблема, что этот рассказ решительно нечем закончить - не потому, что нет вариантов, напротив, их множество, краткий список перекроет и Мертвые душу по объему, и ещё более мертвые Войну и мир пока неизвестного происхождения. И все бы ничего, да только, как гром на голову, приезжает к Гоголю друг Майкова Анненков и с пылу с жару предлагает драться не на пистолетах, потому что, оказалось, у обоих кривые дула, а на шпагах. Месье Гоголь с искусством шпажного боя знаком-с? Месье Гоголь только рот разинул. Так и оставим их стоящими на лестнице в немой сцене, откуда и произойдет знаменитый финал Ревизора, о чем еще никто из историков литературы не написал, а мы обнаружили и обозначили. Хотя жаль, Пушкин странным образом в сценарий ничем не вписался, если не брать в счет придуманную кличку Гоголь-Шмоголь. Кажется, в ту пору он еще жил, надо погуглить. Гоголь-Гугль.