Арина Родионовна как трудовая единица.
Прочитал нашумевшую статью о технике увольнения слуг. Понесло смрадом "расового" превосходства хозяев новой формации над прислугой, вообще над всякими там Untermenschen. Такое отношение к людям вполне ясно характеризует человека.
В нашем доме ещё с шестидесятых годов была прислуга, только не дай Бог было говорить, и даже думать об этих людях в уничижительном тоне или изобразить нечто вроде классового превосходства.Обращались к ним по имени-отчеству, относились как к членам семьи. Всегда.
Дед мой с юных лет воевал в кавалерии, в 1925 году командовал эскадроном при разгроме отряда Гоцинского под Ведучи. Естественно, когда в начале пятидесятых он случайно узнал, что где-то в Махачкале мыкается без жилья и денег бывший заместитель командира эскадрона Конармии Будённого, он кинулся помогать. Этот замкомэскадрона - оказалось, женщина! - Екатерина Лаврентьевна (не могу вспомнить фамилию) нигде на работе подолгу не задерживалась, характер был жёсткий. Жёсткий, мягко сказано. В конце концов, отчаявшись, дед предложил ей единственный оставшийся вариант - кухаркой у себя в доме. Сначала мучились, говорят, едва терпели, потом ничего, притёрлись.
Я помню её как добрейшего, неунывающего человека, надёжного и преданного. Бежал к ней со своими горестями, тыкался носом в её туго повязанный, вкусно пахнущий котлетами фартук, и баба Катя гладила меня по голове узловатыми руками. По праздникам Екатерина Лаврентьевна нацепляла боевые ордена, покупала чекушку и пела революционные песни. Потом подолгу сидела у окна, растирая слёзы по лицу.
У моей младшей сестры была няня, тоже особенная, донская казачка Тамара Ивановна Бодовская - родная племянница Шолохова. Устроилась к нам временно, всё поначалу собиралась домой в Вёшенскую, да так и не уехала, осталась на многие годы. Рассказывала о своём дяде массу бытовых подробностей, семейных историй, листала с нами свой толстенный фотоальбом в кожаной обложке с серебряными ангелами по углам...
После землетрясения 70 года Тамара Ивановна целый месяц спала на раскладушке у приоткрытой входной двери - на случай экстренной эвакуации. Двери в тот период боялись закрывать полностью, чтобы не заклинило. Спала полностью одетая: плащ, косынка, сапоги и сумка на животе. Несколько раз, как только она засыпала, я подкрадывался и со страшным воем изо всех сил тряс раскладушку... Седея от ужаса, Тамара Ивановна с воплями вылетала на улицу. Во всём винили кошмарные сны.
Полагаю, можно было найти и кухарку посноровистее и няню получше, да и уволить их было проще простого... Только я даже не представляю себе такого.
Это, несомненно, неразумно с точки зрения современных принципов организации труда, но я вовсе не об этом, а об отношении к людям.